***
Прошло уже 5 часов с прихода предков, а братьев всё ещё нет. С одной стороны, парни уже взрослые, да и всегда друг за друга горой, так что ничего случиться-то не может, не говоря уже о том, что на улице, в принципе, ещё светло, а с другой, более реалистичной стороны, эти двое в это время уже дома и обсуждают очередных девчонок. Мама начала уже накручивать себя, придумывая самые жуткие исходы событий, а отец успокаивал тем, что их сорванцы на подходе к дому, но на звонки они не отвечали, поэтому успокоить бедную жену он не мог. Младший — Вова сначала скидывал, а после и вовсе стал недоступен, старший — Лёша вообще телефон с собой не взял, что для него категорически не характерно, ибо он имел привычку залипать в свой аппарат в любую свободную секунду. Папа склонялся к тому, что сыновья были в кино или гуляли по парку с девочками, а потом мобильный сел, но это всего лишь оправдание, элементарное утешение, которое так и не успокоило ни его, ни жену. Казалось, мир тихонько рушится, ведь парни далеко от гнезда, связи нет, а значит они в беде… Он ведь мужчина, всегда должен оставаться спокойным, но внутри всё превращалось в огромный вязанный клубок, а сердце отбивало чечётку в грудной клетке. Сверху ещё давила мать этих потеряшек, которая сидела и рыдала без конца, хотя ещё даже не наступила ночь.***
Звонок отвлёк родителей от мысленного захоронения детей, и мама быстро кинулась в комнату Лёши, где телефон, лёжа на столе, вибрировал и напевал что-то непонятное. Обычно они не трогают вещи парней, так как сами считают это неправильным и мерзким делом, ведь мальчики уже взрослые и думать умеют сами, поэтому волноваться за их безопасность и читать личные переписки кажется отвратительной идеей, но сейчас ребята пропали, делать нечего. На дисплее высветилось «Васян» и какая-то убогая фотка рыжеволосого парня с бородкой. Сразу понятно, что забивал его номер Вова, так как Лёше такое обращение не свойственно. — Это друг Вовы, — сообщила мама и тяжело выдохнула, когда отец заходил в комнату, грустно просматривая предметы, мебель и совместные фотографии, будто он смотрел на вещи умерших людей, заливаясь злостью и удивлением. Она надеялась получить хоть какую-то весточку от сынишек, ожидала даже звонка от самих Вовы или Лёши, но увы. — С чего это? — Подняв одну бровь, спросил отец и взял в руку телефон, смахнув зелёную кнопку. — Здравствуй, — начал разговор папа, внимательно слушая собеседника, который быстро тараторил — Что, прости? — Спустя какое-то время он всё-таки смог выдавить из себя хоть что-то. — То есть и ты не знаешь, что с ними? — Поникнув в конец, уточнил мужчина, смотря на поникшее лицо жены. В её глазах читалось беспокойство и грусть, ведь всё пошло явно не так, как хотелось. — Хорошо, спасибо тебе большое. Мы тоже сейчас выезжаем. — Что? Что случилось? — Голос подрагивал, а сердце колотилось, надеясь на хорошие новости, но мозг всё прекрасно понимал. — Вася не знает, но он тоже что-то заподозрил, поэтому поехал там на какое-то их место. Они вообще на звонки с двух часов не отвечают, как выяснилось, — отец опустил глаза вниз. — Ну, чё встала? — Рявкнул он, стараясь скооперированно и незамедлительно действовать, ибо мальчиков надо найти любой ценой. — Ах, да… — Потерянно ответила мама и убежала в спальню, чтобы не искать своих обормотов по всему городу в лёгком платье из хлопка, что обрело уже вид не очень нового из-за наличия большого количества катышек. Отец вылетел в это время из квартиры и рванул к машине, чтобы подъехать к подъезду. В машине было холодно, хотя по возвращению домой в ней было тепло. Руки легли на прохладный и обитый кожей руль. Голова отказывалась думать, поэтому мысли хаотично летели, выстреливали рандомные ситуации, места, картинки и люди. Мужчина пытался выстроить мысли в линию и погадать, где могут находиться парни, но получалось лишь только ещё сильнее запутать и так запутанный клубок. Он остановил машину перпендикулярно парадной и пришёл к выводу в очередной раз набрать номер сына, но не услышал ничего нового: бездушный автоответчик всё вторил, что абонент «не абонент». Мама выбежала в слезах. Её голова в