Арктическая война

В комедию я не очень умею, так что заказанную трагикомедию изобразить не сумела, за что очень извиняюсь перед автором идеи. WARNING! Писалось в пять утра, ошибок - море. Шепот сотен людей накидывается на угасающее от усталости сознание, но холодная сталь снайперской винтовки, прижатая к щеке, отрезвляет и отгоняет их. Нечисть отгоняли каленым железом встарь. Призраков, требующих отмщения, маг отгоняет орудием возмездия. Арктическая война. Arctic Warfare. L96A1. Комбинация букв и цифр, которая ничего не скажет ни одному магу. Да даже многим магглорожденным. Снайперская винтовка уже как свыше десяти лет находящаяся на вооружении Британской армии. Крэйг выдыхает холодный воздух, холодный углекислый газ, не получивший ни капли тепла в его замороженных легких. Шепот людей возвращается, кружит на периферии сознания, они готовы в любой момент взорваться хором голосов, только почуют его слабость. Но маг не слаб. И ему не до этих несчастных, преследующих его с тех самых пор, как он понял магглы или маги, все они будут прятаться в тяжелые времена, надеясь на чудо. Крэйг нарек себя этим чудом. Смертоносным и безжалостным. Мишель назвала его сумасшедшим и он, вспылив, ушел. Она не понимала! Она в своем эгоизме и обывательском мировоззрении не понимала, почему именно Крэйг должен положить конец этому безумию. Почему он должен обезглавить главную змею Туманного Альбиона самым позорным для того способом. Мишель хотела тихо переждать этот ужас, отчаянно не желала, чтобы её любимый мужчина так рисковал собой. "Тебе больше всех надо?! Мне нужен живой жених, а не мертвый герой!" - кричала она на него со слезами в своих необыкновенно зеленых глазах, в которые он влюбился еще на третьем курсе Хогвартса. Она всегда была такой уютной Хаффплаффкой. Крэйг же всегда был слишком черствым Рейвом. Он понимал, что двигало Мишель, но отказывался это принимать. Для себя он всё решил и потому ушел в тот вечер. А через два часа Метка зияла равнодушными провалами глазниц черепа в небе над её догорающим домом. Крэйгу не оставили отходных путей. Не оставили даже сладостной дурманящей мечты о том, чтобы бросить свою авантюру и действительно попытаться отсидеться в стороне. Мишель была права в том, что он не Избранный, не Мальчик-который-выжил или сам великий Дамблдор. Крэйг не герой, он знает это. В его голове никогда не звучало чего-то наподобие "только ты способен на это", "если не ты, то никто". Гори всё синим пламенем, Крэйг просто слишком эгоистично хочет всё это прекратить. Одним сраным выстрелом из маггловской снайперки, чтобы содержимое черепной коробки ублюдка окрасило собой пол атриума Министерства. Это будет единственным победным фейерверком, который устроит Крэйга. Того самого Крэйга, который первокурсником с наивным восторгом вступил в мир магии. Того самого Крэйга, который на втором курсе столкнулся с дискриминацией и системой чистокровный-полукровка-дерьмо-под-ногами. Того самого Крэйга, влюбившегося в Мишель с Хаффлплаффа. Того самого невыразимца, который с остервенением вгрызался в работу. Для магглорожденного у Крэйга было на удивление много связей. Хотя, чему удивляться? Он же служит в Отделе Тайн. Да и в Хогвартсе старался со всеми общаться по-человечески, потому ниточек, за которые можно было подергать, чтобы сплести паутину сегодняшнего знаменательного дня, было достаточно. Голоса в голове усилились, когда в ограниченное прицелом пространство, доступное глазу затихшего невыразимца попалась белая безволосая голова. У Крэйга язык примерз к небу, и это даже не фигуральное выражение, а буквальное. Заболели легкие, покрытые холодом, льдом, что колол изнутри. "Ну и во что себя превратил символ чистокровок, на которого они чуть ли не дрочили?" - презрительно