Где вода есть

      Его повысили до чунина в первый же день турнира, сразу же после первого боя. Итачи считал эту победу действительно лёгкой. На следующий день он даже не пошёл смотреть на бои — поддался жалобным уговорам четырёхлетнего Саске и остался дома, чтобы сыграть с ним в прятки. Прятался Саске, искал Итачи — сначала они использовали в качестве площадки для игры дом, но после переместились на ближайший полигон.       День был совершенно обычным, таким же, как и все предыдущие. Голубое небо с неспешно плывущими облаками, солнце, лёгкий ветерок, зеленеющие деревья. Радостные крики зрителей, доносившиеся с арены. В Коноху, как и положено, прибыли делегации из других деревень, даймё… Всё было как обычно. Как и каждый экзамен на чунина до этого.       В какой-то момент они с Саске поменялись ролями, и теперь прятался он. Младший брат, громко возмущаясь, бегал по полигону, пытаясь заметить хоть что-нибудь.       Итачи не знал, каким чудом заметил чужое присутствие — вернее, даже скорее лишнюю тень, на проверку оказавшейся чёрной рукой. Сквозь которую прошёл кунай. Огненная техника опалила куст, но этой руке было хоть бы что — он успел заметить, как та ушла обратно в землю, прямо сквозь огонь. Если бы он не решил сменить местоположение, последовав за слишком уж отдалившимся от него Саске, он бы точно остался без младшего брата. В тот момент, когда он увидел эту странную руку, та как раз пыталась схватить его за ногу!       Подхватив брата на руки, Итачи коротко бросил:       — Игры окончены, Саске. Сиди тихо.       И на всей возможной скорости понёсся прочь с полигона. Если сквозь руку проходило оружие, техники ей были нипочём, и она была чёрной, это могла быть только одна-единственная тварь во всём мире. Тварь, о которой рассказывал ему Шисуи. Тварь, которую якобы первой заметила Суйгин, и оттого тоже много о ней знала. Итачи прекрасно понимал, что от него что-то скрывают. Он точно знал, что в тот день, когда они рассказывали ему об Учихе Обито, они рассказали ему далеко не всё.       И теперь эта тварь пришла за Саске. Зачем?       Он мог понять, если бы она явилась по душу Шисуи, по душу Суйгин, по его, в конце-то концов — чтобы убить их, естественно, потому что они, очевидно, способны были мешать его планам. Зачем ему Саске? Воспитать из него второго Учиху Обито? Или Мадару? Использовать как предлог и с помощью шантажа выманить их? Зачем?       Если бы он дорожил жизнью брата чуть меньше, он, конечно, спросил бы. Но Саске нужно было отнести в безопасное место. Хотя с тварью, способной проходить сквозь что угодно, безопасно не было нигде. Значит, нужно идти туда, где сейчас находится кто-то, кто способен Саске защитить. Он не сможет драться с неведомой дрянью и следить за его безопасностью одновременно. Итачи прекрасно осознавал пределы своих возможностей. Кто-то, быть может, сказал бы, что у него нет гордости или чувства собственного достоинства, но ему было всё равно — подобные чувства только мешали. Он уже давно не чувствовал в себе ни того, ни другого. Он всегда принимал решения, вычисляя наилучшее среди множества посредственных.       И сейчас лучшим решением было найти того, кто сможет ему помочь. Шисуи задерживался на отдыхе, и был он там вместе с Суйгин. Учиха Обито, сила глаз которого была неоспорима и который мог бы потягаться с Зецу в возможности проходить сквозь предметы, также отсутствовал в деревне вместе с Какаши Хатаке. Этот бессменный дуэт уже довольно давно раздражал всю Коноху: вечно опаздывающие, теряющиеся на дороге жизни, переводящие мифических бабушек через дорогу и спасающие тонущих кошек вместо того, чтобы приходить вовремя на встречи. И вовремя отправляться на миссии. Они были раздражающими, и многие сказали бы, что Учиха Обито не внушает доверия, но Итачи знал, что Шисуи поработал над ним. И не только Шисуи. Если бы Учиха Обито был в деревне, он запихнул бы своё отношение к нему подальше и пошёл бы за помощью.       