точности так же была наполнена гуляющими мыслями, сознание отпинывало любые зацепки, заставляя переживать ещё больше. Женщина села в машину и кратко спросила, имея в виду, не взял ли случайно кто-то из братьев трубку: — Нет? — Мужчина понял бы даже взгляд жены без слов, поэтому в ответ отрицательно помотал головой. — Давай по дворам поездим, а я пока позвоню в ближайшие отделения полиции и поликлиники. — Женщина посмотрела в лобовое стекло автомобиля, будто вглядываясь в темноту, будто ей померещились их силуэты, будто прибирая свой бардак в голове, а затем добавила. — Скажи, что всё с ними хорошо, — протерев глаза рукавом, попросила мама. — Так и есть, — ответил отец и положил руку ей на колено, посмотрев в глаза. Он пытался сказать это как можно убедительнее, но что может быть страшнее потери двух самых чудесных сыновей? Пусть они и хулиганят, плохо учатся, но хуже их это не делает. Они всё такие же любимые потеряшки.***
Час езды ничего не изменил, но парни точно не в больницах и участках района. Валяются где-то на улице? Их похитили? Напряжение в воздухе нарастало, настрой был тревожным, но родителям хотелось верить в лучшее, хотя в голове были не самые хорошие сцены для представления… Раздалась знакомая мелодия, папа напрягся, а мама начала нервно рыться в бездне своей сумки. Она специально взяла телефон Лёши с собой, понимая, что он точно пригодится в их путешествии. Как же хорошо, что женщина не оставила его дома, а взяла, вспомнив про важность этого аппарата в последний момент. — Вася! Васенька, дорогой мой, известно что-нибудь? Вась, скажи хоть что-то. Ты хотя бы пароль Лёшин знаешь? — Тараторила мама, пытаясь выцепить как можно больше информации, но Вася знал даже больше — местонахождение братьев. — Спасибо тебе большое, Васенька. Спасибо! — Плача от счастья, чуть ли не кричала в трубку мама. — Езжай к Европейскому, — обращается она к мужу. Теперь всё пространство в её голове занимали догадки о том, как и почему её мальчики оказались там.***
Машина останавливается возле входа в участок. По виду такое обшарпанное небольшое серое здание, коих в России пруд пруди. Из машины выпрыгивает мама, а следом отец, нервы которого были на пределе. Ноги машинально несут их вперёд, будто они роботы, которыми управляет кто-то другой. Они преодолевают длинный коридор и натыкаются на изолятор, где, прижавшись друг к другу из-за антисанитарии, сидят 3 парня: Семенюки и какой-то темноволосый дебил, что всё никак не замолкает, что-то рассказывая про несправедливость нашего государства. — Мама! — Бросился сразу к родителям младший. Глаза горели радостью и любовью, а вот Лёша кинул быстрый взгляд на родителей, не сходя с места, и легонько ухмыльнулся. Вова всегда отличался от старшего привязанностью к предкам, когда тот наоборот считал Владимира маменькиным сыночком, постоянно говоря: «В тридцать лет тебе тоже мама готовить будет?» — Вовочка! — Мать прильнула к железным прутьям и соприкоснулась фалангами пальцев с тонкими длинными пальчиками сыночка. Её лицо излучало радость и непонимание, когда отец сурово смотрел на сыновей, пытаясь оценить ситуацию. — О, ма, па, что вы тут делаете? — Подняв голову, спросил Лёша, а незнакомец ещё больше воодушевился, продолжая ворчать с новой силой. — Это родители ваши? Оперативненько вы… — Начал говорун, но женщина его прервала. — Вова, кто это? — Прошептала мама, подозрительно смотря в сторону чужака. — Это Слава, мам. Крутой чел, — улыбнувшись, ответил Вова. Алкоголем от него несло так, что запотели все окна отделения, поэтому мама вытаращила глаза и скорчила лицо в недовольной гримасе. — Ясно… — Недовольно протянула мать. — Его мы забирать не будем. Это он вас сюда втянул, да, Вов? — уже нахмурив брови, спросила женщина. — Нет, мы вообще не виноваты. Это менты сволочи. Прикинь, всё на нас свалили, а мы тупо гуляли. Слава уже в машине сидел, когда нас повязали, потому что пьяный домой возвращался. Несправедливо, согласись? — Если бы это были соревнования по скороговорению, парень бы выиграл их без обсуждений. Скорее всего алкоголь дал по мозгам и начал бурю в его голове, от чего словесный поток не желал заканчиваться. Мама посмотрела на отца. Они поняли друг друга без слов и одновременно кивнули головой, давая согласие их мыслям. Как-то жалко стало этого незнакомого парня, ведь Вова сказал об их полной невиновности. Ну и если это их друг, то почему бы не забрать болтуна к себе хотя бы на ночь, ведь, как выяснилось, у бедолаги нет в Москве ни родственников, ни знакомых, у которых можно было бы переночевать. Он один, чему восхищалась и удивлялась женщина, а ведь мы все знаем, что страшнее одиночества ничего не бывает.***
