Геном «Ликвидация»

Они выходят на свет, и дверь за ними тут же закрывается. Хелен ещё щурит глаза и привыкает к неожиданной яркости после тёмных коридоров странного здания. Не давая девушке время на размышления, Алекс тянет её за локоть, уводя прочь. Где они? Куда идут? Знает только Алекс, который надевает шлем и решительно уводит Хелен вдоль пустых серых зданий. Совсем небольшая улица, стены противоположных домов разделяет около десяти футов, но это только радует. Здесь двух сбежавших не увидят. Хелен повинуется Алексу, который знает, что делает. Они проходят ещё немного, огибают угол здания и оказываются на безлюдном проспекте. Когда-то здесь, вполне вероятно, могла кипеть жизнь, но после всего остались лишь груды металла, мусора и тишина. Других солдат тоже не слышно. — Где мы? — тихо спрашивает девушка, чуть подавшись вперёд, чтобы солдату было легче её услышать. В ответ ей звенит металлический голос: — На другом конце. Тот мост, на котором ты оказалась, когда приехала, сейчас справа. Но есть ещё один, который никто не использует. — Что? Мы не вернёмся к мосту? Но там автомобиль, я ведь не могу оставить его там. — А ты понимаешь, что тебя там только и ждут? — с нажимом спрашивает Алекс. Они с солдатом бесшумно проходят по тротуару, напрочь усыпанному вмятинами в асфальте. — Ещё как понимаю. Но ещё больше меня ждут в Балансе, когда узнают, что мой автомобиль пропал с радаров и вдруг случайно оказался в совсем другой части города, — с просыпающейся в голосе паникой говорит Хелен. Солдат даже не смотрит в её сторону и не перебивает. Продолжает упрямо вести её, держа за локоть, так что в один момент девушка вырывает руку и успевает пробормотать: «Не надо меня вести. Не маленькая». Но всё-таки Алекс молчит. Город заканчивается быстро, и парень с девушкой подбираются всё ближе к неглубокому оврагу, над которым раскинут мост. Хелен оценивающе окидывает его взглядом и самым что ни на есть пессимистичным образом понимает: это конец. Это именно он и будет, если хоть одна доска решит не выдержать. Они с Алексом или сломают себе ноги и руки, или привлекут внимание. Хелен поворачивается вправо и видит в отдалении другой мост — безопасный, широкий. Видит и свой автомобиль, но, к собственному счастью, дома загораживают ей то, что творится на другой части въезда в город. Очевидно, солдаты поджидают их с Алексом там, но ещё есть время сбежать незамеченными. Вспомнив о недавнем разговоре, Алекс продолжает свою речь, сделав два шага по направлению к мосту. — Ты и твой автомобиль будете в порядке. После того, как ты отправишься в Хаос, это уже будет не так страшно. Но я всё тебя расскажу, даже если ты мне не веришь. Он оборачивается к девушке, которая неустанно следит за линией второго моста. Услышав голос, она возвращается в прежнее положение и неловко пожимает плечами, видимо, немного успокоившись: — А кому ещё мне здесь верить, как не тебе? Безрассудно так говорить, но если у Хелен только такая правда? Алекс кивает и сухо продолжает: — По мосту придётся ползти, иначе мы будем ходячими мишенями. Я пойду первым. В голосе его вновь и вновь слышатся команды, и Алекс не оставляет Хелен даже право хотя бы высказать иную точку зрения. Девушка ощущает себя марионеткой, попавшей в круговорот бешеных событий, из которых сама она не в силах выбраться. Вздохнув, она соглашается ответным кивком. Поскорее бы добраться до Хаоса — это всё, о чём может молить Хелен. В это время Алекс садится на корточки, подходит к мосту ещё ближе, оглядывается по сторонам и затем припадает животом к земле. Хелен, несмотря на то, что она, в отличие от солдата, в бежевой хлопковой одежде, поступает точно так же. Сердце бьётся так быстро и отчаянно, что стуки раздаются в животе и будто бы пульсируют в кончиках пальцев. Им с Алексом нельзя попасться. Надо быть тихими, незаметными, слиться с деревянным мостом. Первая доска встречает их натужным скрипом дерева. Хелен жмурится и останавливается, ещё на самом начале, когда Алекс успевает проползти на пару человеческих шагов вперёд. Между досками зияют небольшие расщелины, через которые видать дно оврага. У моста нет ограждений, и вся защита — это немного свободного пространства моста по бокам от ползущих. Хелен успокаивает мысль, что она не одна, а впереди