Цветной Человек

Колорадо ехал на восток. Измученный конь, шатаясь от жажды и усталости, нес его через силу. Поняв, что больше несчастное животное не протянет, Колорадо спешился и дальше они брели бок о бок. Златозубая усмешка судьбы была зловещей и смертоносной. Колорадо не жалел ни о чем, как не жалел никогда об ушедшем. Лишь одно терзало его сильнее, чем мучительная жажда. Золотой призрак сгинул в небытие, оставив его опустошенным и измученным, но самое страшное — лишенным цели. Стервятники кружили над ними уже несколько часов, выжидая, когда же падет добыча. Колорадо запрокинул голову, усмехнувшись мерзким тварям. Ну уж нет, не дождутся они его мяса и крови. Конь рядом слабо заржал и тряхнул гривой. Колорадо вздрогнул, внимательно всматриваясь в дрожащее марево впереди. Мираж? Или правда индейское типи, одинокое типи в бескрайней пустоши? Конь снова заржал и прибавил ходу, видимо, почуял воду и жизнь. Колорадо тоже прибавил, споткнулся и упал, ударившись коленями и ладонями об иссушенную и расчерченную трещинами землю. Боль помогла собраться с мыслями. Поднявшись и ухватившись за шею коня, Колорадо двинулся к далекому жилью, молясь, чтобы оно не оказалось призрачным. Солнце почти село, когда двое полумертвых от усталости и жажды, человек и конь, шатаясь, почти бегом спустились в ложбину, по которой протекал ручей, и погрузились в чистую прохладную воду. С каждым глотком жизнь вливалась в тело Колорадо. Он перевернулся и лег на каменистом дне ручья, улыбаясь вспыхивающим в быстро темнеющем небе звездам. Конь фыркал, пощипывая сочную травку на склоне ложбины и то и дело погружая морду в стремительный поток. А Колорадо смеялся, чувствуя, как вода вымывает из тела усталость и безнадегу. Такова уж была его натура. Глоток воды, глоток надежды — и вот уже жизнь продолжается. Наконец он нашел в себе силы выбраться из воды. Отряхнувшись, словно большой пес, и пригладив мокрые кудри, Колорадо подошел к типи. Изнутри слышались тихое потрескивание пламени и монотонный звук человеческого голоса, напевающий странную мелодию. Отодвинув край завесы, Колорадо вошел в жилище. Сидевшие у костра пожилой индеец и худенькая девушка словно не заметили его прихода. В центре жилища, в круглом очаге, обложенном плоскими камнями, горел огонь. На самих каменьях вялились полоски мяса. Колорадо не был особенно предубежден против краснокожих, в нем самом текла капля индейской крови. Потому он вежливо приветствовал старика, кивнул девчонке и присел у очага, положив руки на колени. — Великий Дух направил тебя сюда, — голос старика неожиданно оказался звучным и мягким, — трудными путями, через соблазн черной половины твоего сердца. Он говорил на общем наречии, принятом в этих землях и понятном тем, кто проживал на территории апачских племен. Колорадо смотрел на старика через языки пламени, удивляясь собственной реакции на его слова. — Завтра за моей внучкой Ачис придут люди Черного Быка, — старый индеец говорил спокойно, но глаза его из-под тяжелых век сверкали, словно черный металл. — Великий Дух привел тебя, Цветной Человек, чтобы ты защитил ее. Колорадо хмыкнул, бросив взгляд на девушку, которая поднялась, чтобы подать мужчинам ужин. Она была совсем юной, не старше восемнадцати лет. Волосы ее, заплетенные в тяжелую толстую косу, были перебраны тонкими ленточками. — С чего ты взял, старик, что я смогу защитить твою внучку?