— Васе потом скажите спасибо. Это он сказал, где вы, — с упрёком начала мама. — Что? РазДва за меня волнуется? Неожиданно… — А с чего это за тебя? — В шутку спросил Лёша, давая понять младшему, что он тоже не крайняя точка дружбы. Вова хотел продолжить спор и доказать, что у них с Васечкой любовь просто нереальная, но они с родителями, которых сейчас лучше не тревожить всякими пустяками, а уж тем более злить, да и мама сама как-то резко влезла в разговор: — Мальчики, в общем… Мы улетаем в командировку на месяц, а вас отправляем к дедушке. Это вынужденные меры, потому что мы не можем себе и представить, если такое ещё раз произойдёт. Мы не хотим, чтобы вы оказались в той же ситуации, что и… Прости, Слав, — женщина виновато опустила глаза, Вова же, не желая слушать нотаций, заткнул уши наушниками. — Ма, да мы взрослые парни, — стал уговаривать Лёша, которому больше всего не хотелось торчать у деда, который из себя не представлял ничего интересного. — Я увидела, какие вы взрослые… Нет, это решение не обсуждается. Вы меня поняли? — Мать строго посмотрела на своих беспредельщиков, что хоть и нехотя, но кивали головой, понимая, что отказаться не смогут.***
Всё бы ничего, но сегодня у братьев самолёт. Родители в командировке уже 2 дня, Слава пристроен, теперь настала очередь этих двух валить из дома. Парни сидели в полной тишине за столом и пили чай, ожидая такси. Настроение было на нуле, разговаривать, а уж тем более шутить совершенно не хотелось, не говоря уже о положительном настрое. Старший внимательно изучал пол, хаотично размышляя о его несчастной судьбе, а темноволосый тупил в кружку, слушая музыку из одного наушника, висящего на ухе. Младший дёргается и смотрит на брата, понимая, что он поднял голову и устремил взгляд на него, хотя что-то сказать. Вовий лениво стаскивает затычку и кивает головой, показывая, что готов выслушать Лёшу. — Давай просто не полетим, а? — Смотря в глаза Вовы с надеждой, предложил Лёша. Он всем сердцем не желал никуда лететь, но это, видимо, было нереальным желанием. Как говорится: «надежда умирает последней», «попытка — не пытка» и т.д. Уж они-то точно не хотели провести время в компании одинокой деревни и стрёмного деда. — Он ждёт, мы не можем. Уж наверняка этот старый пердун позвонит мамулетте и спросит, где эти уёбки, то есть мы. — Это мы-то уёбки? — Улыбаясь спросил старший. — Это мы-то конченые уёбки, — с такой же тёплой улыбкой закончил Вова.***
Двое парней важно шли к ленте, где их поджидали небольшие чемоданы, ибо понтоваться одеждой в деревне было негде. Братья взглянули в сторону и увидели двух парней. Как же от них веяло пафосом… Поправив очки от солнца, один, что был пониже, достал из кармана айфон, бокс с airpods и, открыв его, протянул наушник русоволосому. Парень повыше что-то сказал, от чего первый глянул на часы, легонько ухмыльнувшись. Даже здесь apple watch. Везде это ебаное яблочко. Несправедливо… — Еба, смотри, какие важные, нахуй, петушки, — раскукарекался Вова, на что получил подзатыльник от старшего. — За что, блять? — Непонимающе закричал парень и почесал ушибленное место. — Не ори на весь аэропорт, долбаёб, — недовольно ответил Лёша и пошёл вперёд. — Конченый… — Вова сравнялся с братом. — Давай съебём через недельки две, а лучше через неделю? Покинем страну скукоты и идиотизма, да почиллим спокойно, — уже представляя счастье после уезда из деревни, сказал Вова. — Ты сам был против, не заметил? Всё, забудь. Всё будет хорошо, дед не будет гоняться за нами с топором в этот раз. У него же только весной обострение, — Лёша тихонько засмеялся и приобнял парня за