Холод

Сложно сдерживать эмоции, когда тебе сообщают, что к вашему отделу присоединится Райан Харди. Тот самый Райан Харди, который посадил Джо Кэррола и написал этот потрясающий, на твой взгляд, роман. Твои колени трясутся от волнения, а в груди разливается какое-то странное тепло. Герой, кумир, работа бок о бок. Что может быть лучше, Майк? Первая встреча наполнена холодом и каким-то раздражением. Хотя, возможно, это просто злые игры алкоголя, коим позавтракал Райан. Ты пытаешься выразить ему своё уважение через восхищение работой, но в глазах Харди ты больше походишь на сумасшедшую фанаточку. От этого взгляда, полного безразличия и даже злости, становится не по себе, и ты переходишь сразу к делу. Передаёшь слово тому, кто особо-то говорить и не хочет. Это вода? В твоём голосе можно различить нотки радости, будто среди всего этого дерьма ты ещё можешь шутить. Райан не скрывает своей любви к выпивке, но при взгляде на тебя, в глазах появляется усмешка. Ты считаешь это хорошим знаком и предлагаешь то, от чего бывший агент ФБР не может отказаться – жвачку. Защищать его от начальства, хоть он в этом и не нуждается, хорошая идея, Майк? Харди не любитель поболтать в машине, да он вообще говорить не любит и не раз дал понять, что ему плевать на тебя и твои истории. Это не выказанное дружелюбие давит в груди или безразличие почему-то дорогого тебе человека? Можно было бы сказать, что всё рушится, но разве такое возможно, если ничего так и не было построено? Райан так преданно, влюблённо и обеспокоенно смотрит на Клэр Мэтьюс. От этого в твоей груди на углях ненависти разгорается огонь ревности. Эта чёртова любовь невыносима! Я ничего им не сказал. Харди долго не понимает этих слов, держа в своих руках твоё полуживое тело. Ты сохранил секрет его возлюбленной, а он напуган. Ты видишь это впервые. Новые эмоции по отношению к тебе. Если бы ты только знал, что лишь жертвы получают всего Райана, то сто процентов позволил покалечить себя раньше. Тебе кажется, что прогресс в ваших отношениях наступает в тот момент, когда соображать труднее всего. Из-за большого количества морфия, что течет по твоим венам вместе с кровью, довольно тяжело открыть глаза, но у тебя получается. Такая знакомая мужская фигура. Райан что-то говорит тебе, но в ушах шумит так, будто тараканы в голове закатили вечеринку. Ты закрываешь глаза и засыпаешь с одной единственной мыслью – он пришёл и сидит рядом. После выписки из больницы вас будто меняют местами. Ты агрессивен, жесток, а он спокоен и рассудителен. Тебе кажется, что, поступая так, ты становишься ближе к Харди и не реагируешь, когда тебя одёргивает Дэбра, но послушно останавливаешься, услышав его голос. Тебе действительно нужно успокоится и прийти в себя. Зачем разочаровывать того, кто только что поменял к тебе отношение, Майк? Ты видишь панику в глазах Райана, когда Кэрролл приставляет пистолет к твоему виску. Он заботится, переживает и ведётся на любую провокацию со стороны серийного убийцы. Теперь только ты важен для него. Последователи готовы отдать жизнь за Джо, а ты готов умереть за Харди. Так в чём разница между вами? Осознание того, что между вами ничего не будет возможно, бьёт под ребра в том проклятом лесу. И оно пугает тебя гораздо больше, чем выстрел под ноги от Райана, который оставляет наедине со своими переживаниями, паникой и двумя трупами позади. Он никогда не откажется от Клэр, и ты должен был давно понять это, Майк. Что-то сдавливает горло - и это не запах гари от того дома у маяка. Скорее всего, это желание оказаться сейчас на месте Клэр, прижаться к Харди и ощутить любовь и заботу, но этого никогда не будет. Как только Мэтьюс уходит поговорить с сыном, Райан подходит к тебе. Ветер развевает его непослушные волосы, а на губах лишь лёгкая улыбка. Это только для тебя. Он наконец-таки рад. Порядок? Нет. Он смотрит прямо в глаза, от чего по позвоночнику пробегает холодок или же это просто морской бриз, и улыбка медленно исчезает с его лица. Харди всегда всё понимал и, возможно, даже знал о твоих чувствах. Ему хочется видеть тебя счастливым, но ты не сможешь быть таким без него. Не так ли, Майк?