Оставался только отец. Вот у кого Итачи хотелось бы просить помощи в последнюю очередь. Но у него не было выбора. Или так, или подвергать брата опасности, и его обида и предвзятое отношение к отцу не стоили жизни брата.       Так что он кинулся в сторону арены — именно там был отец. До арены он, однако, дойти не успел — на той грянул взрыв, люди тут же в панике кинулись прочь, те, кто не был на арене, бросали дела и, наученные горьким опытом нападения девятихвостого, хватали детей и неслись в сторону ближайшего убежища, не дожидаясь даже указаний военной полиции. Коноха погрузилась в хаос и найти в таком хаосе отца…       Итачи на несколько секунд замер посреди улицы, пытаясь решить, куда ему лучше всего направиться и это промедление едва не стоило ему жизни. Он сам не понял, от чего увернулся и, проклиная всех на свете — от странной твари до Шисуи, решившего устроить себе отпуск, всё-таки продолжил бежать к арене. На арене должен был быть Хокаге. Он был заинтересован в поимке Зецу, да и должен был защищать деревню, так что… да, это был бы прекрасный вариант. Даже лучше, чем отец.       На арене творилось чёрт пойми что: шиноби Конохи сражались против шиноби Кири, трое шиноби Кири… также почему-то отбивались от своих же! Хокаге среди них не было. Соваться туда с Саске на руках было отвратительной идеей, которую Итачи приравнял к изощрённому способу убить собственного брата. Он замер на краю арены и кинулся вниз в надежде, что наткнётся хоть на кого-нибудь свободного. Хоть на одного члена полиции, хоть на АНБУ…       Его надежда заручиться хоть чьей-нибудь помощью стоила жизни трём людям в масках. Чёрная тварь не отставала, но конкретно по нему била осторожно — явно опасалась задеть Саске. То, что брат почему-то нужен ей живым, утешало слабо. Но это также означало, что у него был шанс поймать Зецу в тот момент, когда тот решит вырвать Саске у него из рук.       Итачи всей душой ненавидел ситуацию, в которой оказался.       Он вновь поднялся на самый верх арены, чтобы пробежать по её краю, и, к облегчению увидел, что Хокаге вернулся. Вероятно, до этого он был занят эвакуацией даймё. Возвращение Намикадзе Минато стало знамением окончания боя — можно сказать, действительно молниеносным знамением. Он убил всех, кроме тех троих, что сражались со своими же, просто раскинув свои кунаи, веером. Итачи успел заметить только то, как он их кидает, несколько ярких жёлтых вспышек и в следующее мгновение все нападающие уже оседали с перерезанными глотками.       Не теряя больше ни мгновения, он кинулся прямо туда, по пути краем глаза заметив отца, руководившего эвакуацией зрителей. Тот тоже заметил их — и его глаза в ужасе расширились. Он бросил что-то стоявшему рядом с ним члену полиции и кинулся к ним.       Итачи, почти не глядя, увернулся от очередной атаки — только сейчас он заметил, что это была какая-то черная субстанция, подозрительно похожая по своей форме на копье и вырастала она из преследующего их Зецу.       Он успел увидеть, как Хокаге оборачивается на них, как кидает кунай, а в следующее мгновение его окатило кровью со спины.       Вопль Саске почти оглушил его.       — Папа!       Итачи поспешно кинул взгляд через плечо и, споткнувшись, едва успел перегруппироваться, чтобы не прокатиться кубарем по земле вместе с Саске, испуганно сжавшего его плечи. Он попытался дёрнуться и соскочить с его рук, но Итачи держал крепко, как в замедленной съёмке наблюдая за тем, как тело отца насквозь пробивают чёрные колья.       