плечи. — Так, пидоры, разошлись, — «попросил» незнакомец, нагло разрывая их объятия. — А может быть ты? — Начал русоволосый, двигаясь в сторону петуха, словно бык, но его остановил брат: — Лёш, Лёша-а, спокойно, прошу тебя, — Вова преградил ему путь вытянутой рукой и посмотрел жалостным взглядом в глаза, как бы говоря, что это того не стоит. — Пусти! Мне пихуй на всё, — довольно громко выговорился парень и добавил: — Вы петухи, кста. — Стой, а это не те… Бля… — Вова стоял с фейспалмом, всё ещё придерживая бунтаря. Он понял, что это один из тех понторезов, над которыми он только что издевался. — Джес, оставь их. Мы не трогаем тех, кого жалко, — закончил младший, хлопнув брата по спине. — Джес? — удивлённо выдавил незнакомец. — Ты слышал это? Сами Хесус и Братишкин… Неожиданно. Вы отойдите подальше, ок? Позорите нас, — фыркает парень, смотря на своего друга. — Лёх, слышал об открытии охоты на пидоров? Как думаешь, сколько за этих кончей дадут? — С ухмылкой интересуется Вова. Он не мог стоять в стороне. — Долбаёб, — отвечает один из понторезов, другой хватает нужный чемодан, и они под тихие смешки удаляются в глубь аэропорта. Вова, чувствуя себя победителем, решает уединиться, достав наушники и телефон. Он во всех ситуациях слушает музыку, это его умиротворяет. Музыка, она как девушка, что помешана на стихах, потому что базарит в рифму, но при этом так, сука, жизненно и понимающе, что тот готов ей сделать предложение. — Кто это был? — Всё ещё смотря в сторону уходящих фигур, спрашивает Лёша. — А? — Снимая наушник, на автомате переспрашивает Вова, хотя давно уже научился читать по губам. — Забей, — берёт чемодан и поворачивается на 90 градусов к выходу. Осталось найти улицу и деда.***
Если первый пункт выполнен, то mission completed никогда не будет. — Дед как обычно к бабкам ушёл, походу, — предполагает Вова, автоматически получая очередной подзатыльник. — В запой он ушёл, — недовольно отвечает брат, смотря на обидевшуюся мордашку парня, который уже перестал задавать вопрос «За что?» и так всё понимая.***
Недорогого таксиста парни нашли быстро, но идеальных вещей не бывает, поэтому такие дешёвые таксисты, обычно, любят поговорить. — Мне кажется, я вас где-то видел, — обращается к братьям мужчина, поднимая одну бровь. — Вам кажется, — отвечает Вова, смотря на брата, и всё же не может удержаться и тихонько хихикает. — Нет, вас моя дочь смотрит, да… Вы эти… Как его? Стримлеры, вот, — довольно сообщает собеседник, гордясь новым выученным словом. — Стримеры, вообще-то, — поправляет Лёша, долго думая стоит это делать или нет, ведь всё равно не запомнит. — Извините, а сколько дочке? — Семнадцать вроде как… А вы что вообще делаете? Просто она всегда в наушниках сидит, я только картинку видел и дивился, как можно смотреть на людей в маленьком окошечке. Что в этом интересного? Парни переглянулись, а Лёша беззвучно (губами) проговорил, кивая: — Как раз твой вариантик. — А мы в игры играем, — отвечает Вова и показывает брату фак. Таксист, поняв, что имеет дело с не очень-то ему интересными людьми, замолкает. Как же хорошо, что с ним больше общаться не нужно, и они молча доехали до небольшой халупы деда.***
— Я даже и подумать не мог, что когда-нибудь буду перелазить через этот ебанутый забор, который я ебал, отвечаю, — возмущается младший, но всё же старается победить эту небольшую, но жутко бесящую херовину. — Закрой ебальник, а! Ебать будешь всё, что движется и не движется, но когда найдём деда, — чуть ли опять не дав брату подзатыльника, сообщает парень. В итоге Вовентий всё-таки перелез через этот забор, проклиная его всеми изученными и придуманными проклятиями, с которого он наебнулся в детстве. Парень, чувствуя победу, принял решение снова отключиться от мира с помощью наушников. Брат тем временем открыл калитку, из-за которой они не могли спокойно войти. Спецназ, блин. Дом был открыт, но внутри не было никого. Будто ни одной души он не видел ближайший месяц. При любом лёгком ветерке кажется, что дом совсем скоро рухнет, словно умрёт вместе с хозяином. Обои, поклеенные ещё во времена великого СССР, уже отклеились в некоторых местах то ли от старости, то