Шут для короля.

Всю жизнь проводить во дворце об этом мечтает каждый. Ну, конечно, иметь свою комнату, практически рядом с королем, тогда как другие придворные вместе со своими слугами находятся в маленькой каморке, когда наступает время, чтобы пристать ко двору. Дворец в это время оживает, но в тоже время он становится похож на муравейник, ибо пройти не возможно, да и от некоторых смердит так, словно они носят на себе тонну грязи и прикрывают ее литром вонючей жидкости. Все преимущества жизни во дворце начинаются с комнаты возле короля, там они и заканчиваются. Ну, это для меня так. Придворного шута. Раньше я и помыслить не мог, что мое чувство юмора и оптимизм заключат меня на всю жизнь во дворце. Хотя нет, раньше мне было радостно от одной этой мысли, ведь каждый год ко двору привозят юных девиц, чтобы их заметили знатные женихи. Юное тело очень податливо, да и девушки легкомысленны и не думают о том, что их цветок нужно беречь для жениха. Возможно, их и учили, что отдаваться первому встречному нельзя, даже если это их жених, что все должно быть после свадьбы, но как устоять от сладострастных речей, от поцелуев в пустом коридоре, от рук, что ласкают упругую грудь. Дааа, девушки с головой бросаются в новые ощущения, забыв о долге перед семьей. Сколько мы с Хэлом по молодости загубили невинных девиц, но, даже хоть и недостойно для джентльмена, мы продолжаем это делать. Не только юные девы бросаются к нам в объятья, но и их матушки. Зрелые женщины, что устали от невнимания мужей, от хлопот по поместью, от детей, что необходимо воспитывать, сами начинают заигрывать с молодыми людьми. Они умеют не только доставлять удовольствие, но и наслаждаться им, тогда как юных девиц стоит ублажать бережно и аккуратно, ведь портить чужое нельзя. В первый раз мы затеяли спор с Хэлом, когда нам было по тринадцать лет. Новый прилет придворных ко двору, скука смертная, вседозволенность уже успела порядком надоесть. - Ричард, давай повеселимся? – Мальчишка, сидевший на скамейке в саду, блеснул своими серо-зелеными глазами. - Хэл, я не хочу вновь получить от Милорда Лесли за то, что плохо влияю на тебя, - мальчик, стоявший рядом со скамьей, недовольно проворчал, сморщив курносый носик, - получаешь, ведь не ты, а я. Не хочу расстраивать его Величество, он, итак был добр ко мне, что стал моим опекуном. - На этот раз никто не узнает. – Мальчик, что сидел на мраморной скамейке, встал и потянул за собой недовольного друга. Ребята прибежали в тронный зал, где придворные танцевали, некоторые только прибыли в зал. - Ну, так вот слушай меня. – Белокурый с серо-зелеными глазами мальчишка наклонился к уху своего друга, чтобы никто их не услышал, но в это время его кто-то дернул за плечо, не сильно, но весьма ощутимо. - Мой принц, король ищет Вас. Не забывайте, этот бал в вашу честь и оставлять придворных сверх наглости. Где Ваши манеры, принц? – Герцог О’Кайли, немолодой мужчина, со строгими чертами лица, высоким лбом, был наставником юного принца и приемного сына короля. Он был требователен к своим ученикам, но те всегда находили моменты, чтобы убегать и сделать какую-нибудь шалость, а король им все прощал, но маркиз, то знал, что это все юный Ричард подбивал его любимого принца на непристойные для королевской особы деяниям. Сколько он не говорил королю об этом, тот никак не давал ребенка на хорошую порку, говоря, что они еще дети и им положено по возрасту дурачиться. - Да, милорд Лесли, мы сейчас же вернемся к Его Величеству. – Понурив головой, юный принц вместе с братом прошел к трону, где восседал их царственный отец. Король Карл IV Гордон был известен своей