Отец обернулся на них. Из его груди вырвался облегчённый вздох, переросший в болезненный хрип, он попытался было что-то сказать, но в итоге его губы застыли в слабой, виноватой улыбке. И взгляд остекленел.       В следующее мгновение на пути Зецу вырос Хокаге. Итачи, ошеломлённый случившимся, медленно пятился, продолжая крепко прижимать к себе бьющегося в истерике Саске. Их постепенно окружали АНБУ. Он узнал Генму, Райдо и Иваши, которые обычно ходили без масок, и были известны всем, как охрана Хокаге. Единственные исключения из правила о том, что никто не должен знать личность АНБУ. Охрану Хокаге всегда искали в случае, если не могли найти самого Хокаге — те обязаны были знать, где он.       Следом за Хокаге в сторону Зецу неторопливо направился старик. Итачи узнал и его. Шимура Данзо. Старейшина Конохи, глава Корня. На арене стало слишком уж людно — периметр окружили люди из Корня, появившиеся после едва заметного жеста старика, неспешно разматывавшего повязку на голове, пока Хокаге буквально гонялся за Зецу. Того, кажется, совсем не волновала его скорость — он упорно продвигался в сторону Итачи и Саске.       «Зачем тебе, чёрт возьми, так нужен мой младший брат?!»       — Всё-то приходится делать старикам. Вы, молодые, такие бесполезные, — цыкнул языком Данзо, размотав, наконец, свои бинты. Под бинтами у него, как оказалось, был просто глаз… вот только глаз этот был необычным.       «Шаринган».       Итачи не смог оторвать от него взгляд, ощущая жгучее возмущение. Смерть отца временно отошла на второй план — он не мог осмыслять его гибель, когда Саске всё ещё был в опасности. Он всеми силами пытался затолкать чувство потери куда-нибудь на задворки сознания. Он не мог тратить время на горе прямо сейчас.       …Но отца он, всё же, любил, несмотря на то что они уже довольно давно были в плохих — или, лучше сказать, в никаких? — отношениях. Мысль о том, что он больше никогда не увидит его, не услышит раздражающего «что и ожидалось от моего сына», почему-то поразила его до глубины души.       Мир окрасился в красный. Больше всего на свете сейчас он хотел избавиться от этой твари.       «Аматерасу», — шепнуло ему что-то. По щекам бежало что-то горячее и мокрое.       Он повторил, но проклятая тварь именно в этот момент ушла под землю, чтобы вынырнуть прямо перед лицом Данзо.       — О, — как раз хмыкнул тот, бросив в сторону Итачи быстрый взгляд. Он разбинтовал ещё и свою руку — на которой к Итачи к своему ужасу, тоже увидел несколько шаринганов.       «Что, чёрт возьми…»       Чёрное пламя тем временем распространялось по арене, пожирая всё на своём пути — траву, ветки, деревья… Оно споткнулось о песок и только тогда начало утихать.       Это секундное отвлечение стоило ему жизни. Зецу, погано усмехнувшись своей зубастой улыбкой и всё так же не говоря ни слова, насадил на одно из своих кольев Данзо, вырастив то прямо из груди.       — Думаешь, у тебя получится сделать из меня марионетку? — сипло рассмеялся тот с видом человека, который будто только этого и ожидал. Он обхватил руками этот отросток и, криво усмехнувшись, добавил. — Я знаю о тебе всё! И я не позволю такой твари разрушить всё, что мы строили годами… Изанаги.       В следующее мгновение Данзо снова стоял, как ни в чём не бывало — и на нём не было ни следа от ран. Один глаз на его руке закрылся. Оставалось ещё два — и тот, что в его глазу. Три       «Где ты взял целых четыре глаза…»       Рядом с ним остановился хмурый Хокаге.       — Вам, молодым, стоит ещё понабраться опыта, — насмешливо сказал Данзо. — Оставь эту тварь мне.       — Не могу, — ответил Хокаге, вынимая ещё кунаи.       — Ты будешь только мешаться, — бросил Данзо, срываясь с места.       Итачи никогда ещё не видел таких сражений. Вопреки словам Данзо, Хокаге, конечно же, не мешался. Зецу планомерно пытались загнать в угол, но тот с невиданным упорством раз за разом умудрялся сокращать расстояние между собой — и Итачи с Саске.       