Выживший в Кромешной Тьме

Фанфик по вселенной Left 4 Dead/Left 4 Dead 2. Начало записи: 13.01.2019. Время действия: 2010-2015 года. ----------------------------------------------------------------------------------- Глава 1: Прибытие в Сокрама Души. Резко распахнув глаза, я пришел в себя от того, что что-то щипало мою ногу, нервно и трепетно тратя моё терпение. С каждой секундой, пока я просто лежал, я всё больше вспонимал, где я - умерший в эпидемии Зелёного Гриппа мир, потраченный людской агрессией и алчностью правительства в надежде своего спасения. Но, увы, никто в этой истории не выжил. Прошло много времени с начала эпидемии - уже как четыре месяца. Я всё больше мечтал поднести пулю к своему виску и выстрелить, но, когда я смотрел вперед, я чувствовал голоса в своей голове, говорящие мне о том, что впереди, прямо за углом, меня уже ждут похожие мне. И я верил этим голосам, я убирал свой револьвер, покрытый слоем крови, копоти и масла, от виска, вновь вставая на свои раненные, подбитые ноги. Я шел, я пытался жить. Я хотел жить. И всё было таким… желанным. Да. Будто я знад, что за углом правда есть кто-то из выживших, но доходя до места, указанным голосами, я пустел - за углом меня ждали лишь зараженные этим самым вирусом люди. Их тела притерпели небольшие изменения, заставившие их кожу поблекнуть, попрочнеть, став подобием синтетического волокна, а чувству страха уйти из этих бренных тел. Я не знаю, что движет ими, но могу сказать точно - они защищают себя. Изучая их, я понимал, что мы видим себя сквозь разные пленки - они видят нас как угрозу, а мы - их. Эта война будет длится до полного истребления одной из двух сторон. Я умолял Бога убить меня, но, похоже, он сам умер при этой эпидемии, оставив жалкую горсть людей на огромном континенте Америки. Каково быть одному, спросите вы. Я скажу вам - я не чувствую смысла жизни, не вижу цели идти дальше, не желаю вновь встретить новую стаю зараженных. Я просто хочу умереть. Но почему я иду? Я сам этого не понимаю. Подняв голову, хрустнув затекшей от продолжительного сна на сырой траве под елью, я первым делом осмотрел округу. Не обнаружив ни одного зараженного в радиусе моего обзора, я тяжело вздохнул, поднимаясь на локтях. Осматривая ногу, что щипало, я вспомнил старую рану, полученную в первую неделю заражения - мой напарник укусил меня. Я ожидал, что стану таким же, но, к счастью или разочарованию, мутаций не обнаружилось. Я был вынужден идти. Поднимаясь на ноги, я сразу же закинул свою сумку на спину, услышав характерный скрип патронных рожков староватого M4A1, что лежал прямо перед моими ногами, и бульканье воды в бутылке той же сумки, что я берег с каждым днем всё больше. Вода, как и пища, сейчас были на равне со стволами и медикаментами. Страшнее было не заражение, а смерть от голода или того, что твои руки и ноги превратились в мясные отруби, разгрызанными очередной толпой зомби. Всё тело устало, как и мой поблекший рассудок, ведь такое время в одиночестве выжить крайне сложно. Но я жил, шел вперед, что и сделал сейчас - непродолжительно постояв, я сделал шаг, а следом и второй, продолжая свой долгий, казалось бы, бесконечный путь. Я вышел на длинную аллею из асфальтовонной дороги, местами треснувшей, покрытой темной, сгустившейся кровью и трупами инфицированных. Некоторые из них были живы, они что-то бормотали себе под нос. Однажды я увидел одну инфицированную женщину, держащую на руках игрушечную куклу с треснувшись пластиковым глазом, оторванной рукой и зашитым животиком нитью. Она плакала, говорила что-то похожее на "Боже, спаси и сохрани". Я понимаю, что мы, выжившие - это их проблема. Они хотят жить также, как и мы, наше стремление достичь лучшей жизни одинаково, но мы понимаем пути этой цели совсем по-разному. Мы, как две одинаковые стороны магнита - люди пытаются спасти свою жизнь от толп инфицированных, а те пытаются жить, чтобы их жизни не угрожал пулевой свинец и острые ножи, режущие ткань, мясо и плоть как бумагу. Все мы хотим жить, но выживает сильнейший. Идя по это аллее, я услышал привычное мычание, топот и гомон крупного