— привет, гонхак-хён. это ночной ё хванун. познакомимся поближе?
— жду тебя в восемь вечера в кофейне напротив этого клуба. засосы не замазывай.)Часть 1
18 января 2019 г. в 00:13
у хвануна на глазах чёрная подводка и персиковые тени, кажущиеся слишком яркими для цвета, что обычно выражает невероятную нежность. на пухлых губах блестит тёмно-вишнёвый блеск, который при малейшем прикосновении оставляет липкий след на любых поверхностях. особенно на коже, наверное, и именно это хванун хочет проверить этим вечером.
парнишка утыкается в телефон, пролистывая свой плейлист для сборов на блядки в поисках какой-нибудь подходящей песни, и довольно улыбается, натыкаясь на нужный трек. пытаясь уложить волосы, он покачивает головой под «made it» от leellamarz и superbee. из-за довольно резких движений непослушные волосы и не думают ложиться так, как хочется ё. сегодняшний вечер важен для парня, поэтому нужно выглядеть на миллион. так, чтобы у других рты раскрывались от восторга, зрачки расширялись, а в джинсах молодых (и не очень) людей становилось невероятно узко.
к слову о джинсах. друзья хвануна никогда не понимали, зачем он покупает уж слишком узкие джинсы, но сам парнишка в ответ лишь отмахивается каждый раз. они не ходят по подобным местам и, видимо, даже не представляют, как выглядит упругая подтянутая задница в подобного рода вещице. невероятно приковывает взгляд, и это определённо стоит всех тех мучений, что затрачиваются на попытку надеть их. сама картина выглядит смехотворно: ё, морщащий нос, подпрыгивающий и виляющий задницей в попытках одеться, совсем не похож на того горячего красавца, что ошивается по гей-клубам в попытке склеить красивущего актива на ночь, а для этого нужны очень узкие джинсы.
заправив в джинсы широкую полупрозрачную рубашку, мальчишка обращает внимание на то, что смартфон разрывается из-за входящего звонка, и отвечает.
— ё хванун? вы такси заказывали. я возле вашего дома, — басит в трубку таксист, и мальчишка может слышать, как он затягивается от сигареты, впуская в лёгкие едкий дым.
— да-да, я уже спускаюсь. скоро буду, — чуть ли не мурлычет хванун, распихивая ключи и деньги по карманам потёртой джинсовки и не забывая растолкать по карманам джинс презервативы. ещё раз заглянув в зеркало и поправив волосы, он подмигивает сам себе и вылетает из квартиры.
в силу только-только наступившего лета на улице ещё светло, так что каждый прохожий может полюбоваться на смазливенького красавчика, пафосно направляющегося к ожидающему возле потрёпанной временем машины мужичку лет сорока. таксист оценивающе и почти скептически осматривает пассажира и, тихо цыкнув себе под нос, забирается в машину. хванун в ответ лишь фыркает и усаживается на заднее сидение, закидывая ногу на ногу. он не может нравиться всем, потому что не всем дано иметь хороший вкус, как говорит бармен из любимого клуба парня. бармену он, кстати, очень даже нравится, особенно его узкий горячий рот, за который ё получает бесплатные, зато какие вкусные и красивые коктейли.
мобильник коротко пиликает, указывая хозяину на входящее сообщение, а на экране высвечивается кокетливое «приедешь сегодня, малыш? ~» с кучей смайликов от того самого бармена. мальчишка почти моментально отправляет ответ, донося до парня, что он уже в пути, и откидывается на спинку сидения. бармен заваливает его сообщениями, пользуясь, видимо, своим перекуром, и даже не подозревает, что заставляет сердце хвануна биться чаще, написав самое простое «лидо сегодня приехал. уже в центре танцпола».