Данзо использовал какую-то странную технику «Изанами», пожертвовав ещё одним шаринганом, и Зецу застыл, ненадолго, правда. Было похоже, что на это существо не действуют даже техники из разряда гендзюцу. Итачи показалось, что он впервые за долгое время ощутил настоящий страх.       «Как сражаться с тем, чего нельзя уничтожить?»       Однако Данзо, похоже, уже нашёл ответ на этот вопрос. Потратив ещё один шаринган на «Изанами», он таки поймал Зецу.       — Ради мира ниндзя, ради Конохи… такая тварь, как ты, не может существовать, — сказал он, зачем-то скидывая с себя верхнюю часть накидки. Он стоял боком, но Итачи всё равно смог разглядеть какие-то странные символы на его груди, животе…       «Фуин?»       — Обратная печать четырёх символов… — сказал остановившийся рядом с ним Хокаге.       — Сохрани Коноху, — ответил ему Данзо, самоуверенно усмехнувшись. — Больше некому будет сделать за тебя твою работу.       Минато поспешно отскочил в сторону.       Его тело превратилось в… нечто… чёрная жидкость вытекала из него, постепенно принимая очертания сферы, и не медленно, но и не быстро, затягивала внутрь себя всё, что оказалось в её радиусе.       Итачи облегчённо выдохнул, но, как оказалось, рано — Зецу пришёл в себя много раньше, чем сфера успела затянуть в себя его хотя бы наполовину. Очухавшись он, не раздумывая, отрезал себе руку, подхватив с земли ближайший кунай и провалился под землю.       — Ладно… — пробормотал он, возникнув на приличном расстоянии от сферы. — Есть другой.       И снова исчез.       — Ты цел, пацан? — очень вовремя уточнил Райдо, оборачиваясь на него.       — Эта тварь опять сбежала… — проворчал Генма.       Итачи заторможенно кивнул. Подошедший к нему Минато нахмурился и уточнил:       — Что ему было от тебя нужно?       — Он пытался забрать Саске, — коротко ответил Итачи. — Он не говорил, зачем.       — Есть другой… — повторил Минато. Его глаза в ужасе расширились, и Итачи почти ослепила вспышка Хирайшина.       — Куда это он? — нахмурился Иваши. — Кто другой?       — Что здесь вообще происходит? — нахмурившись, спросила высокая рыжая девушка в синем и весьма откровенном платье.       — Это мы должны спрашивать у вас, — ответил Генма.       — Что это была за тварь? — спросил Забуза, скрещивая руки на груди.       — Этот вопрос можете задать Хокаге. Мы не станем разглашать никакой информации тем, кого стоило бы взять под стражу и обвинить в нападении на деревню.       — На нас, вообще-то, напали свои же!..       Устав слушать их перепалку, Итачи огляделся.       Единственные посторонними, оставшимися на арене, были эти трое шиноби из Кири — высокая рыжая девушка в синем платье, Момочи Забуза, которого Итачи узнал без труда и, если он не ошибся и правильно помнил рассказы Шисуи — Ао, в глазу которого под повязкой находился бьякуган.       Райкаге, Казекаге и Цучикаге вместе со своими свитами, похоже, покинули арену под предлогом защиты Даймё, не желая открыто ввязываться в конфликт между Конохой и Кири в присутствии высокопоставленных лиц. С ними же ушёл третий Хокаге, чтобы лично контролировать происходящее между ними и успокаивать взволнованных и испуганных аристократов.       Саске продолжал рыдать у него на руках. Убедившись в том, что никакой опасности им больше не угрожает, Итачи опустил брата на землю и, сев рядом с ним на колени, принялся неумело утешать его. Тот, взглянув ему в лицо, разрыдался только сильнее, тыча пальцем в щёки и бормоча что-то подозрительно похожее на «у тебя кровь».       Итачи потёр щёку ладонью. На той действительно остался кровавый след.       «Это и был мангекё шаринган?» — подумал он, поспешно пытаясь стереть с лица кровь и успокаивающе улыбаясь брату.              