зараженного, кричащего что-то похожее на "Беги". Это один из самых опасных, но слепых мутированных - Громилы. Обычно, ими становятся те, кто был с врожденными деффектами на клеточном уровне. Их правая или левая рука меняется генетически, перестраивая мышечную, костную, кожную и кровеносную систему под нужную руку, которая смогла выжить при мутации. Такие инфицированные называются Особыми, их отличие в том, что их генетическое строение мутировало, и в некоторых становится очень сложно различить человечность от бесконечной, жгучей, горькой боли и злобы. Громила вышел на тропу напротив меня, и я, не спеша, сел около машины, притворяясь мертвым, чтобы зомби не обнаружил источника агрессии, а после и продолжил свой неспешный поход в бесконечном мире. Как и ожидалось, первое время зараженный стоял на месте, смотря своим. Маленькими, углубленными в веках глазами по сторонам, хлюпая и чавкая отвисшей, почти неработающей челюстью, но, спустя некоторое время, он всё же пошел дальше. Он прошел мимо меня, я впервые видел его так близко - ростом он был около двух метров, его тело было как облако. Он казался таким неуклюжим и громким, что я мог так и считать, но, как оказалось, проходя мимо, я чуть не попался на его глаза - он так тихо, мерно прошел около меня, остановившись и к чему-то прислушиваясь. Его рука была диаметром примерно с моё туловище, а атрофированный отросток, некогда бывшим левой рукой, болтался как кусок плоти. Родинка на теле гиганта. Он ушел туда, откуда я начал своё путешествие, а я продолжил свой ход, в который раз слушая голоса в своей испорченной голове. Может быть, я тоже мутант? По каждому шагу моей ноги я определял, что я совсем один в этом месте - мои шаги были частые, довольно шумные, но никто не приходил на их шумы. Возможно и есть где-нибудь зараженные, оставленные на свои страдания, но им совсем нет дела до меня - не видя во мне угрозы большого масштаба. Мой автомат мерно болтался на плече, чуть звеня затвором при каждом толчке об бедро, но я шел, хромая, шел. "Так долго… я иду, иду. Я не знаю куда, я просто иду…"-Мысли, покрывавшие мой одинокий мозг, как-то терзали меня сомнениями о том, что пора остановиться, но спазм, который сжимал мои суставы в тиски, заставлял идти дальше, ведь если я остановлюсь - мои ноги онимеют, если я сяду отдыхать сейчас. Всё тело уставшее, опухшее от долгих стрессов, но я шел, веря до сих пор, что я найду спасение.-"…Какой сейчас день? Понедельник? Или четверг? Я уже сбился со счета, не помню даже того, когда у меня день рождения. Это уже не имеет значения, лишь бы найти спасение". Проходя дальше, аллея дороги закончилась на развилке в три стороны, с лежащем на обочине трупом, в руках которого виднелся старый, ржавый Colt-1911, обойма которого отсутствовала. Её местонахождение определить нельзя было, но, может быть, мужчина пытался защитить себя от зараженных, но глупо умер, забыв зарядить пистолет. А может и застрелился, и выжившие, проходящие тут, забрали обойму с патронами, оставив его тело и пистолет. Но почему не забрали пистолет? Брезговали забирать изрук мертвеца? Но в основном это были лишь догадки, может ни одна из теорий не оказалась правдивой. Неподалеку от трупа стоял столб с покрытым коррозией металлом, а на нем висел круглый знак о значении пешеходного перехода, и, присматриваясь к остаткам асфальтовой дороги, можно было увидеть поблекшие и стертые белые полоски, раньше бывшими безопасным переходом для пешеходов по дороге, от тяжелых машин. Сейчас же нет ни машин, ни пешеходов - остовы стальных монстров остались то на дороге, то на газоне, а некогда люди сейчас местами лежали где только можно, гния и разлогаясь, ведь они уже были мертвы, инфицированны и сожраны подобными им. Кровь. Вот что стало главным объектом на пейзажах - она была и на полу, и на стенах, и на всевозможных предметах, ведь инфицированные выблевывают немалое количество своих жидкостей, большая часть из которых была кровь. Учитывая населения Америки, количество жителей, то и зараженных гораздо больше, чем смогли бы оставить тут свои остатки. Вздохнув, я продолжил медленно