Подготовка к компании

— Иди ко мне. По деревянному полу Лё Шиффр ступал босыми ногами. Единственными предметами его одежды были кожаные ленты вокруг шеи и запястий — соединённые цепью ошейник и наручники. Когда он приблизился к сидящему на диване Ганнибалу, тот потянул рукой за цепь, побуждая Лё Шиффра занять место между его разведённых коленей. Голова Ганнибала находилась на уровне грудной клетки стоящего, и он осмотрел его сверху донизу. Внутренности Лё Шиффра сжались под силой этого властного взгляда. Вне этой комнаты и вне сегодняшнего события оба мужчины выступали бесспорными доминантами, тем не менее в присутствии Ганнибала Лё Шиффр ощущал, что его власть была поддельной, притворной. Полученное им превосходство достигалось годами опыта, затраченных усилий и правильным умением расставлять акценты. Деньги, слухи, связи, кто его прикрывает, кто стоит за ним, что он может сделать и с кем. Сила Ганнибала была врождённой, дикой и естественной. Его превосходство было животным, и вряд ли хоть одно существо на планете рискнуло бы посягнуть на эту власть. Лё Шиффр даже не пытался. От одной только мысли о попытке у него подгибались коленки. Лё Шиффр безгранично восхищался умением Ганнибала держать всё под своим контролем, он боготворил и поклонялся властности, с которой тот пробегал пальцами по его выступающим бедренным косточкам, скользил между мягких ягодиц и следом поднимался по спине вдоль позвонков. В глубине души Лё Шиффру хотелось отплатить ему, как минимум жертвоприношением. Проверив аккуратность и выдержанность осанки, Ганнибал перешёл к передней части тела. Ладонь провела по центру груди, ниже линии натянутых цепей, дальше по контурам живота и вдоль пробуждающегося члена. Прикосновение не было сексуальным, оно ощущалось скорее как медицинское. Ганнибал просто осматривал его, проверял на качество. Даже когда он поместил член Лё Шиффра в собственный рот, медленно протягивая через губы и по языку, это действо было исключительно экспертизой; Ганнибал просто оценивал его вкус, чтобы одобрить или отвергнуть, так словно Лё Шиффр был его блюдом. В результате пришлось напрячься, чтобы не упасть на Ганнибала и не сползти ему на колени. Послышался звон цепей. Ганнибал был первым, с кем Лё Шиффр позволил себе играть в подобного рода игры… исключительно чтобы сохранить их отношения. Когда Лё Шиффр решил, что они с Ганнибалом будут спать, тот весьма вежливо (но не без демонстрации силы) пояснил, что их связь возможна при одном условии. Если Лё Шиффр отдаст ему хотя бы кроху контроля. С каждым разом Ганнибал брал всё больше и больше. Почти сразу же стало ясно, что именно этого Лё Шиффру и не хватало. В первый раз от него потребовали просто быть снизу, а уже на следующий он утратил контроль над происходящим. Сейчас, через множество встреч, за дверью Ганнибала его ждали несколько мужчин, и более того, сама задумка этой встречи принадлежала Лё Шиффру. Ганнибал всего лишь (с удовольствием) играл роль надсмотрщика — или владельца — чтобы помочь фантазии реализоваться без каких-либо негативных последствий. Прежде чем подняться, Ганнибал властно облизал губы. Рукой он продолжал крепко сжимать цепи, когда приблизился к нему лицом к лицу, так словно хотел поцеловать, но передумал. Вместо этого приложил два пальца к бьющемуся на шее пульсу. Просто наблюдал, как с каждой минутой скорость биения нарастает, а глаза расширяются и мерцают в полутьме. — Нервничаешь? — поинтересовался Ганнибал. Пальцы пробежались по линии челюсти и замерли на подбородке, слегка его приподняв. — Или так проявляется возбуждение? — Возбуждение, — невозмутимо ответил Лё Шиффр. Ганнибал усмехнулся, показательно изогнув бровь, чтобы напомнить Лё Шиффру, что в этой комнате они должны быть честны друг с другом. Иначе просто не сработает. Лё Шиффр позволил себе глубокий, прерывистый вздох. — Я знаю, ты будешь здесь, — пояснил он. — И поэтому возбуждения больше, чем беспокойства. Подтверждающе кивнув, Ганнибал сделал шаг назад. Из кармана он выудил короткий поводок и продел его в металлическое кольцо возле связанных запястий, а затем провёл Лё Шиффра за собой далее в зал. По центру соседней комнаты находился стол нужной длины и высоты, для того чтобы Лё Шиффр лёг на него животом, вытянув руки вперёд и согнувшись в поясе. У главы стола, повёрнутой в сторону двери, стоял единственный стул. Ганнибал отлично разбирался в индивидуальных замерах и эксклюзивных заказах. Мебель была изготовлена исключительно для данного случая и больше ни для чего. От самого осознания этого факта по коже Лё Шиффра пробежали мурашки. Ганнибал был профессионалом до мелочей. Приблизившись к столу, он расположился позади Лё Шиффра и своим полностью одетым пахом прижался