— спросил он, следя за ловкими движениями ее рук. — Меня зовут Видящий Луну, и я знал о твоем приходе еще в тот день, когда Черный Бык увидел Ачис и впервые потребовал ее для себя. Духи оберегают мой дом и теперь они привели тебя, Цветной Человек, чтобы ты помог нам. Колорадо поднял голову и встретился взглядом с девушкой, которая наклонилась, чтобы налить в чашку козьего молока. Ее глаза оказались неожиданно редкого для индеанки прозрачно-бирюзового цвета. Колорадо невольно засмотрелся на эти глаза и тонкое, удивительно нежное лицо. — Твоя внучка не индеанка, — произнес он, провожая взглядом вышедшую Ачис. — Индеанка с чистой кровью, — старик наклонился, чтобы подбросить пару обломков в огонь, — очень редко, раз в десять поколений, в нашем племени рождаются дети с глазами цвета горной бирюзы. Это всегда девочки, и всегда мать носит их семь лун. — Никогда не слышал о таком, — признался Колорадо, прихлебывая молоко, — хотя неплохо знаю апачей. — В тебе есть немного апачской крови, — кивнул старик, отламывая аленький кусочек от травяной лепешки, — но этой особенности моего племени ты мог не знать. Ее знают лишь старейшины, для остальных подобные дети— священный дар духов. — И никто не сомневается в верности ваших женщин?— Колорадо ухмыльнулся в усы. —Хотя должен признать, твоя внучка — одна из самых красивых индеанок, каких я видел. А я их повидал немало, уж поверь. — Наши женщины иной раз дают волю сердечной приязни, — кивнул старый вождь, — но идут они к воинам своего племени. Здесь нет и практически не бывает бледнолицых. — Так что, этот самый Черный Бык положил глаз на твою малышку? Что ж, его можно понять, — Колорадо восхищенно улыбнулся. — Не могу обещать, что сражусь с этим парнем, но драться за такую девчонку стоит. — Если ты сразишься за нее и победишь Черного Быка, я дам тебе столько золота, сколько сможет увезти твой конь. Глаза Колорадо сверкнули при слове «золото», но более он ничем не выдал своего интереса. — Поешь, передохни, Ачис приготовит для тебя постель и приведет в порядок твою одежду, — старый вождь, казалось, не видел ничего вокруг. — Завтра прибудут люди Черного Быка. И ты заявишь права на Ачис и бросишь вызов. Черный Бык жестокий притеснитель и убийца, но он гордится тем, что всегда держит слово. Колорадо откусил порядочный кусок травяной лепешки и запил солидным глотком молока. Мысли о золоте заставили всколыхнуться его задремавшую было жажду. Ачис вошла в шатер, неся свернутое одеяло и аккуратно сложенную индейскую одежду. — Это великовато будет тебе, старик, — Колорадо с интересом взглянул на тщательно обихоженную одежду. — Чья она? — Моего отца, — голос Ачис оказался мягким и певучим, от него по спине у Колорадо побежали мурашки. — Возьми ее и переоденься. А я починю твою одежду. Колорадо взял из ее рук сверток, коснувшись тонких пальчиков. Почему-то внутри стало очень тепло и светло от этого прикосновения, от нежного взгляда бирюзовых глаз. — Благословение Духов да пребудет с тобой, Цветной Человек, — ласково произнесла Ачис, забирая его одежду. — Доброй ночи. — И с тобой, — Колорадо весьма откровенно оглядел ее, — доброй ночи и тебе, красотка. Девушка вышла, оставив его в компании старого индейца, уже улегшегося на своей жесткой постели. А Колорадо вытянулся на своей, глядя на клочок неба, виднеющийся в вытяжке типи. На душе у него было неспокойно. Старик, конечно, посулил ему золото и, насколько знал Колорадо, слово свое сдержал бы. Однако о Черном Быке, вожде местных племен, ходили самые неприятные слухи. Он был чертовски амбициозен, силен, абсолютно лишен чувства страха. Усталый, измученный длинным переходом Колорадо был плохим бойцом сейчас. Но когда он понемногу начал склоняться к возможности бегства, перед глазами почему-то встало нежное лицо Ачис. Колорадо пытался отогнать видение, но от улыбки девушки сладко ныло внизу живота и сердце дрожало в груди, словно испуганная птица в клетке. Колорадо попытался вспомнить, какая еще женщина вызывала в нем подобные чувства. У него никогда не было проблем с вниманием женского пола, скорее уж наоборот. Дамы всех цветов кожи и разного положения в обществе вешались ему на шею, клюя часто лишь на привлекательную внешность. Колорадо никогда ничего не обещал, пользуясь их ласками. Но теперь странное чувство посетило его — желание любой ценой доказать маленькой индейской девчушке, что у него, Колорадо, есть не только внешность и удаль, но и что-то еще. Он сам не заметил, как уснул, убаюканный мыслями о прекрасной индеанке. И был бы удивлен, узнав, что Ачис не спалось в ту ночь. Он не мог не отметить ласку и мягкость в ее голосе, когда она говорила с ним. Но не представлял даже, какое сильное впечатление произвел на девушку. Утро встретило его шелестом ветра и шорохом песка. Где-то внизу, возле ручья мекали козы, объедая чахлые заросли кустарника. — Вот твоя одежда, Цветной Человек, — сказала Ачис, ждавшая Колорадо у входа в типи. Колорадо улыбнулся, всматриваясь в изящные черты уже при свете дня. — А ты разве не хочешь стать женой вождя?— спросил он, сам не зная, почему. Ачис вздрогнула, подавшись к нему и на миг прильнув к его груди. Колорадо осторожно обнял ее за плечи. — Черный Бык жесток, — тихо сказала девушка, опустив голову, — когда женщина надоедает ему, он обрубает ей нос и уши и выгоняет из племени, обвинив в измене. Колорадо тоже вздрогнул и невольно крепче сжал объятия. — Защити меня, Цветной Человек, — Ачис подняла на него свои непостижимые глаза. — Меня зовут Джек Спейд, — сказал Колорадо, непривычно прислушиваясь к своему настоящему имени. Теперь он понимал, что чувствовали герои древности, идя на подвиги во имя своих женщин. Когда-то было время, когда он считал это глупостью. Женщины годны лишь на то, чтобы услаждать мужчин, так думал он. Сын шлюхи, не знавшей даже имени его отца, Колорадо привык во всех женщинах видеть свою мать, темноволосую, красивую и знающую цену своим желаниям. Ему редко попадались другие, он не помнил даже их имен. Вызов был брошен, когда типи окружил отряд рослых воинов во главе с мощным мускулистым громилой, чье лицо казалось грубо обтесанным куском гранита. Это и был Черный Бык. — Я знаю законы апачей, — сказал Колорадо, глядя в маленькие злобные глазки вождя. — Ты не можешь забрать мою женщину иначе, чем убив меня. — Она не твоя! — Моя! Я заявляю права на нее, поскольку она была мне обещана своим отцом! Воцарилось гробовое молчание. Наученный Видящим Луну, Колорадо произносил текст своей роли холодно и нарочито медленно. — Тогда я убью тебя!— прорычал Черный Бык, поднимая короткое копье. Колорадо нагло усмехнулся: — Убьешь, как трусливый койот, безоружного человека? Ты жалок, Черный Бык! Ты даже не можешь сразиться честно за женщину, которая принадлежит другому. За твоей спиной куча воинов, но не будь их, ты бы не стоил и моего плевка в пыли. Он сплюнул и снова вызывающе взглянул на апача, который молчал, окаменев от ярости и черной злобы. Воины молча ждали, не проявляя желания вступаться за своего вождя. «А этого гаденыша не сильно любят!» — неожиданно подумал Колорадо. — Я разорву тебя на куски, бледнолицый! Колорадо едва успел увернуться от чудовищного удара. Поднырнув под локтем гиганта, он нанес точный сильный удар в бок. Черный Бык заскрежетал зубами и развернулся. Колорадо вальсировал вокруг громадного индейца, с легкостью уворачиваясь от его ножа. Однако подобраться снова для удара он не мог — Черный Бык был теперь осторожен, поняв, что силой и нахрапом противника не взять. Они двигались по утоптанной площадке под внимательными взглядами воинов. Обмениваясь ударами и пытаясь достать друг друга, они кружили, словно волки вокруг добычи. Время шло. Несколько раз сойдясь в яростной схватке, они вынуждены были отступить, чтобы перевести дыхание. Колорадо краем глаза заметил тонкую фигурку, стоявшую у типи. Ачис смотрела на битву широко распахнутыми глазами, прикусив пальцы от волнения. Солнце достигло почти зенита, когда Черный Бык атаковал, сделав обманное движение, и острие его ножа вспороло рубашку на груди противника и рассекло мышцу. Острая боль заставила Колорадо отступить. Он не решался взглянуть вниз, чтобы не упустить из виду громилу. Черный Бык оскалил острые белые зубы в жестокой улыбке. — Я возьму твою девку и потом отдам ее тело койотам в пустыне!