продвигается Алекс. Мысль эта кажется девушке неправильной, словно она рада, что в случае трухлявой доски первым об этом узнает солдат. Страх силен и нашептывает в уши всякие глупости. Помотав головой, Хелен словно отгоняет от себя дурные мысли. Если упадёт Алекс — она упадёт вместе с ним. Некоторые из досок продолжают поскрипывать, в какой-то момент задувает ветер, заставляя Хелен крепко вжаться пальцами в ближайшую доску. Ещё немного, и девушка вырвет её голыми руками. Прижавшись всем телом, она слышит голос впереди: — Ещё немного. И он напоминает о том, что сдаваться поздно. Они с Алексом преодолели половину пути. Хелен ощущает в себе небольшой прилив сил. Через половину минуты парень достигает края и выбирается на холодную землю. Не вставая, он поворачивается всем телом к Хелен и отползает слегка в сторону, чтобы девушке было также удобно выбраться на земную поверхность. Хелен делает последние движения по направлению к земле. Доска под её коленом издает хруст. Из горла вырывается испуганный восклик, недостаточно сильный, чтобы его услышали все в округе, но тот, что разрушает затаившуюся тишину пустынного городка. На лице застывает ужас. Хелен проваливается коленом в пустое пространство, когда доска слетает вниз. — Выбирайся, — Алекс выкидывает вперёд руку. Хелен вцепляется всеми пальцами в его ладонь и делает ещё один рывок вперёд. Резкое движение, и девушка падает лбом в землю. С губ срывается жалобный стон. Стук сердца забивается в уши, а Хелен зажмуривается и ничего не видит. Она трусиха, самая настоящая трусиха. Но мост уже позади. ◣◥◣◥◤◢◤◢◣◥◣◥◤◢◤◢ Они с Алексом бегут без остановки. Край необитаемого Баланса далеко, и им двоим повезло не нарваться на солдат. У Хелен болят ноги, и дыхание рваное, но останавливаться нельзя. Хочется есть и особенно пить, но хуже может быть только попадание в Баланс, где девушку в оборванной и неопрятном одеянии увидит кто-то ещё. Благо, в такси никому до Хелен и Алекса нет дела, так что они оказываются в салоне, едва достигнув окраины Баланса, где ходят машины. Водитель всё же неодобрительно оглядывает пассажиров, про себя наверняка раздражаясь чумазым людям, которые оставят после себя пятна на обивке салона. Понимая, что так оно и будет, Алекс даже не удивляется, когда после выхода из такси обнаруживает вычтенную сумму на доллар больше заявленной изначально. Такси уезжает стремительно, стартанув неестественно быстро для обыкновенного городского транспорта, словно стараясь скорее покинуть клиентов. Те ведь могут и возмутиться более высокой цене, но Хелен, удивлённо взглянув на свой баланс, с недоумением уставляется на Алекса. Тот устало качает головой всё в том же шлеме, который пока не снимает. Если Хелен и поймают, никто не должен знать, что за солдат был с ней в тот момент рядом. — Идём, — говорит он. Хелен не помнит дорогу, поэтому и тут приходиться положиться на Алекса. Пожалуй, это даже чересчур, но выбора опять нет. Они минуют арку и застывают. Вернее, застывает Алекс, а Хелен повинуется его примеру. — Сюда! — командует он, снова заводя девушку за обратную сторону арки, что скрыта от Тоннеля. Хелен ничего не понимает, потому спрашивает: — Что случилось? — Солдаты. Я видел их по периметру. Центр усилил охрану. Боюсь, придётся идти другим путём. Хелен ничего не говорит и с тем же вниманием смотрит на Алекса. Лицо его сокрыто под шлемом, и, к сожалению, нельзя увидеть ни одну из эмоций, отразившуюся на его лице. Задумчивость. Нахмуренные брови. Взгляд, обегающий каждый сантиметр Тоннеля. Есть только один вариант: — Забор из колючей проволоки, — мыслит парень вслух и живо добавляет. — Идём. Нельзя, чтобы нас увидели. Он срывается с места, обегая арку и прячась от остальных солдат. Вместе с Хелен останавливается ненадолго в густом зелёном кусту, не торопится показываться. Девушка в точности повторяет его движения, даже дыхание становится тише, концентрация повышается. Происходящее не похоже на шутку или игру. Алекс вновь стартует и пробегает вперёд, дальше и дальше, параллельно Тоннелю, но скрываясь то в тени редких деревьев, то за стенами серых кирпичных зданий. Они не похожи на те развалины, что стоят на другом краю города, но точно так же смотрят пустыми окнами и тихими помещениями. — Кто здесь живёт? — спрашивает