Характер

             - Я никогда не найду девушку, которая… которой… которой я бы понравился!       Илай Вэнто второй час произносит подобное в разных вариантах.       - Не говорите так, - терпеливо, в который раз отвечаю я. – Личные симпатии – непредсказуемая вещь.       Илай останавливается посреди комнаты. С взлохмаченными волосами и красными пятнами на скулах он смотрится… несколько забавно.       - Эти корусантские зубоскалки! Сразу закатывают глазки и начинают фыркать: не так сел, не так ответил, не знаю двадцать названий коктейлей и сотню видов вина! Говорят, перебивая друг друга, хихикают, как ненормальные!..       Я опускаю глаза на датапад. Судя по всему, над Илаем сегодня слегка.. как это говорят… поиздевались. Но помочь я ничем не могу.       Когда я приходил на подобные встречи вместе с Вэнто, было хуже. Внимание в основном было к моей персоне… и это не то внимание, которое хотелось терпеть. В основном были неприкрытое хамство и оскорбления. Иногда – полная распущенность в словах и действиях, как будто я - животное…       - Простите! – Я удивлённо смотрю на своего друга. – Я… я не подумал о том, что вам это… неприятно слушать.       - Ничего подобного, - я легко пожимаю плечами. – Подобные вопросы меня не слишком волнуют.       Ложь. Но Илай верит мне и постепенно успокаивается.       - В следующее воскресенье будет профессиональный праздник медиков. Центральный госпиталь проводит бал. Я взял на себя смелость записать нас в качестве приглашённых. – Я вижу, что Вэнто не очень меня понимает, и объясняю: - Там будет присутствовать выпускная группа медицинской школы. В основном это девушки, медсёстры. Поэтому они приглашают мужчин из других учебных заведений.       Илай недоверчиво-радостно улыбается:       - Но… как же.. спасибо, конечно! А как там...       - Форма – парадная. У нас она есть, - заученно отвечаю я.       - О! Отлично! Может быть…       Вэнто смущается, сгребает вещи с тумбочки и идёт в освежитель.       Я искренне желаю, чтобы он встретил девушку, с которой они понравятся друг другу. Нет, так не говорят. Чтобы они понравились друг другу. На Корусанте живёт множество разумных… но абсолютное большинство из них не будут хорошо относиться к Илаю.       Про меня и говорить нечего.       Хотя я тоже жду.       Мало-мальски важного дворцового приёма.       Неважный планируется через пару недель.       Скорее всего я и Вэнто получим на него приглашения. Как и на предыдущие приёмы. Пускай обо мне складывается мнение как о выскочке и карьеристе. Я и не отрицаю, что получаю информацию и нарабатываю связи. Все так делают, но когда так поступаю я, это почему-то плохо…       На неважном приёме не будет многих персон. С некоторыми я хотел бы поговорить, а кое-кого… просто увидеть.       Она такая яркая, что видна из любого уголка зала. Для меня она просто светится теплом, а ее энергичность ощущается даже на расстоянии.       Самое главное, что я её… понимаю. Она отыгрывает свою роль ослепительно красивой дурочки, при этом она невероятно умна, образована, остроумна. Она – та, которая достойна быть рядом со мной, с которой можно разделить мысли, чувства и свою жизнь. Но этого никогда не произойдёт.       И дело не в том, что я не могу с ней общаться. Могу, хотя на данный момент я – экзот, то есть нелюдь, к тому же выскочка и голодранец. Это несущественно. Очень скоро я рассчитываю достичь многого. А ее семья – владельцы верфей - всегда тесно сотрудничали с флотом. Этот симбиоз логичен и выгоден обеим сторонам. Я даже уверен в том, что её долго не станут выдавать замуж. Она – гениальный мозг семейного бизнеса. Сейчас её называют юной, а к предполагаемой моей адмиральской планке она будет считаться молодой… хотя я никогда не понимал разницы между этими понятиями. Для такой женщины определение «возраст» вообще не существенно, по-моему…       Илай возвращается. Я должен идти готовиться ко сну, но я ещё секунд десять сижу и смотрю на экран выключенного датапада. Как будто я увижу там что-то новое. Или хорошее…       Я возвращаюсь быстро. Укладываюсь на кровать, желаю Вэнто спокойной ночи в ответ.       