Революционерка во Франксе

«Перед моими глазами была повторена вся работа по сотворению человека. Я видел великое многообразие форм: форму, единого пола и колебание между мужским и женским, андрогина, разделяющегося на два пола, и воссоздающего себя вновь. Видел тело человека, падшего до зверя, и зверя, поднимающегося из глубин; и то, как бывшее наверху стало низом, и существо из бездны, ниже всех творений. Великая вереница рождений прошла передо мной, и я понял, что вижу не организмы, а саму силу жизни, её тинктуру, лежащую в основе всех форм».

— «Великий бог Пан» Артура Мейчена.

Почти через сутки Хиро и Зеро Ту, вдвоём держась за руки, вернулись с Плантации доктора Клефа. Товарищи стали расспрашивать парочку с большим любопытством. За столом те им рассказали почти всё. — Очень жутко там, надо заметить, — подводил итог Хиро, — тебе не показалось, Зеро Ту? — Ум, — Зеро Ту набила себе рот, — не-а, — жевала красавица, — я просто привыкла, — проглотила девушка, — много раз там была, и… Это не страшнее рёвозавров. — Клеф всё же очень жуткий Взрослый, — сказал Горо. — Сам по себе. Как появился, так мне аж… неприятно стало. — Ой, не хочу во время еды вспоминать, — вставил своё слово Дзоромэ. — Эти Двенадцатые просто омерзительны. — Но они не заслужили такого негативного отношения, — заступилась Икуно, ощущая в них родные в чём-то души. — Дзоромэ, думай головой, а не эмоциями, как учит Папа, я напомню. — Они мне мерзки, я не хотел бы видеть их перед собой, я не говорю о том, что они там заслужили, а чего — нет, — высказал Дзоромэ. — А Булат очень красив, — поспешила отметить Мику, довольная, вспоминая его. — Хотела бы я с ним побольше побыть. — Не думаю, что твои груди и влагалище его прельстят, — посмотрела на неё Зеро Ту, продолжая быстро набивать рот. — Я вижу, ты проголодалась, Зеро Ту, — впервые за этот вечер заговорил о чём-то ином Хиро. — Да, любимый, мы так долго занимались наукой, что — да, рёвозавра готова съесть! — А они, ээ, что-нибудь узнали из своих исследований? — поинтересовался Горо. — Что-нибудь, что бы они сказали вам? — Не-а, — покачал головой Хиро. Про свои отдельные подозрения и про то, что ему довелось узнать со слов Булата, Хиро не стал распространяться. — Клеф мало говорит тем, над кем ставит опыты, — сказала Зеро Ту. После еды ребята стали готовиться ко сну, Зеро Ту опять вызвал куда-то Вернер, Горо хотел было подойти к Итиго, но её увела в комнату Икуно. Не желая их прерывать, Горо обернулся к Хиро, сидящему вместе с Мицуру и Кокоро. — Хиро, переночуешь со мной? — предложил Горо. — Да, с тобой наверное, если Зеро Ту не придёт, — Хиро посмотрел на дверь в свою комнату, он уже хорошо выспался сегодня, потому в постель особо не хотел. — Я плохо спал, — зевнул Мицуру, парень выглядел вялым с синяками под глазами. — Ляг пораньше, — посоветовала Кокоро. — Да, давай, — Мицуру попрощался с тремя и отправился спать. — Он очень плохо спит, страдает бессонницей, — сообщила Кокоро. — Он принимает снотворное? — спросил Горо. — Насколько я знаю — да, — ответила Кокоро. — Я тоже пойду полежу в тишине, — следом встал Хиро, — скажите, я у себя Зеро Ту, когда она придёт? — обратился он к остальным. — А где ты можешь ещё быть? — поднял на него взгляд Дзоромэ, мельком отрываясь от игры на голографической приставке в компании Мику и Футоши. — Не бойся, Хиро, Зеро Ту найдёт тебя по запаху, — напомнил последний. — Не знаю, Футоши, тут всё нами пропахло, — подставила это под сомнение Мику, попутно играя вместе с троицей. Горо и Хиро легли на одну постель. У последнего возникли ассоциации с Булатом, во всяком случае, как наиболее атлетический, Горо более походил на командира Двенадцатых. — Хиро, просто мне так неприятно терять тебя, я хочу побольше побыть с тобой рядом, — признался друг. — Хорошо, Горо, — Хиро закрыл глаза, решив если не уснуть, то сделать вид, что спит. Отвлёк его от этого тихий плачь Горо. — Тебе меня жалко? — Жалко, — Горо втянул сопли. Чем он мог его утешить? — Если хочешь, я могу попробовать сделать тебе приятно, — предложил Хиро. — Как мне Зеро Ту всегда делает. — Э… Можно, да, наверное, — утёр слёзы Горо. Хиро приподнялся, устремил руки к поясу, извлёк член и забрался в ноги к другу, чтобы отсосать. Заодно займётся делом — не будет зря хандрить. Хиро любил делать друзьям приятно. Член Горо налился кровью от его ласок, вытянулся в юношескую глодку. — О-ох, — сорвалось с губ друга, — скоро… А-ах!.. Хиро выпустил головку изо рта и просто продолжил вылизывать её языком, решив, что Горо желает предупредить его о скором извержении и о необходимости предпринять осторожность во избежании попадания в рот довольно-таки невкусной семенной жидкости. — Возьми в рот, Хиро! Пожалуйста! — напротив попросил Горо. — Угу, — хороший друг пошёл на жертву, снова заглотил фаллос и высосал сперму — она выстрелила и обдала горло, очень горькая! — «Надо помнить, на какие жертвы идёт Зеро Ту, чтобы сделать мне приятно! Я-то всегда