***
Всё треснуло в тёплом, ласковом мае. Тогда, когда вся жизнь начинается сначала, когда цветы украшают почти все уголки планеты и их аромат ласкает обоняние лучше любого парфюма. Всё разрушилось в то время, когда пары вроде бы должны сходиться, а тут… Наверное не стоит повторять слово «когда» так много раз, но нужно показать читателям насколько далеко их переносят. И на сколько всё-таки было больно… На самом деле всё вышло очень интересно. В пик совместного счастья и грандиозных планов на будущее, знаете же такое? Бывает у парочек, что ещё уютно устраиваются в своём теплом ванильном мирке. Именно в то время они оба оказались на стороне. Измена — такое гадкое слово, не правда ли? Вы, наверное, содрогнулись прочитав его, а если нет, то хоть подыграйте, ведь наверняка представляете как это страшно? А если нет, то вас даже можно поздравить, счастливый человек. «Сейчас хотелось бы рвать на себе волосы, но иметь возможность вернуть те моменты, которые я разрушил сам. Я не помню точное число, но вроде бы это было что-то между двенадцатым и шестнадцатым, кажется даже четверг. Смешно, я никогда не любил этот день недели. А ещё я не любил как звонил Его телефон, мне не нравился этот странный писк, словно мы всё ещё во временах «кнопочных экземпляров». Никогда раньше даже не заглядывал в экран чужого смартфона, а тут внезапно решился ответить. Быть может если бы я всегда проверял телефоны всех, а в этот раз забыл, то единственное, что продолжило бы мучить меня было лишь — чувство вины. Но, к сожалению, это оказалось не так. Знаете, это можно сравнить с хождением над пропастью или же с чем-то запретным в детстве, да с теми же конфетами, которые ведь лежали на верхней полке в кухонном шкафу, закрытые чем-то большим от ваших глаз. Примерно так и выглядело высвечивающееся имя абонента на закрытом блокировкой экране телефона Юри. Ответить на сам звонок я не успел, но назван был звонивший мужским именем в виде иероглифов. Мы уже давно жили в Японии поэтому кое-как, но запомнить несколько этих непонятных значков я сумел. Я помню, как заперся в освободившейся ванной на два замка. Юри тогда распаренный после длительного принятия ванны хлопотал на кухне с одним полотенцем на бедрах, наверняка ждал меня, а я вёл себя как недоверчивая ревнивая жена истеричка и уже в двадцатый раз вводил ново вспомнившуюся комбинацию цифр в код на его телефоне. Это оказалось не так просто, как я думал, даже с психа уронил полку с шампунями, но удивительно, что после этого сразу же подобрал нужный. Было даже смешно, ведь в коде всего лишь две цифры и это был день нашей первой встречи с ним. Было смешно, да, но и грустно одновременно ведь я забыл про этот день вовсе. Сейчас, рассказывая про случившееся тогда я понимаю, что это был первый день, когда это число обрело для меня важность и последний день, когда мы бы могли вспомнить его. Телефон был разблокирован. В те секунды я уже ничего и никого не слышал, оказался словно ваакууме. Вода, что бежала дабы сохранить мою скрытность и сделать вид усердного мытья, ведь не просто же так долго там торчу, она будто замедлилась или же текла очень далеко, я не слышал этого настойчивого удара о керамическую поверхность. На секунду подумалось: «Ведь, я так даже в школе не был внимателен.», — эта глупая фраза в глубине сознания, вызвала не менее бессмысленную улыбку на моём лице. Как поднялся? Как прошел к нему на кухню? Я не помню. Помню лишь то, как мерзко оправдывался Юри за переписку с каким-то посторонним в нашей с ним жизни человеком, как твердил о том, что интимные фотографии в ней далеко не его и принадлежат геям из интернета. Это всё смотрелось настолько жалко, что я уже хотел молча уйти, но с каждой секундой всё моё сознание окутывала злость, а все его слова отдавались болью в моей мелочной душонке. Тело трясло и телефон в моей руке постепенно начинал казаться до невозможности тяжелым, словно там не несколько грамм, а пол кирпичного завода. — Ха-ха… прям тяжело от любви к тебе. — единственное, что я произнес ещё с не разбитыми чувствами ему, а затем разгорелась ссора. Полетела мебель, жаловались соседи и люди на улице то и дело озирались на окна нашей небольшой квартирки. Но на самом деле всё продолжалось достаточно недолго, хотя лучше бы это было бесконечно. Сейчас я готов позволить ему разорвать себя на куски, но только бы рядом оставался. А тогда…я просто вызвал шлюх по номеру, который выпросил у Криса. Пока он бывал в России то фотографировал каждый номер подобного заведения, который только видел. До сих пор всплывает в памяти как мы молча сидели в ожидании их приезда, а затем я ушел со всей этой развратной группой в тогда ещё нашу с ним спальню. Они все стонали громко, но наигранно, лезли ко мне как мухи на мёд и выглядели также противно. В этом всем процессе я не слышал, как он падал за стенкой, мне это было не нужно. Хотя даже если бы слышал, то все равно бы это лишь забавляло меня. Я не мог совладать с собой, успокоиться. Мне было больно, я проявлял слабость, а это жутко бесило. Чувствуй то же самое, мой дорогой. Я не заметил, как весь дом опустел, на утро я проснулся один в холодной постели, пропахшей до тошноты спермой и испражнениями тех волосатых вагин. На подушках был разлит алкоголь, и они жутко воняли паленым спиртом.Быть может всё бы было иначе если бы я нашёл в себе силы простить, но я оказался слабее.