Чиссам нужно меньше часов сна в сутки, чем другим подобным расам. Люди, которые узнают об этом, реагируют одинаково: с недоверием и завистью. Они не понимают, что больше времени приходится контролировать свои мысли и действия. А часто - делать то, что неправильно и неэффективно.       Я бы пошёл в тренировочный зал и занялся спаррингом, с дроидами или с бойцами. Почитал бы или составил ещё пару схем на завтрашнее занятие… Но распорядок таков, что я тихо лежу на койке. Хорошо хоть Илай успокоился и уснул…       Я чуть улыбаюсь. Мысль сейчас не моя – старшего брата. Он сидел вечерами и укладывал меня спать, а я вредничал и буквально выворачивался из кровати…       Рас был единственным в моей родной семье, который относился ко мне с большой привязанностью. У чиссов нет слова «любовь», но каким словом назвать ту несправедливость, когда брат ставил заботу обо мне выше правил и порядков?       Он всегда защищал меня, и от родителей тоже. Меня часто не били, но ругали постоянно. «Ублюдок, выродок, сволочонок»...       Впрочем, я благодарен родителям.       Меня родили, грели, кормили, одевали, учили.       Я вообще не должен был появиться на свет. Тогда была жива Риа, младшая сестра Раса – я её совсем не помню. Семьям с тремя детьми были положены различные преференции. Полная льгота по отоплению, на которое к концу зимы у большинства не хватало средств. Выбор начального обучения детей и его частичная оплата. Возможность получить детям покровительство влиятельного рода - знатные и богатые были заинтересованы в неглупых принятых из плодовитой семьи. Собственно, так и получилось у нас – у Трасса и у меня.       В уме и способностях брата никто не сомневался. А я выбрал военную карьеру и старался изо всех сил быть первым и лучшим. Я должен был быть полезным семье Митт, потому что я не собирался оправдывать все их ожидания – в первую очередь насчёт плодовитости…       У чиссов, как и у людей, есть препараты, воздействующие на мозг и убирающие половое влечение. На разный срок: три месяца, полгода, год, и даже на всю жизнь. Я выбрал последний вариант.       Я принял такое решение, когда в курсе обучения узнал про наследственность, про законы наследования признаков – законы Кеэ’терарра. Ничто не могло заставить меня изменить своё мнение.       Врачебное заключение о возможности такой процедуры я получил, когда уже начал военную службу. Ранее я, как и многие, принимал положенные по возрасту успокоительные… В отпуске мне пришлось получать разрешение у Старейшин, пройти через несколько скандалов с братом. Но я знаю, что поступил абсолютно правильно.       Я закрываю глаза и стараюсь расслабить кисти рук. Но спать не хочется, а мысли продолжают двигаться по кругу.       Через столько лет я могу признаться себе, что просто скучаю по брату.       Я уверен, что с Трассом всё в порядке. Я словно вижу, как он сейчас сидит в кругу Старейшин и ругает своего оступившегося самоуверенного младшего брата. «Непутёвого», того, кто сбился с пути, - такое слово используют люди.       Трасс всегда был другим. Правильным во всём – и внешне, и внутренне. Высокий, массивный, с крупными чертами лица, отличный воин. Он стремился сохранить законы и правила, которые не менялись тысячи лет. Я считал подобное регрессом, он – залогом выживания нашего народа. Мы много спорили, но так и не смогли переубедить друг друга…       Я осторожно поворачиваюсь на кровати. Судя по ровному дыханию, Вэнто крепко спит. Значит, я могу почитать что-нибудь из учебных предметов на датападе. Очень тихо я беру его с тумбочки, включаю экран на минимальную яркость. Снова на мгновение вижу в глянцевой поверхности свое отражение…       Мой биологический отец, на которого я похож, был серийным насильником и убийцей. Люди называют таких одним ёмким словом – маньяк.       Я не должен ни к кому прикасаться в интимном плане. Во избежание.       Я не должен передавать такую наследственность дальше.       Я сделаю всё, чтобы моя жизнь не была прожита бесцельно.