люблю спускать в рот…» — Хиро с полным ртом приподнял голову. — Ох, спасибо! Мне так хорошо! — поблагодарил очень обрадованный Горо. Эффект от оргазма длился ещё совсем немного: если он глубоко не думал, то мог совершенно спокойно пропустить мимо сердца осознание, что они так или иначе трагически погибнут, ведь аура послеоргазменного блаженства ещё сохранялась вокруг головы. — Как тебе естественное успокоительное? — сплюнул Хиро. — Уверен, без подобного эволюция бы не прошла. Я читал где-то, что обезьяны бонобо регулярно так сношаются, ограничиваясь, насколько я помню, только секс между матками и детёнышами. — Давай поспим теперь, — спрятал член Горо. — Теперь мне лучше, спасибо, Хиро. — Угу, пожалуйста, — очень довольный этим, Хиро пошёл полоскать рот. *** Отпустив Зеро Ту, Вернер Франкс ушёл в свои мысли, стоя перед резервуарами, заполненными питательным раствором, где развивались конгломераты клеток. — В данном случае происходит очевидное нарушение вероятности, — подошёл к нему доктор Альто Клеф. — Их хромосомный набор странным, казалось бы, хаотическим образом меняется, становясь в 87% кое-чем нам хорошо знакомым, не так ли? Я не говорю уж про всё остальное. Вернер пристально посмотрел на коллегу из Клуба Друзей Человечества. — Вам тоже пришла в голову идея добавить всё необходимое… для потенциального перерождение конгломератов в рёвозавровых? [1] — Мне пришла идея делать это сразу с 016, ввести прямо в него, ведь это он у нас — волшебник, — честно признался Клеф в своих намерениях. — Сразу переходить к опытам на людях, как это в вашем духе?! — почесал усы Франкс. — В нашем случае, я думаю, многие завозражают против экспериментов с образцом, так как он уникален, — сказал Клеф. — Вам ещё следует учесть, что Председатель планирует использовать 016 как «тычинку» Стрелиции Апос, потеря 016 может послужить причиной его недовольства, — предупредил Вернер, отвернувшись от резервуаров. — Тем более я слышал, был инцидент, когда вы пытались вскрыть заживо Дельту и Эпсилона, и Председателю это не понравилось. — Это всё ерунда. Сам Председатель это знает очень хорошо. Я знаю, подобное меня не волнует. Я полагаю это соразмерным риском, — высказал Клеф. — Не больше, чем погибнуть в бою с рёвозаврами. Ведь результат должен быть многообещающим, если хотите назвать меня мистиком — называйте, но, Вернер, даже при малой погрешности теории вероятностей, взгляните, как те структуры образуются из его клеток? Вернер повернулся и блекло взглянул на человекообразные наросты багровой плоти, где проглядывались подобия костей, выступая прямо из раковых образований. — Да, весьма интересно наблюдать, как та сила, которую вы называете «богом» или «магией», пытается из нейронов сплести нечто с другим набором веществ, — выдохнул старик. — Но это только после того, как я добавил нужные ингредиенты — кальций и всё прочее. — А вы всё не можете разглядеть бога или магию, — торжествовал Клеф. — Что как не Господь направляет эти движения органических молекул, чтобы они «случайно» выстроили подобие… — Я никогда не верил в бога, именно как в дедушку на небе, — проговорил Франкс. — Дедушка на небе — это выдумка невежественных идиотов, истинный бог — это «Шуб-Ниггурат», «Пан», «Сила Любви», целая действительность, более фундаментальная по отношению к нашей, которую мы не можем улавливать в силу нашей ущербности, — высказал Клеф. — Давай, чтобы познать эту силу, поможем ей, ведь она хочет превратить 016 в рёвозаврового. Я могу на своих программах составить схему — тут нужны громадные вычисления, но наши кванты [2], даже самые древние, это потянут — мы выясним, сколько веществ нужно, чтобы наиболее кратко превратить человека в рёвозаврового «случайным» путём распределения биомолекул по клеткам. Разумеется, всё будет сильно приблизительно, но что мы знаем об этой силе, так это то, что она предпочитает не создавать нечто из ничего (иначе бы ничего не стоило бы ей создать нового рёвозаврового) и не перестраивает уже созданное (иначе что стоило бы ей превратить одну материю в другую? Воду в вино?), нет, она работает уже с имеющейся, манипулируя через невидимые для нас нити. Это даже выглядит более волшебно, нежели чем просто более фундаментальные манипуляции с материей, вроде сказанного превращения воды в вино или так далее… Словно дразнит нас через причинность, давай поймаем за руку Господа, Вернер? — Это звучит слишком заманчиво, чтобы не попробовать… Во всяком случае у меня пробудился страх, — честно признался Вернер на эту триаду. — Что если Бог существует? И он меня накажет. — Если Пан Всевышний вас за что накажет, так это за не следование божественному плану, а план этот заключается в превращении 016 в рёвозаврового, — сказал Клеф. — Давайте послужим орудием Творца Шуб-Ниггурат? — Хорошо… — дал согласие Франкс. — Только один вопрос? Почему Шестых и Маргариток делали в секрете от меня? Какой смысл это скрывать от меня? — Председатель, я подозреваю, совсем не