Воздух

Марсело не помнит, как оказался здесь. Здесь, в этой части своей жизни, в которой он не один. Конечно, бразилец всегда был не один, его окружали друзья, знакомые, просто приятные люди. С самого детства он был общительным и лучезарным малым, что дарил своё тепло всем вокруг. И вот уже больше десяти лет Марсело является заслуженным солнышком мадридского Реала, заражая своим позитивом всю команду. Но с недавних пор ему будто вывернули душу, выкачали весь воздух из лёгких, а его самого разорвали на части и расхватали поровну маленький хорват и испанец с горячим нравом. И Марсело не помнит, что было отправной точкой. Он честно пытается понять, когда одних случайных взглядов и прикосновений начало хватать, чтобы становилось трудно дышать, а объятия стали слишком долгими. Бразилец избегал, пытался отрицать свои чувства, испытывать совсем не дружеские симпатии к сокоманднику было сложно и как-то неправильно. Но Марсело ведь счастливчик, влюбился сразу в двух, которым, кажется, и без него было хорошо. Марсело не помнит, как всё началось. Зато прекрасно помнит, как сидел после тяжёлой игры в пустой раздевалке. Помнит, как две пары рук затащили его уже не способное сопротивляться тело в душевую, как такие долгожданные губы целовали его в попытке успокоить, утешить. Помнит, как отвезли домой и уложили спать, окружив объятиями. Помнит, как проснулся вчера от того, что Серхио закинул на него ногу, обвил рукой талию и уткнулся носом куда-то в шею. Там, где лежал Лука, была лишь смятая подушка и простынь, что ещё хранила тепло недавно ушедшего хозяина. Солнце пробивалось даже сквозь плотные занавески, на кухне гремела посуда. Марсело проснулся и сквозь невнятный бубнёж о том, какой же он всё-таки тёплый, пытался вспомнить. Сегодня же бразилец спит крепко и совсем не чувствует мягкого поцелуя в щёку и резкого отсутствия тепла под боком. Спустя время он всё же отходит ото сна под пристальным взглядом карих глаз. — Ты такой милый, когда спишь, — мягкая улыбка. Марсело улыбается в ответ и сонно трёт глаза. ― А где Серхио? ― обнаруживает пропажу. ― На кухне, завтрак готовит. ― Так я могу помочь, ― приподнимается на локтях, ― я неплохо гото... ― Не надо. ― Рука ложится на грудь, останавливая. ― Сегодня его очередь. Модрич ложится обратно, но руку не убирает. ― Завтра, кстати, твоя. Марсело хмыкает и следует примеру хорвата. Лука обвивает, жмётся ближе. С кухни доносится тихая музыка, приятный аромат блинчиков и кофе. ― Подъём, сони, завтрак готов. Бразилец не помнит, как всё началось. Но Марсело задыхается. Задыхается от счастья, которое свалилось на него в виде неугомонных Серхио и Луки, что позволили ему быть их личным солнцем.