Переполох в ДДГ

— Базу рассекретили! — Как рассекретили? — Не знаю! Нужно уносить ноги, пока здесь все не сровняли с землей! Поднялась грандиозная паника: бойцы и пилоты, штабные крысы и техники — после празднования победы мало кто что соображал, и еще меньшее количество повстанцев могло предпринять осознанные попытки к эвакуации. К счастью, их лидер, генерал Органа, была трезва как стеклышко и не утратила способность ясно мыслить даже в этой неразберихе. Она живо привела в чувство своих людей. — По! Где тебя носило?! Поднимай эскадрилью, будете прикрывать отступление!.. Адмирал Акбар, позаботьтесь об эвакуации! Где Хан? Рей же первым делом понеслась к мастеру Скайуокеру, рассекреченному Дарту Люциану. — Мастер! Нужно уходить! Первый Орден… — Они здесь, я знаю. — Люк кивнул и отложил датапад, экран которого, видимо, занимал его внимание до ее прихода. — Я не знаю, успеем ли мы!.. — Рей едва справлялась со словами и мыслями. Из всех вещей Люк взял только тот самый датапад и меч, и вместе они поспешили в ангар, где Лея вместе с Акбаром руководила эвакуацией. — Эскадрилья будет прикрывать отступление, но риск столкновений все равно велик, и силы не на нашей стороне, — призналась она им с горечью. — Сокол может их отвлечь, — вклинился Хан. — Не глупи! Не один против целого флота! — Погрузка на «Раддус» завершена, — доложили генералу. Лея смерила всех многозначительным взглядом. — Либо прорвемся, либо нет. Отбываем. Хан невесело кивнул и направился к «Соколу», вокруг которого уже суетился Чуи. Лея подала знак Рей с Люком следовать за ней к «Раддусу», но Рей возразила: — Будет лучше, если мы отправимся с Ханом. — И добавила в ответ на вопросительный взгляд генерала: — Чтобы не натворил глупостей. — Он натворит их в любом случае, если уж решит, — заметила Лея резонно, но удалилась без лишних вопросов. Корабли стремительно покидали ангар. — Ты что-то задумала, — сказал Люк, когда они направились к Соколу. — Задумала, — согласилась Рей, собираясь с мыслями. Она постучала по обшивке корабля, и через несколько мгновений, что в условиях всеобщей паники показались вечностью, трап опустился. — Решили променять унылую кают-компанию флагмана на еще одно приключение?! — Прокричал Хан из кокпита. Люк усмехнулся и тяжело опустился на сиденье в салоне корабля. — Возможно, в этот раз даже Сокол нас не спасет, — рассудил он без обиняков. Рей выпрямилась и посмотрела на него сурово. — Это ведь вы предали Бена. Люк вздрогнул и подарил ей недобрый взгляд. Нет, молчать дольше она была не в силах. — Что ты… — Я все знаю. Про ту… — Рей сконфузилась, — ночь. Вы говорили мне, что заметили в племяннике проявление темной стороны и что ваш разговор о ней закончился уничтожением храма джедаев, но вы не говорили, как именно проявилась эта темная сторона. И Рей поглядела на учителя так строго и укоризненно, как ни за что не позволила бы себе прежде. Жесткое выражение на лице Мастера сменилось кратким мигом растерянности, а затем стыдливого раскаяния. — Я не желал, чтоб так вышло. Но я всего лишь человек, и я ошибся. Сердце Рей смягчилось. — Теперь-то вы понимаете, что это была не темная сторона… — Вообще-то именно она, — возразил Люк сварливо, и только Рей открыла рот, чтобы поспорить, он поднял ладонь, останавливая ее. — Но… Но. Страх темной стороны — как раз легкий путь очутиться на ней, не имея больше доступа к свету. Это ошибка, которую допускали даже самые великие, достойнейшие из достойных. Мы не можем отрицать тьму в себе, мы должны ее познать. Рей пораженно молчала какое-то время, пока