атеист и не материалист, — честно заговорил Клеф. — Он куда больше нас может использовать «божью силу». Альфа говорил, Председатель «оживил Шестых божьей силой из трупов». Что-то мне подсказывает, за этим лепетом что-то стоит, не говоря уже о том, что Председатель учредил свой культ, якобы для манипуляции, но я вижу тут попытку скрыть правду от нас. Председатель использовал паранормальные возможности, и засекретил проект, чтобы не вызвать у нас вопросы по поводу этих самых паранормальных возможностей. — Может быть вы сошли с ума на паранормальных возможностях и везде их видите? — с долей скепсиса отнёсся к этому Франкс. — Возможно, однако я не вижу иного объяснения. У него нет смысла скрывать что-то от своих на Марсе, если только он не боится, что наша жажда познания заставит нас привязать его самого к столу и препарировать, чтобы узнать, как он устроен. Ведь мы с вами, встреться нам сам Господь, мы схватили бы Его, скальпель, и вскрыли бы первым делом, показав Старику, что такое эмпирическое познание, — перечислил Клеф. — Хорошо, вы меня искусили… Я так понимаю, мы не будем докладывать Председателю о 016? То есть мы должны это сделать, так как Юра лично следит за этим… но, э-э, как-то… — Давайте, Франкс, подделаем отчёты, скажем, образование настолько прогрессирует, нет возможности доставить 016 до Гран Криваса, тогда он станет бесполезным, стало быть — мы сможем ставить на нём опыты сколько влезет, — нашел выход Клеф. — Более того, эти аномалии, — Альто указал на резервуары, где разрослись подобия гуманоидных тел, словно слепленных из фарша и ожогов, — мы их тоже скроем. А то, раз Председатель скрыл от нас аномалии с Шестыми, то эти аномалии он тоже захочет вытащить у нас из-под носа, а я не хочу, чтобы меня лишили пути к Богу, которого я столь долго искал со скальпелем наперевес! — Да, хороший план, — одобрил Франкс. — Давайте начнём работу в этом направлении. Сперва предстояли компьютерные расчёты. *** — Хиро! — обеспокоенная Зеро Ту буквально ворвалась в комнату, где отдыхали пилоты (прошло около суток после возвращения троицы из двенадцатой Плантации). Все посмотрели на неё. — Что случилось? — Хиро понял, что уже что-то не так. — Пойдём, Хиро, я лично тебе скажу, — Зеро Ту как-то недоверчиво бросила взгляд на остальных. — Почему это нельзя сказать при нас? — спросила Итиго, явно въедливо. — Потому что вас это не касается! — с такими словами Зеро Ту за руку вывела Хиро. — Мне совершенно не нравится, как она с нами себя ведёт! — снова пожаловалась Итиго. — Спокойней к этому относись, Итиго, — посоветовал Горо. — Не нужно повышать эмоциональное напряжение… — Пф! — Итиго набрала в рот воздуха и выдохнула. — Что-то мне подсказывает, Горо, она и без того напряжена, — заметила Мику. — Просто на Хиро у тебя ак… активируются эмоции, да? — спросил Футоши. — То есть проявляются для нас, сама она то всё время их испытывает, даже если не подаёт виду и так тихо сидит, — учёно поправила Икуно. — Действительно, — согласился Мицуру. — Может, Итиго, принять успокоительное? — предложил Дзоромэ. — Уже приняла, спасибо за заботу, — Итиго встала и провела рукой себя по волосам. — Я пойду лягу пораньше, думаю, Хиро снова будет проводить время с Зеро Ту. — Я пойду с тобой, да? — поинтересовался Горо. — Нет, я хочу побыть одна, — потопала Итиго. — Франкс и Клеф хотят поставить на тебе эксперимент, ввести в тебя биологический материал рёвозавровых, — стала объяснять Зеро Ту. — Что? Зачем? — Они полагают, ты сможешь… превратиться в рёвозаврового… Или ты умрёшь. Просто твоё новообразование делает тебя похожим на рёвозавра, но без ряда веществ и цепочек ДНК тебе им никогда не стать. Потому они хотят как бы ускорить процесс, — изложила Зеро Ту. — Но рак всё равно убьёт меня, потому мне нечего терять, — Хиро отнёсся к этому достаточно спокойно. — Я знаю. Но меня это волнует. Так как ни Клеф, ни Франкс не могут это объяснить. Они не знают, не могут понять, почему ты превращаешся в рёвозавра. Вернее они знают, что подобное происходит с моими партнёрами, когда они облучаются «виртуальными частицами»… — Зеро Ту, успокойся, — Хиро прочувствовал её напряжение. Будь он членом нормального общества, то обнял бы свою возлюбленную, но отсутствие подобных знаний не позволило ему этого сделать сразу. — Я напряжена из-за того, что Франкс, как мне показалось, сам взволнован. Он столкнулся с чем-то неизвестным. Совершенно неизвестно, что позволяет… так точно воспроизводить структуры рёвозавровых, сама вероятность не вписывается в математическую теорию, — стала излагать суть проблемы Зеро Ту. — Клеф говорит, это «бог», «магия». — То есть нечто сверхъестественное? — приподнял бровь Хиро. О странностях доктора Клефа он уже был наслышан. — Именно… Хиро посмеялся. — Не знаю отчего у меня такая реакция, Зеро Ту, ну уж очень странно, что Взрослые прямо как дикари объясняют пробелы знания сверхъестественным, — заметил Хиро. — Очевидно, да, что угодно можно объяснить божеством