Вверх. Вниз. Вверх, вниз и в сторону. И снова — вверх, вниз и в сторону. Он резал пшеницу. Вверх. Вниз. Вверх. Думай о старике и о колосе в его руках. Вниз. Думай о бесплодной земле, на которой растет пшеница. Вверх. Думай о том, как она растет, как непонятно чередуются спелые и зеленые участки. Вниз. Думай о…
Рэй Брэдбери. «Коса».
Ли научил ее выживать. Благодаря ему она смогла продержаться достаточно долгое время среди ходячих мертвецов и обезумевших представителей «homosapien». Клементина послушно обрезала волосы, научилась стрелять, держалась подальше от больших городов и безжалостно кромсала ходячих. Но однажды ее жизнь круто изменилась, когда в руки лег маленький аккуратный сверток, и в одинокой судьбе появился малыш Элвин младший. Тогда Клементина поняла, что больше у нее нет права на ошибки: теперь от роковых действий зависела не только ее собственная жизнь, но и жизнь младенца. Клем вмиг повзрослела, почувствовав груз ответственности, огромным камнем упавшим ей на плечи. И так по замкнутому кругу. Раз за разом. Путешествие по городам, проблема пропитания, борьба за выживание — Клементина знала, что стоит потерять бдительность и смерть лизнёт их за пятки. Многие говорили, что костлявая старуха ее постоянная спутница. Мелькавшая за девичьей спиной, она отняла многих, но сделала девочку сильнее, подарив несгибаемый внутренний стержень. Этому она и желала научить Эй Джея. Когда — нибудь ее не станет и замкнутый круг треснет по швам, нарушая привычный ритм существования. Лежа на влажной земле, среди кровавых ошмётков, она совершенно потеряла нить с реальностью. Клем совсем не видела, как Эй Джей тряс ее за плечи, сорвав голос. Не видела Луиса, прижимающего ладони к ране у нее под грудью. Девушка существовала наедине с болью, которая окутала ее с ног до головы. Из горла вырвался лишь сдавленный хрип, а лица близких людей превратились в одно смазанное пятно. Оставалось смириться с неизбежным. Клементина далеко не наивная дурочка и ясно осознавала, что умирает. — Клем! Клем! Клем! — Эй Джей решил не сдаваться, пытаясь докричаться до самого близкого человека на свете. — Ммм! — невнятно промычал Луис, отчётливо ощутив, как тело возлюбленной стремительно холодело. — Эжей, — он схватил мальчика за запястье и отрицательно покачал головой, давая понять, что его потуги бесполезны. Мальчик поник, опустив руки вниз и огромными глазами посмотрел на юношу. — Как же так? Она не может умереть. Это невозможно. Не… — его плечи содрогнулись. — Клем! Эй Джей горько заплакал, ощущая боль утраты, кольнувшую его глубоко под ребрами. И, когда плач становился все громче и громче, Луис уронил голову в ладони, прикусив губу. Он потерял Клементину навсегда. Его первая и единственная любовь устала цепляться за жизнь, выбрав вечный сон вместо бессмысленного существования в постоянной борьбе за бытье. Но почему же она так быстро сдалась?***
Что это? Где она находится? Почему здесь так тихо и спокойно? Вокруг Клементины раскинулось огромное пшеничное поле. Пышные золотые колосья тянулись к ярким солнечным лучам, которые насквозь пронизывали голубой небосвод. Она видела такое чистое небо много лет назад, когда страшная эпидемия еще не окутала планету. Как символично. У великого философа Рэя Брэдбери существовал рассказ о пшеничном поле, каждый колосок которого был жизнью какого-то человека. И сейчас золотистые колосья, колыхаемые легким ветерком, низко прогибались до самой земли, олицетворяя умерших за время страшного апокалипсиса. Неудивительно, что площадь таких колоссальных размеров. — Детка… Девушка резко замерла, боясь обернуться назад: этот голос в последний раз она слышала казалось вечность назад. Голос, поющий ей колыбели. Голос, подбадривающий ее при жизненных трудностях. Голос… — Мама, — она собрала волю в кулак и резко обернулась, встречаясь взглядом с матерью. Низ живота скрутило от невыносимой тоски, когда женщина шагнула вперед, обхватывая лицо дочери ладонями. — Ты стала такой красавицей, — из уголков глаз покатились слезы. — Не удивительно, — рядом возник образ папы, подернутый дымкой, он стал более отчетливый. — Она наша дочь Мужчина вытянул руку вперед, касаясь пальцами синий козырек потрепанной кепки. — Все еще носишь? — Ууу, — Клем не могла выдавить из себя ни слова, просто уткнулась лицом в широкую грудь отца. — Клем! Клем! Клем! — кто — то настойчиво коснулся ее ноги. — Помнишь меня? До боли знакомый голос заставил Клементину оторваться от родителей и повернуться в противоположную сторону. — Дак, — на нее смотрел мальчик с торчащими ушами и россыпью маленьких веснушек на маленьком носике. Лучезарно улыбнувшись, Дак бросился в обратную сторону, пока не угодил в объятия полной женщине. Засмеявшись, она подхватила его на руки. — Святые небеса! Ты стала такой взрослой! — женщина