не вспомнила, что этого самого времени у них в обрез. — Почему же вы ничего мне не говорили о темной стороне и… прочем? — Потому что не думал, что ты готова слушать. Я был неплохим джедаем, но, как показала жизнь, не самым лучшим учителем. — А потом он хитро прищурился. — Откуда знаешь про Бена? Рей вспыхнула. — На это нет времени! Но, главное, вы должны знать, операцией сейчас командует он, и мы можем его отвлечь! Люк смотрел на нее во все глаза, но скорее как на дуру, чем на гениального падавана. — Но как? — Я… — Рей замялась перед тем, как вывалить суть плана. — Я отправлюсь к нему. — Даже не думай! Люк поднялся. — Нет, послушайте!.. — Это ты послушай! Он знает, что ты мой последний ученик, у него на меня зуб — от тебя и мокрого места не останется. Ты одолела его на Такодане скорее по воле случая, к тому же Финализатор кишит солдатами, и даже одержи ты верх… — Мы спали! — выпалила взвинченная Рей и мгновенно почувствовала, как краска заливает лицо. Но огорошенный Люк, чья борода топорщилась теперь пуще прежнего, явно нуждался в унизительном для нее пояснении. — Я, — начала Рей медленно, не зная куда деть взгляд, — практиковала темную сторону с вашим племянником. Как же тихо сделалось в салоне корабля, чьи двигатели только что взревели, прогреваясь и готовясь оторвать эту рухлядь от земли. — Занятно, — только и пробормотал озадаченный Люк, а затем замотал головой. — Сейчас это неважно, твой план не сработает! — Он снова поднял ладонь, упреждая. — Ты ему, конечно, насолила — теперь я ясно вижу, в чем тут суть. Но истиной причиной его гнева являюсь я. Отправься ты к нему, мы не выиграем время. Он схватит тебя и прикажет расправиться с флотом. Твое появление лишь придаст ему сил. Даже если вам придется сражаться. Горько было признавать правоту Мастера, но Рей вдруг осознала, что дела обстоят именно так. — Что же вы предлагаете? — Спросила она в отчаянии. Она была готова пожертвовать собой, но не Сопротивлением. Не Леей, не Ханом с Чуи, не каждым пилотом и бойцом — они были ее новым домом. — Есть у меня один план, — заключил Люк, и хитрость во взгляде учителя вдруг озарила его лицо юностью. *** После сна под таблетками от бессонницы Хакс первым делом проведал отдыхающего в медблоке Митаку, а затем привел себя в порядок. Если можно было назвать порядком растрепанные мысли и помутнение рассудка. Он вернулся к флоту, но не к тому Первому Ордену, который покидал. Сон не поправил положения дел: его идеалы рухнули, его мир разваливался на части. Сквозь пелену отстраненности Хакс осознавал, что ему беспрестанно докладывали. Что-то про Сопротивление, пропади оно пропадом, что-то про операцию, затеянную лично Магистром рыцарей Рен и одобренную Верховным Лидером. От него чего-то ждали… кажется, участия. Руководства флотом. Они направлялись к… какой-то планете. Ди’Кар? Ди’Куар? А зачем? Хакс не явился на мостик, позволив Рену неслыханную дерзость — распоряжение его людьми и кораблями. Этот фанатик может наворотить дел — наворотит обязательно! — но Хакс ничего не предпринимал. Он заперся в своем кабинете и мерил тот рассеянными шагами. В одночасье лишившийся смысла жизни генерал не видел больше смысла ни в чем. В его мозгу трепыхалось лишь два импульса: опять обратиться к Первому Ордену с пылкой речью или написать Роуз Тико. А зачем? — Спрашивал разум. А затем, — отвечал сам себе Хакс. Ей-богу, ну если все в этом мире так зыбко и бесцельно, то почему бы не протянуть руку к клубку хаоса, которым зовется жизнь, и не вытянуть оттуда какое-нибудь спонтанное решение? Взывать