и волшебством. — Наверное это из-за того, что даже Взрослые и сам Папа не могут объяснить всего, — высказала Зеро Ту с каким-то отстранённым выражением, похоже, больше думая сейчас о положении своего возлюбленного, нежели о высоких вопросах. — В любом случае, нам остаётся жить дальше. Если подумать, у меня могут быть шансы выжить? Ведь в другом случае я погибну, если качественно не повлиять на процесс, — нашёл позитивный момент Хиро. — Хорошо, я даже готова поверить в божество, чтобы молиться ему и приносить жертвы, — высказала Зеро Ту более позитивным тоном. — Не стоит искать поддержки у того, что не можешь объяснить, — Хиро подумал, она говорит про ту некую аномалию, которая ответственна за его состояние. — Тем более иногда в жизни случаются некие маловероятные совпадения. — В любом случае… Мои эмоции… — Зеро Ту наконец приблизилась и обняла его. Хиро сориентировался сделать то же самое. — Я вижу, что они обострены. И мои тоже, — Хиро посмотрел ей прямо в глаза, парень и девушка касались друг друга носом. После чего Зеро Ту захотела коснуться его лбом и поднесла рожки к чёлке возлюбленного. Тот почувствовал слабую пульсацию. — Голубки, воркуете? — к ним подошёл старик Франкс, немного улыбаясь. Зеро Ту не любила его улыбку, потому с подозрением посмотрела на остановившегося Вернера. — Вы хотите надо мной экспериментировать? — уточнил Хиро. — Именно так… — Это ведь не чтобы спасти Хиро, а, чтобы удовлетворить свою жажду познания? — уточнила Зеро Ту. — Совершенно верно, как личность Хиро не нужен ни мне, ни уж тем более Клефу. Однако, в случае, кхм, если всё пройдёт успешно для Хиро, мы многое понаблюдаем и существенно расширим перечень наших знаний. Даже наблюдая, как такое возможно, мы многое получим, — честно рассказал Франкс, смотря в недовольное лицо Зеро Ту. — Что у тебя с выражением? Да, мною движет чистый эгоизм, но, а что ты ещё от меня хочешь? — Неважно, главное мы оба можем получить плюсы от этого, — довольно охотно принял это Хиро. — Когда мы начнём? — Сейчас, хм, пожалуй, нет смысла тянуть, идём, — Франкс сделал пригласительный жест. Хиро повернулся снова на лицо Зеро Ту, даже не поглядев на руки, они приблизили их друг к другу, и взялись. Держась вместе, они направились за Вернером. — Скажи остальным, — Хиро поцеловал Зеро Ту, — что мне пытаются помочь. Потому меня какое-то время не будет. А там… Если я погибну — значит погибну. Я не хочу, чтобы другие волновались, особенно Мицуру, Итиго и Горо. Они ночами не спят, говорят, из-за меня… И вот ещё что, позаботься о них, хорошо? По мере сил. — Да, любимый, я постараюсь, — Зеро Ту сейчас подумала, что ничего она не будет исполнять после смерти Хиро. Ведь остальные имеют ценность для неё лишь в силу того, что Хиро имеет ценность первичную и большую. Его личность. Именно она. А нужна ли ей эта Итиго и нужен ли ей Горо? Нет. — «Я такая же эгоистка», — Зеро Ту взглянула на идущего рядом Франкса, — «как ты». Вернер ввёл Хиро в свой отсек. Зеро Ту дальше не пустили и она распрощалась с любимым. — Не беспокойся о своих напарниках, — лгала она, скрываясь за дверьми. — Я хочу спросить, доктор Франкс, — Хиро обратился к Вернеру, — это правда, что вы не можете объяснить мой феномен? — Я могу сказать, что это очень странно и уникально, но… Я должен наблюдать, моя главная задача — ввести вещества и посмотреть, вот, — пояснил Франкс. — Есть ещё вопросы? — Доктор Клеф назвал эту силу богом или магией, то есть пытается найти… экстраординарное объяснение, — сказал Хиро. — Да. — И как вы к этому относитесь? — Мне всё равно, — сказал Франкс. — Как? — Хиро это немного удивило. — Вот так. Видишь ли, если начать объяснять всё богами и магией… — Вернер отвёл взгляд куда-то в сторону, потом посмотрел прямо в глаза Хиро и заговорил сосредоточенно. — Ты заметил, что любое научное объяснение — это просто слова? Просто термин «гравитация» не вызывает сакрального душка вроде «бог» (и физики не пытаются с ней договориться в обмен на жертвы). Раньше люди объясняли всё богами и духами. Постепенно — это считается прогрессом с точки зрения нашей философии истории — люди стали отменять лишних богов и пришли к монотеизму: вместо бога огня и духа леса они придумали самого главного бога — Абсолюта, который поддерживает существование всего мироздания. Впоследствии этот тотальный монизм проявился себя в разработке Теории Всего. Я носил её на футболке в школьные годы. Её поиски уходят в те самые времена пещер, когда пытались примерить теорию относительности и электромагнетизм, которые составляли тогда почти всю физику… Вот только какой бы не была теория, каким бы изящным не было бы объяснение, оно… просто набор слов так или иначе. Ограниченность восприятия. Поразительно, но когда раньше люди объясняли мир магией и богами, они никак не объясняли богов и магию, это просто боги и магия — очень могущественное колдунство. При этом современные теории используют базовые термины нашего понятийного языкового