идти, осматривая округу, выискивая что-то ценное. И тут я услышал плач. Плач ребенка. Что это? Неужели он выжил и не мутировал? Его не нашли зомби или не смогли пробраться? Прислушиваясь к этому шуму, я стал ускорять шаг, а затем и перешел на бег, пробегая в направлении плача малыша. Мне казалось, что в машине, что была метрах в ста от меня сидел кто-то, махая руками и громко крича, и я старался как можно быстрее добежать до машины, распахнуть дверь и спасти ребенка. Но… как только я добежал до машины, я схватился за ручку, а она, предательски оторвавшись, заклинила дверь, не желая открываться мне. Шепнув самому себе "Сейчас будет громко", я достал револьвер из кобуры на голени, заведя затвор и направив на замок. Громкий выстрел, раздавшийся точно на округу, прошелся по ушам инфицированных, а дверь, неуклюже и громко отвалившись, упала на землю, поднимая пыль и скалистую крошку в воздух, заволачивая обзор внутри машины собой. Секунда, две, я слышал плач возле самых ушей, и пыль осела. Я увидел лишь пустое детское кресло, на котором лежал плюшевый мишка, лапка которого была чуть порвана. И плач закончился. Его не стало так, как и моей уверенности в моем рассудке - он пропал быстро и незаметно, что я стал не умнее этих зомби. Моя жизнь, когда я услышал плач ребенка, казалось, наполнилась смыслом о спасении малыша, и я хотел жить и дарить жизнь, но придя на место шума… я обнаружил, что я всего лишь псих. Я совсем один, никто не выжил в эттм бренном мире. Я совсем один, всеми брошен, и моё сердце просто разорвалось, заставив меня сесть на землю, достать револьвер и поставить его к виску… ----------------------------------------------------------------------------------- Глава 2: Нежданные гости. Мое терпение просто покинуло мое тело, и остатки человечности пытались сохранить меня при жизни, но само понимание того, что я совсем один ложило в основу моего мозга мысли о суициде. Облегчить свою жизнь, не пытаться добиться положительного эффекта при поиске выживших. Я держал револьвер у виска, медленно, трусливо давя на курок, но тут я услышал странный, давно забытый, но вспоминающийся шум винта вертолета, разрезающего воздушные массы. Я убрал пистолет от виска, прислушиваясь к шуму, и тут я увидел, как за горизонтом, с торгового центра вылетел вертолет, освечивая итак светлую улицу мощным фонарем. Мигом поднявшись с земли, я пытался привлечь внимание летчика, стреляя в небо, и, на мое счастье, он обратил внимание, светя фонарем мощного прожектора прямо мне в глаза. -Выживший, я не могу сесть здесь на посадку, но могу сесть через пятнадцать миль на Юго-Запад, на заброшенной стоянке.-Слышался громкий, режущий уши голос встревоженного летчика, кричащего в рубку аудиооповещения.-Тебе придется идти мимо торгового центра "Рулетка", там попробуй связаться с кем-нибудь по полицейской будке. Тебе понадобится помощь. Я буду ждать тебя на автостоянке, храни тебя Господь Всемогущий. Оставив меня при счастьи, пилот стал медленно разворачивать стальную "птицу" назад, к центру, и, накренившись вперед, он стал лететь вперед, отдаляя шум лопастей всё дальше и дальше. Моё сердце наполнилось верой, что я буду жить. Я растянул на своем лице широкую улыбку, обнажая белоснежные зубы. Я понимал, что у меня появился шанс на жизнь, но этот шанс может также легко уйти, если я некрепко схвачу его в свои руки. Я не стал расслабляться, стал подниматься на ноги, хромая, но спешно идя к торговому центру, дорогу к которому я помнил с самого детства. Когда я был маленький, я ходил туда с мамой пешком. Обычно, мама водила меня в кафе неподалеку от этого центра. Там продавали такую вкусную пиццу, дополняя её свежими напитками и множеством выбора блюд, что я, будучи маленьким, считал эту кафешку целым рестораном. Она была небольшая, казалась игрушечной из-за своего стиля. Я впервые тогда запомнил дорогу, а на следующий день, на выданные моей мамой пятнадцать баксов на обед, пошел вместо школьной столовой к этому кафе, купил себе обед и наслаждался этой едой. Этот центр, как говорили, был создан давно, и в нем продавалось практически всё, но я там так