ли от водяры, которую мог случайно разлить бухущий хозяин. Дощечки прогнили в некоторых местах, но эти дыры были прикрыты коврами, рисунка которых даже видно не было из-за слоя пыли. Холодно. А почему? Потому что никто не заботится о доме. В холодильнике самая настоящая пустота, а убогую картину перекрывает лишь бутылка водки, где жидкость можно разглядеть только на дне. — Он где-то шляется, — подводит итог старший, пока Вова стоит на пороге и вглядывается куда-то в даль. Кто там? Там внук их соседей — Джонни, который по непонятным причинам скрывает своё настоящее имя. Возможно, оно ему элементарно не нравится, а возможно, что это его кличка, которую ему дали местные гопари, что постоянно его гнобят. Да, так и было. Джонни стал посмешищем, буквально грушей для битья, потому что не мог дать отпор или просто не хотел этого делать… Лёша со скрипом отодвинул стул и сел за стол, хотя немного брезговал, осматриваясь по сторонам. Ничего интересного нет, однако завораживает. Вову же впечатлил сосед, который беззаботно собирал клубничку. Странно, что его вообще обижают, ведь хлюпиком назвать очень сложно. Вова решил, что ему срочно нужно подружиться с Джонни и выяснить, почему он терпит унижения. Мазохист? — Предлагаю найти деда. Не удивлюсь, если он и телефон пропил, — всё ещё вёл свой монолог Лёша. Он набрал номер, но телефон абонента выключен. — Минус дед, — подытожил брат. — Вов, ну и что с ним теперь делать? Бессмысленно ведь кодировать, закодировали уже один раз… Что? Телефон новый купить? Ага, может ещё айфон десятый ему подарим? Нет, Вов, он элементарный кнопочный телефон пропьёт или проиграет. Что нам теперь делать? Перевоспитывать его? Как вообще родители додумались нас сюда отправить? — Обречённо спросил Лёша. — А? — Вновь на автомате переспросил Вова, вытаскивая наушник. — Мне кажется, я знаю, кто нам может помочь с поисками, — загадочно ответил младший и ушёл, оставив брата в полном недоумении. Темноволосый, пробираясь сквозь кусты малины, громко матерился, но следовал к своей цели — сладенькому соседскому мальчику. — Привет, — прокашлявшись, начал Вова. — Слушай, а ты не видел соседа своего — Валерия Альбертовича? — Не видел, — буркнул Джонни, даже не посмотрев на парня. — Я просто с братом к деду приехал, а его дома нет, а у вас дома рядом, вот и думал… — Понятно, — оборвал его сосед. — Ты не мог бы помочь нам в поисках? — Вову что-то зацепило в его краткости. Возможно, хотя бы тот факт, что он и сам не из болтливых, однако было что-то ещё — то, что нельзя просто так понять. — Ты помял всю малину, у меня нет времени на этого алкаша. — Я помогу тебе с малиной, как только мы его найдём. Ну пожалуйста, — Вова наклонился к Джонни и взял его за запястье, когда тот в очередной раз потянулся за добычей. — Родителям помогать надо, отстань, — отнекивался сосед. — Мой дед — беспробудный алкаш, который начал пить, не просыхая, после смерти бабушки. Мы долго просили его не пить, пытались выливать алкоголь, прятать его, но он — пьяница, которую родители увезли в деревню после того, как он накинулся на моего брата с топором. Мне тогда было 10, а Лёше 16. Не знаю, что было бы, если бы тогда не было моего друга Васи рядом. Он обезоружил деда. Героический поступок, не кажется? На следующий день родители увезли деда сюда, но он стал приезжать в город бухим, ломясь в нашу квартиру. Так батя увозил его обратно стабильно раз 12 в месяц. Ему и кодировка не помогала, понимаешь? Предкам это на столько надоело, что мы переехали в другой город. По-свински поступили, но кому нужно твоё мнение, когда тебе 11? А сейчас мать послала нас в эту задницу, считая несамостоятельными. Это элементарное недоверие, — неожиданно для себя разоткровенничался Вова. Не, он, конечно, за честность, но чтобы всё и сразу… Что-то заставляло доверять этому новому знакомому. На удивление и Лёши рядом не было, чтобы пообщался с соседом, так как за диалоги отвечает как раз он. Собеседник лишь цокнул в ответ и добавил, будто делая одолжение: — Пошли, — Джонни встал и куда-то стремительно помчался.***