— прошипел он, кивая на Ачис, которая в отчаянии прижалась к плечу деда. — Ты не коснешься ее, — выплюнул Колорадо, бросаясь на Черного Быка. Он почти достиг противника, который выставил вперед нож в надежде, что разозленный враг сам напорется на него. Но почти уже коснувшись острия, Колорадо отклонился так, что лезвие скользнуло по его ребрам. И в то же мгновение его нож по самую рукоять вонзился в сердце Черного Быка. Несколько мгновений тот тупо смотрел на рукоятку, обмотанную кожаными полосками, торчащую из его груди, потом покачнулся и тяжело рухнул на колени. Колорадо наклонился и выдернул нож, едва успев убрать руку от хлынувшего фонтана крови. Черный Бык тяжело осел, зарывшись лицом в пыль. Из-под его тела медленно наползала черная кровавая лужа, впитываясь в иссушенную жаждой землю. Шатаясь от усталости, Колорадо подошел к краю площадки и улыбнулся Ачис. По ее смуглым щекам катились слезы облегчения. — Забирайте эту падаль и уезжайте, — устало сказал Колорадо, глядя на воинов. — Я победил честно, вы видели это. Я сражусь и убью любого, кто посмеет поднять взгляд на мою женщину. Я сказал! Рослый апач с открытым красивым лицом подошел к нему. — Ты победил Черного Быка, — сказал он, глядя Колорадо в глаза, — ты по праву можешь занять его место. — Как твое имя, брат?— устало спросил бывший бандит. — Всадник Дождя, — ответил индеец. Колорадо положил руку ему на плечо. — Думаю, из тебя получится лучший вождь, — сказал он. — Куда лучший, чем была эта падаль, терзавшая женщин. Ему показалось, что в глазах Всадника Дождя мелькнуло понимание и одобрение. Так или иначе, молодой новоиспеченный вождь подал знак своим воинам. И вскоре кавалькада исчезла в облаке пыли, унося труп поверженного владыки. Пошатнувшись, Колорадо опустился на круглый белый валун возле типи. Грудь жгло огнем, но отчего-то он чувствовал себя почти всемогущим. Ачис присела рядом, нежно тронув ладонью его щеку: — Пойдем, я промою твои раны. Шли дни. Колорадо отлеживался, отъедался, иногда выбираясь из типи погреться на солнышке и полюбоваться Ачис, обычно доившей коз или занимавшейся другими домашними обязанностями. Он находил сотни причин, чтобы задержаться в гостеприимном типи у старого Видящего Луну и его прекрасной внучки, успокаивая себя тем, что золото никуда не уйдет от него. Но с каждым днем все чаще задумывался о том, что на самом деле держит его здесь. Его мечтой была цивилизация, благородные дамы и джентльмены, кутежи, звон монет и восхитительная легкость бытия. Но все чаще Колорадо задумывался о том, что бы дало ему это. И с горечью признавался себе — ничего! Деньги приходят и уходят, и рано или поздно он снова будет на мели. Он не думал об этом раньше, с головой бросаясь в омут приключений, не чувствуя никого и ничего, что удержало бы его. Но сейчас взгляд бирюзовых глаз казался ему источником жизни. Источником всего самого прекрасного, что есть на свете. Однажды под вечер старый вождь заговорил, глядя на молодую луну, выплывшую из-за гряды скал. — Я обещал тебе столько золота, сколько в состоянии увезти твоя лошадь, — медленно произнес он. — И я ждал, когда же ты предъявишь права на то, что принадлежит тебе. Ачис, шедшая с полными ведрами воды от ручья, едва не выронила свою ношу. Колорадо поднялся с места и подошел к ней. Заглянул в лучистые глаза, полные чего-то, для чего у Колорадо не было названия. Затем осторожно взял ведра из рук девушки. — Вот мое золото, — просто сказал он, глядя на Ачис, — другого мне не надо. Они пошли бок о бок к типи, не видя никого и ничего, кроме друг друга. Не видя одобрительной улыбки старого вождя и задорного оскала молодой луны на темнеющем ночном небе. Джек Спейд и Ачис вошли в свой дом.