Хелен, с трудом вставляя слова в перерывы между вдохами и выдохами. Дыхание сбилось, и чудится, будто они с Алексом обогнут такими темпами весь город. — Никто. Раньше здесь жили самые разные люди, но Центр решил, что подобная близость к Тоннелю может быть опасной. Людей переселили, а здания оставили. Несмотря на то, что в них заводятся крысы и могут поселиться и люди, их сохраняют как память о прошлом. Неудачном прошлом, конечно же, — хмыкает в конце своей речи. — Мы на месте, — мотает подбородком в сторону Тоннеля. Хелен выглядывает из-за края здания и всматривается в белое покрытие. В одном месте, в самом низу, зияет дыра, через которую можно пробраться взрослому человеку, если нагнуться. Но колючая проволока охватывает пространство со всех сторон, не позволяя к нему подобраться. — Городской сумасшедший вчера взорвал стену самодельным динамитом. Стену отремонтировать не успели, но зато установили забор, под напряжением. — Городской сумасшедший? — спрашивает Хелен со смятением в голосе и убирает волосы за уши. — Почему не было никаких новостей? — Не опережай события. Будут тебе новости — на площади. Ещё одна казнь. Голос Алекса полон остроты, но Хелен может поспорить, что острота смешана с горечью. К чему держать тюрьмы, если серьёзных преступников можно сразу же ликвидировать? — Итак, хватит разговоров. Идёшь? — Да, — кивает Хелен. Солдат убеждается в том, что вокруг нет ни души. Везёт им, или то совпадение — думать нет времени. Надо рваться вперёд, на свободу, и он готов сделать всё, чтобы помочь Хелен осуществить их общий план. Не теряя времени, он негромким голосом объясняет: — Ты уйдёшь и вернёшься и через этот ход. По возвращении никто не сотрёт тебе воспоминания, потому что никто, кроме меня, и не будет знать о том, что произошло. Только в противном случае тебя ликвидируют. И меня, скорее всего, тоже. Часы засекут, что ты была в Хаосе, поэтому тебе придётся делать вид, что воспоминания тебе стёрли, будто ты прошла через главный вход, а я отправил тебя на очищение памяти. Поняла? Хелен знает, что нельзя заставлять страху поглотить себя. Знает, что можно довериться Алексу, но глупое сердце скачет и колени дрожат. Собрав волю в кулак, бросает чёткое «да». — Отлично. А теперь смотри. Алекс подбегает к проволоке, падает на колени и срывает перчатку с левой руки. Вместо кожи — металл, блестит под косыми лучами ненастоящего светила. Он — не человек. Точнее, лишь наполовину. Но Хелен даже не может как следует осознать это и принимает сей факт за должное без промедлений. И это даже не главное — Алекс протягивает руку прямо к забору. — Ты сошёл с ума?! — Тшш. Даже не поворачивается. Мгновение, как в замедленной съёмке, и рука сжимает в пальцах проволоку, но удара электричеством не происходит. Знак «высокое напряжение», прилепленный на изгородь, солдата не волнует. Он крепко сжимает зубы, немигающе смотрит на значок, а Хелен стоит рядом, не видя этого, но чувствуя, как напряжение, в этот раз человеческое, передаётся к ней. Что-то жужжит и тут же замолкает. Алекс расслабляет руку. — Выключил. — Что… ты умеешь контролировать электричество? — Да. И мог бы контролировать часы, если бы после выключения они не посылали сигнал в Центр. Одна из возможных модификаций наших тел, солдат. Точнее, я попал под экспериментальную неделю. Нас таких было… пятеро. Поэтому я почти никогда не снимаю перчатки. «Транслюди?» — всплывает откуда-то слово в мыслях Хелен. Слова Алекса звучат, как всегда отрывисто и отчётливо, будто по инструкции. Алекс надевает перчатку и обеими руками дёргает за забор. Тот с треском падает на землю. Совсем скоро и этот звук услышат. — А теперь беги. Встретимся на окраине, Хелен. Больше ни слова. Она поджимает губы и смотрит на солдата, как в последний раз. И пусть Алекс и не идёт с ней, на её лице отражается благодарность. Без него она никогда бы не выбралась. Девушка пробирается в отверстие Тоннеля, проползает в холодное пространство между его стенами и, отряхнув брюки, вскакивает. Снова бежит и бежит. Нет конца и краю этому бегу, этой попытке сбежать от жестокости, от реальности. Алекс остался позади, а впереди — длинный коридор, дверь, которую Хелен открывает навстречу ярким зелёным деревьям, морю и солнечному свету. Настоящему солнечному свету.