Последняя капля.

Утро у Клауса не удалось сразу. Мало того, что он упал ночью с кровати, так ещё и солнце помешало ему заснуть. После чего на кухне он обнаружил оладьи, которые уже собирался уплести, но они были подгоревшими. Это очень расстроило мальчика. На счастливый день рассчитывать не придётся. Единственное, что радовало в такой столь ужасный день была погода. Она была чудесна. Светило яркое солнце, было тихо, спокойно. Рядом журчал ручей и птицы пели свои веселые песни, не подозревая, что где-то там вовсю взрываются бомбы, люди гибнут миллионами, лишаясь конечностей и испытывая адскую боль, которую никому не пожелаешь испытать. Астрид лежала в постели и все раздумывала над вчерашними событиями. Ганс Вагнер проводил её до дома и явно испытывал к ней какой-то интерес. Честно говоря, Вагнер никогда не привлекал её. Для Астрид он был каким-то странным человеком, который порой сам противоречил себе. Да и к тому же относился весьма скептически к представителям других стран. Однако вчерашняя его помощь помогла ей прийти в себя и забыть про свою выпивку. Что она натворила? Зачем схватилась за алкоголь? У неё же был сын, которого она любила невероятно сильно. Клаус нуждался в этой любви и заботе. Благодаря Гансу она выкинула бутылку вина и зареклась больше никогда не притрагиваться к ней. Никогда. Женщина быстро встала с кровати, надела халат и пошла на кухню, чтобы приготовить еду. В последнее время в доме было пусто, еды не было и Астрид было интересно чем же питался её сын. Сейчас ей было стыдно как никогда. Спустившись вниз, женщина столкнулась со своим сыном, который уже готовился пойти на улицу. — Клаус, ты куда собрался? — Я на улицу. Мы с Мартином договорились встретиться сегодня. — Ты поел? — Да. — Мальчик сказал это крайне неуверенно — Ты уверен? — Уверен. У нас же есть много чудной и вкусной еды. — Ну хорошо, иди. Только если вдруг захочешь поесть, то еда будет готова ещё не скоро. — Да легко. — Клаус уже собирался уходить как вдруг решил поговорить с мамой о своём отце. — Мама, как там папа? Он писал? Что он делает? Громит англичан, французов? Астрид не ожидала такого вопроса. Сказать ей правду или нет? Придумать что-то другое? Даже если она и скажет ему всю правду, то как отреагирует её сын? Какова вероятность того, что он не впадёт в депрессию как она? Однако женщина решила соврать сына. Все же надежда не исчезала из её сердца. — Папа писал, что с ним все хорошо. Просто он пока занят. Идут очень важные бои и вся надежда на них, потому что они стараются сдержать наших врагов, чтобы те не добрались до нашей страны и не захватили её. Думаю, ты понимаешь как это важно. — Вот это да! Конечно, я понимаю. Думаю, папа справится, победит всех врагов и совсем скоро вернётся домой. Восхищенный своим отцом Клаус побежал на улицу, чтобы обо всем рассказать Мартину. **** Кристофа разбудил яркий луч солнца. Мужчина сразу встал и осмотрел свою рану, которая уже успела зажить за столь длительное время. Прошло уже целых две недели. За это время Кристоф успел познакомиться со многими солдатами, находившимися здесь. У каждого была своя история, но большинство пошло на фронт по приказу. Редко встречались солдаты в возрасте, которые пошли на войну добровольно, как Кристоф. Для юных солдат, встретивших добровольцев, это было чем-то необычным. Их всегда поражала их самоотверженность и героизм, но Кристоф не видел в этом какого-то героизма. Для него это было всего лишь проявлением патриотизма. Мужчина аккуратно встал с кровати и решил пройтись по госпиталю, потому что лежать ему уже порядком надоело. Каждый день он только и делал что лежал, дожидаясь того самого дня, когда все его раны уже заживут, и он сможет вернуться на фронт и сражаться за свою страну, рискуя своей жизнью. Он уже соскучился по этим военным звукам и такой противной и частенько недоваренной каше, которую все они так не любили, но теперь он стал скучать по ней. В госпитале хоть и кормили приличнее, но вся эта еда была не фронтовая. Там, на