Математика.

      Сал Фишер на удивление хорошо справлялся с математикой. Почти все задачки миссис Пакертон оказывались для него пустяковыми, парень решал их достаточно быстро и всегда правильно. Чего не скажешь об Эшли: красавице давалось многое, но только не проклятая математика. Занятия с Тоддом, безусловно, шли на пользу, но особого прогресса не наблюдалось. Моррисон, конечно, хороший друг и порой забавный парень, но как учитель — полный зануда. Он старался быть помягче с Эш, но ее бесконечные мучительные вздохи не могли оставаться без внимания слишком долго. Тодд предложил отличную идею: Сал мог бы позаниматься с непутевой ученицей. Глаза Эш заблестели, а сама она расплылась в довольной улыбке. Мысль о занятиях с горячо любимым другом поднимала настроение и даже волновала.       Ребята встретились на обеденном перерыве. Перемена была достаточно длинной, так что поговорить успевали о многом. Сал и Ларри делились впечатлениями о последнем уроке английского и спорили по поводу последнего задания проверочной работы. — Йо, братан, ты, конечно, очень умный и все такое, но я тебе отвечаю: там точно надо было использовать прошедшее время. — Спорим на щелбан? Мы уже разбирали почти такой же текст, и там стопроцентно было именно прошедшее время! — Сука… Горячий спор прервал Тодд, он объяснил друзьям это самое задание, и, как оказалось, оба были не правы. — Полагаю, вы оба заслужили щелбан! — усмехнулся Тодд, прищуривая глаза. Ребята рассмеялись и продолжили беседу обо всем и ни о чем. В разгар обсуждения матанализа Эшли вставила свое звонкое «Кстати!» и попросила Салли о небольшой услуге: он должен взять ее на репетиторство и помочь ей наконец понять эти жуткие формулы и прочие записи. Сал с радостью согласился, ему несложно помочь подруге, тем более Тодда все-таки было немного жаль: его объяснения никак не укладывались у Эш в голове.       Занятия было решено начать со следующей недели, прямо с понедельника. За выходные Эш и Сал договорились о том, как будут проводить их, и где лучше расположиться. Удобнее всего оказалось заниматься дома друг у друга. Родители Эшли были рады тому, что Сал согласился помочь их дочери, потому что ее оценки и вправду оставляли желать лучшего. Фишер сообщил об этом «репетиторстве» отцу, и тот воспринял новость положительно, причем он подозрительно прищурил глаза и улыбнулся, отчего Сал покраснел и с возмущением удалился под громкое «Конечно, я буду рад увидеть твою подружку!» Генри. Эшли, как и договаривались, пришла в понедельник к полудню. Отца Сала дома не было, так что квартира была полностью в распоряжении подростков. Смущаясь, Фишер показал подруге свое жилище, а затем отвел ее в комнату. Эш было неловко: она впервые пришла к Салли домой и чувствовала себя не в своей тарелке. Ей привычнее было заниматься дома у Тодда, к тому же там она всегда могла отвлечься на Боба, милую рыбку Моррисона. И сейчас этой рыбки девушке очень не хватало. — Я думаю, нам будет удобнее на полу, так что я достал несколько подушек и, эмм… — Сал запнулся и шумно выдохнул, — пару пледов, потому что… н-ну… у меня немного прохладно и все такое… — Спасибо, это очень мило с твоей стороны. Я сяду тут? — вежливо спросила Эш, указывая на место рядом с прикроватной тумбочкой. Сал кивнул, и ребята удобно расположились на полу, раскладывая учебники, тетрадки, ручки, карандаши и прочие мелочи, которые точно должны были сыграть свою роль в сегодняшнем занятии. Сама по себе Эш никогда не была робкой девочкой, да и стеснительной ее тоже не назовешь. Но вся эта атмосфера… математики… производила какое-то странное впечатление. Когда Сал объяснял очередную задачу, он делал некоторые пометки и исправления в тетради Эшли, и в такие моменты бывало, что их пальцы соприкасались; тогда Эш глупо улыбалась и немного краснела, правда довольно быстро приходила в себя. Удивительно, но объяснения Салли оказались намного понятнее, и Эшли смогла сама решить пару задач. Сал искренне радовался за подругу, ее успех делал его счастливым. К тому же, ее прекрасное личико озарялось светлой широкой улыбкой, а громкие возгласы «Ес! Получилось!» льстили самому парню, как педагогу, конечно же.       Так, регулярные занятия математикой стали настоящей традицией, которую разделяли только Сал и Эшли. Это было их маленькое совместное хобби, занятие, которое сближало и дарило хорошее настроение. Вскоре оба привыкли к постоянным походам в гости друг к другу, родители Эшли с особой теплотой относились к Салли, он стал другом и для них. В свою очередь отец Сала, Генри, любил поболтать с Эш об искусстве и рисовании, а еще ему очень нравилось трепать ее по голове, словно она его дочка. От чувства неловкости и смущения не осталось и следа, подростки чувствовали себя свободно и открыто. Эш, прежде немного скованная и тихая, теперь позволяла себе громко вздыхать и возмущаться, даже отвлекаться, если математика становилась чем-то раздражающим и надоедливым, лишним в прекрасной дружеской атмосфере. А может и не совсем дружеской… — Итак, смотри внимательно, моя юная ученица: здесь ты видишь треугольник, который НЕ прямоугольный, ок? Тут нет угла в 90 градусов, так что единственное, что нам остается — это поебаться с теоремой косинусов, — объяснял учитель Салли-Кромсалли на максимально доступном языке, — и