лидо — личный наркотик ё. метр восемьдесят ходячего секса, пробирающий до глубины души низкий голос с приятной хрипотцой и самые лучшие танцевальные навыки среди всех посетителей клуба. загадочный незнакомец, каждый раз уходящий с новым мальчиком за руку. все эти парни как на подбор ненамного ниже самого лидо, абсолютно все подтянутые, с перекатывающимися под кожей мышцами. хванун совсем на них не похож, он низкий и щуплый, зато с красивой моськой и задницей. хванун пластичный и умеет быть сексуальным, но лидо всё равно ни разу на него не смотрел, и из-за этого сердце будто разбивается на тысячи осколков. хочется если не всю жизнь, то хотя бы одну ночь провести с предметом обожания, насладиться близостью с ним и наконец узнать его хоть немного получше, но пока остаётся лишь ошиваться поблизости и танцевать, надеясь на то, что высокий брюнет вдруг заметит его.
машина осторожно тормозит возле входа в клуб, и водитель бурчит итоговую сумму. наморщив нос, парень вкладывает в огромную ладонь несколько купюр и изящно выходит из автомобиля, поправляя на себе куртку и нежно улыбаясь, как только взгляд цепляется за громилу возле входа в клуб. вышибала по имени мун чжихун приветственно кивает и пропускает парнишку в клуб, перед этим слегка щёлкая его по носу. прекрасно зная, каким становится хванун, заходя в клуб, мужчина всё равно относится к нему, как к родному сыну. не то, что бармен, кидающий на него красноречивые взгляды.
при входе в клуб приходится чуть задержаться, чтобы глаза привыкли к пересечению темноты и ярких проекторов, а уши — к невероятно громкой музыке. в нос сразу же ударяет запах алкоголя, освежителя воздуха, с которым местный бармен буквально не расстаётся, думая, что он помогает справиться с вечным запахом пота, исходящим от кучи танцующих людей. скорее на автомате уже в который раз поправив волосы, будто они могли растрепаться за такое короткое время, хванун вздёргивает нос и пробирается через толпу к барной стойке, одновременно с этим медленно скользя взглядом по посетителям в поисках одного-единственного. сердце пропускает удар, когда парень видит его, стоящего возле стены с каким-то мальчишкой и бокалом в руке. судя по цвету коктейля и виду стакана, либо сам лидо решил заказать любимый коктейль ё, либо бармен постарался. тут уж точно не понять, хотя всегда можно спросить.
— а вот и мой малыыыыш! — почти мурлычет стоящий за барной стойкой парень, уже замешивающий какой-то коктейль. расстроенный раньше времени хванун очень надеется, что это его любимый.
— привет, ёнджо-хён. давно возле него крутится тот пацан? а что за коктейль?
ёнджо гаденько ухмыляется и придвигает к парнишке высокий стакан, наполненный оранжевой жидкостью. тот узнаёт свою любимую отраву и делает пару больших глотков, сразу немного расслабляясь и совсем не замечая, как уголки губ расползаются в нежной улыбке.
— он не знал, что выбрать, так что я просто намешал ему то, что постоянно пьёшь ты. он спрашивал название, но я сказал, что его нет, потому что это вообще твоя идея и всё такое, а мальчишке я слабительное подмешал, так что долго он возле лидо не будет ошиваться. не упусти свой шанс.
хванун, чуть приподняв одну бровь из-за удивления, переводит взгляд на лидо и того мальчишку. как раз вовремя, чтобы увидеть, как соперник морщится и, что-то шепнув парню, убегает в сторону уборной.
— ну, как тебе? — хмыкает ёнджо, выпрямляя спину и гордо поднимая голову. если и можно с пафосным видом протирать стакан, то бармен именно этим и занимается. — цель свободна. сейчас поговорю с диджеем, чтобы включил что-нибудь больше подходящее тебе, и беги покорять его сердце.
с этого самого момента начинается безумие. залпом допив коктейль, ё наблюдает за тем, как ёнджо отходит к установке диджея и шепчет ему что-то на ухо. от внимательного взгляда не ускользает также и то, как бармен оставляет поцелуй за ухом блондинистого диджея. как его там звали… кажется, ёнджо называл его сохо.
в любом случае, юноша сейчас совсем не об этом думать должен. стоит заиграть новой песне, как он поднимается с высокого табурета возле барной стойки, бросив куда-то на территорию ёнджо свою куртку (всё равно потом завезёт домой к хвануну, как случалось уже не раз, или отдаст перед уходом), медленно идёт к танцполу. с одного стакана лёгкого коктейля ему не опьянеть, но в голову-то немного ударяет, придавая уверенности.
