Дыши, Зазеркалье

Тик – так, Я позволил так; Тик – так, Чтобы сказку рассказать; Тик – так, Следует с конца начать. (Автор Ветер в гривах) – Посмотри, Алиса. Что ты натворила?       Время поморщился от боли, его красивое лицо, словно высеченное из камня, искривила гримаса боли, пробежавшая по телу судорогой. Он крепко стиснул зубы и, замерев, медленно выдохнул. – Я не специально. Я не хотела. Я не думала, что так получится.       Алиса оглянулась, рассматривая тьму, накрывшую замок Джентльмена. Громко скрипнул Вечный Часовой Механизм, роняя на каменный пол куски циферблата, звоном отдававшиеся в ушах. – Ты погубила нас, – отчаянно шепнул Время. – Я всего лишь хотела спасти Шляпника, – крикнула Алиса. – Теперь всем нам придется дорого заплатить за твое безрассудство! – стиснув зубы, прикрикнул Тик-Так, – Глупая девчонка, за одну жизнь ты расплатилась нашими! – Я должна была это сделать, – опустив глаза, беспомощно промолвила девушка.       Время подошел к ней совсем близко, почти вплотную, его холодную щеку обдавало теплотой ее дыхания, шелковистые кучерявые локоны ласкал ветерок, сдувая с них легкий аромат, который мужчина глубоко и часто, едва заметно, вдыхал, заполняя ноющую грудь. Наклонившись к ее уху, он сказал: – Ты пробралась в мой дом, обманула мое доверие, украла Хроносферу, подвергла своих друзей опасности, обрекла меня на медленную мучительную смерть и мне интересно знать, ради чего все это? – Я просила Вас о помощи, молила спасти Шляпника, но Вы остались глухи, – зло сощурив глаза, огрызнулась Алиса. – В чем причина столь сильной привязанности? – Я люблю его…       На мгновение, это была лишь секунда, но Джентльмену показалось, что его оглушило, сказанные слова, словно беспощадный гром, барабанили в висках. Жестокие слова, желаемое признание, словно воткнутый нож, холодили сердце колющим лезвием.       Он долго смотрел в ее глаза: теплые, тягучие, словно мед, алые губы, словно тюльпан в Райском недосягаемом саду, золотые локоны волос, обласканные солнцем.       «Дыши, дыши Джентльмен, очнись, прислушайся к звукам».       Медленно себя уговаривал он. На лицо упали холодные капли. Этот дождь чьи-то слезы. Мазнув по щеке, они падают на пол, оплакивая его любовь. Облизнув пересохшие губы, мужчина почувствовал, как они горьки.       Вечные Часы заскрипели, задребезжали, стены содрогнулись, эхо падающих камней нарушило тишину, Время схватился за грудь, волна боли пошатнула его, ноги подкосились и он упал на колени. – Сэр! – взволнованно позвала девушка. – Беги Алиса, ну-же…– отталкивая протянутые руки, закричал мужчина.       И она побежала, вперед, все быстрее, не оглядываясь, не мешкая, она бежала вперед. – Спасай своего Шляпника, – с горечью произнес Тик - Так. Тяжело вздымалась его грудь.       Сказанные слова отдаются в сердце сотней трелей, поднимающих страшный шум. На глаза нависла пелена слез, и он позволил себе закрыть их. Теперь Время опутан своими мечтами, страстями, содрогаясь от скорби по мертвой любви.       « Алиса, ты не представляешь, во что превратила меня. Немного жестоко врываться в мою размеренную жизнь, отдаваясь при этом другому и не оставляя мне ни единого шанса.       Этот мир больше не место для меня, в нем не осталось жизни. Ты скинула неосторожно свечу, как я хотел скинуть с тебя одежду, и теперь это позволило мне видеть. Откуда ты взялась тогда, источая аромат ландыша вокруг себя. Я смотрел на тебя, в своем тесном кабинете, и мне делалось дурно, этот запах пропитал одежду, въелся в кожу, я чувствовал его везде. Ты была так неукротима, неудержима в своем стремлении помочь, что я просто забыл о цели твоего визита, утонув в шоколадных горящих глазах.       Интересно, темнеют ли они, когда твое тело содрогается перед оргазмом? Ты обладаешь исключительным умом и колким языком, мне не доводилось встречать таких женщин. До сих пор. Я знаю, в своих мечтах я видел, как умело ты владеешь им, как касаешься его кончиком моей возбужденной плоти, как головка утопает в ласках твоих алых губ.       