Недоразумение

Каких животных у Минхёна не было: Пушок, Снежок, Кабачок, Шашлычок. Но отличался один. Рыжий кот. Пушистое недоразумение, так говорил Минхён о своём зверьке. Самодовольная и презрительная морда, часто, казалось Минхёну повелительной, но стоило приласкать Донхёка за ушком, выражение вдруг сменялось осторожностью и робкостью. Донхёк был очень хитрым и мстительным животным. Часто драл вельветовую ткань дорогого дивана, и обои, отделанные натуральным шелком. Стоило привести Минхёну в дом парня, так на следующее утро Донхёк к нему не льстился. В дни, когда Минхён уделял всё своё свободное время животному, его мордочка была именно такой: милой, ласковой, с большими мягкими глазами и мягкой рыжей шерстью. Было в его коте что-то своё, особенное, повадки, иногда казались Минхёну уж очень человеческими. В складе его пушистой небольшой морды, с небольшим чёрным пятнышком у носика, больше напоминающую родинку. В его хитрости нельзя было не увидеть как грациозно сложен, но ревнивый словно осел. в его комнате. Донхёк нисколько не был похож на предыдущих животных. Всегда спал в области тазовых косточек, за что Минхён часто сбрасывал Донхёка с кровати, смущался. Мистер-рыжий тогда мяукал, но запрыгивал обратно, ложась в ноги. А когда Минхён привёл Доёна, своего парня, Донхёк перестал кушать, и вообще подавать признаки жизни. Шипел на Кима, как на последнюю собачонку, из-за чего легко получал по пушистому заду. «Донхёк, полно ёжиться! Он же не кусается» говорил Минхён, но кажется, котику, было лучше знать, укусит ли кто-то его хозяина, или нет. Начало марта. Минхён уже неделю думал, что пора бы кастрировать своего зверька, иначе начнёт гулять. Однако Донхёка ему было жалко. Ни потомства, ни-че-го-ше-нь-ки. — Давай, Донхёк, не будь таким упёртым, — сморщившись от боли, потому что Донхёк всячески не хотел ехать к врачу, уговаривал его Минхён. — Окей, хорошо, не хочешь по-хорошему будет по плохому. Я пошёл за клеткой! — на это Донхёк мяукнул и вальяжно махнул хвостом в сторону Минхёна, скрываясь в его комнате. — Ну вот, я при… Клетка вдруг выпала из рук, а Минхён получил прямой шок. — Ты к-кто… Нет, ты что?! — почти визгнул хозяин кота (точнее быть, человека). Перед ним стоял парень, который показался Минхёну его ровесником. Волосы рыжее огня, а глаза всё те же: хитрые, с недобрым огоньком в глазах, и родинка около носа. И только пробежавшись глазами по всему мальчишескому телу, Минхён заметил, что ко…человек прикрывается маленьким клетчатым пледиком. — Я не что, а кто — это во-первых. А во-вторых, какого черта ты собираешься вести меня на кастрацию? — Донхёк фыркнул как обычно и вильнул хвостом, видневшимся из-под пледа. — Я… Ну, ну… — Ну, ну? Значит, сам будешь своим членом всяких там трахать, а я? — Доён не всякий… Донхёк подошёл ближе к Минхёну, начал тереться, надеясь, что его приласкают, но было одно НО. Это НО и был Донхёк, ставшим человеком. — Я у тебя уже год, а ты меня предаешь. Хёк опустил голову, так что рыжие пряди ему на глаза упали, замолк и вздохнул, а потом сказал Минхёну, что для начала всё объяснит, и они продолжат разговор о кострации всех прелестей. — Почему ты раньше не превращался? — спросил Минхён. Они уже час сидят в комнате, только Донхёк теперь был в домашних минхёновских шортах и майке, которая оголяла острые ключицы. — Я считал это ненужным. Но ты неделю уже хочешь меня кастрировать, а это без дела оставить, ну, никак, — цокнул рыжий. Минхёну отчего-то стало так стыдно, ведь он знал, что Донхёк живое существо. Он подпёр голову рукой, а другой закрыл лицо, как виноватый. — Прости. — Прощу, если пообещаешь, что не засунешь меня в эту дурацкую клетку, — стал улюлюкать Донхёк, — бросишь своего Доёна там, и всё такое. Минхён улыбнулся. — Мы расстались ещё три дня назад. И я обещаю, что никто не тронет твоего придатства. Донхёк повёл хвостом, для которого потребовалась дырка в шортах, и как бы обхватил им Минхёна. — Эй, ты чего делаешь? — канадец отпрянул от Донхёка. — Да ладно, а раньше ты сам чмокал меня в носик. Донхёк сверкнул глазами, вмиг прижавшись своими губами к Ли. Поцелуй был робким, хитрым, таким же нежным и невероятно горячим, что сносило крышу. Рыжий прижался ближе, ёрзая, щеки его побагровели. Кошачьи повадки у него точно есть, подумал Минхён, но сразу прильнул ближе, морщась от лёгкой щекотки из-за длинного рыжего хвоста. Ли от того понял. Пускай Донхёк противный и вредный кот, но любимца своего он никогда не отпустит.