аппарата, которые тоже никак не объясняются, сводя всё к нашим ощущениям в конечном счёте. А ведь богов и магию раньше тоже кто-нибудь ощущал — другое дело это всё потом оказалось когнитивным искажением (хотя доктор Клеф полагает иначе). Ведь когда мы вывели Теорию Всего, возник вопрос, а почему законы физики такие, а не другие? Мы нашли на него очень изящный ответ. — Наши законы — следствие многовариантности, — ответил Хиро, вспоминая учебники физики. Как писал Папа, единственная оправданная философия — теоретическая физика. Тот полученный ответ на самом деле очень нравился Хиро. Он казался всё объясняющим. Согласно теории квантовой пены существует бесконечное количество возможных параллельных миров, включающих самые разные комбинации законов физики — так, например, в нашей ещё древними выделены четыре основные силы: гравитация, электромагнетизм, слабые и сильные ядерные силы — в другом варианте их может быть больше или меньше, частицы могут обладать меньшей и большей массой; короче, мыслящие наблюдатели просто должны были где-то оказаться, если имели потенциал существовать, и в итоге им выпало быть здесь. В этом времени и в этом пространстве, жить в этих телах и в этом обществе. Кто-то другой до них родился среди первобытного болота, чтобы стать одной из первых амфибий, завладевших сушей. Вот только оставался вопрос, который Хиро сейчас заметил, и собеседник его озвучил: — Верно, но почему законы эти такие, а не другие? Я говорю не о нашей Вселенной, она просто занимает своё место в общей Метакосмической структуре, а почему структура такая? Что стоит за ней? Франкс сделал риторическую паузу, словно давая время подумать. — Этого мы никогда не узнаем. Но даже если узнаем, там будет ещё один слой. Когда-то мы думали, почему Земля устроена так и вышли на масштаб Солнечной системы. Потом мы думали, как устроена она, и вышли на Галактический. Когда-то считалось, что Вселенная ограничена Солнечной системой, потом — Млечным Путём, потом Метагалактикой… Сейчас можно наблюдать все косвенные признаки иных Вселенных с другими константами, быть может, где-то есть Вселенная, где время идёт наоборот. И ещё. И ещё. Вот почему процесс познания бесконечен. — Папа так и говорит, — обратил внимание Хиро. — В этом он прав… Поэтому я не склонен объяснять неизвестное непознаваемым. Клеф, к слову, тоже. Когда он говорит о своих эзотерических субстанциях, он полагает, что понимает их. Сейчас он просто нашёл возможность подтвердить свои теории, потому схватился за тебя… Короче, давай приступать, всё будет под наркозом. Мы введём тебя впоследствии в состояние долгого сна. Посмотрим, как оно будет развиваться. — Хорошо, — Хиро не стал интересоваться про сроки пребывания в забытье. Он просто позволил помощникам доктора сделать себе укол. Дальше парень провалился в сон. — Зеро Ту, — в последние моменты перед падением, он подумал о ней. *** В отсутствии Хиро Мицуру воспользовался Кокоро — он смазал конец и прочистил ей попку. — Не стони, тихо!.. — повелительно произнёс Мицуру, на коленях продолжая овладевать Кокоро, расположенной в позе рака. Ради него последняя чувствовала себя готовой на всё, она спокойно подставляла любые места и давала смотреть и трогать что угодно, и ему она тоже трогала и сосала чего тот бы не попросил. Мицуру ворочал своим пенисом в её прямой кишке. — Чуть расслабься, — попросил Мицуру, сейчас сильно устав. Он просил её то теснее схватиться сфинктером о ствол вводимого фаллоса, то, напротив, не мешать движению мужского органа. Беда заключалась в том, что Кокоро очень сложно регулировала эти рефлекторные движения, организм явно был настроен природой на то, чтобы выталкивать из этого места всё лишнее. — А-х… — наконец тихо издал долбильщик к концу трудов, всё всецело ему понравилось — при приближении извержения задница Кокоро показалась ни чуть не хуже задницы Хиро. — Да!.. А-х! Да-а-а!.. Мицуру с усилием испустил сперму, женские потроха заполнились горячим юношеским семенем. — Ты уже всё? — проговорила Кокоро. — Да, тебе не больно? — наконец обеспокоился этим Мицуру. — Ну, мне было неприятно… Немного. Можно привыкнуть… эээ… я думаю — Прости, — Мицуру лёг рядом. Короро переместилась на бок лицом к нему, она желала смотреть на него и смотреть. Он же как-то вяло моргнул с оттенком усталости и равнодушия. — Слушай, тебе не кажется, что мы делаем это неправильно? — спросила Кокоро. — Как неправильно? Вроде всё правильно, ну, как Альфа сказал, — удивился Мицуру. — А может быть Альфа не прав? Я чувствую, что прямая кишка для этого не предназначена, — показалось Кокоро. — А что предназначено? Рот? — И рот тоже, ведь сперма такая невкусная. — Да, невкусная. Согласен. — Быть может, э-э… Вот это место, где бугорок приятный. — Там влагалище. — И… может это… более естественное, э-э?.. — выговорила Кокоро. — Ты что? — осуждающе поглядел на неё Мицуру. — Нельзя. Если ты забеременеешь, не сможешь управлять Франксом. Тебе сделают аборт. Кроме