жестокостью к врагам, и безумной любовью к своему сыну и приемышу. Его решение усыновить ребенка, найденного в лесу во время охоты, взбудоражило весь двор, и еще долго весть об этом не утихала. Но в юном принце Ричарде он видел свою юношескую любовь. Карл Гордон был красивым мужчиной, лет сорока пяти, светлые волосы аккуратно спускали по плечам и струились до лопаток, ухоженные усы, аристократическая осанка и проницательный взгляд серо-зеленых глаз, все это делало короля похитителем женских сердец. - Вы все-таки решили удостоить своим вниманием ваших подданных, юные принцы? – Король не собирался ругать мальчишек в их желании развеяться во время скучного бала, но герцог О’Кайли, что стоял позади его сыновей опять начнет его упрекать, что он дает много свободы принцам, а слушать эту лекцию из-за дня в день порядком надоела. Ну, вот как можно запирать мальчуганов, когда они так строят глазки. - Ваше Величество, мы больше не удалимся из поля Вашего зрения. – Проговорил наследник трона, заставив удивиться не только отца, но и своего брата, а герцог О’Кайли победоносно улыбнулся. – А теперь можно мы с принцем Ричардом поприветствуем гостей? – На короля посмотрели две пары глаз, одни совершенно такие же, как и у него серо-зеленые с азартным блеском и вторые голубые, такие родные и далекие, словно связь с прошлым, но это всего лишь наваждение. - Идите уже с глаз моих.- Король улыбнулся своим отпрыскам и когда те удалились, подозвал к себе, собирающегося идти за принцами, наставника. – Милорд Лесли, составьте мне компанию, детки ничего не сотворят, принц Генри ведь обещал не уходить из зала. – И пока мужчина не стал отнекиваться, король сообщил, что это приказ. - Генри! Может, ты уже сообщишь, что ты задумал? – Ричард остановился на приличном расстоянии от трона и от толпы, так чтобы возможности прослушать их разговора не было. - Ох, Ричи, ты такой любопытный. – Белокурый мальчик подошел к брату и, оглянувшись, наклонился к его уху. – Давай проверим, кого юные леди предпочтут? Меня, светлого наследника престола или тебя, рыжую бестию дворца. - В каком смысле предпочтут? Ты ведь не собираешься? – Ричард, поморщив носик, посмотрел на сводного брата. – О! как вижу, собираешься. – Покачав головой, рыжий принц направился к трону. Дойти он не успел, так как был перехвачен Генри и прижат к стенке. - Всего один раз! – Согласившись, я, правда, поверил, что это будет один раз, но ведь чувствовал, да и знал принца лучше всех, что один раз для него мало. На том балу я был с одной девицей, а потом меня позвала к себе придворная дама, с ней же я и лишился впервые девственности. Хэл тогда побывал в постели двух юных девиц и трех дам. Оказалось, что девственности он лишился еще в одиннадцать лет, когда какая-то женщина собиралась сделать из юного принца своего любовника, но она не рассчитала, что принц захочет попробовать не только ее, но и полдвора. - Ты чего там ухмыляешься, Ричи? – Король развалился на резном обитом парчой кресле, разглядывая своими серо-зелеными глазами рыжеволосого юношу. Сегодня на нем были костюм фиолетового бархата, чулки кремового шелка. - Ваше Величество, я вспомнил, как вы впервые подговорили меня портить репутацию невинных девушек. Король засмеялся. Да, Хэл теперь является королем, а меня он сделал шутом. Своим личным шутом. Для всего двора я так и являюсь принцем, но мне нельзя, ни жениться, ни уезжать за пределы страны, чем не положение шута? Отец умер два года назад при Лейбском сражении и Хэла немедленно короновали, чтобы не дать врагам преимущества. - Не желаешь вновь поиграть с придворными дамами? – вновь тот огонек в