«Все твои крылья, все твои стрелы нам не помогут. Ты проиграл их. Оставь меня здесь. Лети, помоги. Люди слепые нам не простят, Ах, ангел, нам не простят, что мы другие».
Правило 1. Если игрок может немедленно выиграть, он это делает.
Чёрная тонкая паста размашисто выводит на клетке две пересекающиеся линии. Очередная выигранная партия обрамляется широкой белозубой улыбкой и довольным смехом. Издевательская победа над ней. У Егора до дрожи красивые пальцы — такие бы целовать и грязно пропускать в рот, задевая пухлые губы, чтобы понимал, чёртов мудак, насколько далеко она могла бы пойти, если бы была возможность. Его бы трахнуть хорошенько, чтобы напрочь забыл своё имя, чтобы перестал ровно и вменяемо дышать и чтобы перестал над ней так грязно издеваться, но Оля старательно и упрямо рисует новое клетчатое поле, пряча взгляд за веером смоляных ресниц. Крестики-нолики. Игра в логику между людьми, которые ею не пользуются. Ведь нет объяснения тому, зачем она снова лезет в это замызганное дорожной пылью болото. В эту вонючую старую мусорку; на эту заброшенную свалку, в которую Булаткин спокойно и хладнокровно выкинул всё, что когда-то пыталось его честно любить. Искренне, как это делают нормальные люди. Здоровые и адекватные. Потому что она, видимо, на всю голову больная. Неизлечимо. Эта история изначально несказочная и глупая. За всем этим глянцем сизых софит и татуированных рук, стискивающих талию Оли, скрываются лишь её разорванные от частых слёз капилляры в глазах. Это никогда не было и не будет взаимной любовью, но она верила в иное. Все мы верим в лучшее, когда любим того, кто нашей самоотверженной любви не заслужил. Егор улыбается шало, и это делает его похожим на ушлого змея. Ядовитого, опасного, почти кошмарного, как те ночи, которые она училась выживать без него. Научилась или нет — вопрос не такой важный, как важно то, что она, наверно, скучает. Ведь так называется это у адекватных людей? Крестики-нолики. Кто-то должен победить, а кто-то — проиграть. Но как им, уже давно далёким и ненужным друг другу, свести всё к ничье? … После полуночи телефон как-то неуверенно лежит в ладони. Пальцы, конечно, не трясутся, нет никакой штампованной дрожи, томного волнения и прочей ванильной ерунды из бульварного липкого чтива. Ей не нужен этот мнимый хэппи-энд; ей не надо очередных обещаний и внезапных приездов, оканчивающихся очередной разбитой о стену тарелкой, потому что Егор давно научился ловко уворачиваться — чёртовы заученные телом рефлексы, доведённые до автоматизма. Но набрать ещё не стёртые из задворок памяти цифры и спросить банальное: «Ты видел, да? Да? Тогда подавись, ублюдок» не решается даже тогда, когда настенные кухонные часы показывают пять утра. Теперь руки дрожат от злости. На саму себя. Очередная проёбанная ночь, очередной проёбанный шанс доказать, что ты была лучше. Лучше всех, с кем он был и будет потом. Игры, в которые играют люди. Кто-то спел это очень давно, а для неё это оказалось актуальным именно сейчас. Почему же так некстати?..-//-
Правило 2. Если игрок не может немедленно выиграть, но его противник мог бы выиграть, сделав ход в какую-то клетку, игрок сам делает ход в эту клетку, предотвращая немедленный проигрыш.
Крестики-нолики. Поле для игры напоминает тюремную решётку. Или хэштег с лаконичным словом «просрано». Крестики-нолики. Оля рисует на удивление красивый овал и поднимает взгляд, который не выражает ничего, кроме банального спортивного и даже дежурного интереса — ходи уже, придурок. Нет объяснения тому, почему ей так нужна его реакция. Самолюбие, жажда утереть нос, задеть за живое, вывести на эмоции этого похуистичного дурака на понтах — можно выбрать любую из тысячи набросанных рядом с клетчатым полем причин, но самое главное — это не любовь. У них так никогда не было и не будет. По крайней мере, в этом слишком легко убедить себя, когда очередной ход оборачивается крахом и сальной фразой: «Ты слишком глупая для этого, детка, эта игра не для тебя». Чья бы корова мычала, мальчик. Лучше молчи — будешь казаться умнее. Крестики-нолики. Даже игра банальная и простая, как их бывшее общее «мы». У них почти не осталось чистых тетрадных листов — последняя блядская решётка рисуется на полях криво и небрежно. Егор в мыслях уже откупорил элитное шампанское и выпил его прямо из горла, не морщась. Но последний ноль перекрывает его крест и не даёт победить, почувствовать вкус победы, возликовать и упиться своей самодостаточностью. Себялюбием, чтоб его!.. Оля швыряет синюю ручку на стол и сладко растягивает губы от уха до уха. Встать со стола на этот раз легче, чем почти два года назад. Ещё легче вырвать свою руку, куда Булаткин пытается поймать в воздухе её пальцы и потянуть на себя. Троекратное «ура». Егор ненавидит проигрывать. А Оля хотела хотя бы раз в жизни вырвать долгожданную победу. Ты полный ноль, парень. И я ставлю на тебе крест.