за всю жизнь ни разу и не побывал. Всё дом и дом. Спешно шагая по переулку, я был оглушен своей радостью в спасении, и прослушал громкий, мерзкий кашешь, распространяющийся на довольно большое расстояние. Не поверите, но я правда прослушал его. Кашешь был беспрерывным, таким… грубым, горьким и болезненным, что, прислашиваясь к нему, кашлять хотелось самому. Зелёное облако над телом того, кто смотрел за мной, шло вверх, словно яд, а что-то длинное, висящее с подбородка болталось и мерно покачивалось из стороны в сторону, будто отдельный организм на теле этого… монстра. Я прошел дальше, а это кашлящее создание Дьявола скрылось в полуразваленной крыше особняка, пуская струи зеленого газа. Выйдя на пустырь меж домов, я обнаружил пару-тройку зараженных, бродящих по газону и дороге, что-то бубнящих. Их одежда была испачкана кровью, кожа бледна, как у мертвецов, но хотя бы есть, и яркие, оранжевые глаза горели словно два огня, мотаясь из стороны в сторону, словно пьяница, осматривая местность. Они были достаточно зорки, и один из них обнаружил меня, смотря так, будто старается не двигаться. Он сделал шаг в мое направление, второй, и я насторожился, когда другие зомби повернулись ко мне. Но странным было то, что в руках двое из них держали по палке, будто оружие, и тут один из них взревел противным и накаляющим нервы голосом, выбрызгивая капли крови, и трое зараженных ринулись на меня, заставляя меня достать револьвер, завести затвор и наставить ствол на голлву центрального и спустить курок. Раздался мощный выстрел, разнеся голову зомби, отчего тот прошел ещё несколько метров, после чего упал на землю, окрашивая стылый бетон своей алой кровью. Двое же из тех так и не остановились, продолжая бежать, но одного из них ждала та же участь, что и первого - пистолетная пуля разорвала горло инфицированного, заставляя мерзко булькать своей кровью, а палка из его рук выпала, как и он сам, падая на колени, а затем и лицом в пол. Последний же воспользовался тем, что я заводил затвор, и подбежал ко мне, ударив палкой по руке и заставив этим опрокинуть моё оружие. Рука больно хрустнула от этого удара, из-за чего я громко вскрикнул, получая новый удар по лицу, открывший секущую ранку на щеке. Зомби не жалел меня, он ударил ещё раз, после чего я смог перехватить его оружие и, быстрым и резким движением, выхватив его оружие из рук, ударил по его черепу, заставив того перевернуться в воздухе и упасть на землю. Новый удар, и ещё, и ещё - я бил его до тех пор, пока видел его движения. Когда его голова раскрошилась в остатки черепа, я продолжал бить от прибывшего в сердце адреналина, видя, как он в агонии трясется на земле, сдвигая и раздвигая ноги. И только когда палка сломала об его челюсть, я успокоился, начиная отдыхать, но тут услышал то, что не услышал раньше - громкий, хриплый кашель, тяжелые и долгие вдохи и хлюпающие звуки. Я стоял на месте, стараясь не двигаться, но, видимо, зараженный понял, что этот трюк не пройдет. Чуть повернув голову в его сторону, я увидел опухшее, зеленое "лицо", состоящее из кожных и подкожных мешков, перекрывавшие словно опухоли огромную часть его лица. Рта, носа и ушей не было видно, но был виден один глаз, злобно, голодно смотрящий внутрь меня, и тут я увидел, как из его подобия шеи болтается длинный, отвратительный язык. Это Курильщик, разновидность зараженных, появившихся совсем неизвестно как при этой эпидемии. Курильщики представляют огромную опасность одиночкам, так как обматывают свою жертву языком с расстояния, не давая ей возможности дышать и двигаться, после чего вызывается асфиксия. Его длинное, обезображенное вулдырями и наростами тело стояло криво, одно плечо было высоко вверху, а второе - на уровне нижнего ребра. Эта тварь казалась не такой уж и опасной, скорее уродливой, но это создание Дьявола и то, и другое. Резким движением я попытался снять автомат с плеча, но не успел. Курильщик мерзко закричал, со звуком летящей стрелы выпуская свой язык, который в считанные мгновения долетел до меня и обвил мои руки, шею и туловище. Он резко стал стягиваться, прижав мои руки к телу, и я