в его обнажённой заднице. Мягко очертил линии бёдер, слегка приподнял и направил их до того момента, когда позиция наконец стала правильной. Затем велел завести руки за голову, чтобы освободить запястья. Цепь вдавливалась в лицо Лё Шиффра, пока Ганнибал расстёгивал плотно затянутый ремешок. Он так и оставался позади него, вдавливаясь в его тело, пока запястья не стали полностью свободными. Затем он приподнял Лё Шиффра, всё ещё удерживая цепь, и обошёл стол. Отодвинул стул, пока тот не упёрся в стену, и только потом сел. Улыбаясь, Ганнибал потянул за цепь — прикреплённую к ошейнику — пока Лё Шиффр не улёгся грудью и животом на поверхность стола. Без лишних вопросов он вытянул руки вперёд и позволил Ганнибалу снова их зафиксировать. В результате запястья оказались прикреплёнными к ножкам стола, а задница — бесстыже выставлена в сторону входной двери. Подбородок почти доставал до края столешницы, до неё оставалось небольшое, но мучительное расстояние. Сама столешница ощущалась неприятно прохладной поверх обнажённой кожи. Ладонью Ганнибал взъерошил его волосы, слегка приподнимая за них голову и одновременно с этим натягивая поводок. Словно напоминая, что Лё Шиффр находится в полном его контроле, пусть сам он в таком напоминании и не нуждался. Поднявшись, Ганнибал пробежался кончиками пальцев по шее, вдоль позвоночника, пока снова не очутился позади. Обхватил бёдра ладонями и раздвинув их в стороны, пробежался по внутренней стороне и остановился, когда ступни оказались на одной ширине с ножками стола. Лодыжки Ганнибал зафиксировал также при помощи кожаных оков, почувствовалось натяжение, когда он защёлкивал ремешок. — Я должен подготовить тебя для них, — пояснил Ганнибал. — Они ждать не будут. Лё Шиффр кивнул, но не произнёс ничего вслух. Он боролся с желанием извиваться и корчиться на столе, стонать и пытаться вырваться из оков исключительно ради того, чтобы дать Ганнибалу повод себя успокоить. Тем временем Ганнибал отошёл в сторону находящейся у стены полки и вернулся со смазанными лубрикантом пальцами. Рукава рубашки были закатаны до локтей. — Не стонать и не двигаться, — приказал он, и Лё Шиффр снова кивнул. Палец скользнул внутрь, в то время, как вторую ладонь Ганнибал опустил на поясницу, придерживая. Лё Шиффр едва слышно хмыкнул, и беспомощно сжал пальцами ножки стола. Ганнибал начал разрабатывать его мягко и чувственно, затем перешёл к более жёсткому, механическому ритму. Лё Шиффру нравилось и так, и так, от каждого движения Ганнибала он возбуждался только сильнее. Когда тело расслабилось настолько, что готово было принять целых три пальца, Ганнибал вышел и одобрительно шлёпнул Лё Шиффра по бедру. Затем привычным уже движением очертил его бёдра и прижался ближе, в последний раз удостоверившись, что его положение идеально. Член Лё Шиффра полностью встал и красивым изгибом лежал на поверхности столешницы. Кожа на запястьях и лодыжках покраснела совсем немного, по большей части от движений, при помощи которых он хотел удостовериться в надёжности оков. Он тихо постанывал в собственное плечо, едва справляясь с дыханием, но при этом оставался тихим. Тем временем Ганнибал снова вернулся к стоящему перед Лё Шиффром стулу и, опустившись на него, потянул за цепь. Он позвенел кольцами, чтобы дать пленнику возможность сконцентрироваться и вернуться к разговору. Один блестящий тёмно-коричневый глаз и один голубой, замутнённый, налитый кровью, впились в него одновременно. И тогда Ганнибал заговорил. — Я приглашу первого, — произнёс он и протянул ладонь к лицу Лё Шиффра, чтобы вытереть большим пальцем стекающую кровавую слезинку. — Хочу напомнить, что они должны подчиняться тем же правилам и лимитам, которые ты установил для меня. Это ясно? — Да, — подтвердил Лё Шиффр, наблюдая за тем, как Ганнибал поднёс палец ко рту, засасывая его кровь. А затем сглотнул. — Если захочешь, чтобы они остановились, сообщишь мне, — продолжил он. — Если они не остановятся после просьбы, я сам позабочусь о них. Пусть Лё Шиффр и не видел воочию всех талантов Ганнибала, но совершенно точно знал, что его угрозы не пустые. Ганнибал именно подразумевал, что позаботится о любом, кто поведёт себя с Лё Шиффром ненадлежащим образом или нарушит правила. В этой комнате он находился в большей безопасности, чем в любом другом месте. — Ты всё понял? — переспросил Ганнибал. — Да, — ещё раз подтвердил ему в ответ. Лё Шиффр слабо улыбнулся, представляя, как мужчина умирает за одно только неуважение к нему. Он уже видел, как шея трещит в руках Ганнибала, и тяжёлое тело падает на пол. В ушах зазвенела кровь, а бёдра невольно потёрлись о стол. Ганнибал одарил его улыбкой и поднялся с места. — Ну что, готов? — спросил он. — Несомненно.