Ты нервничала, это было видно, ты не могла найти себе места, все время переминаясь с ноги на ногу. А я представил, как мог бы ладонями подниматься по твоим стройным ногам обтянутым чулками, приподнимая платье и лаская внутреннюю сторону бедра. Ты была в ярости, когда я решительно отказался помогать тебе, твое лицо побагровело от злости. А я хочу, чтобы ты краснела, когда мои пальцы, дотронувшись до твоей оголенной кожи, скользнули к влажной ткани белья и, минуя ее, прикоснулись к набухшему клитору. Ты нетерпеливо откинула волосы, понимая, что проиграла. А я еле сдержался, чтобы не запустить в них руки и не освободить непокорную гриву. Думаю, это великолепно, зарываться в них носом и перебирать волнистые локоны. Ухмыльнувшись, ты присела в реверансе. Я глубоко вдохнул воздух сквозь стиснутые зубы.       Ты думаешь, я оставил бы твою одежду? В нетерпении я просто разорвал бы ее. Обвив тонкую талию, я притянул тебя к себе, вдавливая в себя. Зрачки расширены, тело, словно в лихорадке, дыхание сбилось. Не могу не думать о тебе. Даже сейчас, лежа на холодном полу, я чувствую себя иначе. Под нами шелковые простыни, ты медленно насаживаешься на меня, твои глаза зажмурены, рот приоткрыт, ты тихо стонешь, волосы каскадом струятся по обнаженной спине, соски розовые и набухшие, я ласкаю твою грудь. И когда я двигался бы в тебе, благословенная тьма двигалась вместе с нами.       Но теперь, когда ты отдала себя другому, я простил тебя. Любовь извиняет все».       Открыв затуманенные глаза, Время оглянулся, вслушиваясь в голоса, которые проникали в его сознание, словно через плотную вату. – Сэр, поднимайтесь… – Господин, мы живы.       Джентльмен резко сел, всматриваясь в Вечный Часовой Механизм, и действительно, циферблат был цел и невредим, ярко горят, стрелки плавно продолжали свой ход. – Я что - нибудь прозевал? – сфокусировать взгляд на чем-то конкретном было сложно. – Все в порядке? – Алиса склонилась над мужчиной, ее ладонь обжигала кожу сквозь ткань. – Да, – как можно незаметнее сглотнув вставший в горле ком, едва слышно ответил он.       Не глядя больше на девушку, Тик-Так поспешил скрыться в глубинах своего дома, чтобы никто не заметил его состояния. Безумные мысли ураганом носились в голове. Он видел, ох, конечно он видел, как Алиса подбежала к Шляпнику, как он знакомил ее со своей семьей, разумеется, он попросит ее остаться и Алиса согласится. Ревность - гремучая змея - обвилась вокруг шеи и с каждой секундой сильнее сжимает свои кольца.       Но нет, он не позволит себе думать об этом. Думать о ней.       Его окружали все те же желто-розовые облака в «Живые граждане Подземья», часы жизни все так же продолжали тикать, возобновив свой ход. Тик - Так прошелся вдоль них, ведя им счет в уме. – Все как надо, – произнес Джентльмен.       Обернувшись, он увидел Алису, стоящую перед ним. – Да? – Я не послушала Ваши предупреждения. И зря. Простите.       Она была прекрасна: так напугана, ранима и беззащитна, что Время едва сдержался, чтобы не прижать ее к себе. – Я раньше думала, время нас обкрадывает. Забирает самое дорогое. Теперь же я осознаю, что все это временно. И часы нашей жизни и минуты, и мгновения – это Ваши дары.       Как же она была очаровательна. В тот момент мужчина ясно осознал, что больше никого и никогда не сможет полюбить столь сильно и безрассудно. И волна невыраженной нежности сжала его в своих тисках так, что сбилось дыхание.       Алиса протянула ему отцовские карманные часы, которые держала в руках все это время, на золотой цепочке и с надеждой заглянула в голубые глаза. – А, сломанная игрушка. Должно быть, хочешь, чтобы починил? – Нет, хочу Вам оставить.       Джентльмен нахмурился, но сжал в ладони старые часы. – Отец говорил, что с тобой остается навеки лишь то, что ты отдал. Я знаю, Вы бы ему понравились. – Говорят, что время ко всему безучастно, – с тоской сказал мужчина, – но тебя я всегда буду помнить. Только, пожалуйста, не возвращайся…