почувствовал, как он стал тянуть меня к себе, словно цепью. Кашель был сильный, и с каждой секундой я слышал его всё громче, и, уперевшись спиной в стену, я почувствовал, как он стал тянуть меня вверх, обвивая мою шею. Наступил момент, когда язык перекрыл мою трахею, и мне стало тяжело дышать, а потом и вовсе перекрыл путь, заставляя задыхаться. Вот и конец, сейчас наступит голодание, мозг отключится и я умру. Выстрел, громкий и пронзающий, прошелся по моим ушам, и я упал на землю, начиная громко вдыхать воздух в свои легкие, кашляя. Оглянувшись вверх, я увидел, как тело Курильщика начало падать на землю неподалеку от меня, и, мерно шмякнувшись об землю, из его тела пошел зеленый дым. Ноги отказали, я не мог встать, вдыхая этот яд, чувствуя жжение в груди, горле и глазах, но чьи-то руки схватили меня, тяжело кряхтя вытаскивая меня из этого густого тумана. Глаза я ещё не открывал, дыша, радуясь свежему воздуху, но интерес заставил меня открыть глаза. Я увидел красивую девушку, смотрящую на меня, и заметив, что я открыл глаза, она облегченно выдохнула, садясь на колени передо мной. -Я думала… думала, не успею…-Протянув руки к моему телу, она скривила лицо, схватив пальчиками язык Курильщика, снимая его с меня, тихо и спокойно промычав "Бррр". Я не стал играть в жертву, и сразу же поднялся, когда она убрала с меня предмет душения, смотря сначала на её стройные ноги в разорванных штанах, а потом поднимал взгляд выше, на её лицо. Брюнетка, с фингалом под левым глазом, девушка улыбалась мне, обнажая зубы, но двух верхних зубов не хватало в её улыбке, что делало её смешной. Она держала в руках крупный дробовик, который казался крайне большим для неё, но она крайне уверенно держала его, убрав палец от курка. -Ты… хороший? Я могу тебе верить?..-Вырвался с её уст тонкий, тихий голосок, совсем еле слышимый. Я впервые услышал голос человека так близко за эти четыре месяца, и я сразу же не смог ответить, просто смотря на неё. Она была такая красивая - открытый лоб, густые, узенькие брови, маленький изогнутый носик, узкие губы, высокое, жарое лицо… Я сначала молчал, но потом заметил, что она стала напрягаться, и, немного нервно, выставил руки перед собой, говоря своим голосом, который я уже сам забыл - грубоватый, протяжный, манящий: -Д-да, я друг… Я пытаюсь выжить, я не хочу войны с тобой. Ты куда-то шла? -Ну… Да, я услышала пилота верто… -Да! Я тоже слышал его!-Чуть громко перебив её, но потом мне стало стыдно за это, сказав краткое "Прости", дал ей продолжать. -Он говорил выжившим идти к торговому центру, в место сбора, а потом на стоянку за ним, чтобы нас мог забрать вертолет. Я шла туда, но услышала выстрелы, решила проверить и увидела, как ты проыессионально разорвал головы двум зомбям, но третий дошел. Я побоялась сначала подойти, ибо ты был вооружен, но… я поняла, что тебе нужна помощь и пошла.-Заправив локон волос за ушко, девушка прижала дробовик к груди, держа его, не смотря мне в лицо. Она была так мила, черт. -Хорошо. Я тоже туда шел. И… Спасибо тебе за помощь, я бы умер без тебя.-Я улыбнулся ей, кивнув, поднимая револьвер и автомат с земли, вновь вешая автомат на плечо, а револьвер в голенную кобуру. Растянув лицо в улыбке, я и сам уже забыл какое у меня лицо - я не смотрел в зеркала, не смотрел блики луж и льдов, был словно безликим героем. Но сейчас мой взгляд был больше прикован к ней, я был рад, очень, что она рядом со мной. Возможно, это всё от того, что я так давно не общался с людьми, не слышал ответа раций и вышек, и только сейчас видит перед собой румяную девушку, смотрящую голубыми, глубокими глазами мне в душу, и словно тонул в них, заставляя трепетать своё сердце. Видимо, моё приключение разделит ещё один участник, собирающийся тоже выжить, а не отдаться бледнокожим зомби, желающим отведать плоти очередной жертвы. ------------------------------------------------------------------------------------------------ Глава 3: Прыгучий Страж. -Можно мне узнать твоё имя?