к моральным качествам своих людей, идти на переговоры с террористкой, протаранить на полной скорости Превосходство, а может сходу насадиться на меч Рена — у безумия много граней и без разницы, на какую из них упадет этот кубик. Итак, можно сказать, не имея четкого плана действий, Хакс покинул свой кабинет. На мостике его словно бы и не ждали, но все ж офицеры заметили его и притихли. Их напускная покорность больше не могла обмануть прозорливого генерала, он знал, что они — распущенный сброд. Но это его распущенный сброд. — Магистр Рен… — попытался доложить ему что-то один из офицеров, не-Митака, но Хакс прервал его нетерпеливым жестом. Он не хотел знать, что творил с его флотом Рен. Единственное, что его волновало — так это то, что Рена здесь не было, и это Хакса вполне устраивало. — Я собираюсь обратиться ко всем кораблям. — Хакс приказал центру управления: — Записывайте. И он принялся вещать, сцепив руки за спиной и глядя строго вперед, точно там, в одной слепящей точке видел сияющее безукоризненной чистотой будущее — ради такого будущего можно было и соврать. — Сопротивление нанесло нам удар! База Старкиллер уничтожена по вине грязных повстанческих недобитков, сеющих разрушение и хаос по Галактике! Во главе с мятежной принцессой Органой, известной со времен Империи террористкой, пробившейся в политику лишь потому, что Новая Республика оказалась так же неразборчива в связях, как последняя путана из самого захудалого космопорта Внешнего кольца. — Это. — Хакс выдержал паузу, не сбавляя накала; все взгляды были обращены к нему. — Это моральное разложение проникло и в наши ряды! Стоило нам позволить нашим принципам дать трещину, как поражение не заставило себя ждать!.. — Генерал, — оборвал его кто-то жестко, этак свысока, и Хакс аж запнулся от подобной наглости. Бледнея, он обернулся и увидел немолодого уже офицера, с неприятной физиономией и мертвыми неподвижными глазами. — Кто вы? — неприязненно поинтересовался Хакс, осознав, что вряд ли это какая-то мелкая сошка. — Прайд, — с легким недоумением, но и все с той же маской брезгливого высокомерия отвечал этот Прайд. А затем добавил: — Генерал Прайд. — И давно вы… — Хакс бросил взгляд по сторонам, словно в поисках угла, где все это время отсиживался «резервный» генерал, — …здесь? — Я всегда был здесь. Прайд отвечал бесстрастно, однако Хакс никак не мог взять в толк… — Всегда? — Именно. Помните, как мы с вами вместе занимались планированием той вечеринки? Хакс призадумался. Хм, возможно, наверное… Пожалуй. — Да, что-то такое припоминаю. — Он действительно вспомнил, как этот чин маячил на планерках. — Вы что-то хотели? — Хотел напомнить, что мы находимся на орбите Ди’Куара и готовимся к боевым действиям с повстанческим сбродом. Возможно, — глаза Прайда насмешливо сверкнули, — вы выбрали не лучшее время для вашей находчивой речи. — Сопротивление подождет, — прошипел Хакс. — Под угрозой не нынешняя битва — война. — Вы идиот, который саботирует деятельность Первого Ордена, — холодно констатировал Прайд. — Так или иначе, я договорю. Это пока еще мой корабль!.. *** …Тем утром капитан Моден Кеннеди встал явно не с той ноги. У него простреливало спину, его мучил уретрит, но тем не менее, когда был отдан приказ выдвигаться к Ди’Куар, капитан не медлил и не перекладывал свои обязанности на заместителей. Его «Доверитель» последовал за «Финализатором», как верный пес за хозяином, готовым натравить его на новую добычу. Такова была его служба еще со времен Империи, и Кеннеди находил в ней глубокое удовлетворение. Однако