Минато появился посередине гостиной своего дома. Кунай, подвешенный под люстрой, жалобно звякнул. Гостиная была перевёрнута: диван валялся вверх тормашками, по полу была разбросана посуда, еда, стол проломлен надвое.       У окна, прижимая к себе испуганного Наруто, стояла разъярённая Кушина, из живота которой росли знакомые ему цепи чакры       — Может, я больше и не шиноби, но кое-что всё ещё могу! — шипела она, пока Зецу отчаянно пытался стряхнуть со своих ног цепи.       Минато моргнул, осмысливая ситуацию, и кинулся к нему, планируя повторить манёвр Данзо, только с другой печатью — печать Бога Смерти должна была сработать куда лучше. От Шинигами даже такая вёрткая тварь не увернётся, будучи скованной цепями чакры. Не приложил ли Зецу руку к уничтожению Узушио?..       Оставлять Кушину и Наруто в одиночестве было грустно но, он был уверен, что она поймёт. И простит. В конце концов, он сделает это ради них и…       Зецу, отрубив себе ноги, провалился под пол. Минато, остановившийся рядом с глухо звякнувшими об пол цепями чакры, чувствовал себя бесполезным. И растерянным.       Кушина устало осела на пол, продолжая прижимать к себе Наруто.       — Он пришёл за нашим сыном, — пожаловалась она.       — И снова ушёл… — виновато откликнулся Минато, поспешно обнимая их обоих.       — Думаю, пора познакомить Наруто с Курамой, — подняв на него испуганный взгляд, сказала она. — Как только Суйгин вернётся. Так он сможет защитить себя в случае, если нас не окажется рядом.       — Зачем я этому странному дядьке, мам, пап?.. — испуганно спросил мальчик, осторожно поворачиваясь к нему и не решаясь выпустить ноги матери.       — Ты сын Хокаге, — уклончиво ответил Минато. — Поэтому ты всегда будешь в опасности.       — Не буду, — шмыгнув носом, упрямо откликнулся он. — Я стану таким сильным, что перешибу его одной левой!       — Я уверен, ты сможешь, — подбодрил его он, взглядом показывая жене, что ещё рано рассказывать ему что-то настолько неоднозначное.       — А кто это был? — спросил Наруто, испуг у которого, похоже, прошёл очень быстро. Минато не знал, радоваться ли такой отходчивости сына или беспокоиться.       — Мы расскажем тебе чуть позже, — пообещал он, уже пытаясь мысленно прикинуть, как и что ему можно рассказать. — А пока, давай позаботимся о твоей маме. Она наверняка потратила много сил…       Кушина благодарно улыбнулась ему, утирая со лба пот. Наруто тут же переключился на свою мать, отбросив странного дядьку на второй план.       Убедившись, что они не ранены, Минато ещё раз окинул взглядом погром в гостиной и оставшиеся валяться на полу черные ноги. Как только он мог с такой лёгкостью раскидываться конечностями?.. У него ведь уже была рука. Целая. Хотя он только недавно отрезал её себе… Оставалось надеяться, что он всё-таки пострадал достаточно, чтобы сегодня больше не вернуться. Нужно будет активировать все барьеры в доме, чтобы Кушина и Наруто могли спать спокойно, раз уж он боялся печати Данзо, значит, не должен будет пройти и через защитные барьеры. Жаль только, что защитный барьер Конохи не оказался ему помехой. Что ж. Было над чем поработать. Он уже знал, чем озадачит мастеров фуиндзюцу и Кушину, когда та достаточно отдохнёт.       Он сделал знак АНБУ, наконец, ворвавшимся в дом, чтобы те позвали Цунаде. За окном виднелись бессменные охранники Кушины — не то в отключке, не то мертвы. Что ж, и охрану ей придётся сменить.       Подхватив обессиленную жену на руки, Минато в компании взволнованного Наруто направился на второй этаж, в спальню.       У него были догадки по поводу того, зачем Зецу явился сегодня. Саске и Наруто, да? Реинкарнации Индры и Ашуры… Почти бессмысленная смерть Данзо… Гибель Фугаку… Нападение Кири, причём и на своих в том числе… Кажется, Зецу всё-таки продолжил использовать Мизукаге.       