-Вдруг, нарушив бесприкословную гробовую тишину, нарушаемую лишь шагами по асфальту, заговорила девушка, смотря таким взглядом, будто дорожила мной. Будто я был ей кем-то иным, нежели только что встреченным выжившим, будто мы знакомы с ней с самого детства. Осторожно кашлянув и попершив горлом, тем самым возвращая в норму уставшие от продолжительного молчания голосовые связки, я чуть тихо, но уверенно ответил ей: -Меня зовут… М-Майкл Овербек. А тебя как? Ну, зовут. Как же я глупо выглядел. Сказал это с такой невнятной, непривычной мне интонацией, а после ещё и револьвер смог чудом выронить. Позор. Как я ещё выживал в этом мире? Но на моё удивление, когда я поднял пистолет, девушка тихо хихикала, смотря на меня. Будучи мужчиной, не стал я мешкать и поднял оружие, засунув обратно в кобуру, и шел на равне с ней, что ей, видимо, и нравилось. Молчание. Неловкое, тихое молчание, не нарушаемое ничем. Мы просто стояли на месте, смотря в разные стороны. Неужели сделал что-то не так? Может быть, я ей как-то нагрубил? Обидел? Всё же, давно забыл моменты речи, как стоит обшаться с людьми - за четыре месяца-то я видал только инфицированных. -Меня… Меня зовут Кейт Мойланс. Приятно познакомиться, Майкл Овербек!-Вскликнула девушка, тепло и добродушно улыбаясь. Её лицо украшала эта щербатенькая, широкая улыбка, в которой не хватало двух зубов. Она была словно ангел, такая нерушимая личность, о которой мог я только мечтать. Кейт же, скорее всего, считала меня кем-то обычным, не отличающимся от остальных мужчиной. Но это была лишь теория, возможно, считала иначе. Но суть была одна - мы шли вместе, пытаясь выжить. В моей голове рисовались эричные моменты громких и мощных перестрелок с зараженными, как мы вдвоем убиваем их пачками, взбираясь на разорванные местами тела, продолжая незадачливое дело своими стволами. Но мечты и есть мечты - вдвоем вряд ли что-то предпримешь против толпы монстров, разрывающих на куски, да и патроны не были бесконечными. Сам тянул .44 Magnum до этого момента и не трачу патроны попусту. По дороге, Кейт вывела меня на узкий проулок, где виднелась пестрая вывеска "Ammo Shop" (Магазин Оружия), перекрытую двумя грубо высеченными бревнами, похожими местами на барикадные фрамуги. Они были приколочены здоровенными гвоздями к прочной бетонной стене, и это заставило задуматься - для чего же? И я спросил это у Кейт, на что получил ответ о непродолжительных набегах новых зараженных, ни разу не обнаруженных ею. Она описала их как разорванные надвое или натрое человеческие тела, грубо сросшиеся вместе какой желтой дрянью, и зачастую их голова представляет собой мешковатую опухоль, рассасывающуюся в случае опасности, разваливая тело на куски и притворяясь мертвым. Необычность этих зомби в том, что, как говорит девушка, они не были сделанны природой. Будто кто-то сшивал эти тела сам, делая этих монстров. Это был верх моих ожиданий. Может, Кейт сходит с ума? Кто может собирать из кусков этих тварей? Другие зомби? Да нет, это какой-то бред сумасшедшего. Само моё представление этих ужасных тварей в голове было тошнотворным - возможно, я надумывал, но видел в них множество висящей кожи, торчащих костей, разорванных органов и биологических масс, вываливающихся по их траектории движения. -Я прозвала их Детьми Мучеников. Это страшные твари, служащие особому зараженному, которого я видела своими глазами! Он был… Он был как грузовик размером! Его голова была похожа на череп собаки, с которой болтались остатки гнилого мяса, а его тело было полусогнутым, как у обезьян, и из всего тела торчали куски арматур, ножи, топоры и мачете! Я прозвала его Мучеником - он был словно выписан из древннй легенды о затерянном царстве Леонида Великого! Ох… Ладно, пойдем… Н-не обращай внимания на мой бред, проходи внутрь… Подойдя ближе к широкой ставневой двери, девушка открыла засов под бревном, толкнув рукой большую и тяжелую дверь, заставляя её, скрипя и хрустя, открыться до конца, обнажая полузатменную комнату с чем-то блестящим в конце. Протиснувшись мимо бревен, я решил приглядеться к интерьеру - потертый, измазанный в чем-то черном низкий столик, на котором стояли кружки, чашки и столовые приборы; гордо стоящие статуэтки каких-то мужчин, поднимающих к небу то