того, ты подставишь Итиго, Нану и Хати. Под таким аргументом Кокоро сникла: — Прости… Просто мне хочется попробовать через влагалище. — Я слышал, существуют презервативы, которые позволяют это делать, — стал рассказывать Мицуру, — но Взрослые считают, что мы должны заниматься мастурбацией или оральным сексом, а всё остальное проблематично… Но мне очень приятен анальный секс, потому я не собираюсь от него отказываться. Я попробовал бы вагинальный, если честно, будь у нас презервативы. — Может ты попросишь у Взрослых? — предложила Кокоро. — Не факт, что они до сих пор производятся. Взрослые от них отказались, так как у них нет полового воспроизводства, — ответил Мицуру. — С другой стороны, Зеро Ту говорила, в городе завалялось много всякого старья. Там может найтись… Зеро Ту стояла перед прозрачным экраном зелёной зоны и глядела на город, который она считала мёртвым. Свободное время одинокая красавица тратила на гуляние среди природы, воображая, как, быть может, она окажется на Земле и будет жить в свободном и широком лесу без конца и края. — Хиро словно умер, — поник Футоши. — Не говори так, — обратилась к нему Итиго, они сидели за столом и ели. — Зеро Ту всегда просыпается раньше нас и съедает почти половину дневной нормы, — заметил Горо. — Она ест теперь за раз больше нас вместе взятых, мне кажется. — Я уже сказала об этом Хати и Нане, — осведомила Итиго. — Да, она ест больше Футоши и не толстеет, — проворчал Дзоромэ, орудуя столовыми приборами. — Я, между прочим, сейчас ем меньше… Не лезет, — пожаловался Футоши, отодвигая миску. — Не хочется. — Думаю, это последствие стресса, — Икуно как раз об этом читала, — Зеро Ту также всегда ест больше нашей нормы, полурёвозаврам нужно больше питания. — Она почти с нами не разговаривает, вы заметили? — продолжила беседу Мику. — А к чему нам с ней говорить, Мику, — повернулся к ней Дзоромэ. — Ей только Хиро интересен. — Интересно почему? — спросила Кокоро. — Ты что, Кокоро, не поняла? — посмотрел на неё Мицуру. — Зеро Ту влюблена в Хиро. — Но… разве любовь не проходит после исчезновения полового партнёра из поля зрения? — подумав, вдруг задала вопрос Кокоро. — Ведь насколько я поняла, половая любовь скоротечна и не имеет ничего общего к объективной оценке личности. А мне Зеро Ту кажется… очень взволнованной. — Да, Кокоро, а ведь она потеряла многих «тычинок», — подумав, отметил это Горо. — Наверное она привязалась к Хиро. Подобно нам. — Но не привязалась к нам, — стукнула столовым прибором Итиго. — Что поделать, — опёрся на руку Горо. В это время у нас случился своего рода отпуск — в бою они не участвовали, за них с противником разбирались Маргаритки и Двенадцатые. Так всё шло и жило без Хиро, как если бы он навсегда умер. Обложенный электродами на липучках, со вставленными в нос и рот трубками, Хиро пребывал в капсуле, заполненной питательным раствором. Множество микроскопов сканировали его, приборы точно показывали внутренние процессы. Франкс, Раймонд и Клеф, забросив работу над Рёвофранксом (который пытался поразить из «Циклопа» Маргаритку-1), погрузились в изучение этого процесса. — Он идёт быстрее всех наших расчётов в целом, — заключил Раймонд. — Тогда мы можем ускорить график, — Клеф конкретно рассказал следом, дозировку каких веществ и в какие ткани они увеличат. — Я ещё поражён, что не происходит никакого некроза от контакта с синими телами, печень простого человека не способна справиться с такой нагрузкой, а ему хоть бы хны. Он точно человек? — Раймонд посмотрел на спящего Хиро в жидкости за стеклом. — Возможно он Богочеловек, вас устроит такой ответ? Или колдун, или ангел, или демон, — между делом перечислял Альто, внося уточнения в график. Квантовый компьютер всё рассчитал, сопоставил также миллион менее значимых и не выделяемых вторичных и третичных параметров, и выдал результаты за долю секунды. — Что будет, если увеличить синие тела в гипофиз? — спросил Франкс. — Хотя бы в полторы дозы. Клеф ткнул. Компьютер посчитал: — Рост серых клеток перевалит за… — Раймонд заглянул на соседний голографический экран. — Я боюсь даже представить, что получится. — Происходит некроз первичных злокачественных клеток, они отмирают так как больше не нужны, — заключил следом Клеф. — Организм понял, что мы дали ему более существенное орудие. То есть не организм, а Бог. Во всяком случае эта сила целесообразна, что говорит о разуме. Потому скоро я поймаю Господа за руку. Или за копыто. Или за щупальце — это как повезёт. *** Множеством росчерков ВИРМ разошлись во все концы планетарного шара. Хиро увидел, как белыми молниями захватчики вонзались в мирных и ничего не подозревающих рёвозавров, тогда они начинали пылать фиолетовым и притягивать к себе окружающие предметы: здания, деревья и иногда даже животных. Вот в прохожего с каким-то животным на поводке угодил разряд ВИРМ, он тот час прошёл по поводку к животному с вытянутой и на конце притуплённой мордой: хозяин упал и головой вонзился в зад