глазах, что и восемь лет назад. - Генрих Вильямс Гордон, Ваше Величество, хватит вам уже дурью маяться. Все министры ищут вам невесту, а Вы со своей репутацией им все карты путаете. - Ричи, ты заговорил как старик Лесли, - скучающе протянул Хэл. – Тогда мы поиграем так, чтобы никто об этом не узнал! Не успел я опомниться, как король схватил меня и повел прочь из покоев. Блуждая по коридором дворца, я все надеялся выпытать, что на этот раз он задумал, но с годами он научился игнорировать мои вопросы о его замыслах. Ничего не остается делать, кроме того, что смирено следовать за ним. Со временем он стал все больше похож на своего отца, покойного короля. Такой же жестокий и красивый. Дамы с такой же готовностью прыгают к нему в объятья и в постель, но он никогда не заводит себе фавориток, не одна не может похвастаться, что два раза проводила с ним ночь. Ходили мы по коридору, молча где-то полчаса, не останавливаясь даже для приветственного слова придворных. И куда такая спешка? На все мои вопросы король не удосужился даже кивнуть или проявить какой-либо ответной реакции. Скоро до нас начал доноситься вкуснейший запах еды. Может запах и обычный, но после столь быстрой ходьбы я порядком успел проголодаться. Завернув за еще один поворот, мы оказались перед дверью королевской кухни. - Хэл, если ты хотел покушать, мог бы приказать пажу, и он сообщил бы поварам, а не нестись сюда через весь дворец. – Белокурый король опять же меня проигнорировал, что было последней каплей моего терпения. – Ваше Величество, не удостоит мне своего внимания? – Вырвав свою руку, смотрю с вызовом в серо-зеленые глаза. - Подожди чуть-чуть и узнаешь. – С не меньшим вызовом Хэл смотрит на меня. Вздыхаю, ничего ведь поделать не могу, остается лишь ждать. Зайдя на кухню, Хэл подходит к главному королевскому повару и что-то ему говорит, жаль, что с такого расстояния ничего не разобрать. Повар подзывает к себе двух поварят и дает им указания, когда те скрылись в глуби кухни, уходит сам. Вопросительно смотрю на короля, но тот лишь пожимает плечами, а во взгляде промелькнул азартный огонек, но сразу, же пропал, и кажется, что его и не было, но зная Хэла, ничего не может казаться или быть просто так. Поваренок вернувшись, сказал, что все готово, последовал за поваром. Второй же преподнес юношам бокала красного вина, и когда те забрали, быстро удалился. - Может, уже объяснишься? Сколько можно скрывать то, что задумал? – терпение уже не хватало, и король это заметил. - Давай сначала выпьем? Ричи, да не хмурься ты так, это просто вино. – Король выпил залпом, требовательно смотря на сводного брата. И когда тот проделал то же самое, потянул его вглубь кухни. В помещение, куда мы зашли, был накрыт стол на двоих, наверное, это помещение где слуги кушают. - Объяснишь, что задумал? Как повеселиться, чтобы никто не узнал? – Хэл больше меня не игнорировал, а просто уходил от ответа, и когда мы выпили вторую бутылку красного вина, я напрочь забыл, что мы собирались делать. Генрих Вильямс Гордон, тот с кем я провел всю свою жизнь, с кем прошел войну и соревновался в разбиение девичьих сердец, тот, кто по случайному стечению обстоятельств, стал моим братом и другом, сейчас так беспечно поедает клубнику со сливками, которые стекают по его шеи, оставляя за собой молочно-белый цвет. Розовые чувственные губы, ровные белоснежные зубы, что впиваются в ягоду. Так хочется слизнуть с его шеи след, оставленный сливками. Так, что-то слишком много я выпил, надо прекращать пока я контролирую свои мысли. Встряхиваю головой и, подняв голову, натыкаюсь на взгляд серо-зеленых глаз полных желания. Став