В ближайшее время у них будет очень много работы.              Им стоило некоторых трудов уговорить даймё и других каге остаться, и всё-таки провести финальный бой турнира, как и положено на следующий день. С этим, конечно, очень сильно помог третий Хокаге и Минато был ему искренне благодарен. Пришлось, конечно же, дать исчерпывающие объяснения по поводу произошедшего — и плюс в нападении Зецу, определённо, был. Теперь о его существовании узнали все. И, пусть ушедшие до его появления Каге его и не видели, но достаточно известные три человека из Кири, сообщившие о его существовании, убедили их хотя бы в том, что стоит поискать об этом информацию. И быть настороже. Да, никому не понравится возможность оказаться под контролем неведомого существа.       Каге покинули их почти сразу после завершения боёв, как и даймё. Остались только Теруми Мэй, Момочи Забуза и Ао. И, судя по тому, какими мрачными они выглядели — у них было ещё множество вопросов. Раздав указания, Минато принял их у себя в кабинете. Просто так отпускать их после открытого нападения шиноби Кири на деревню не хотелось, и, если бы он не знал будущего, разговор с ними наверняка был бы иным. И довольно коротким. Но, поскольку они сами шли на контакт, включать оскорблённого Хокаге было попросту не с руки. Да и не хотелось, если честно — его характер был совсем не таким.       Он сидел за столом, поставив на него локти и сцепив запястья в замок, и старался сохранять вид человека, готового слушать и слышать. Стоящие напротив него Мэй, Забуза и Ао мрачно переглядывались. Он терпеливо ждал, пока они озвучат то, зачем пришли.       Это была интересная компания. Тэруми Мей было едва ли девятнадцать лет, Забузе и того меньше, кажется, около восемнадцати. Ао — тридцать четыре. Они знали о них достаточно, чтобы он мог предполагать, зачем они здесь.       Переворот. В Кири были проблемы, и, учитывая случившееся вчера — проблемы были масштабные. Их пытались убить, чтобы повесить после вину на Коноху. Если они вернутся сейчас обратно, они попросту сунут голову в пасть тигру. И голову эту им наверняка откусят. Что смогут трое против целой деревни, если они не хотят убивать всех и считают часть жителей невиноными? Нет, им наверняка нужна была поддержка. Вопрос в том, какую поддержку они попросят.       — Вы наверняка уже догадались, почему мы остались, — наконец сказал Ао. — Случившееся… Мы несём за него ответственность как люди, посланные сюда в качестве делегации вместо Мизукаге. Нам нет оправдания, однако мы пока ничего не можем вам предложить, чтобы как-то сгладить этот инцидент. Как вы могли заметить, от нас также пытались избавиться. Попытка, конечно, была изначально провальной — бойцы были нам не ровня, однако… это было весьма показательно.       — Исходя из ваших слов, нашего Мизукаге контролирует некий Зецу. Можем ли мы как-то избавиться от контроля?       — Я сомневаюсь, — честно ответил Минато. — Как вы могли заметить, на него не действуют техники, по нему практически нереально попасть оружием, он ходит сквозь предметы и… похоже, может мастерски манипулировать сознанием. Мы не знаем, можно ли сбросить его контроль с помощью ментальных техник.       — Значит, у нас только один вариант. Мы должны убить Мизукаге, — хмуро заметил Забуза.       Ао и Мей наградили его возмущёнными взглядами.       — Что? — хмуро переспросил он. — Он должен защищать деревню, а не вести её к гибели. Вы не станете отрицать того, что его политика в последние годы просто отвратительна. А то, что случилось вчера — подставляет Кири под войну с Конохой.       — Не стану отрицать, мы с Ао давно планируем переворот, но, если честно, разворачивать его мы планировали лет через пять-семь, когда я поднакоплю влияния, — сказала Мэй. — Но, раз уж происходит такое… Ждать больше мы не можем, но и сил, чтобы победить Ягуру и разобраться со старейшинами, у нас не хватит.       Минато умилило то, что они пришли к нему так между собой, и не договорившись. Видимо, решили, что если он откажет — то и договариваться не придётся. Он не сдержал беззлобного смешка, и всё внимание тут же вернулось к нему.       — Я так понимаю, вы хотите, чтобы Коноха оказала вам помощь, — кашлянув, сказал он.       — Мы были бы признательны, — кивнула Мэй. — Хотя и понимаем, насколько опрометчиво идти на подобную сделку… Я понимаю, что вы не сможете оказать нам открытую поддержку, поскольку в случае провала пострадает Коноха. Но… Мы хотели бы попросить в качестве поддержки Укротительницу Биджу. И мы хотели бы услышать цену.       — Мэй… — попытался было одёрнуть её Ао. — Так рисковать…       — Это лучший вариант, — скрестив руки под грудью, отрезала девушка. — Вы не станете отрицать того, что в случае открытой конфронтации с Ягурой, погибнет множество шиноби. Много людей и так погибнет во время переворота. Наша деревня не может позволить себе резвящегося внутри стен биджу.       То, как размышляла эта девушка, вызывало у Минато уважение. Всё, что он знал о Теруми Мэй, говорило в пользу того, что ей можно доверять. Конечно, свою роль играло также то, что он знал — в будущем из неё выйдет неплохой Мизукаге. С ней можно будет сотрудничать. И начать можно уже сейчас.       — Мы поможем, — миролюбиво заметил Минато, но вместо того, чтобы расслабиться они напряглись. Он мог их понять — в конце концов, когда другая деревня так легко соглашается оказать поддержку, любой заподозрил бы подвох. — Коноха заинтересована в том, чтобы Кири обрело независимость и начало существовать так же, как и раньше, под предводительством Мизукаге, а не неизвестной, враждебной ко всем людям твари. Если мы не поможем, то оставим вашу деревню как бомбу замедленного действия. Я в этом не заинтересован. Я предпочитаю конфликты с людьми.       — Вы можете взять нашего биджу под контроль, и тогда умрут вообще все. Учитывая, как легко вы согласились… — мрачно заметил Забуза. Он многозначительно замолчал, не став договаривать — и так было понятно, что он имел в виду.       — Я могу гарантировать вам, что этого не случится. Подобное пошатнёт баланс власти среди пяти великих стран, и, вероятно, развяжет новую войну. — улыбнувшись, ответил Минато. — Насчёт цены… За услуги Укротительницы Биджу я хочу мирный договор. Долгосрочный мирный договор. Постоянные войны истощили всех нас, поэтому, я хотел бы, скажем, лет двадцать гарантированного мира. Этого будет вполне достаточно.       — Хорошо, — сказала Мэй. — Мы гарантируем мир, если выживет хотя бы один из нас.       — Я так понимаю, место Мизукаге планируете занять вы? — уточнил Минато.       — Я надеюсь, что у меня получится, — кивнула она. — Я достаточно сильна, известна. И я хочу защитить свой дом. Если не будет других кандидатов, скорее всего это место займу я.       — Их не будет, — пообещал Забуза. — Предоставьте это мне. Никого не найдут.       — Что ж, это похвально, — оценил их рвение Минато. — Вместе с Укротительницей в Кири отправится Мерцающий в качестве её личной охраны. Я не могу отпустить столь ценного сотрудника в одиночестве.       — Конечно, мы понимаем, — кивнул Ао.       От Минато не укрылось, как его передёрнуло — что ж, он прекрасно понимал его. В Кири Шисуи не просто не любили, его там откровенно боялись.       — Он, конечно же, окажет любую необходимую поддержку. Так что за мирный договор я даю вам двух своих джонинов. И я рассчитываю, что они оба вернутся, не получив удар в спину, иначе войне быть. Я не постесняюсь использовать случившееся вчера в качестве прецедента и лично выйду на поле боя. Сразу же.       — Вам не придётся идти на такие крайние меры, — поспешно сказала Мэй. — Мы не заинтересованы в войне в ближайшее время, и мы умеем быть благодарными.       — Генма, — позвал Минато. Тот привычно заглянул в окно. — Мои Учихи вернулись из отпуска?       — Стражи ворот передавали, что они явились сегодня ранним утром.       «Вероятно, они уже в курсе произошедшего и не осаждают мои двери только из вежливости», — подумал он.       — Зови, — махнул рукой Минато.              Несмотря на свою показную уверенность, в Кири Шисуи и Суйгин Минато отправлял с тяжёлым сердцем. Если что-то пойдёт не так, это задание станет для них дорогой в один конец. Он, конечно, отправил следом призыв — и не только свой. Они проводят их до границы, во всяком случае. Также он отправил людей из АНБУ в качестве поддержки, чтобы в случае чего их могли позвать, и велел им держаться под прикрытием в одной из ближайших к Кири крестьянских деревушек. Не факт, конечно, что они чем-то помогут, но это лучше, чем ничего.       В тот же день они похоронили Данзо и Фугаку. Проститься со старейшиной и с главой военной полиции, как и положено, вышла вся деревня. После похорон он, сложив руки за спиной, задумчиво стоял над могилой Данзо. Он был достаточно неприятным человеком, но Минато не мог отрицать того, что за свою долгую жизнь он, несмотря на множество спорных решений, сделал действительно много для Конохи. Они с ним не ладили, это было мягко сказано, но… его самопожертвование и последние слова. Значило ли это, что Данзо увидел в нём достаточный потенциал и оттого решил уйти, как герой, оставив Коноху в надёжных руках? Все знали, что он одержим поиском преемника. Без него Корень оставался… в подвешенном состоянии. Несмотря на облегчение, Минато ясно осознавал, что без Данзо Коноха многое потеряла. Корню нужен был новый глава. Его нельзя было расформировывать. Держать подобную организацию внутри организации, несомненно, было опасно, но… её отсутствие в нынешней ситуации было бы много опаснее. Не на всякую контрразведку можно было послать АНБУ.       — Коноха многое потеряла, — раскуривая трубку, вздохнул застывший рядом с ним Третий. — Данзо был мне хорошим другом.       — Мне жаль, — сказал Минато.       — Уже думал о том, кто займёт его место?       — Я думал о Ямато, — поделился мыслями он. — Ему пока всего пятнадцать, однако у него есть потенциал. Скорее всего, я попрошу Шикаку временно занять эту должность. Ещё, вероятно, привлеку к его обучению Джирайю. Он как никто разбирается в разведке.       — Не думал об Итачи Учихе?       — Думал. Ему в Корне не место. Он станет АНБУ.       «Иначе через пару лет у меня будет второй Данзо, учитывая то, что я о нём знаю», — мысленно добавил Минато.       — А об Учихе Шисуи?       — Ему там тоже не место.       «У этого есть все шансы заделаться им прямо сходу».       — Что ж, это твой выбор, — пожав плечами, философски рассудил Третий. — И твои ошибки. Я уже старик… я могу только подкидывать тебе мысль, а тебе эту мысль думать.       — Я ценю это, — заверил Минато. Взглянул в сторону, где располагались могилы клана Учиха и глубоко вздохнул. Смерть Фугаку была… неожиданной, но, опоздай он всего секунду, скорее всего у него не было бы сыновей. Или, как минимум, Итачи.       Ему ещё предстояло объясняться с кланом Учиха по поводу шаринганов у Данзо…       Утешало только то, что хотя бы Кушина была в порядке.       «Когда же всё это закончится?» — иной раз думал он. Когда он становился Хокаге, он не рассчитывал на то, что ему придётся воевать с таким врагом. Он никогда не думал о том, чтобы переложить эту ношу на кого-то ещё, но иногда… иногда ему казалось, что, возможно, кто-то другой мог бы справиться со всем этим лучше него.