усмехнулся Крэйг. Это было последнее, о чем он подумал, прежде чем стать единым со своим оружием. Арктическая война была в его руках и внутри него. Шепот исчез. Тени погибших, преследовавших его, толкавших его вперед и сводящих с ума, молчали, солидарные в этот краткий миг с ним. Они вместе с Крэйгом замерли в стойке кобры, готовой к броску. С их оскаленных зубов почти капал яд, готовый поразить более ядовитую тварь. Но ни шипение, ни движение не выдавали еще их готовности атаковать. Они так долго копили яд и теперь бережно оберегали его для одного единственного укуса. Мощная магическая волна разошлась по атриуму Министерства Магии. Посыпалось осколками стекло, отделяющее множество кабинетиков рядовых рабочих. Острые осколки исполосовали в лоскуты полотно с изображением великолепного министра Фаджа, который до последнего изображал страуса. Крэйг лежал на удобном выступе, приникнув к прицелу, и не дышал. Его губы были синими от холода, а глаз, смотрящий на цель, лихорадочно блестел. Маг знал, что либо они оба не переживут этот день, либо он умрет. У него не было путей к отступлению. Сосредоточившийся на цели Крэйг уже даже не восхищался битвой двух сильных магов, коими были Дамблдор и Воландеморт. Крэйг просто не видел эту битву, но он видел, как после созданной волны магии, нанесшей столь огромный урон зданию, Воландеморт сделал глубокий вдох, открывшись полностью. Только в этот момент, спустя столько месяцев подготовки и страданий, Крэйг почувствовал тепло. Не он нажимал на курок винтовки, не один лишь он. Вместе с ним на курок нажали все те, кто умер или кто продолжит жить, все те, кто помог ему или пытался помешать. В этот момент голоса заткнулись навсегда, лишь напоследок дав Крэйгу все те силы, что пили из него до этого. Воландеморт не успел самую малость до того, чтобы завладеть сознанием Поттера. Он хотел спровоцировать Дамблдора, управляя мальчишкой, чтобы сам старик расправился с помехой. Самую малость. Он сделал лишь вдох, такой необходимый, такой короткий - весь мир потонул в ослепительном холодном свете, после которого не следовало ничего. Воландеморта отрезало от мира жестко и надежно. Пытаясь дотянуться до сознания Поттера, до Нагайны, до хотя бы любого другого крестража, он натыкался на нерушимую стену, дышащую холодом. И... кажется... шепчущую?.. Гарри в ужасе смотрел на то, как падает обезглавленное тело в черной мантии. Как кровь вперемешку с чем-то, что предположительно является мозгом, растекается по темному полу атриума. Гарри настолько поражен этой картиной, что не сразу понимает, что его вот-вот стошнит. Да и когда его рвет желчью и водой, - ведь он совершенно ничего не мог есть в последнее время, - Гарри этого не осознает. В его голове раз за разом проносится картина того, как голова Воландеморта - страшнейшего темного мага, того, кто убил родителей Гарри! - взрывается точно воздушный шарик. Дамблдор бледен. Он стоит, крепко вцепившись в свою волшебную палочку, но недоумевает. В какую-то секунду ему показалось, что это его собственная голова взорвалась, но нет. Директор насторожен. Это может быть уловка, какой-то хитрый трюк, обман. Том всегда был умным мальчиком. Его разум был извращен, но от того не переставал быть острым. Оглушительный стук, с которым на пол атриума упала странная железная конструкция, заставил замерших Гарри и Дамблдора вздрогнуть, метнув взгляд к источнику шума. "Маггловское оружие?" - отстраненно смог опознать Дамблдор. "Винтовка," - куда точнее определил Гарри, и подумав, что у снайперской винтовки наверняка есть тот, кто из неё стрелял, зашарил взглядом по ближайшим возвышенностям. Долго высматривать гнездо снайпера не пришлось: отдаленно напоминающая человеческую ледяная фигура застыла с хищным