31
2 марта 2019 г. в 08:00
Бэкхен проснулся в пустой постели под пушистым пледом. За окном все так же подвывала метель, заставляя появиться желанию никуда не вылезать из теплой кровати. Чанеля не было рядом, но его запах был всюду, отчего желание остаться под пледом возрастало вдвойне.
Пересилив себя, Бэк все же сел, спуская ноги на пол. Господи, теплый пол! Не ледяной, как в его комнате в школе. Пальчики с удовольствием зашевелились, зарываясь в ворс пушистого ковра. В комнате горел ночник, видимо, оставленный Чанелем, который позаботился о его комфорте.
Бэк решительно потопал в сторону ванной комнаты, залезая в душ, чтобы смыть с себя следы их бурного времяпровождения с альфой. На губах сама собой появилась улыбка, а пальчики потянулись к метке на ключице, нежно поглаживая шрам. Гиперактив все так же контролировал тело, принося желание, смазки было меньше, но это всего лишь на время, пока рядом нет его альфы.
Махровый халат оказался неожиданно нужного размера, заставляя омегу удивиться, но тем не менее натянуть на влажное тело приятную ткань. Носки совсем не хотели находиться, поэтому Бэк притянул их к себе нужным заклинанием из недр сумки.
Ступени слегка поскрипывали под шагами слизеринца в тишине дома, вызывая на лице у парня улыбку. Он с удовольствием втянул в себя воздух, отмечая, что теперь в доме пахло им и Чанелем, еще совсем неуловимо, но пройдет пару дней и аромат впитается, делая дом родным.
Лия сидела на полу гостиной, обнимая всеми лапками блестящий елочный шар. Видимо, он не помещался в ее карман, но ей очень этого хотелось. Чанель в это время усиленно пыхтел, пытаясь украсить в гостиной ель, но, похоже, заклинания, требующие концентрации и легкости, были не в его стиле. Из-за этого альфа злился, заставляя Бэкхена тихонько прислониться к теплому дереву арки, наблюдая за попытками своей пары украсить дерево в свете камина.
Альфа совсем не замечал того, что в комнате помимо него и зверюшки народа прибавилось, видимо, запах яблока со своей кожи не давал почувствовать Бэкхена, отчего тот оставался невидимкой.
Наконец омега сжалился над попытками своего мужчины, доставая из кармана халата палочку. Пара легких движений кистью и ленты взлетели к потолку, под удивленным взглядом Чанеля, который все так же пялился то на свою палочку, то на ленты серебристой мишуры, которые с такой точностью ложились на ветви дерева, слишком аккуратно для его собственных заклинаний. После того, как над камином появились золотые и алые ленты, переплетенные друг с другом, до Чанеля наконец дошло, что это уже точно не его колдовство. Он точно не знал подобного заклинания, отчего альфа развернулся в сторону входа в гостиную, наконец замечая своего истинного.
- Все ведь не так сложно, - Бэкхен мягко улыбнулся, подходя к гриффиндорцу, сидящему на ковре в одних пижамных штанах.
- Эй, это не проблема поднять в воздух шар, но повесить его на ветку - это слишком для меня, - пробормотал Чанель. - А эти ленточки! Это вообще для меня на грани фантастики! Вот если тебе нужно опрокинуть ель или сделать так, чтобы все шары резко посыпались на пол, то можешь смело звать меня!
- Я это учту, когда мне понадобится устроить разгром, - Бэкхен сосредоточенно развешивал украшения с помощью волшебства, оставляя на полу единственный шар, что полюбился Лие.
Горячая и чуть шершавая ладонь скользнула по пушистым носочкам, натянутым почти до колен, заставляя Бэкхена вздрогнуть и чуть не разбить последний шар, но промолчать. Поцелуй в голую коленку выбил из колеи сосредоточенности, поэтому омега поспешно убрал палочку в карман, оставляя в покое мишуру на полу, запуская пальцы в белую платину волос, находящихся в полном беспорядке.
В камине звонко треснуло полено, заставив Бэкхена от неожиданности вздрогнуть и прижаться ближе к альфе, а нюхлера торопливо утащить свою добычу, в виде блестящего елочного шара, в сторону уютного кресла. Чанель лишь фыркнул, вновь целуя в коленку Бэкхена, отвлекая того от неожиданно напугавшего его звука.
- Ты слишком соблазнительный в этом халате, да еще и носочки на твоих ногах... - промурчал Чанель, прикусывая кожу на бедре, отводя полы халата в сторону.
Бэкхен шумно выдохнул, чувствуя, как стало намокать чистое нижнее белье.
- Я только вымылся, - проскулил омега, понимая, что все, похоже, было зря.