тогда… эй???! Алло! Эшли, пропуская слова друга мимо ушей, была погружена в рисование. Сал недовольно покашлял, а потом пару раз тыкнул в увлеченную художницу. Эш с легким испугом подняла голову, словно она на мгновение за была о том, что в этой комнате кроме нее есть еще кто-то. — Не очень-то Вы сосредоточены, мисс Кэмпбелл! И как Вам не стыдно? Я должен объявить вам выговор в самой строгой форме… — с иронией в голосе говорил Сал, пародируя смешной старческий голос Пакертон. Эшли звонко засмеялась. — О! Простите меня, Са-а-алли-Кромсали! Я была увлечена вашей прекрасной сосредоточенной фигурой! Вы так прекрасны, когда объясняете математику… — последнее предложение девушка произнесла немного приглушенно, точно она не сразу поняла смысл ею сказанного. Эш покраснела и тихонько прокашлялась, стараясь избавиться от смущения. Сал глубоко вздохнул, и, придвинувшись ближе, заглянул в блокнот подруги. На листе формата А5 был нарисован парень с аккуратными хвостиками, в маске, держащий в руках ручку, а на коленях тетрадь. Весь его вид отдавал той самой сосредоточенностью и погруженностью в любимое дело. «Ух ты…» — с восхищением прошептал Сал. Эшли и вправду красиво рисовала, и это однозначно получалось у нее лучше, чем решение геометрических задач с использованием тригонометрических формул. Будь неладна старшая школа! — Хорошо, Эшли. Я думаю, тебе нужна мотивация. Что, если… — на секунду запнулся Фишер, — а что если я заберу у тебя блокнот! Да! И ты получишь его только после того, как решишь две эти задачи. Самостоятельно! Как тебе такое? Сал с гордостью выпрямился и, пока Эш пребывала в недоумении, выхватил блокнот из ее рук. Девушка быстро сообразила, что делает ее друг, но не успела среагировать и помешать ему украсть скетчбук. — Эй! Отдай! — жалобно заныла Эшли, пытаясь отобрать любимую вещь. Но Сал не позволял ей сделать это. Он задерживал ее, немного отталкивая от себя и держа руку высоко над головой. Хотя Эш и была выше Фишера, забрать блокнот не удавалось. Она с раздражением выдохнула, а затем, хитро улыбнувшись, принялась щекотать парня. — Ооо! — со смехом напел Сал, — нет-нет-нет! Не выйдет! Не выйдет!!! Звонко смеясь, Фишер вскочил на ноги и убежал в противоположную сторону, а затем, пятясь назад, препятствовал надвигающейся подруге. — Зря ты это, Кромсали! Ты же знаешь, что сейчас будет! Не жди пощады, даже если ты мой учитель! — с шутливой угрозой сказала Эшли и по-злодейски засмеялась, задирая голову и сгибая пальцы, как настоящие диснеевские плохиши. — Боюсь-боюсь! — продолжал сопротивляться Сал, пряча блокнот за спиной. Он резко отшатнулся в сторону и прошмыгнул мимо подруги. Дразня ее, помахивая скетчбуком, Сал пятился теперь к кровати, но споткнулся о подушку и упал, приземлившись, к счастью, на другую подушку. Эшли громко рассмеялась, держась за живот и сгибаясь от смеха. — Не смешно, блин! Все из-за тебя! Я же мог погибнуть! Я был бы тяжело ранен, тебе бы пришлось вызывать скорую…, а как же мой отец, о нем ты подумала? А о Гизмо?! Кто почистит его лоток сегодня вечером?! — драматично разыгрывал Сал, возводя руки к потолку, прямо как настоящие театральные актеры. Эшли, продолжая смеяться, подошла ближе. Сал воспользовался моментом и схватил ее за руку, потянул на себя, и девушка, потеряв равновесие, упала прямо в объятия Фишера. — Это твое наказание, — ласково сказал Салли, давая понять, что он имел ввиду немного другое. Эшли крепко обняла друга, а затем просто удобно расположилась в его объятиях, не говоря ни слова. Сал легонько гладил ее по голове, запуская пальцы в волосы и убирая непослушные пряди. С лица Эш не сходила улыбка и она чувствовала, что Салли улыбается тоже. Этого не было видно, но что-то подсказывало ей, что она права. Сал и правда относился к девушке с особой нежностью и заботой, Эшли чувствовала, что между ними что-то большее, чем простая дружба. И ей Сал был ближе и дороже, чем кто-либо другой. У них у обоих было особое отношение друг к другу. Милый тихий момент ослабил бдительность парня, поэтому Эш смогла отобрать блокнот назад. В этот раз Сал не сопротивлялся, но умоляюще просил ее наконец сосредоточиться: завтра важный тест. — О, фак, а мы не можем просто забить на него? Серьезно, Пакертон, это уже третий тест за неделю, ты ебанулась?! — возмущалась Эш, падая на пол на подушку, — Сал, давай просто посмотрим телик? Я уже устала от математики, правда. — Ты быстро сдулась, а позиционировала себя как сильную женщину! Я глубоко разочарован, но… ты права, да и атмосфера какая-то не математичная. — Ты хотел сказать: «Не математическая,» — с ухмылкой поправила Сала Эш. Тот ничего не ответил, но она услышала тихое цоканье и увидела, как парень закатил глаза. В грамматике Эш была лучше Салли. Остаток вечера ребята провели смотря глупые телевизионные передачи при приглушенном свете ночной лампы. Они валялись на полу, закутанные в теплые пледы с рисунком клубнички и вишенки, за спиной были мягкие пуховые подушки, а в руках большие чашки с горячим какао. Тихие разговоры и смех заполняли комнату, делая атмосферу еще более уютной. Сал вернулся домой поздно вечером счастливым, его мысли были далеко-далеко от реальности. В кухне горел свет, за столом сидел отец, неспешно попивая травяной чай. Он не сказал ничего вслух, но подумал: «Хорошо, что у кое-кого есть подружка».