по прибытии к Ди’Куар все пошло не по плану. Сначала центр управления Финализатора тревожно замолчал, хотя уже должен был вовсю раздавать приказы, координирующие действия флотилии. Спустя несколько минут он все же разродился некой информацией, но отнюдь не той, на которую рассчитывал капитан. Хакс опять открыл свою варежку. С чувством неподъемного скепсиса, а также с нарастающим раздражением, Кеннеди вместе со всем личным составом наблюдал за тем, как генерал захлебывается своей слюной и фанатизмом в то время, как с поверхности планеты начинают подниматься под прикрытием истребителей челноки с повстанцами. Нужно было что-то предпринять. Открыть огонь, взять в кольцо основные силы Сопротивления, обстрелять еще не полностью эвакуированную базу. Но приказов так и не поступало, зато речь Хакса лилась полноводной рекой. Нет, скорее даже прорвавшимся сквозь дамбу буйным потоком. В конце концов, капитан Кеннеди нашел более удачную метафору — фонтанирующий нечистотами гальюн. Один раз генерала пытался прервать более разумный сослуживец, старина Прайд, но это не остудило Хакса. Однако через какое-то время в голограмму ворвался сам Кайло Рен. Кеннеди не имел больше сил стоять, так ныла спина — он сел, продолжая наблюдать свару, учиненную прямо на мостике Финализатора. — Хакс! — Рен рвал и метал. Без шлема, кстати, выходило и вполовину не так грозно — не зря парень носил то ведро. — Какого криффа вы тут вытворяете!.. Он схватил генерала за грудки и яростно встряхнул, а после начал орать на центр управления, да так, что Кеннеди будто сам чувствовал, как с бесплотной голограммы на него летят брызги слюны. — Отдайте приказы кораблям открыть огонь по Сопротивлению! Выпускайте истребители! — Вы тут не командуйте, Рен! Доходяга Хакс умудрился выкрутиться из хватки бугая, и Кеннеди крякнул, осознав, что раз уж сегодня они не повоюют, так хотя бы он проведет время с удовольствием, наблюдая за этими двумя. Может, они и рожи друг другу расквасят. — Капитан, хотите чаю? — предложила лейтенант из дежурящей на мостике смены. Кеннеди надул щеки в приступе мнимого недовольства, но кивнул. — Хотя погодите, — остановил он ее вовремя. — Несите кореллианский виски. — И добавил, обведя личный состав невеселым взглядом: — На всех. Гулять так гулять. Его поддержали сдержанным, но искренним ликованием. Тем временем голограмма в режиме реального времени являла «Доверителю», как и всем остальным кораблям, а возможно даже базам, как Хакс и Рен препираются на грани драки, точно осточертевшие друг другу супруги. — Вы со своими выходками сидите у меня в печенках! — орал Хакс. — Вы стоите у меня на пути, генерал! — Рен опасно понизил дрожащий от ярости голос и теперь нависал над генералом, хотя роста они были почти одинакового. (— Целуйтесь! — Кеннеди мрачно отсалютовал им стаканом с виски и выпил залпом). — Разрешите обратиться? — пискнул кто-то очень смелый за кадром голограммы, и оба рявкнули в унисон «Что?!». — Тут… на борту Финализатора… — докладывающий, надо думать судорожно сглотнул, — видели Люка Скайуокера. А почему бы и нет — подумалось Кеннеди; чтобы смочить эту новость, он попросил плеснуть себе еще виски. Рен же от новости побледнел так, что стало заметно даже в синей палитре голограммы. Хакс выглядел огорошенным, но он собрался с мыслями первым и заявил без всякой паники: — Этого не может быть. — Хакс, — осадил его Рен, — вы ничего не знаете о способностях чувствительных к Силе. — Я знаю достаточно, — Хакс отвечал насмешливо. — Они неуравновешенны, часто ломают вещи, которые приходится