фронте, еда имела свой какой-то особенный вкус, хоть он и был ужасен. А какая атмосфера! Да, война это ужасно, это бесконечная смерть, но даже в ней есть место дружбе. Когда ты понимаешь, что выбора у тебя нет и ты находишься в безысходном положении, шутка для тебя это как небольшое спасение, помогающее не думать обо всех ужасах, что происходят там. Прогулявшись по госпиталю, Кристоф вернулся к себе. Ничего не менялось изо дня в день. Опять раненые солдаты, опять бесконечные попытки спасти его и в конце смерть или инвалидность. Спасибо тебе, война! Ягер старший пришёл к себе и увидел Клару, которая аккуратно убирала его постель. Девушка сегодня выглядела как-то особенно, но Кристоф не хотел с ней видеться. Все, что произошло вчера было лишь формальностью. Ни о каких чувствах речи и быть не могло. Кристоф любил только Астрид и обещал вернуться только ей. Вчерашний поцелуй был всего лишь ошибкой. Он, глупый, повелся на чары этой молодой медсестры и полез к ней с поцелуями. Сейчас он чувствовал себя словно после двух бутылок крепкого алкоголя. — Кристоф, привет! — Крикнула молодая девушка Как он этого не хотел, но ответить пришлось. — Привет, Клара. — Он подошёл к девушке. — Послушай, мне надо тебе кое-что сказать. — Мне тоже. Думаю, эта новость тебе понравится. — О чем это ты? Какая ещё такая новость, которая меня порадует? Я думал, здесь меня уже ничто не сможет порадовать. — Дело в том, что ты лежишь здесь уже 4 недели и за это время произошло много чего. Война только не закончилась, что очень печально. Однако твоя рана уже зажила и затянулась, поэтому я могу спокойно отпустить тебя, да и ты уже, наверное, соскучился по войне. — Это правда?! Я могу отправиться на фронт? — Кристоф чуть ли не прыгал от радости. — Да, но, Кристоф, пожалуйста, не уходи. Я могу попросить и для тебя могут сделать исключение. Ты можешь не пойти на фронт. Я очень боюсь за тебя. Ты же знаешь, что снаряд в одно и то же место дважды не попадает. Если тебя сейчас ранили не факт, что в следующий раз тебя не убьют. Не глупи. Подумай. Я не смогу жить, если тебя убьют. — Клара, я все понимаю, но я должен сражаться за свою страну, потому что люблю её, да и к тому же там мои родные, люди, которых для меня близки. Я не могу их оставить. — Хорошо, Кристоф, я все понимаю. У тебя семья, жена, сын. Ты должен вернуться к ним, но не забывай меня, потому что тебя забыть я не смогу. — Но я не прощаюсь. Думаю, мы ещё встретимся. Клара улыбнулась и по её лицу покатилась слеза. **** Вечером Астрид сидела дома и пила кофе, читая газету. Её очень сильно волновал вопрос о том, что же сейчас происходит на фронте, как там успехи и стоит ли ожидать окончания войны. Увы, нынешняя ситуация не радовала. Поняв, что ничего хорошего не будет, Астрид убрала газету и пошла к Клаусу, который уже мило спал у себя в кровати. Как же он сильно напоминал отца. Эти темные густые волосы, та же форма носа, губы и его улыбка, которая всегда сияла словно солнце. Жизнь Клауса была проста и беззаботна. Он не знал тех проблем, которые сейчас испытывали все взрослые. Ведь Астрид была не единственной женщиной, которая ждала письмо от своего мужа вот уже которую неделю в надежде, что он все ещё жив. Пусть маленький Клаус и дальше не знает проблем, потому что как только он вырастет, проблемы сами навалятся на него, словно снег на голову. Женщина аккуратно поправила одеяло и украла сына и пошла на кухню. Ей не спалось и сердце было не на месте. Оно что-то предчувствовало и предчувствие это было не самым приятным. Зачем она себя накручивала? Похоронки же ещё не приходило. А если она как всегда задерживается? Находится в томлении это самое худшее, что может пройти с человеком. Это ожидание уже начинало убивать её изнутри. В это время раздался стук в дверь, который мгновенно вернул женщину на землю бренную. Астрид подошла к двери и открыла. К её удивлению, пришла почта. Сначала она подумала, что все это ей показалось, что она спит и все это происходит не по-настоящему, но почтальон быстро