лучезарно улыбнулась до образования милых ямочек на круглом лице. Ощущая дрожь в ногах, Клементина шагнула вперёд. — Катя, — за столько лет образ приветливой женщины испарился из памяти, но сейчас она стояла перед девушкой словно живая, будто Клем вернулась в свой первый лагерь выживших, когда еще не знала какие беды ее ждут впереди. Внезапно на голову Клементины легла тяжелая рука, без труда стянула кепку и кто — то взлохматил волосы на девичьей макушке. Осознавая личность незнакомца, девочка сдержала слезы. Только коснулась ладонью широкого запястье мужчины. — Все та же, — собрав волю в кулак она подняла голову. Кенни стоял напротив нее. Такой каким она видела его в последний раз: обросший, грязный и растрепанный, но с веселыми лучиками глубоких морщин в уголке одного единственного глаза. Мужчина слегка подтолкнул Клементину вперед, а сам присоединился к семье. — Ступай, Клем, он ждет тебя. И девушка шагнула вперед, утопая в золотых колосьях, где обитали образы погибших друзей. Каждый появлялся по одиночке, невесомо дотрагивался до Клементины подобно перьям райской птицы. Но может ли грешница оказаться в раю? Нет. Это другое место. Обитель неупокоенных душ, ушедших из жизни под гнетом жестокого апокалипсиса. Среди безликой толпы Клем увидела знакомые лица. Неподалёку ей энергично махал Люк. Рядом с ним стоял застенчивый Ник, который лишь приветливо махнул головой. За ними приютилась Джейн, все еще таившая на Клем обиду. Дальше ее встретила Ребекка и Элвин старший. — Спасибо, что заботишься о нашем сыне, — мимолетные объятия и вот уже Клементина в конце поля, где собрался плотный неприглядный туман, скрывающий в своих недрах дальнейший путь. Только силуэт высокого человека заставил ее шагать до тех пор, пока не появились смутные очертание широкоплечего мужчины, протянувшего ей ладони навстречу. — Ли! — в уголках глаз предательски защипало и девушка перешла на бег, расставив широко руки. Буквально врезавшись в Ли, Клементина повисла на нем, дав волю предательским слезам. Крепкие руки обхватили ее плечи. — Я устала быть сильной, — сквозь всхлипы послышался ее сдавленный голос. — Ты не обязана быть сильной, Клементина. Будь сама собой. Той милой, но жутко смелой девочкой, которую я встретил впервые в домике на дереве. Ли откинулся назад и обхватил личико испуганной девочки между ладонями. — Никто не ждет от тебя большего, Клементина. Ты должна действовать в силу своих возможностей и обязана вернуться к друзьям, они ждут тебя. Вздрогнув, она подняла голову встречаясь взглядом с человеком, который заменил ей родителей. — Нет, я хочу остаться с тобой. Мне так тебя не хватает, Ли. — Я всегда рядом, — Ли низко наклонился и дотронулся пальцем область грудной клетки девушки. — Вот здесь. Все мы. Он медленно выпрямился, указав за спину своей воспитанницы. Проследив за его жестом, Клем посмотрела назад, где стояли образы ее погибших товарищей. — Иди вперед и никогда не сдавайся. Будь сильной и знай, что на той стороне тебя ждут, — крепкая хватка постепенно стала исчезать, словно руки Ли растворялись в воздухе. Мужское тело подернулось рябью, исчезая в густом тумане, поглощающим всю окрестность плотным тугим покрывалом. Легкий толчок в спину, заставил ее открыть глаза в реальности и почувствовать металлический привкус крови на кончике языка. Под ребрами кольнула неистовая боль, что лишала возможности двигаться. Когда глаза постепенно привыкли к дневному свету, Клементина заметила, что лежит на кровати, а ослепительный солнечный лучик с твердым упрямством светит ей прямо в глаза. Девушка попыталась встать, но резкий приступ мигрени опустил ее обратно на старые, но чистые покрывала. Скосив взгляд немного вниз, девушка заметила туго перебинтованный торс. Брюнетка тут же увидела сгорбленную фигуру Луиса, сидящего напротив, подперев острый подбородок кулаком. Наверное ее слишком громкое копошение на кровати заставило юношу резко раскрыть глаза и в моментальном прыжке приблизиться к Клем. — Кьем! — с трудом произнес он, а темноволосая почувствовала укол совести, считая, что именно по ее вине парень лишился языка. — Я в порядке, — девушка попыталась его успокоить, когда длинные пальцы обхватили ее руку. — А где Эй Джей? Луис указал на соседнюю комнату и сомкнул ладони между собой, уложив голову на них. — Спит? Но вместо ответа Лу низко опустил голову, касаясь ее лба своим. Поняв его немую просьбу, Клементина негромко произнесла: — Я никогда не оставлю вас, — девичьи пальцы запутались в его жестких волосах на затылке. Буду бороться до самого победного конца.***
А где — то на широком пшеничном поле прогуливался мужчина. Коснувшись длинными пальцами крупных золотистых зерен, он тихо проговорил: — Я верю в тебя, Клементина. Никогда. Никогда не сдавайся, — его губы тронула мимолетная улыбка.