Яблоки и корица

      Очередное лето подошло к концу. Дэвид провожает каждого кемпера, как своё собственное дитя, чуть ли не рыдая от нежелания отпускать. Он жмет руки, хлопает по плечам, обнимает, треплет по волосам. Он говорит «увидимся следующим летом» и «до встречи», искренне веря, что это окажется правдой. Дэвид гладит Макса по голове, не треплет, не путает волосы, а именно гладит, с тоской перебирая пряди, наверное, потому что из всех чудеснейших ребят только его отпускать сложнее всего. Макс только раздраженно фыркает и бросает короткое «Прощай, Дэвид», запрыгивая в автобус. Вожатый солнечно улыбается, махая вслед уезжающим детям. Он уже скучает по каждому из них. Он уже скучает по Максу. К четырем часам, когда все важные дела переделаны, уезжают Гвэн и квартирмейстер. Дэвид остается один. Просто так, без какой-либо на то причины. В последний раз проходит лагерь от начала до конца, трогает каждое дерево, признается в любви каждому листочку. Ему больно покидать это место, здесь проходит лучшее время его жизни, но лето позади и его ждут оплата счетов за съемную квартиру, работа, городские шум и суета. Дэвид тяжело вздыхает и садится в машину.       Если бы его жизнь сложилась совсем иначе, если бы он много лет назад послушал свою мать и пошел учиться на дантиста, то к концу какого-нибудь лета он бы точно привязал к шее шлакоблок и бросился в озеро. Но он педагог, вопреки всему. Пусть и работает далеко не по специальности, но греет душу тот факт, что, в принципе, он мог бы работать с детьми.       Дэвид — официант. Он говорит «Чудное утречко! Добро пожаловать в наше кафе! Что желаете заказать?», он знает кофемашину, как свои пять пальцев, он весь насквозь пропах булочками с корицей и яблочным пирогом. Дэвиду невероятно идет рабочая форма, идет улыбаться каждому клиенту, даже если он откровенно невыносим, идет вытирать столики, напевая под нос какую-то веселую мелодию. Он прекрасно смотрится на этом месте и несмотря ни на что чувствует себя самым счастливым человеком в мире.       Но однажды ему звонит сам мистер Кэмпбелл (!!!) и Дэвид радостно отвечает на звонок, и с улыбкой до ушей ловит каждое слово, и руки его взволнованно дрожат, а потом Кэмпбелл говорит, что лагерь закрывают. Навсегда. Участок уже продан и на нем начали строительство чего-то там, о чём Дэвид совершенно не хотел знать. Он говорит, что в порядке и вежливо прощается. Но ничего, блять, не в порядке. Абсолютно. Дэвид ходит на работу. Он невероятно услужливый и позитивный официант, за что получает отличные чаевые. Он трудолюбив и ответственен, он работает год, два, три, четыре, пять, отказываясь от отпуска даже (особенно) летом. Иногда, в свой единственный выходной, он выбирается в лес. Но от этого только хуже. И хоть Дэвид выглядит по-прежнему жизнерадостным, в душе он давно рассыпался на миллиарды песчинок и верить в лучшее стало намного сложнее.       Но одним жарким летним днём, в кафе, где Дэвид оживленно расписывал вкусовые качества вишневого пирога клиентам, пришел парень, лет пятнадцати на вид, в синем худи. Официант не сразу замечает его, но когда это происходит, его улыбка становится шире, хоть и казалось, что шире уже невозможно.       — Макс! — Вскрикивает он, в два шага оказываясь рядом со столиком. Парень сначала не признает человека перед собой, а потом осознание шарахает его по голове и он закатывает глаза.       — Дэвид.       — Макс, так приятно увидеть тебя спустя столько лет! Боже мой, как ты повзрослел! Вы посмотрите на этого молодого красавца-мужчину! Ну, что же вы желаете заказать, молодой человек? — Дэвид чуть ли не прыгал от радости, уже готовый принять заказ.       — Можно мне двойной эспрессо, булочку с корицей и другого официанта, пожалуйста, — саркастично ответил Макс. Лицо официанта на мгновение дёрнулось и парню показалось, что он расстроен. Но улыбка мгновенно озарила его лицо вновь.       — Эспрессо и булочка, вас понял! Заказ будет готов через пару минут, приятного вам дня! — Отчеканил Дэвид и умчался на кухню.       Возможно, Макс почувствовал укол стыда, обидев Дэвида своей реакцией на его искреннюю радость. Возможно, его ледяное сердце немножечко оттаяло. Прошло пять минут прежде, чем официант вышел с кухни с подносом. Сначала он отдал заказ соседнему столику, а потом подошел к столику Макса.       — Ваш эспрессо и коричная булочка, — сказал он, ставя перед Максом чашку чёрного кофе и тарелочку с хлебобулочным.       — Спасибо… Дэвид, — официант кивнул и собирался было уйти, но парень ухватил его за край фартука, останавливая. — Клиентов новых нет. Может присядешь?       — Вообще-то я могу, — обрадовался Дэвид. — - У меня как раз десятиминутный перерыв!       — Супер. Так, ты значит официант?       — Да, довольно давно, на самом деле, — Дэвид сел напротив.       — И как ты переживаешь закрытие лагеря? Хотя, наверное, не самый актуальный вопрос, уже ведь пять лет прошло.       — Вообще-то, мне всё еще очень грустно. Это был удар для меня, но я не унываю! А как твои дела, Макс?       — Учусь в школе, ненавижу взрослых и систему образования, пью, курю, ругаюсь матом. Ничего необычного, честно говоря, — Макс пожал плечами, игнорируя нахмурившегося официанта.       — Не слишком ли ты юн, чтобы пить и курить?       — Не мы такие, жизнь такая, Дэвид. Разве тебе, работая в этой жалкой забегаловке, не хочется напиться в ебеня?       — Ничего не изменилось, Макс, я всё еще за здоровый образ жизни.       — Как печально, — Макс хмыкнул и залпом осушил свою чашку, даже не поморщившись. А кофе был очень горячим и очень горьким, между прочим.       — А как насчёт друзей? Они у тебя есть? Конечно же есть, ты ведь чудесный молодой человек, о чём это я!       — Дружбу переоценивают, Дэвид. У меня есть несколько приятелей, которые покупают мне алкоголь и сигареты, зовут на вписки и составляют мне компанию, когда я по ночам расписываю стены граффити.       — Ох, ты занимаешься граффити? Это так интересно! — Дэвид как всегда игнорировал всё плохое и концентрировался исключительно на хорошем.       — Ну, да, я рисую…всякие штуки на стенах, знаешь.       — Это чудесно, Макс! Я всегда знал, что ты очень творческий и талантливый! Но тебе все же стоит подумать о том, чтобы перестать курить и употреблять алкоголь, — Дэвид погрозил пальцем, чем вызвал у Макса неконтролируемый фейспалм.       — Хорошо, мамочка, я приму ваше предложение к сведению.       А потом Макс стал приходить каждый четверг, в одно и то же время, делая один и тот же заказ, из раза в раз усаживая Дэвида напротив и заводя с ним светскую беседу. Пока, наконец, не решился перенести эти постоянные встречи за пределы кафе.       На самом деле, Макс никогда не ненавидел Дэвида. Да, вожатый был раздражающе жизнерадостен, совершенно нелогично оптимистичен, неуместно доброжелателен и вообще напоминал миленького щеночка корги, постоянно виляющего мягким хвостиком. Его хотелось ударить сразу, как только его высокий силуэт показывался на горизонте, но когда он подходил ближе и его зеленые глаза, источающие вселенский восторг, смотрели прямо на тебя, его хотелось только обнять. Крепко-крепко обнять, уткнувшись в его веснушчатую шею, и вдыхать бесконечный аромат еловых веточек, цветочной пыльцы и свежего лесного воздуха. На самом деле, Макс Дэвида обожал, но очень тщательно старался это скрыть. Раньше. Когда ему было десять, он еще не знал, что именно чувствует. Но вот прошло пять лет, а образ солнечного вожатого так и не покинул его кучерявую голову. И какое удачное стечение обстоятельств, что Дэвид работает в кафе, куда парень случайно решил заглянуть. Судьба, в которую он не верил, давала ему второй шанс. Макс этот шанс схватил и выпускать не собирался.       Парень дождался, когда закончится рабочий день Дэвида, выкурив при этом четыре пачки, и когда официант появился в дверях кафе, подскочил, надеясь, что тот не против сильного запаха сигарет.       — Ты пахнешь дымом, Макс, — укоризненно заметил Дэвид.       — А ты - корицей и яблоками, — пожал плечами парень.       — Корица и яблоки хотя бы не убивают меня медленно и мучительно.       — Нет, но городской воздух, состоящий из ядовитых газов, производимых заводами и транспортами, очень даже.       — Ох, Макс, это так удручает. Поэтому я бы хотел перебраться жить в лес.       — Я, блять, даже не сомневался, — Макс усмехнулся.       — Итак, какой у нас план? — Поинтересовался официант, нервно приглаживая рыжие волосы.       — Ну, мы можем просто идти и говорить, я не знаю?       — Хороший план.       — Конечно. Да. И так, Дэвид, у тебя есть кто-нибудь? Парень? Девушка? Собака? — Макс постарался придать голосу максимально безразличный тон.       — Ну, на самом деле у меня не слишком много времени, чтобы строить с кем-либо отношения. Сам понимаешь, работа и всё такое…       — Неужели в кафе никто к тебе не подкатывал?       — Многие проявляют ко мне интерес, но это ограничивается флиртом, не более, — Дэвид пожал плечами.       — Знаешь, Дэвид, давай-ка присядем вот здесь на траву и я тебе кое-что скажу, окей? — Не дожидаясь ответа Макс схватил официанта за руку и, плюхнувшись на мягкий газон, потянул его за собой.       — Что ж, ладно, Макс… Что ты хочешь сказать?       Макс сотни раз проговаривал это дома перед зеркалом. Он проговаривает это прямо сейчас в своих мыслях, но нужные слова всё никак не слетают с языка. «Ты не выходишь у меня из головы» «Ты вечно мне снишься» «Возможно, у меня есть к тебе чувства» «Я думаю, что влюблён в тебя» «Дэвид, могу я тебя поцеловать?»       — Нет, знаешь, ничего особенного. Погода сегодня хорошая, правда? — - Выдавливает из себя Макс в итоге, впиваясь ногтями в кожу на руке.       — Да, чудная, — Дэвид улыбается и ложится, подкладывая руки под голову. Он смотрит на темнеющее небо, представляя, что его жизнь снова вертится вокруг любимого лагеря. Макс тоже смотрит, только он — на Дэвида и ему хочется удариться головой о стену, потому что этот гребаный Дэвид слишком великолепен для этого мира, и Макс его просто не заслужил. Никто его не заслужил.