— Куда мы идём? — Спустя какое-то время поинтересовался Вова. Они уже минут 15 идут по лесной тропинке в полной тишине. — В местный гей-клуб. — Эм-м… — Да в бар мы идём, где он обычно зависает. Там вся алкашня тусит с утра до ночи. Всё-таки Вова относился к родственникам по-другому. Более трепетно, что ли. Он переживал за деда, любил его таким, потому что любовь — принимать человека таким, какой он есть. Младший всегда был домашним, не отходил от мамы ни на шаг лет до 10, но когда случилось это, Вова решил, что надо становиться нормальным парнем, а не прятаться за маминой юбкой. Тем не менее, любовь к дому и близким всё ещё занимает отдельное место в холодном сердечке Семенюка. Джес же… А что Джес? Родителям было особо некогда воспитывать его, так как на тот момент важна была карьера. Лёша рос сам, от того и не понимал привязанность Вовы к матери, которая кружилась над ним по сей день. Иногда даже казалось, что любит она больше младшего, а с Хесом они будто чужие. Зато Лёшку воспитали дед и бабушка. Она умерла, когда ему исполнилось 15. Именно они привили внуку любовь к свободе, бунтарство и самостоятельность, которой так не хватало брату.***
— Слушай, а почему всё так? Почему не общаешься с местным сбродом? — Ну, может, потому что это сброд? — Усмехается Джонни. — Я не горю желанием общаться с отбитым стадом. — Неплохая позиция, — смешок в ответ. — Они поэтому тебя хейтят? — Нет, блять, потому что ебалом не вышел. Не, ну за это тоже достаётся, но всё началось с того, что я отказался вступить в их ряды. Потом хейт за то, что на протяжении пяти лет живу с бабушкой и дедушкой, не уезжая в город, а затем и за внешний вид. В общем, всё слепилось в один большой ком ненависти. — Прости, а не уезжаешь почему? — Родители… Они… Не важно, — отмахнулся парень. Он не готов всё так сразу рассказать новому знакомому, да он в принципе, блин, социофоб. — Мне ты можешь доверять, — сказал Вова, положив ладонь на плечо Джонни, на что тот её сбросил. — Не могу, — буркнул он в ответ. Настаивать же Семенюк не стал, да и не смог из-за звонка от абонента «Васян». — Что хотел? — Начал Вовий. — Ага, да, понял, — спустя минуту протараторил парень и добавил: — Извини, не могу, РазДва. Я сейчас прохожу новую миссию игры в Россию: «В поисках деда». Уже час ебусь с этим, — жалуется стример и морщится. — Ладно, Васян, давай, а то у меня тут сладкий паренёк на горизонте, — истерично смеётся и «кладёт трубку».***
— Мы пришли, — сообщает Джонни и собирается уходить, на что Вова хватает его за запястье: — Ты что, хочешь меня здесь бросить? Хочешь, чтобы я один возвращался домой по этому жуткому лесу? Ну уж нет, раз пришли сюда вдвоём, то и уйдём… — Втроём, — перебивает сосед и кивает в сторону деда, что вышел на крыльцо. — Блять, старый, ты чё, в край ёбнулся? — Спрашивает Братишкин и стремительно идёт к нему. — Ты ж знал прекрасно, что мы прилетим. Это вот так русские гостей встречают? — Нервно смеётся, подхватывает родственника под руку, чтобы тот не упал и ставит курс на дом. — Я никуда не пойду! — Возмущённо произносит дед, но язык заплетается, поэтому Вовий не понимает, что тот бубнит, да и, если быть честным, не хочет понимать. — Лёха там настойку привёз крутую. Пошли скорее, пока он сам не выпил, — словно маленького ребёнка уговаривает. Джонни же берёт старого соседа также под руку, и они медленно шагают подальше от этого неприятного местечка. — Настойка? Настойка это хорошо, — вёл свой монолог Валерий Альбертович, хотя Лёша даже не знал, как его зовут, потому что презирал этого алкаша. Он был благодарен за воспитание, но это уже не тот славный дед, что вырастил этого чудного мальчишку. Это понимали все и не осуждали Хеса за отвращение.***
— Хес, смотри, кого привёл, — затаскивая старичка в дом, заорал Вова, но ответа не было. — Хе-ес, ты где? — Кажется, его нет дома, — подытожил Джонни. — Всё? Отменяется настоечка? — Печально спросил дед. — Доведи его до кровати, а я пока позвоню этому еблану, — скомандовал парень и направился в сторону огорода.***