дальше всё как в тумане. хванун помнит, как танцует со всеми подряд, как последняя блядь, обтираясь о горячие тела в горячих танцах, и совсем не замечает, как на месте одного из партнёров оказывается лидо.
такой высокий и горячий. такой желанный и нужный. хванун чувствует широкие ладони на своей талии, прижимающие его к сильному телу и заставляющие терять голову.
подмешал ёнджо что-то в коктейль или больше водки добавил, думается ё, потому что нельзя было набраться до такого состояния с такого количества, но, на самом деле, это не столь похоже на алкогольное опьянение, сколько на воздействие наркотика по типу экстази.
хванун совсем не замечает, как его прижимают к стенке в коридоре. он пытается что-то сказать, но его тут же затыкают грубым поцелуем с привкусом апельсина и водки, его же вишнёвого блеска для губ и крови. потеряв над собой контроль, лидо прокусывает его губу, тут же зализывая рану и перебираясь с поцелуями и укусами всё ниже. рубашка выправляется из узких джинс и расстёгивается одним движением (хванун не слышит, как пара пуговиц ударяется о пол, слетев со своих мест), открывая вид на впалый живот и бледную кожу, похожую на фарфор.
лидо понимает, что этот мальчишка действительно не похож ни на одного из тех, кого он уводил с собой раньше. им хочется обладать полностью и вечно, сжимать до синяков худые бёдра и талию, наблюдая за тем, как наливаются синюшные пятна на нежной коже, хочется кусать до крови и оставлять засосы, что будут сходить невероятно долго.
лидо буквально заталкивает хвануна в кабинку туалета, и это определённо не самое романтичное место для ночи с возлюбленным, но в данный момент это не волнует парней. всё их внимание сфокусировано только на губах и телах друг друга, таких разгорячённых и желанных.
позже, захлёбываясь стонами, хванун спросит, как зовут лидо на самом деле.
позже, захлёбываясь стонами, хванун будет срывающимся голосом выкрикивать ласкающее слух «гонхак».
на утро хванун находит себя в квартирке над клубом, в которой живёт ёнджо. мимо комнаты, где он просыпается, проходит тот самый диджей сохо в одном полотенце, обёрнутом вокруг пояса, и машет рукой, дружелюбно улыбаясь. хванун ни черта не понимает, лишь чуть морщится, глядя в пол и пытаясь проснуться. всё тело ломит, в некоторых местах на коже ощущается жжение, а сидеть невероятно трудно.
— доброе утро, страна! — жизнерадостно гаркает ёнджо, врываясь в комнату и заваливаясь на свою же кровать, которая на пару часов утром была уступлена хвануну. — ну что, красавчик, готов посмотреть в зеркало? надеюсь, ты взял с собой свою прекрасную косметичку, потому что я не выпущу тебя на улицу, пока ты не замажешь всю эту красотищу на себе. вижу, вижу, перепало тебе вчера.
хванун слушает бармена с открытым ртом буквально минуту, а после подрывается с места и несётся в ванную, чуть ли не прислоняясь к зеркалу. засосы буквально повсюду — не то, что шея и ключицы, что торчат из-под рубашки, но даже на линии челюсти красуется парочка. повсюду следы от зубов, которые явно кровоточили, и тут становится понятно, почему чувствуется нехилое пощипывание. у парня весь макияж размазан, губы опухшие и покрасневшие, а от вечерней укладки не осталось и следа. только сейчас он замечает, что на рубашке не хватает двух пуговиц, зато из маленького кармашка джинс торчит бумажка.
ё дрожащими руками достаёт свёрнутую в два раза записку и разворачивает её с замиранием сердца. корявым почерком человека в явно полнейшем неадеквате написан номер телефона и «лидо, но для тебя — ким гонхак, детка. напиши мне, как оклемаешься».
хванун чуть ли не с визгом возвращается в комнату и валится на кровать, скидывая с неё ошарашенного ёнджо. сразу хватается за телефон, вбивая в него номер гонхака и тут же печатая смс.