отдал ей письмо, где чёрным по белому было написано: « Астрид Ягер». Забыв обо всем, Астрид накинулась на письмо, словно голодный зверь на только что пойманную добычу, и быстро открыла его. Она сразу узнала этот почерк и её удивлению не было предела. Какое невероятное чувство она сейчас испытала. Радость и облегчение одновременно. Кристоф был жив и это он написал ей, что с ним все хорошо. Она ждала этих простых, но в то же время драгоценных слов целых 4 недели. Астрид уже потеряла надежду получить письмо от своего мужа и тут такая радость и весьма неожиданный сюрприз. Она прижала письмо к груди и посмотрела в окно, откуда светила яркая луна, освещая темно-синее небо. **** Услышав новость о своём возвращении, Кристоф мгновенно начал собирать вещи и уже стоял на выходе. Он и сам не ожидал от себя такого, но вернуться было для него великой радостью. Бои продолжались. На войне Кристоф понял, что он изменился. Когда-то он был глубоко сочувствующим человеком, который переживал за каждого и пытался кому-то помочь, но теперь он стал хладнокровным и эгоистичным. Мужчина перестал помогать остальным и думал только о себе. Слыша крики солдат подорвавшихся на минах, Кристоф уже не оборачивался. Он шёл вперёд, забыв обо всем святом и человеческом. Человечность в нем исчезла и её уже было не вернуть. Прощай, человечность. Шли годы, месяца, а война все продолжалась. Ягер старший уже и забыл как давно он находится здесь. Для него война уже стала чем-то привычным. Это был своеобразный образ жизни. Никто и не подозревал, что совсем скоро война закончится. Солдаты уже потеряли надежду на конец и продолжали сражаться. Однажды в жизни Кристофа все изменилось. Это был холодный ноябрь, уже вовсю лежал снег. Сидеть в окопах было холодно и даже алкоголь не спасал. Кристоф тогда сидел вместе со своими товарищами в ожидании врагов. Они знали, что французы устроят засаду и их задачей было уничтожить врагов. На первый взгляд всего четыре несчастных солдатика, с которыми мог справиться и школьник. Что это было для 3 лучших солдат Германской империи. На один зубок. — Ну, что будем делать с французиками? — Спросил Ягер старший — Даже не знаю. — Ну у меня есть предположения, но, боюсь, они будут не слишком гуманными. — Засмеялся один из солдат — Только без жестокости. Предлагаю по быстрому справится с ними и сваливать. Все же из всего трое, а мы обсуждаем это тут так словно их тут целая армия. Каждый берет на себя по французу, а потом забираем все нужные данные и уходим. Задача ясна? — Спросил Кристоф — Так точно! — Ответили оба солдата Тяжело вздохнув, Кристоф вылез из окопа, схватил автомат и побежал, стреляя из него. Рядом бежали товарищи, которые не отставали от Кристофа. Французы были повержены, но тут неожиданно для всех выбежало ещё как минимум 40 французов. Увидев их, солдаты быстро скрылись. Все были поражены, никто не ожидал такого поворота событий. В этот момент началась жестокая битва, в которой столкнулись две нации, две противоборствующие стороны. Разные взгляды, разные мотивы и цели столкнули их. Кто бы мог подумать, что в обычной жизни они смогли бы столкнуться? Вряд ли. Две совершенные разные нации, которые отличались друг от друга во многом. Но война столкнула их. Многие здесь были против войны, никто не хотел воевать друг против друга. Это же обычные люди, чьё мнение опять не спросили, а заставили сражаться не по своей воле. Почему обычные люди всегда страдают? Почему они вынуждены быть пешками в «грязных» играх политиков? Свист пуль не прекращался. Французы превосходили их и в численности, и в подготовленности. Кристоф еле успевал перезаряжать автомат, чтобы убивать врагов. Однако втроём они не могли справиться с целой армией вооруженных солдат, да и ограниченность патронов никто не отменял. Бой продолжался, а напряжение с каждым разом возрастало. **** Мелкими шагами я подходила к ним. Сколько много пострадало французов, которых я мгновенно забрала. Интересно было наблюдать за их боем. Эта самоотверженность и