животного, одежда и всё прочее как спеклось в одну массу и встало с такой головой, как у животного, и с раздутой шеей, от которой торчали атрофировавшиеся конечности, потом к этому телу в фиолетовом излучении притянулся ближайший то ли фонарный столб, то ли тому подобный предмет, присосались и ассимилировались комья земли — в результате распрямился уродливый и сглаженный сиреневый гуманоид, напоминающий такую вот фигуру хозяина с животным вместо головы. Ещё в одну женщину угодил ВИРМ — она вся испустила розовый ореол, в свете которого к ней притянулось некое другое летающее животное, оно приросло к спине и дало даме крылья, чтобы широко или взмахнуть. Один ВИРМ попал в здание и ассимилировал всех находящихся, превратив их в растекающуюся массу, растопил всё внутри и само здание перестроилось, уподобившись уродливому и дымящемуся великану, смутно-гуманоидному — без головы. Армия самых разных по форме ВИРМ пронеслась с бурей, подгоняемая фиолетовыми молниями и множеством ещё ни с кем не слившихся крестов. Во главе них верно летела Ева и Главный Крест, распуская свои щупальца и притягивая тела для вселения сородичей. Одновременно с этим из Адама синими лучами вырвались рёвозавры, похожее, перенося вместе с собой и первичные физические тела, они поразили других свои сородичей — исключительно женщин, с ними случились похожие трансформации, под влияние подпадали бытовая техника, машины, здания — да всё что угодно, отчего они сжимались, росли и распрямлялись в виде пугающие и столь же гротескных существ. Подгоняемые штормом и голубыми молниями, во главе с ЕГО Рёвофранксом, они снова сошлись с Евой и армией ВИРМ — синее, фиолетовое и красное — всполохи и взрывы грохотали посреди бушующей атмосферы, в то время как разбуженные вулканы выбрасывали пепел, водоёмы выходили из берегов и морские цунами обрушивались на мегаполисы, целые города сползали в отверзающиеся разломы! — Мама! — снова прокричала дочь, у которой средь белых волос торчали два прорезавшихся рога — очень маленьких пока, во лбу и из затылка. — Зеро Ту больше не твоя мама! — ответил он ей, отчаянно ведя Рёвофранкс в бой против ВИРМ. В его руке пылал меч Адама, в другой пальцы сжимали восстановленное копьё Евы — с одной стороны оно заканчивалось топором, позади выходил своеобразный хвост, созданный из всех шести слившихся манипуляторов, венчаемый наконечником от копья Евы. Хиро размахивал, сокрушительными ударами пронзая врагов, они взрывались и разлетались в ошмётки! Рёвозавры таранили ВИРМ — они отчаянно ударялись конечностями и давили энергетическими полями, иногда вонзались друг в друга, изничтожали энергетическими разрядами и рвали на части. Ева втыкала копьё во встречных рёвозавров или отбрасывала щитом, разбрызгивая синюю жидкость! Скалы и даже целые горы взлетели на километры от столь отчаянной борьбы! Целые клубы атмосферы выбрасывались в открытый космос! Молнии оставляли колоссальные разрезы в толще коры, а от энергетических атак по воде кипятились целые моря! — Хватит упорствовать! — словно бы патетически провозгласил Главный Крест, восходя позади головы Евы и распуская фиолетовые щупальца. — Прими свою судьбу! Довольно упорствовать, ты только можешь разрушать, тупой Зверь! А я — высшее существо, посвятившее себя развитию Разума, я куда благороднее и достойнее тебя! Может быть лишь один иносубстанциональный бог-абсолют! Ты искажаешь само пространство! Оскверняешь саму квантовую пену зря своими низменными инстинктами защиты потомства! Это невиданное богохульство! Я вижу безграничное число способов одолеть тебя! Сдавайся! Всюду гремела битва рядовых ВИРМ и рядовых рёвозавров, своими столкновениями распаляя атмосферу и закручивая колоссальные шторма. — А-а-а-гр! — он набросился на Еву, всё замелькало в безумном калейдоскопе событий: меч наткнулся на древко воительницы, топор — на её щит, на багровые завихрения от пары рогов и щупальца Главного Креста ответил острый хвост. Ева и Рёвофранкс снова скрестили оружие! От столкновения оно раскололось — щит проломилась, меч разлетелся вдребезги, копьё переломилось, части доспехов отлетели, синяя жидкость под напором вырвалась из Рёвофранкса, а фиолетовая — из оголившейся Евы! Её полностью нагая и большущая грудь отчётливо предстала взору Хиро! При детальном рассмотрении можно было обнаружить множество узелков на склизкой светло-розовой коже, они были телами женщин, вросшими в эту структуру! И в третьем глазу во лбу выше переносицы на него взирала она! Зеро Ту! Множество ВИРМ зашевелились и закричали там! Зеро Ту! — Нет! Чудовище! Чудовище должно умереть! — слёзы брызнули с синего лица, одновременно с этим в виде синего пламени они сорвались адскими языками с глаз Рёвофранкса! И дали начало единому потоку из искажённого невероятным гневом лика! Остаточная броня Евы слетела, обнажив выгорающие фиолетовые части — те исчезли, слетели и развеялись без следа вместе с обречёнными женщинам и вопящими в смертной агонии ВИРМ, а вся