Видение

Вы знаете, как выглядят голодные глаза? Через пару дней голода у человека появляется особый блеск в глазах, за счет похудения они визуально кажутся больше, да и сам человек выглядит так, будто бы вот-вот расплачется. Первый раз я встретил ее на пересечении дорог, в холодный весенний вечер, не смотря на погоду, одета она была легко: расстегнутое пальто, а под ним виднелось черное платье чуть выше колена. Прохожие поднимали тяжелый взгляд от асфальта, глядели на ее бледное, почти белое лицо, провожали поворотом головы и опускали тяжелые веки. Она, как оказалась, была из тех людей, на которых все время смотрят. Не то чтобы лицо у нее было как у древнегреческих богинь, но правильное освещение и ракурс мгновенно могли преобразить ее. Наверное, я слишком привык смотреть на мир через объектив фотоаппарата, поэтому и говорю так. Она проскочила мимо меня, тонкая, чуть ли не прозрачная, напоминающая призрака. Это похоже на моменты, когда то ли воспоминания проносятся мимо тебя, то ли ты проносишься мимо них. Светофор мигнул и загорелся красным, а мы оказались отрезаны друг от друга машинами. Она не оборачивалась, а мне удалось заснять ее спину. Я сделал это, потому что я часто так делаю. Оставляю людей внутри пластмассовой коробки фотоаппарата, коллекционируя их души. Это – моя память, то, что я пережил и смог унести с собою. Если часто сидеть взаперти, то рано или поздно станет тошно. Я говорю это, потому что сегодня был бы год, как я не выхожу из дома. Наверное, мне надоело однообразие и бесконечные фотографии предрассветного неба, хотя фотографий людей тоже было предостаточно. Но это – нечто новое. Людям придется выйти, чтобы найти в толпе кого-то, кто покажется им особенным, да, мне повезло в первый же день. В мае, четвертого числа, примерно через неделю после нашей первой встречи, я увидел ее во второй раз. Я стоял прямо за ее спиной около кассы, держа в руках молоко, хлопья и сухофрукты, если бы меня кто-нибудь толкнул, то я бы, верно, уткнулся носом в ее макушку, уловив запах яблок. Кассирша раздраженно взглянула на нее, назвала цену, получив деньги, недовольно сунула их в кассу, а девушка ушла, не дожидаясь сдачи. Когда я вышел из магазина, она стояла недалеко, около многоэтажного дома, засунув руку в карман в поиске ключа. Так я узнал, где она живет. Если бы не судьба, то, скорее всего, вряд ли я мог бы объяснить многие странные вещи, происходящие со мной. В детстве я часто откладывал книгу и бормотал, мол, что так не бывает в жизни, а потом нечто похожее происходило и со мной, только вот объяснить я этого не мог, вот и пришлось поверить в судьбу, чтобы была хоть какая-нибудь вера. Мне судьба представлялась в виде автора, уверенно пишущего собственную книгу и не отступающего до конца, какой бы эта книга не получалась. Надо ли говорить, что теперь я часто видел её? Издали, я сидел на качелях, а она выходила из дома, обычно ранним утром, пугала сонных голубей и растворялась между домами, а появлялась ближе к полудню. Сначала я лишь наблюдал за ней, иногда фотографировал, сказать по правде, у меня скопилось много ее фотографий, да и не жалел я потраченного времени, проявляя их в тесной комнате, которая раньше была детской. Но один раз я настолько погрузился в свои размышления, что машинально пошел за ней. Она перешла дорогу, прошла мимо парочки магазинов, свернула к церкви и вышла на аллею. Летом здесь часто гуляли мамы с детьми, сидели на лавочках взрослые люди и мерно ходили туда обратно престарелые тетеньки, важно придерживая на поводке маленьких собачек. Она пробралась сквозь кусты и, перепрыгивая мощные корни деревьев, спустилась к набережной. В ботинки сразу попал теплый песок, стоило мне спуститься к ней. Из сумки-почтальонки она достала хлеб, просвечивающий через небольшой пакет, села на камень у воды и принялась кормить уток. — Ты каждое утро пугаешь голубей, даже не обращая на них внимания, а сейчас сидишь здесь и кормишь уток, - не выдержал я. – Это нормально? — Что? Да. – Она поправила сумку у себя на коленях. Потом плечо ее дернулось, она обернулась, словно ее вдруг озарило. На меня уставились два широко раскрытых глаза. Вот тогда я и понял, как выглядят глаза голодного человека. Если по правде, то вблизи я ее и не видел почти, а тут такое потрясение. Она растерялась, сползла с камня на песок, словно хотела за ним скрыться от меня, посмотрела по сторонам, вскочила и кинулась к аллее. Я хотел было побежать за ней, но вместо этого подошел к сумке и поднял ее. Внутри была книжка, мелкие деньги, телефон с наушниками и яблоко. А еще была тетрадь в кожаной обложке. Тут-то я и кинулся за ней. Утро хорошо тем, что на улицах почти никого нет, даже машины и те проезжают с поразительной редкостью, это просто счастье для людей, которые любят свежий воздух, но боятся большого скопления людей. Она кинулась прямо на красный свет, побежала к дому, а нагнал я ее уже у подъезда. Она отворила дверь и юркнула внутрь, я за ней, ну а дальше все произошло быстро, даже слишком. Не знаю, почему я это сделал, видимо в голове настойчивый голос повторял, что красивое не означает вечное, но я схватил ее, а она начала вырываться. Я опрокинул ее на пол, сжимая покрепче тонкую шею и смотря в эти голодные глаза, а когда опомнился, она просто перестала дышать. Все важные вещи всегда происходят мгновенно, уяснил я для себя. Если ты любишь, то знай, что тех, кто медлит, любовь уничтожит, вот что я уяснил для себя. Я до сих пор каждую весну достаю ее фотографии и внимательно изучаю их, обычно находя для себя нечто новое, ее же глаза все время снятся мне в кошмарах. А тетрадь в кожаной обложке? Это дневник. Я многое узнал, когда прочел его, знаете ли, жизнь каждого человека необычайно интересна, что бы там ни говорили.