Глава 19
22 августа 2020 г. в 08:17
Гермиона проснулась от восхитительного запаха кофе, но больше всего на свете ей хотелось зарыться головой в подушку и оставаться там бесконечно. К сожалению, внешний мир не останавливался только для того, чтобы удовлетворять все ее прихоти, и она застонала, через силу поднимаясь с кровати.
Прошло пять дней с того, как она "начистоту поговорила" с Драко. Пять дней, в течение которых совсем не видела Люциуса и ничего о нем не слышала, и пять дней, в течение которых она была совершенно несчастна.
После душа она почувствовала себя лучше и спустилась вниз, совсем не удивившись, что за кухонным столом сидит Гарри, а Поппи жалобно заискивает перед ним, пытаясь уговорить съесть еще одну порцию яичницы. Гермиона не смогла сдержать улыбки.
С тех пор как умерла Нарцисса, Гарри все больше и больше времени проводил здесь с Гермионой. Он утверждал, что это происходит из-за того, что Поппи готовит намного лучше Джинни, но Гермиона знала, что все гораздо серьезней, а ей так не хотелось заставлять его говорить об этом: она всегда знала, что друг обязательно начнет разговор, когда будет готов.
Когда Люциус вернулся жить в мэнор, поначалу Поппи ушла вместе с ним, но через несколько часов вернулась и радостно объявила, что мастер Люциус сказал, что мисс Гермиона нуждается в ней больше, чем он, и она может остаться с Гермионой навсегда... ну пожалуйста, пожалуйста! Откровенно говоря, та чувствовала себя более чем странно, принимая домовиху, но понимала, что этим Люциус и пытается отблагодарить ее за все, что она для него сделала. Так что теперь счастливая Поппи жила с ней, а Гермиона втайне даже радовалась заботливости Люциуса. Не говоря уже о том, что она откровенно обожала эту милую эльфийку.
Смерть Эйвери была признана самообороной, так что никаких обвинений против Люциуса выдвинуто не было, а еще один из анонимных источников сообщил "Ежедневному Пророку" о неоценимой помощи Люциуса в задержании двадцати четырех бывших Пожирателей Смерти, и о том появилась довольно интересная и даже несколько восторженная статья. Гермиона отказалась комментировать статью, когда ее спросили, а была ли она той раскрывшей роль, которую играл Малфой, но миссис Уизли никогда и не была хорошей лгуньей.
Нотта вернули в Азкабан, добавив к его приговору еще пятьдесят лет за одно убийство и два покушения на убийство. В результате побега в Азкабане ввели дополнительные меры безопасности. Теперь все охранники должны были проходить более строгий отбор, и их регулярно оценивала команда авроров Гарри, согласно случайной выборке проходящими раз в месяц допросы под Веритасерумом.
Тело Нарциссы было похоронено на следующее утро после отбытия Драко в фамильном мавзолее Малфоев после частной церемонии только для членов семьи. Гермиона хотела присутствовать, но поскольку Люциус так и не пригласил ее, она решила, что лучше держаться подальше. И послала ему большой букет с соболезнующей запиской. Но кроме короткого ответа с благодарностью за ее доброту, с тех пор она ничего от него не слышала.
Гермиона села, быстро поцеловав Гарри в лоб, и пожелала Поппи доброго утра. Она вообще не любила разговаривать, не выпив первой чашки кофе, и была благодарна Гарри за понимание и уважение...
"Рон никогда не мог так... или не хотел..."
Рон. Мысли о нем Гермиона упорно откладывала, хотя и знала, что очень скоро ей придется это сделать. Сегодня у него должно было произойти слушание, и она должна была присутствовать там. На прошлой неделе она не обращала внимания на его все более противных и надоедливых сов и знала, что сегодня ей придется столкнуться с истерикой.
Она написала Роуз и Хьюго, но воздержалась сообщать им о судебном слушании их отца. Скоро они все должны узнать, и ей не хотелось, чтобы они оказались как-то замешаны в этом деле. Она обсудила все возможные варианты с Гарри, но все еще не была уверена, что же собирается делать.