чинить другим, а также используют свои фокусы ради собственной выгоды. Как видите, я поднаторел в общении с вашей братией. Но Рена, видимо, не интересовали чужие остроты. Его глаза метались, выдавая напряжение и, Кеннеди бы сказал, даже страх. Ого, старик Скайуокер, если это и вправду он, оказался способен напугать такого грозного воина. Капитан булькнул виски сквозь усмешку. Уж он-то знал, какова цена всем этим мальчишкам. — Я разберусь с ним. — Погодите, Рен, — разве что не пропел сладким голосом Хакс. — А как же командование моим флотом? Разве не за этим вы ворвались сюда? Вы как собака бросаете одну кость ради другой. — А флотом будете командовать вы, — с нажимом произнес Рен. — Пока я разбираюсь со Скайуокером. — Никто уже не будет командовать, — послышался замогильный голос Прайда, хоть его самого и не было видно. — Сопротивление уходит. И впрямь, корабли Сопротивления тем временем ускользнули у них из-под носа, один раз зайдя на обстрел истребителями для острастки, но не причинив существенного вреда ни одному из кораблей. Просочились, словно вода сквозь камни. Исчезли в темноте. — А разве у нас нет технологии, позволяющей отслеживать корабли в гиперпрыжке? — подал кто-то голос. — Лейтенант, вы что бредите? — послышался раздраженный голос Прайда. — А, да, точно. Мне это приснилось… — Я иду за Люком, — подвел итог Рен и пропал из поля зрения, оставив Хакса наедине с флотом. Генерал выглядел растерянным. Он стоял склонив голову, заложив руки за спину, и размышлял. Кеннеди наслаждался его понурым видом. Наконец-то с него сбили спесь. Спустя время генерал очнулся, поглядел прямо и задал вопрос, абсолютно риторический и по интонации и по содержанию: — Вы ведь не прекратите половое распутство? На этой напряженной ноте, на полном боли взгляде генерала голоэфир был окончен. Кеннеди посидел некоторое время в задумчивости. Проклятая спина ныла, да и вообще состояние было не ахти какое. — Рыба гниет с головы, — заявил он окружившим его подчиненным. — Сегодняшний день на многое открыл мне глаза. Товарищи офицеры, я подаю в отставку. *** Весть о Люке, проникшем на Финализатор, подействовала на Кайло, как разряд молний в исполнении Сноука — так же унизительно, так же больно, так же распаляя гнев. Только во сто крат хуже. И без постыдного возбуждения после. Последнее, он надеялся, было временным эффектом, который обязательно пройдет, как только Рей окажется с ним… под ним. Люк был одной из причин, почему все в его жизни сложилось так, как сложилось. Из всех призраков прошлого этот был виновен больше всех остальных. А теперь он захотел повторить трюк Кеноби — проникнуть на вражеский корабль, чтобы сразиться с тем, кто пал на Темную сторону. Учитель пришел преподать ученику последний урок. Что ж, урок действительно будет последним. Пускай Сопротивление ускользнуло, пускай Рей не в его руках, но она будет. Если ему удастся пленить Люка, то она рано или поздно придет спасать учителя. Или найдет его, чтобы отомстить за его смерть. Кайло обшаривал палубу за палубой, пролет за пролетом, персонал шарахался в стороны, едва замечая его, но он не обращал на них внимания. Люка видели несколько раз, но он оставался неуловимым: то показывался, то тут же исчезал за очередным поворотом. Кайло знал, что дядя явился именно по его душу. И это горячило кровь. Все что копилось в нем столько лет, наконец получило возможность вырваться наружу. И несмотря на то, что уже не первый коридор, который он миновал, оказывался пустым, Кайло знал, что встреча эта произойдет здесь и сейчас. И