из-за стола срываюсь и бегу к выходу из этого помещения, не хватало, чтобы мы наделали ошибок! Не успеваю добежать до двери, как меня перехватывают сильные руки и прижимают к стене. Горячие дыхание опаляет кожу на шее, едва ощутимое прикосновения губ к шее. - Ричи, пожалуйста, не уходи! – голос Хэла с хрипотой, так не похожий на него. Закрываю глаза, прикасаюсь лбом к холодной стене. Что же это такое? Знаю надо уходить, но тело не слушается и совершенно не желает повиноваться, а наоборот тянется к белокурому юноше. Хэл понял мое молчание по-своему и, развернув меня, припал к моим губам в требовательном поцелуе. С опозданием замечаю, что сильного запаха вина в его дыхание не ощущается. «Споил, значит», - ухмыляясь, отвечаю королю на поцелуй, чем тот сразу же пользуется, проникая своим языком в мой рот. Столько было поцелуев, мой мозг отказался считать, да и не особо меня это волновало. Хэл целовал с неистовым напором и желанием, вызывая волну удовольствия и заставляя возбуждение скапливаться в паху. Держа голову в своих теплых ладонях, легко касаясь большими пальцами скул, и осыпал поцелуями губы, лицо, вздрагивавшие веки. Не отрываясь от моих губ, король тянул меня за собой. Уложил на стол и расстегнул камзол, принялся целовать открывшийся миллиметр кожи, стянул следом панталоны и чулки, оставив лишь в нижнем белье лежать на столе. - Мое самое лучшее блюдо за всю жизнь, - с хрипотой проговорил он, плотоядно разглядывая меня. Я - раздет, он - одет, не удачный расклад для меня. Тянусь к нему, стягивая его костюм. Понимаю, почему женщины не могут устоять перед ним, перед таким то телом невозможно сдержать оборону. Широкие плечи, узкие бедра, великолепная грудь, которой хочется касаться и касаться. Перехватив мою руку, ласкающую его грудь, Хэл подносит ее к своему рту и целует каждый пальчик. Заметив клубнику, он скормил меня одной, не сдерживаюсь и начинаю облизывать его пальцы, чуть цепляя зубами. Слегка подтолкнув меня на льняную скатерть, король начинает раскладывать ягоду по всему моему обнаженному торсу и, подняв серебристый сливочник, осторожно налил поверх сливки. Отойдя от стола, он разглядывает свое искусство, удовлетворенно хмыкнув, возвратившись, наклоняется и начинает губами брать каждую ягодку. Закончив с клубникой, принялся слизывать сливки. Желание сдержать не удается, и до меня доносится приглушенный стон. Неужели это я? Столько желания и похоти в голосе! Хэл ласкает языком соски, которые от желания стали очень чувствительными. Не произвольно дергаюсь, за что получаю ощутимый укус. - Прошу, не двигайся! – Генри поднимает на меня свои глаза, полные желания, что от одного его взгляда хочется кончить. Желание распирает панталоны, что, кажется, они могут разорваться. Тягучая боль внизу живота не дает сконцентрировать внимание. Король поместил две последние ягоды поверх сосков, вылил на них остатки сливок, съел ароматный деликатес и принялся лизать соски, проводя ладонью по вздувшемуся бугру в моих панталонах, чем вызвал хриплый стон и толчки в его ладонь. Преследуя ускользнувшие капельки сладкой жидкости, Хэл добрался до пупка и нырнул в ямочку. Медленно он стал спускаться ниже, цепляя зубами кожу. Кажется, я позабыл, как надо дышать, столь сильное волнение появилось от ожидания, насколько далеко он может зайти. Он смог. Снимая последнее белье, что отделяло меня от наготы, Генри провел ладонью по моему, наполнившемуся кровью члену. Я дернулся и простонал на выходе. - Тиши - тише, мой малыш. - Король раздвинул ноги, отчего мои щеки начали пылать. Желание прикрыться было пресечено сразу же, мою руку поймали и припечатали к