мечи, то сабли, то копья; ну и, конечно же, много стволов, свешенных на стенах, приправленные разными камуфляжами и припасами. Пройдя с Кейт, она сразу же заперла ставни изнутри, возможно, для избегания новых проблем. Не обращая внимания на меня, она быстро прошла вперед, толкнул своим плечом и дернув рукой за ниточку, включая слабую лампочку по центру комнаты, освещающую ту штуку, что блестела и привлекала моё внимание - этим оказался железный лист, начищенный маслянистой краской. Я не знал, что это и зачем и спрашивать не решился, и, ожидая стоящую где-нибудь девушку, крайне ошибся. Она уже пригрела место на маленьком диванчике, достав из-под него дневник и ручку, начиная что-то записывать в него. -Значит, четыре месяца ты был совсем один? Тебе абсолютно не с кем было поговорить, пообщаться?-Она поднесла к губам ручку, колпачок которой был сильно погрызан, и сделала то, чего я и ожидал - стала осторожно, задумчиво грызть её, смотря на собеседника. Это меня немного сбило с курса текущего разговора, но, повертев головой, возвращаясь в реальность, кивнул ей, промычав: -Ну, кроме как зомби. "Обожаю" вышибать мозги инфицированным, но прежде рассказать им свою историю. -Ха-ха, очень смешно.-Лишь кратко оборвала она меня, вздохнув.-Раз уж ты пытаешься найти спасение, как и я, у меня сразу назревает идея доверять тебе, идти плечом к плечу. Но я тебе не доверяю, Майкл, и не могу быть уверена точно, что не получу пулю в спину. Так что ты скажешь насчет этого?-Договорила Кейт, переводя взгляд с ручки и листка на меня, смотря такими… тревожными глазами. -Если бы я хотел убить тебя - я бы сделал это ещё при встрече. Может, ты считаешь меня опасным, так как мы знакомы меньше двух часов, но…-Вдруг, револьвер упал на стол к Кейт, раздавшись гулом столешницы от тяжелого металла, и моя винтовка встала у стены.-…ты можешь вполне застрелить меня, если я кажусь тебе опасным. Глаза девушки, сверкнувшие по слабо освещенным уголкам комнаты, даря призрачное ощущение неуверенности, за короткий промежуток которое вжалось в само сердце. Её фигура - низкорослая, худая девушка с каштановыми волосами, с ярко выраженными умными глазами, без двух передних зубов - казалась самым ценным среди всея комнаты, увешанной различными предметами, начиная с простых банок солений, а заканчивая уже бубнами шаманов, собачьими хвостами и приговорами на иероглифах. Она вяло поднялась с импровизированного дивана, прошитого толстой нитью свежей, облупленной местами кровью, тканью, обнажая мне её узкие, слегка кривые плечи. Да, её правое плечо уходило немного вниз, что говорило о осанке Кейт - она, вполне возможно, получила искривление за сидячим образом жизни или по какой-то травме. Пройдя по небольшой комнате, присев у решетчатого окна, нагрубо скрученного с толстой проволокой, Кейт достала из своей сумки что, как мешок, болталась на её спине, небольшое однозарядное ружьё, выделяя его старину - затхлый приклад, видимо, дубовый, выделялся страшной эстетической рельефностью, образуя в спиле множество линий и секущих, образуя, если включить воображение, черепа, высеченные по дереву. Ствол сам по себе был достаточно нов, и девушка, быстро вскочившая с полоконника, устремившаяся ко мне и отдала его, кладя на стол рядом с моим револьвером, задевая несколько маленьких фигурок. Её голос, который прошелся по комнатке тихим шепотком, промолвил мне: -Майкл, нам надо найти спасение. Я понимаю, сложно верить первым попавшимся людям, но у нас нет выбора: привередничать или нет. Сложно выбирать тогда, когда от человека, готового с тобой идти, можно ожидать всё что угодно. -Не старайся говорить это.-Грубо, почти бесчеловечно оборвал я её старания. Она лишь вздохнула, отвернувшись от меня.