он не обманулся. — Бен. Имя это было произнесено тихо, мягко и с налетом светлой тоски — все это заставило Кайло взбелениться. Он резко обернулся и обнаружил Люка позади себя. Тот выглядел точно как в их последнюю встречу, не постарел ни на год, и осознание того, что вероломный учитель на страдал из-за его падения, не занимался самобичеванием на каком-нибудь одиноком острове, распалило и без того не малый гнев. Пять лет назад он, Кайло, провалился в пучину ненависти и отчаяния, но ни его святому дяде, ни матери-спасительнице светлых республиканских идей, ни отцу-контрабандисту не было до этого никакого дела. Их мир от этого не рухнул. — Ну здравствуй, Бен, — повторил дядюшка, улыбнувшись добродушно, и раскрыл объятья. Кайло не стал размениваться на семейные любезности. — Соизволил поговорить со мной? Спустя столько лет? — Бен, я сожалею о том, что так все вышло. — Вышло?! То есть просто вышло, что ты ворвался ко мне поздней ночью с нотациями и угрозами? Люк испустил вздох сожаления. — Бен, я сожалею о том, что сделал. — Не называй меня этим именем! — Но это твое имя. — Больше нет. Кайло знал, что Люк пытается провернуть: пытается воззвать к его прежней привязанности, к семейным узам, но только этот номер не сработает. — Мне не нужны твои сожаления, не нужно твое сочувствие! Мне нужно отмщение. Люк развел руки в стороны. Он даже не снял с пояса меч. На его лице не было страха, только любовь. — Тогда возьми его сам. Кайло и не заметил, как меч скользнул ему в руку, как зажегся красный луч. Он широко замахнулся, но дядя ловко увернулся, прокрутившись как волчок. Они опять стояли лицом к лицу. Кайло тяжело дышал, словно обежал без передышки весь Финализатор. — Ты затеял со мной игры? Чего ты добиваешься? В этот момент самым ненавистным был взгляд Люка, такой светлый и все понимающий. Он произнес одно только слово: — Рей. И Кайло замер, но не опустил меч. — Не обижай Рей, — произнес Люк сурово и медленно погрозил пальцем. И вот перед Кайло снова был легендарный джедай, а не стареющий маразматик. — Как видишь, — Кайло указал на шрам, что пересек его лицо, — это не та история, в которой я кого-то обижаю. Люк усмехнулся. — Она опрометчивая, но добрая. Наверное, поэтому ты в нее и влюбился. — Замолчи! Ты не имеешь права говорить ни о ней, ни обо мне. — Однако я говорю, и кто же мне помешает? Бен, если ты не хочешь погубить ваше с Рей будущее, тебе понадобится парочка советов… На этот раз Кайло был быстрее: его взмах расчертил и воздух, и фигуру ненавистного дяди. Меч прошел как сквозь масло, слишком легко даже для лазерного лезвия. Кайло обернулся и с нарастающим ужасом осознал, что Люк по-прежнему стоит посреди коридора и распадаться на части не собирается. Он повернулся к нему, и когда Кайло поднес меч к его груди, даже не шелохнулся. Не дернулся, когда красный луч прошел сквозь тело. — До встречи, малец, — Люк подмигнул ему и растаял в воздухе. Ошеломленному Кайло не оставалось ничего, кроме как признать, что этот трюк переплюнул даже выходку Оби-Вана на Звезде смерти. После того хоть плащ остался. Осознав, что в этот день он не добыл ни Рей, ни победы над Люком, Кайло выместил гнев на ближайшем технолюке. Но потом вспомнил, как Рей любила в них копаться и сам все поправил. Даже снял крышку, заглянул внутрь и удостоверился, что внутренняя начинка не повреждена. И еще долго он стоял прислонившись к стенке, вспоминая, как вот так же пялился на нее из-под раздражающего парика, пока она лежала на полу, наполовину скрытая проводами, и беспечно болтала о том о сем, а