Если она выдвинет обвинение, Рон либо получит большой штраф и будет вынужден обратиться к психологу, либо ему грозит до пяти лет тюрьмы в Азкабане.
С другой стороны, если она не выдвинет обвинения, Рон выйдет на свободу, а она рискует, что конфликт может случиться снова. Она искренне не верила, что Рон снова дотронется до нее, но никогда бы и не подумала, что он сделает это тогда, поэтому теперь Гермиона была просто в каком-то жутком отчаянии.
Другой важный вопрос, все еще маячащий перед ней, был: а что происходит между ними сейчас? Ей казалось, что в данный момент она твердо решила остаться с Роном, но чем дольше она оставалась вдали от него, тем больше понимала, что совершенно не скучает по нему. Разве она не должна скучать по нему? Гермиона же скучала по детям и по своему дому, хотя и чувствовала себя здесь очень уютно и даже всерьез подумывала о том, чтобы перевезти сюда свои вещи... на "постоянно".
Она допила кофе и посмотрела на Гарри:
— Может, мне попросить Поппи превратить гостевую спальню в постоянную комнату для тебя? — он улыбнулся, но это была грустная улыбка, и Гермиона подумала, что он, возможно, готов поговорить с ней обо всем, что происходит, и поэтому чуть подождала.
Потом она поблагодарила Поппи, принесшую ей дымящуюся тарелку с яичницей и беконом, чашку свежего кофе и начала есть. Наконец Гермиона покончила с завтраком, отложила салфетку, налила себе третью чашку кофе и стала ждать дальше. И вдруг, как только она пришла к выводу, что ошиблась насчет его готовности, Гарри вдруг заговорил.
— Джинни вернулась домой, в Нору, — тихо сказал он. — С той ночи у нас не было ни одного нормального разговора о Нарциссе, а эта история с Роном вообще сделала нас калеками. Она отказывается поддержать меня и продолжала давать ему деньги, а затем говорила мне, что ей нужно бОльшие суммы на продукты или на оплату каких-то счетов. Наконец я понял, что происходит, и обратился к ней, Джинни даже не стала отрицать этого. Она сказала, что семья важнее всего на свете, а Рон — ее брат, и так далее... — он заколебался и посмотрел на Гермиону.
— Ты имеешь в виду, что я не поддерживаю его? — язвительно спросила Гермиона.
Гарри кивнул и продолжил:
— Ну, я взорвался в ночь после смерти Нарциссы и сказал Джинни, что она может возвращаться к своей семье, так как она, кажется, больше заботится о них... поэтому она собрала вещи Лили и уехала, и с тех пор я их не видел, — Гарри погрустнел. — Дело в том, что я действительно не столько скучаю по Джинни, а отчаянно тоскую по моей маленькой дочке.
Гермиона почувствовала, как сердце ее дрогнуло, но не стала перебивать теперь, когда он наконец раскрылся.
— Я получил сову из банка Гринготтс, в котором гоблины сообщили мне, что Джинни пыталась получить доступ к моему счету, так что я знаю, что она охотится за моими деньгами. После того, как я узнал, что она помогает Рону, я удалил ее имя из списка людей, имеющих доступ к моей ячейке, и создал хранилище только на ее имя. Она получает очень щедрую сумму на еженедельные траты, но думаю, что ей этого недостаточно, — Гарри заколебался, и Гермиона поняла, что ему больно. Она обошла вокруг стола и обняла его.
— Что случилось со всеми нами? — спросил он голосом, приглушенным ее волосами.
— Ох... я задаю себе этот вопрос пять раз на дню, Гарри, и у меня все еще нет ответа, — Гермиона еще раз обняла его и присела рядом, держа приятеля за руку.
— А настоящий вопрос в том, куда же мы пойдем отсюда дальше? — спросила она, и по его взгляду поняла, что он тоже задавался этим же воросом.
— Я позвонил адвокату, Гермиона, — тихо сказал Гарри. — Просто хотел узнать, какие у меня варианты. Адвокат была очень полезна, и именно она предложила открыть отдельный счет для Джинни. Я могу назначить встречу и тебе, если хочешь, — сказал он, но Гермиона покачала головой. Ей пока совсем не хотелось об этом думать.