- Вкусно пахнешь, - не останавливался альфа, чувствуя чужое нарастающее возбуждение, проводя ладонью вверх по ноге слизеринца, стягивая ненужное нижнее белье.
Пальцы тут же погрузились в горячее влажное и все еще растянутое тело, заставляя омегу прикрыть глаза и покачнуться, чуть теряясь в пространстве. Бэк нашел поддержку в виде чужой копны белоснежных волос, в которой все так же находились его пальцы. Сжав руку в кулак, он этим действием заставил Чанеля сдавленно шикнуть. Рука сама отпустила чужие волосы, поскольку альфа точно никогда не позволит ему упасть.
Бэкхен не двигался с места, чувствуя себя в ловушке чужих рук, пальцы одной из которых были внутри него, а вторая скользила по голой коже ног, пробираясь под халат, полностью его распахивая. Губы вернулись, на кожу, рисуя узоры языком, заставляя сдавленно хихикнуть от щекотки и дернуться, простонав, почувствовав дыхание на коже ягодиц. Пальцы просто не давали сбежать, поскольку растяжка омеге явно не требовалась.
- Мерлин, ты извращенец... - протянул Бэкхен, вздрагивая и все так же пытаясь удержаться на дрожащих ногах.
- Ты меня таким делаешь, - перевел стрелки альфа, освобождая пару от пальцев и утягивая к себе на ковер.
Халат был откинут в сторону, а Бэкхен уложен прямо на ковер и остатки мишуры, которая похрустывала под весом тела. Блики от огня камина плясали на коже, причудливо отражаясь в зеленых глазах, а Бэкхен не мог отвести взгляда от черной бездны глаз напротив, где в глубине будто плясало пламя.
Чанель не особо церемонился, закидывая чужие ноги себе на плечи, сразу входя на всю длину в расслабленное тело. Пальчики Бэкхена зарылись в ворс ковра, сминая бедную мишуру. Толчки были нетерпеливыми и глубокими, отчего у омеги перед глазами мелькали звездочки... или это были огоньки на ели, которая была почти прямо над ним. Стоны вырывались хаотично, заглушаемые изредка чужими вкусными губами.
Чанель не мог надышаться и насытиться омегой, ему все равно было мало. Хотелось быть всегда так близко, чувствуя каждую волну дрожи гибкого тела, деля воздух в общем поцелуе. Альфа просто не мог вспомнить, как он вообще жил до этого без него. Без его улыбки, необычных глаз, запаха, поцелуев. Было чувство, что со дня их знакомства прошли долгие годы, хотя прошло всего лишь 4 месяца, большую часть времени из которых они были порознь.
Неожиданно Чанель остановился, замирая внутри Бэкхена, и заставляя того открыть глаза, удивленно посмотрев на свою пару.
- Бэк, ты ведь выйдешь за меня? - хрипло спросил Чанель, пытаясь в зеленых глазах увидеть ответ на вопрос.
- Пак, ты здоров? - омега сжал мышцы, заставляя гриффиндорца сделать еще несколько толчков и вновь остановиться. - Заверши начатое, потом поговорим, - промурчал Бэкхен, притягивая к себе альфу, прикусывая чужую губу, а затем втягивая во влажный поцелуй.
Чанель вдруг поменялся, Бэк это ощутил, потому что альфа впервые глядел на него с какой-то щенячьей преданностью, нежно проводя ладонями по шее, прикасаясь к шраму своей же метки. Он вдыхал аромат чужого тела, утыкаясь носом куда-то за ушком, нежно прихватывая губами мочку. Толчки остались глубокими, но стали медленными и тягучими, заставляя Бэкхена поскуливать от чувства наполненности и единения. Чанель всегда был аккуратен и заботлив с ним, но в этом коттедже было как-то все по-другому.
Это был рождественский вечер, плавно переходящий в ночь. Они занимались любовью прямо под праздничным деревом, на ворсистом ковре, на оставленных в спешке лентах мишуры, а тонкий блестящий дождик запутался в темных волосах и как-то оказался на шее у омеги, прилипая к телу.
- Как я вообще жил без тебя? - сорвалось с губ альфы, оседая глинтвейном на родных губах с родинкой в правом уголке.
- Больше не придется, - на выдохе в чужие губы прошептал Бэкхен, понимая, что признание Чанеля стало спусковым крючком.
С тягучим стоном омега откинул голову назад, подставляя свою шею под поцелуи. Он почувствовал как альфа, вновь войдя в него, прикоснулся губами к оставленному им же шраму на ключице, втягивая в себя его аромат, заставляя тем самым не выдержать и кончить, пачкая спермой живот.