— Алло, долбаёб, ты куда делся? — Испуганно спросил Вова. — Вов… — Музыка заглушила всё остальное, что пытался сказать брат. Не сказать, что он пьяный в стельку, но язык уже не слушается. — Плюс один неживой, — вздохнул младший. — Клуб… — Снова ничего не слышно. — Там всё расскажу. Вова психанул и сбросил трубку. Не успел он отойти на полчаса, как его братец уже накидался. Заебись живём, конечно. Он побежал к Джонни, чтобы узнать, куда вообще мог деться этот конч. К счастью, в деревне всего один клуб, но новый знакомый отказался туда вести парня, потому что там ему не рады, как и везде. — Пошли, я тебя защищу, если чё. Ещё и порешаем этих быдло. Погнали, — как-то ласково зазывал Братишкин, но всё напрасно. Вот теперь Джонни его точно кидает. Со злостью он покидает эту точку и идёт наугад. В любом случае, все дороги ведут в клуб для петухов.***
Изысканный дизайн, высочайшее качество освещения, цвета и звука не оставят равнодушным даже самого привередливого посетителя. В клубе создана атмосфера космического корабля. Необычные формы, зеркальное освещение в синеватых тонах, общая контрастность цвета и фона создают ощущение чего-то инопланетного и космического. Заведение рассчитано на новую формацию людей, которые ходят в клубы не «рисоваться», а «отрываться». Они готовы участвовать в дурацких конкурсах, надевать гавайские рубашки и танцевать до упаду — в общем, веселиться на полную катушку в привычном стиле деревенских тусовок. Основная музыка — хаус. Пространство клуба поделено на два этажа: на первом расположился бар с танцевальной зоной, а на втором — балкон и столики. Есть всё-таки отличительная черта — слишком шикарно для деребаса. — Ты чё здесь делаешь, долбаёб? — Отыскав брата, подходит к нему. А он неплохо устроился… Тусит с какой-то компанией парней. — Ты убежал, я вышел на улицу, а там вот эти молодые люди были. Мы подружились, Вов. Поздоровайся хоть, а то некрасиво. — Не буду я. Лёх, давай, пошли, — просит Вова, на что получает подзатыльник. — Ты не командуй мне тут! Не забывай, кто старше, — стало ясно: бухой братик решил выебнуться. — Нас там Джонни ждёт, он за… — Не дали младшему договорить новые друзья Лёши. — Что? Джес, мелкий дружит с этим уебаном? Серьёзно? Он же чмошник, — начал какой-то русоволосый поливать грязью этого милого соседа. — Бля, Макс, не перебарщивай, — встрял темноволосый парень, который на вид младше всех здесь сидящих. Ещё и голос какой-то неприятный. — Вот именно, Макс, не перебарщивай, — повторяет Семенюк и смотрит в сторону старшего. — Двигайся, амёба тупая. — О, ты хочешь выпить с нами? Мартини здесь отвратный, конечно, так что даже девочки пьют с нами отменный вискарик. Ну, что выбираешь, девочка? Я плачу. — Блять, Лёха, вставай и пошли к деду, иначе он опять убежит в лес, разденется и будет гонять голым. Что он в прошлый раз орал? — Вова прищурил глаза, сделав вид, что задумался. Лёша же будто отрезвел сразу же. Ему очень стыдно за деда, тем более, он не хотел позориться перед новыми друзьями, поэтому тут же подскочил, схватил братика под руку и утащил нахуй из клуба.***
— Прошу тебя, в следующий раз меня не позорь. Во-первых, ты мне не мамка, чтобы указывать. Во-вторых, я не хочу, чтобы пацаны знали, что наш дед — это… — Старший с отвращением посмотрел на бездыханное тело, что валялось так просто на пороге в неестественной позе. — Где твой Джонни или как там его? — Я… Я не знаю… Он был здесь… — Ладно, одним фриком деревенским меньше. — Джонни нормальный, он явно лучше твоих дружков. — Пойми, мне плевать на твоих друзей, ты и сам ёбнутый слегка, — тяжело выдохнул. — Что с этим существом делать будем? — Ну не оставим же так просто лежать. — Я бы оставил на растерзание голодным псам… — Смотря в одну точку, загробным голосом проговорил Лёша. — Но видишь ли… От этого черта так прёт спиртом, что для собак даже он невкусный. — Нельзя таким быть, он всё равно человек. Его бы умыть по-хорошему. — Он того не заслуживает, — высокомерно ответил брат и попинал деда легонько ногой, чтобы удостовериться, что тот вообще живой. Валерий Альбертович не отозвался, поэтому Лёша, нахмурившись, всё-таки перевёл взгляд на Вову и многозначительно кивнул. Спустя минут пятнадцать, младший показался на горизонте с ведром холодной воды. — Ты где шлялся, дебил? — Колодец искал. — Этому хрычу и из шланга хватило бы, — пробубнил Лёша. Вова резким движением вылил на деда холодную воду из колодца, от чего старик начал подавать признаки жизни: шипеть и дёргаться. — Всё, пусть здесь спит, я не хочу спать в доме, где прёт перегаром, там и без того не ромашкой пахнет. — Замёрзнет ведь… — Алкашка согреет.***
