Чёрнокрасные носки

— Во, глянь! — заметил-таки наконец Виталик щель; она располагалась под самым потолком (Виталик перерезал провод, на котором ровно как на картинке выстроился ряд прищепочек, удерживающих Андрюшины носки; плотно - один к одному выстроился ряд носочков, едва не прилипающий к скважине в стене). — Какого хрена ты верёвку перерезал?! — догадался хозяин Андрей по звуку. — Ты её вешать на место будешь?! — Заткнись, слепой ублюдок! — влез Виталя в ванну со своими грязными ботинками, оставляющими чёрные следы (чернее смоли!). — Выключи, лучше, свет! — А что там такое? — исполнял тот приказание, погружая "друга" в полутьму. — Не хочу, чтоб хреновы соседи меня видели... О, блин! — заговорил он шёпотом, опомнившись, — они ж могли бы меня услышать!... — Ха-хо! Раскатал губёшки! — получил Андрюша своё удовольствие подтрунивать над нахалом (этаким беспардонным, который не только впёрся в его выхоленную вычищенную квартиру и не снял с вою скверную обувь, но и... перерезал единственную верёвку в его ванной, на которой Андрей всегда развешивал носки - единственное, что издавало зловонный запах). — Услышит там тебя кто-нибудь! Размечтался, наивный цыплёночек!... — Затрахни свой хавальник! — шикнул на него Виталя, — паяц говённый!... Кто там живёт? Почему не услышит? — Там живёт женщина, — пожал Андрей плечами. — Ну, в смысле, девушка... Молодая. Одна живёт... Сирота. Виталик в это время уже рассматривал запертую ванную, в которую барабанила открытая на всю катушку и испускающая сильный пар горячая вода. Никакой "сироты" пока не было видно. — Ну и как эта сирота? — любопытствовал Виталик. — В каком смысле? — В прямом, урод! Ты пробовал её? — А, — дошло до него, — вон ты о чём. Нет, представь себе, не пробовал. Она глухая, а я... — А ты слепая! — хохотнул самодовольный Виталик. — Вот она почему не услышит... — А она, что, воду в ванну набирает? — встревоженным голосом заговорил (запаниковал) Андрей. — Она мыться собралась?! И ты подглядываешь? — Хватит причитать, крендель! Ты меня и так сегодня уже достал! Долг не фига не отдаёшь! За это я объявляю у тебя слежку. Засаду! Распоряжение штаба. И не вякай... — Что за ахинею ты бредишь?! — Браток, — повернулся к нему Виталя (всё равно тёлка пока не вошла в ванну - вода ещё долго набираться будет), — ты не понимаешь смысла?! Я состою в рядах бандитской группировки, а эта чувиха, что живёт с тобой по соседству, шпионка. Мне поручено вести за ней наблюдение. Потом: долги члены нашей банды не возвращают - это закон; стрелки переводят, но не возвращают. Догоняешь? Я перевёл стрелки на тебя, поэтому должен бабки ты, и должен не мне, а нашей организации. Хочешь проблем, цыплёночек наивный? — Нет, конечно, не хочу. Но почему ты нахал такой?... — Если не хочешь проблем, то не вякай, пока я тебе не разрешу. Мы давно не можем выследить эту глухую сучку, а с твоей помощью так легко удалось на неё выйти. Поэтому закрой дверь, оставь меня в темноте, чтоб шпионка не заметила меня. Сделаешь всё хорошо и я освобожу тебя от долга. Три тысячи долларов ты должен уже не будешь. Понял, наивный? — Конечно! Чего ж тут не понять? Но уж больно ваша организация преувеличивать мастита! Ты всего пятьдесят рублей у меня... — Захлопнись!!! — процедил Виталя этому занудному нудиле. И... остался в темноте сею же секунду, как дверь соседней ванны открылась и... зашла сущая красотуля. Она пока ещё не была раздета, и это Виталика возбуждало ещё больше. Расстегнула молнию на юбке и... осталась в возбуждающих белых трусиках (они были густо-белыми и сквозь них совершенно ничего не было видно, но... сейчас она их снимет... сейчас она всё снимет) и свитере, когда юбка упала под ноги. Потом "глухая" эта, словно подчиняясь зову сердца Виталика, натянула свитер на лицо, обнажив такой же ярко-густо-белый бюстгальтер. Но... снимать ничего не стала, а залезла в бурлящую-шумящюю ванную. И... видимо, на этом весь спектакль заканчиваться и предполагал. Но... Виталик был уверен, что закончилась только первая его часть. После небольшого антракта наверняка действие продолжится, потому что Виталя знал на зубок таких смурных-несчастных тёлок как она; приём ванны без занятий онанизмом они не заканчивают, и, хоть девочка эта и глухая, но странно вести себя она не должна ни за что; она снимет с себя своё гадское нижнее бельё, Виталя был уверен (не будь он Виталей, если эта сучка его не стянет и... не заработает своими ... пальчиками). Вода течь перестала; девушка закрутила кран и разлеглась. Как понимал Виталик, глядя на неё, ей необходимо отдохнуть; что-то не очень приятное она пережила (сегодня пережила, а может и переживала очень долго). Но... Жизнь отдыхать ей никогда не дозволяла и даже сейчас: что-то внутреннее мешало ей расслабиться и впустить в себя теплоту горячей воды, чтобы тело растаяло, размякло, расковалось... Девушка взяла что-то в руку, к чему Виталик особо не приглядывался (он смотрел в бессмысленную пустоту), но пригляделся он очень быстро, когда вода в замершей ванне неожиданно перекрасилась; перекрасилась в тёмно красный цвет...