немецких, и французских солдат меня просто поражала. Насколько это надо быть смелым, чтобы так бесстрашно сослаться с врагами. Люди очень интересные существа, которые всегда были мне интересны. В них было много сюрпризов. Но сейчас я была близка к Кристофу как никогда, но почему же я опять не могла подойти к нему? Почему какая-то неведомая сила отталкивала меня? Может, ещё было не время и я поторопилась? Но все же сейчас тут будет много трупов, которые я немедленно заберу, а заодно и понаблюдаю за этим прекрасным боем. Что же будет? **** Патроны заканчивались. Силы также начали покидать солдат. Все были уставшие, а сердце билось с невероятной силой. — У вас остались патроны? — Спросил Кристоф у обоих солдат? — У меня только один. — У меня два. Это не очень радовало Кристофа. Что же делать? Не могут же они так просто сдаться? Они должны добыть эти документы любой ценой. Кристоф всегда был рисковым человеком, любящим влезать в ситуации, где приходилось проходить самые безумные ситуации. «Жизнь без риска- это скучная жизнь» — эти слова были чуть ли не его жизненным кредо. Да и в политике риск присутствовал почти везде. Тут же у него возникла сумасшедшая идея. Быстро глазами он пробежался по территории, чтобы изучить её. Совсем рядом лежали мертвые французы, чьи автоматы были полны патронов. Чуть поодаль располагался их лагерь, где и были нужные им сведения, а, возможно, и все остальное, в том числе патроны. — У меня есть идея. Это, конечно, рискованно, но выбора у нас нет. — Обратился он к товарищам. — Вы должны мне помочь, а именно отвлечь врагов. В то время я аккуратно подберусь к французам и постараюсь подобрать их оружие, там, наверное, должны быть патроны, а потом доберусь до их лагеря и постараюсь забрать нужные сведения. — Ты с ума сошёл. Это же самоубийство чистой воды. — Я знаю, но выбора нет. Я должен. — Удачи. Теперь стоило надеяться на удачу, потому что больше было не на что. Теперь Кристоф забыл обо всех страхах и предубеждениях и побежал вперёд. Пока товарищи отвлекали оставшихся французов, у него был шанс совершить свой безумный план. «Лишь бы все получилось» — такие мысли присутствовали у него. Ему повезло. Первый труп и его автомат полон. Ягер старший быстро схватил оружие и побежал вперёд, но в это время французы заметили его и на него посыпался самый настоящий град пуль. Он и сам не знал как ему удалось выжить в такой мясорубке. Пули накрывали с головой. Кристоф только и успевал что уворачиваться от них, но и в то же время Ягер старший успевал отстреливаться. Французы наступали со всех сторон, они буквально окружили его и спастись от них было невозможно. Уставший, лишенный патронов, Кристоф уже не знал что делать. Он зашёл слишком далеко и своих товарищей он уже не видел. Его взгляд устремился туда и в то самое время его как будто по голове ударило, потому что оба его товарища были мертвы. В этот момент Кристоф почувствовал себя как никогда плохо. В глазах начало двоиться, мысли сходили на нет, вокруг были французы, которые продолжали обстреливать со всех сторон. Что его побудило на такой отчаянный шаг? Неужели ненависть к своим врагам? Может, чувство какой-то привязанности к своим товарищам? Но Кристоф схватил автомат и принялся палить по французам со всей злостью, накопившейся в нем за все это время. Победа была близка, но в это время прозвучал взрыв. Сзади один из французов кинул гранату. Взрыв оказался невероятно сильным и от ударной волны Кристоф отлетел на несколько метров. Сначала он ничего не мог понять. В ушах ужасно звенело, ничего не было понятно, а картинка была очень размытой. От шока Кристоф не испытывал какой-то боли, но спустя пару минут сознание пришло в норму и боль в ноге из-за отлетевшего осколка дала о себе знать. Она жгла его ногу и Кристоф готов был орать, но старался сдерживать свои эмоции. В этот момент перед ним возникла сама Смерть в своём чёрном плаще, но она только стояла и усмехалась. «Лучше бы ты умер, Кристоф». Зато теперь это новое имя в учебниках истории.