он мог слушать ее часами. Самое счастливое время в его жизни. А сейчас наступил ад, почти его личный Татуин, и Кайло сгорал в нем без остатка. *** Тело Люка парило перед ней — Рей не могла поверить своим глазам. Сначала он сидел на полу салона в Соколе, скрестив ноги, прикрыв в напряжении глаза, а потом начал подниматься в воздух, а тот так и искрил от силы, что вихрями ходила вокруг учителя. Свет и электроника начали сходить с ума, и Хан с Чуи чудом держали на ходу судно, прокладывая в этот момент путь в гиперпространстве. Сработала ли уловка Люка или что-то другое, но Сопротивлению удалось уйти от Первого Ордена, который их даже не преследовал. — Долго он еще так? — спросил Хан, подойдя к ней. Рей неотрывно наблюдала за учителем, нервно прикусывая ноготь на большом пальце. — Не знаю, — ответила она с нарастающим беспокойством. — Я чувствую, сколько силы у него это забирает. Не знаю, оправится ли он после. — Когда дело касается джедаев, ни в чем нельзя быть уверенным наверняка, — философски заметил Хан. — Как и нельзя ничему верить. — Постояв с ней недолго, он удалился в кокпит на помощь Чуи. Внезапно Люк распахнул глаза, тело его рухнуло на обрешетку, и Рей поторопилась ему помочь. Но состояние учителя было скверное, сила утекала из него, как вода. Он умирал. — Учитель… — Рей почувствовала, как по щекам покатились горячие слезы. Он же стал ей почти родным дядей. Зачем оставляет ее теперь? — Рей, — прохрипел Люк и улыбнулся, он выглядел по-настоящему одухотворенным в свой последний миг. — Кайло. Он выместил свой гнев на мне. Теперь между ним и свободой стоит только Сноук. — Что? — Кайло. Он так влюблен. Рей глядела на Люка во все глаза, надеясь, что он скажет что-нибудь еще, пояснит свою мысль. Но учитель решил сменить тему. — Черновики, Рей. Мои записи… — Что? Я не понимаю. — Не дописал. Выдохнув эти слова, Люк вдруг потерял в ее руках вес и исчез — осталась лишь одежда да меч. Рей посидела на полу, тихо роняя слезы, вспоминая все то, чему когда-либо ее обучал Люк. Но пришло время, и она поднялась. Сложила стопкой одежду, наверх поместила световой меч — все это нужно будет передать Лее. Шмыгнув в последний раз носом, Рей прошлась по салону Сокола. Сколько еще потребуется жертв, чтобы положить конец войне и кровопролитию? На самом деле всего одна. И одна душа, которую следует вернуть к свету. *** «Раддус» мчался по гиперпространственному коридору, уводя за собой флотилию Сопротивления. Космос за иллюминаторами превратился с мерцающие синие полосы, очерчивающие туннель. В стерильном, белоснежном медблоке свет был приглушен, мигали индикаторы приборов, было тихо, не считая еле слышного дребезжания разной мелочи. И никого. Сражения не успели прогреметь, и все капсулы были пока свободны. За исключением одной. Дверь бесшумно отъехала в сторону, внутрь проскользнул человек в костюме пилота и с буйными черными кудрями. Он приблизился к капсуле с бездыханным телом. Залюбовавшись на мгновение тем, как мягко отражается на темной коже свет, он провел пальцами по скуле спящего. — Сегодня нас еле пронесло, — признался он, тяжелым взглядом скользя по телу, облаченному в прозрачный восстанавливающий костюм. — Мы были на волосок от смерти. Мы погибли бы, мы все, и ты бы даже не узнал о моем существовании. Взгляд поднялся выше и остановился на полных, манящих губах. — На волосок от смерти, — повторил пилот шепотом. Не в силах бороться с собой он склонился и оставил на этих губах томительный поцелуй. Словно почуяв опасность, Финн наконец очнулся и распахнул глаза, как ожил.