Парней разбудил стук в калитку. Первым проснулся Вова, так как спал более чутко и менее удобно. Он медленно встал с кресла, в котором спал сидя, так как других мест в этом доме не было, а старое кресло элементарно не раздвигалось. Также он брезговал спать где-то ещё, потому что Лёша занял кровать. Младший толкнул брата, но поняв бессмысленность действий, пошёл открывать незванному гостю самостоятельно. Выйдя на крыльцо, Вова переступил через ещё спавшего деда и поплёлся к калитке. Какого же было удивление парня, когда он медленно поднял свой взгляд с до боли знакомых кроссовок на более знакомое ебало РазДва. — Ты чё здесь делаешь? — Как-то напуганно проорал Семенюк. — Вован, ты чё, ещё не до конца проснулся? Мы же вчера с тобой разговаривали, я приехал тебе с дедом помочь. — Это я тебя попросил? — Сделав губы уткой, уточнил друг. — Нет, я предложил свою помощь, а ты не отказался. Ты меня впустишь вообще в дом, блять, Вован? — А, да, проходи… Только это… Васян, сори за деда… Он храпит, конечно, как свинота. Вчера нашли его бухим, до сих пор спит. — Пусть спит, возрастной человек уже. Где Лёха? — В доме, — недовольно ответил Семенюк и закрыл калитку за другом. Он посмотрел, как РазДва нелепо переступает деда, а затем пошёл к Джонни, пролезая через дырку в заборе. На этот раз он аккуратно переступил все кусты малины, но на грядке с клубникой соседа не оказалось. Вова уже собирался уходить, как новый друг его окликнул. Обернувшись, младший встретился взглядом с этим сладким мальчишкой. — О, Джонни, я хотел пригласить тебя на завтрак. К нам прилетел наш друг, точнее, мой друг, так что, думаю, он тебе понравится. — Нет, Вов, спасибо, когда-нибудь потом… Я улетаю в Москву сегодня. Мне неудобно спрашивать, но нет ли у тебя друзей, которые могли бы меня приютить на ночь? Проблемы с квартирой, а на гостиницу денег нет. Почему Джонни так резко рассказал ему всё? Он думал об этом всю ночь. Нет, не из-за какой-то симпатии, а просто потому что ему стало стыдно. Вова на первой же минуте слил соседу очень много откровений о деде, что мог бы и не делать, а Джонни так наплевательски к нему относился. — Да, конечно, — глаза потускнели, голос огрубел. — Я позвоню Славе, он не откажет, сам один живёт. Он встретит тебя в аэропорту. Вот, перепиши номер, — скомандовал Вова, достал телефон из кармана, так как предпочёл не переодеваться на ночь, и открыл контакт Славы. — Спасибо большое, — обнимает друга. — Ты не представляешь, как я рад уехать отсюда. Чертовски неприятно выслушивать гнобление изо дня в день. — Почему ты не давал отпор? — Я умнее, — пожимает плечами и просто уходит с улыбкой на лице.***
Вова врывается в дом и начинает метаться, собирая какие-то вещи. — Вован, что произошло? — Вась, он уезжает, представляешь? На второй день знакомства. — Кто? — Это его вымышленный дружок, — ответил Лёша, вошедший на кухню. — Он «настоящее» вас всех. — И куда ты? — В Москву, с ним. Я не хочу таскать деда из местного гей-клуба каждый день через лес. Здесь нечем заняться, я сваливаю. — Да успокойся, Вован, сядь! — Вова, а ты ему нужен? — Приподняв одну бровь, спрашивает брат. — Не… Не з-знаю, — отвечает младший и плюхается на стул с тупым лицом. Об этом он и не подумал совсем. — Только не говори, что ты тут пидором за день стал, — с отвращением произнёс Васян. — Бля-я, — безэмоционально протянул Вова. — Прости, но я не буду извиняться, — пытается пошутить друг. — Ладно, в любом случае, хорошо обо мне скажут только на похоронах, поэтому надо действовать, — решительно высказал Вовий и куда-то уже намылился, но его остановил тот же Вася, так как Лёша классно проводил время в ахуе. — Мне даже тошно рофлить на эту тему, Вован. Пожалуйста, одумайся. Младший инстинктивно посмотрел в окно: таксист стремительно увозил Джонни прочь. Где-то внутри ломалось что-то важнее костей.