-Я с тобой. Когда она повернулась, я высек для себя то, что она, хоть и была рада, но была и немного обижена тем, что я, как варвар, прервал её душевный монолог. Сама по себе, как понял, она душевный человек, испытывает множество чувств, старается не сдерживать эмоции и впечатления, а поэтому и сделал для себя урок - не нужно прерывать её, если на то нет причины. Она может и правда обидеться, и не думаю, что такое настроение сможет сложить команду. Как мы обговорили позже, когда на улице стала сгущаться тьма, и решили, что выходить будем по утру. Устроившись на старых, проженных продавленных одеялах, ощущая, как ветхий матрац, скрипя старыми пружинами, начинает уступать назад, сдавливаясь под моим хоть небольшим, но весом, заставляя сжиматься, съеживаться, чтобы выбрать удобную позу для сна. И только спустя пару минут ворчания, поворотов с боку на бок, я начал медленно засыпать. Но словно Судьба играла со мной, и мой сон нарушил шум снаружи. Кто-то топтался по крышам автомобилей, звонко падая, видимо, плашмя. Может, просто заблудившийся заражённый, который отбился от своей гнилой шайки, пришел сюда, разыскивая пищи? Но, опять же, мои догадки обрушились как Дженга, когда Оно начало громко урчать, что-то бубнить, кряхтеть… А потом и рычать. Я слышал уже эту тварь, но не видел её, но могу, наверное, выстроить в голове модель этого существа: тварь, поросшая с каким-нибудь животным, умевшим хорошо прыгать, и стала членом "семьи", рассекая воздушное пространство длинными прыжками. Высокий силуэт с тёртыми джинсами, кофтой? Ну нет, интересно же, как он выглядит! Неуверенно поднявшись с уже затихшего матраса, ступая босыми ногами жёстких полов, поднимая уставшее, гнетённое тело, которые непослушно, но пошло к решетчатому окну с крепкими ставнями, разбитыми по квадратам. Снаружи было очень темно, очень… Гнетуще. Силуэты машин, оставленных уже как пятый месяц, стоящих, как остатки прошлого, покоряя взоры всех странников. Но если бы были странники. Ночные улицы заставляли замирать дыханию, всматриваясь, желая не получить опасности, но ожидая увидеть существ, которых прозвали Особыми - твари, не похожие на людей, потерявших последнюю человечность, живущих ради убийств своих же и попавшихся людей. Я знаю лишь парочку особых, встретив их по пути, но и этого мне достаточно, чтобы убедиться в том, что Вирус убивает нас сильнее, чем кажется - те же Громилы, которые потеряли облики людей совсем. Огромная рука в комплекции с маленько и атрофированной "лапкой", способной лишь телепаться на ветру; кожа, некогда человеческая, стала грубеть и трескаться, покрываться ужасными черными наростами, становясь похожей на лопнувшую, гниющую кожу слона или носорога, покрывая так всё тело. Это и есть секрет живучести существ - их кожа. Громилы способны останавливать автомобили своим весом, ловить пистолетные пули в свои необъятные тела и не страдать от этого. Но они слепы, как кроты - такая же особенность, будто унаследованная от слонов. Громила ориентируется на слух, подаренный в тройной дозе. Как вдруг, от мыслей меня оторвало грузное тело, упавшее на один из мигающих автомобилей, а по улицам прошла ужасно громкая сирена, зажигая фары, заставляя салон светиться с перерывами, и тогда-то я и лицезрел существо, из-за которого я не мог уснуть - низкорослое гуманоидное существо, предположительно человек, прятал своё гниющее, покрытое гнойниками и вулдырями, под остатками толстовки с оборванными, окрашенными кровью рукавами, с разорванными штанами и капюшоном, будто приросшим к ужасной, противной морде. Губ у него не было, были лишь разорванные их клочки, сочитаясь с почерневшей от ран кожей. Под мерцания машины я увидел, как он, крича, рванул вверх, заставив машину навечно затихнуть. В темноте я не увидел, что именно стало с ней, но то, что такие сильные ноги смогли унести, на вид, тяжелое тело - необычность вируса. Неужели от него человек становится сильнее, но ужаснее на вид? Увы, по-другому я доказать это не могу. Под шума автомобилей проснулась и Кейт, хватаясь за свой автомат, принимая позу для защиты точки. И один я стоял у окна, как ребенок, увидевший что-то страшное, но и классное, созерцая, как бегут толпы зараженных к источнику шума, света, оббегая кругами ранее кричащую машину, залезая на капот, крыши и салоны, что-то бубня, кряхтя. Но в тот момент я решил пригнуться, спрятаться за стенкой, и не зря сделал так - Кейт собиралась пришлепнуть меня, отводя от окна, чтобы не привлекать внимание зараженных.