оскалом, лежа на животе, держа руки так, будто в них продолжала находиться винтовка. Во все стороны от ледяной фигуры разошлись морозные узоры... - Я не могу умереть! Я Темный Лорд! - всё больше ярился Воландеморт, бесплодно сражаясь с белоснежным пространством вокруг. Было морозно. И это единственное, что маг мог сказать об этом странном месте, в котором он внезапно оказался. Наверняка, Дамблдор что-то наколдовал! Старик, любящий прятаться за чужими спинами, был полон сюрпризов. Засадил же он Гриндевальда в Нурменгард! Может и это место очередной Нурменгард, только персонально для Воландеморта? Дамблдор был слишком светлым, чтобы марать свои руки чьим-либо убийством. - Не знаю что ты там натворил, но ты действительно не можешь умереть, - ядовито шепчет чей-то слабый голос, полный какого-то скрытого превосходства. Воландеморт оборачивается на первый звук, который услышал здесь, и застает беспечно лежащего мужчину посреди... белого ничто. Мужчина какой-то болезненный, с посиневшими губами, с костями, почти просвечивающими сквозь натянутую белую кожу. И совершенно незнакомый. А еще - неуязвимый. Как и это мордредово место! Воландеморт не может прочесть мысли этого человека, не может воздействовать на него магией. Да, у Воландеморта нет палочки, но и без нее он всё еще способен на что-то! Крэйг забавляется, лениво наблюдая за главным ужасом Магической Англии. Лысый, безносый, кажется, с чешуйками? И на это молились чистокровные? Крэйг всегда знал, что маги странные, а магическая аристократия и вовсе кладезь для любого психиатра. Невыразимец прикрывает глаза, выдыхая. Ему больше не нужен сон, еда и даже дыхание, но сознание делает вдохи и выдохи само, рефлекторно. Крэйг после слов Гарри Поттера о том, что Воландеморт вернулся, очень даже поверил в бессмертие мага. Крэйг всё делал с расчетом на то, чтобы как можно надежнее избавить мир от Воландеморта. И не придумал ничего лучше, чем убить его новое вместилище из маггловского оружия, а его и свою собственную душу заключить в артефакт, притащенный в Отдел Тайн из одной гробницы в Египте. Ох и много же Отдел Тайн заплатил за этот артефакт, который даже не имел ничего общего с египетской мифологией! Изящная шкатулка с осколком льда, в качестве главного украшения крышки. Проклятый артефакт, поглощавший Крэйга - давший Крэйгу силы. - Не знаю, что случается с душами, но подозреваю, что шкатулка поглотит нас, - Крэйг улыбается так искренне и счастливо, как будто всю свою жизнь мечтал о том, чтобы пасть жертвой неизвестного артефакта. А почему бы ему и не улыбаться? Голоса заткнулись, Воландеморт вон, рукой подать - уже точно никому ничего не сделает, он даже до Крэйга не может добраться, как бы ни старался - белое ничто вокруг сохраняло неизменную дистанцию между своими пленниками. Всё, что мог, Крэйг сделал. Ему не хотелось ни думать, ни анализировать, ничего. И он закрыл глаза, проваливаясь в безмятежной беспамятство. Крэйгу некуда было торопиться, у него еще целая вечность с Воландемортом в сокамерниках впереди. И будь Крэйг еще раз проклят, если скажет, что не рад своему текущему положению. Его, всё еще чувствующего холод, грела мысль о том, что в том мире, который он оставил, теперь что-то изменится. Какая-то маленькая деталька, которая через годы переломит систему. Сегодня он застрелил Величайшай Кошмар Магической Британии из снайперской винтовки, а через десяток-другой лет слово "грязнокровка" останется лишь на страницах учебников по истории. И, может быть, Бинса наконец упокоят. Крэйг дремал и улыбался в этой дреме, легко игнорируя беснующегося Воландеморта. Все мысли невыразимца были не здесь, а там, в мире, который он старался защитить. Хоть что-то он смог защитить... и это было для Крэйга главным.