столу, рука Хэла сжала ладонь до боли в костяшках, но боль отходила на второй план, смещенная диким желанием. Фейерверк чувств, что доставляет его язык, блуждающий по моей возбужденной плоти. Желание, что разрывает меня на части. Страсть, что парит в воздухе. Не думал, что такое возможно, что такое может существовать. Желание короля переплетающееся с моим собственным. Я не сразу понял, как что-то холодное начало проникать в меня, ведь в этот самый момент рот Хэла вобрал головку члена и начал посасывать ее. - Ген-ри, не н-надо! – пытаясь уйти от его пальцев, я лишь дальше проник в его рот. Жаркий плен его рта, блуждающий язык на члене, отчего я дернулся и сам насадился на его пальцы. Дискомфорт и боль прошли, на место них пришла волна удовольствия, что уносила меня еще дальше от берегов разума. Генри поднял взгляд, серо-зеленые глаза покрывала пелена желания и похоти, отчего по телу прошли мурашки. Неожиданно пришла мысль, что братья не могут смотреть так друг на друга, но она тут, же пропала, когда пальцы короля вышли из меня. Не успел я спросить, в чем дело, как что-то твердое и горячее уперлось мне в зад. Хэл наклонился и попросил прощения и, не давая мне шанса опомниться, как меня пронзила острая боль, отчего по щекам поползли капельки влаги. - Малыш мой, прости меня. – Король еще что-то шептал, но смысл их не особо доходил до меня. Через некоторое время боль притупилась, вместо нее пришло чувство наполненности. Когда же он начал двигать, то меня просто унесло далеко и надолго. Мой голос звучал неузнаваемо развратно, я даже не сразу понял, что это именно мои стоны. Генри продолжал толчки, придерживая мои бедра и врезаясь в меня с неистовой силой. Поддаваясь навстречу желанию, я обхватил его ногами, прижимаясь к нему еще ближе, давая возможность проникать в меня еще глубже. Его сбившееся горячее дыхание на шее, крепкие руки на бедрах, плоть, что разрывает меня изнутри, все это дарит безумное наслаждение и счастье. Все это последнее, что я помню перед тем как взлететь на волнах блаженства и оргазма. Когда я очнулся, то был в кольце рук короля, что бережно держал меня и рылся носом в моих волосах. - О, ты очнулся! Я так перепугался, когда ты потерял сознание! Ричи, любимый, прости меня! Я и не думал, что все так получиться. – Серо-зеленые глаза с волнение всматривались в мое лицо. Таким встревоженным я не видел его с детства. - Хэл, так уж ты и не думал, ты ведь для этого меня сюда затащил, да еще и споил. – Ухмыляюсь. Он никогда не делает того если не знает чем это закончиться. А легкий румянец на щеках подтверждает мою догадку. - Ричи, я… - Да, ладно тебе. Что было, то было. Забудем это, хорошо? – Пытаюсь встать, но мне не дают сильные руки короля, что прижимают меня крепче к себе. - Я не хочу забывать... – шепот куда-то в шею, отчего приходиться напрягаться, чтобы расслышать все слова. – Я не хочу забывать и не хочу, чтобы ты забыл! Я хочу быть с тобой и никому тебя не отдам! - Ваше Величество, Вы ведете себя как капризный ребенок. Вы ведь давно вышли из этого возраста. – Скрывать свои эмоции я научился еще в детстве, и надеть маску безразличия мне не составило труда. Почувствовав как руки, держащие меня, расслабились, я быстро выскочил из их плена. - Генрих Вильямс Гордон, Вы забудете то, что сейчас было и женитесь на леди, что подберут для вас министры. – Развернувшись, я быстрым шагом, насколько это позволяла саднящая боль, направился прочь, оставляя короля. - Так будет лучше для всех, - бесконечные коридоры дворца, придворные, проходящие мимо, но мысли все там же, рядом с серо-зелеными глазами. – Лучше для тебя, мой дорогой Хэл.