заключённая в них энергия влилась в выстрел — красный и синий сошлись и дали жёлтый оттенок — именно такой широкий луч следом после гибели Евы вдарил в Главный Крест, по пути свободно проходя через прочие кресты и через стаи воплотившихся ВИРМ и своих же рёвозавров, уничтожая всех. — Остановись, безумец! — возопил Главный Крест, принимая на себя весь этот удар, стирающий само его существование с полотна Вселенной. — Я сдаюсь! Я верну её, если ты пощадишь меня! — А-а-а-а-а-а! — обещание спасти Зеро Ту только усилило его гнев и сделало неконтролируемым: Главный Крест исказился, его столб и перекладины сорвало назад в бешеном струящимся потоке! Маски раскололись и бесследно пропали! Умирающий в страшной агонии бог-абсолют полностью выгорел, полностью лопнули и исчезли все «пузырьки» квантовой пены, из которых тот состоял! Сметающий же всё поток энергии пошёл дальше и положил конец жизни на этой планете! С одной стороны полушария все миллиарды, ещё остававшиеся в живых, мгновенно погибли, жившие на обратной стороне должны были умереть от последствий в считанные часы! Уничтожающий всё и весь выстрел очень широко и протяжённо вырвался в космос и ушёл дальше, вонзился в какую-то землеподобную планету, в слепом гневе показавшуюся чем-то опасным, в один миг разделил её напополам, и пролетел дальше — за орбиту Юпитера и Сатурна. Только потом он иссяк, и рёвозавры за его спиной перебили всех ВИРМ. И остались они парить над агонизирующей поверхностью умирающего мира. И синий остывающий Рёвофранкс протянул руку — всё же выжег он не всё, сохранив кое-что — маленькую алую звезду в руке… *** Принцесса рёвозавров с тревогой раскрыла глаза: — ВИРМ! Принцы и остальные дворовые обернулись, к ней с не меньшим опасением. — Они вернулись! Четверо Фуксий в сопровождении большого роя рёвозавров выдвинулись из широкого туннеля. Впереди радовались взрывы, с грохотом и вспышками фиолетового света в небо поднимались облака пыли, марсианская поверхность среди скал осыпалась падающими камешками. Пурпурные лучи стёрли множество мелких рёвозавров, оставив от них дымящиеся синие лужи с обгорелыми и искажёнными останками биометрического корпуса-скелета. — Я уже забыл их вид! — сказал Белый Принц. — Где же они ждали столько времени? — спросил Красный Принц. — Учитывая, что они обитают вне нормального времени, для них неважно, напасть через вечность или через миг, — высказал Чёрный Принц. Четыре Рёвофранкса Всадников — ещё более адаптированных под новых владельцев — снабжённые новым покрытием, различным по цвету, полностью закрывающим прежний корпус, — пролетели с модернизированными электромагнитными копьями над роем наступающих рёвозавров. Из дыма выступили окутанные фиолетовым ореолом фигуры — это сияли очень уточнённые существа, которых невежественный человек мог запросто спутать с ещё одними рёвозаврами. В отличие от них, ВИРМ придерживались гуманоидного вида, только правда скорее, искажали его — тонкие конечности заканчивались остриями, головы являли собой нечто непонятное, аморфное, при этом обязательно симметричное — безликое и безмолвное — фигуры их больше напоминали ожившие экспонаты сюрреалистических музеев. Они заметили четвёрку и навели свои рук с концентрирующимися энергобластами… — Убить их! — Принцесса с неимоверной яростью изверга синий поток с рога своей Фуксии — он ударил перед двумя ВИРМ и отшвырнул их, отчего их бласты попали мимо. Они смогли испарить только незначительную часть рёвозавров. Красный и Черный Принцы с неба вонзили прямые удары в эту двоицу — из чудовищ брызнула горячая фиалковая субстанция, словно полыхающий пар, розовые лучи света вышибли из раскуроченных останков. Оба Принца отпрыгнули и как раз в этот момент из каркасов вместе с искрами вырвались яркие жёлтые кресты, они расправили перекладины. Тогда в одного из них угодили струи выжигающей синевы с манипуляторов Принцессы, кричащей от ненависти. Белый Принц разрубил напополам второй крест, пройдясь по нему сверкнувшим электромагнитным копьём. Они развеялись, обрызгав всё вокруг ещё большим фонтаном искр. — Убивайте их настоящие тела, чтобы они не могли перерождаться! — выкинула Принцесса. Ориентируясь на Оракула, она развернулась и телекинезом метнула несколько гранат туда, откуда во всполохах фиолетового огня спускались ещё ВИРМ. — Какие непокорные! — прозвучал самодовольный телепатический голос, идущий впереди ВИРМ изверг сжигающий веер — пронзил летящие гранаты, они сдетонировали на подлёте, сотряся всё в очередной раз. За огненным облаком на воздухе стояли окружённые нимбами и подобиями индуистских мандал ВИРМ. Один из них, самый высокий, выделялся — помимо мускулистой и очень габаритной широкоплечей гуманоидной формы — подобием пасти на животе, у него из безликой головы с выступающим лбом по бокам выходили прямые рога по две штуки с одной стороны. Четырёхрогий ВИРМ… Или рёвозавр? — Я Лот, когда-то я был одним из вас, — вслед за голосом у пятерых разумных рёвозавров в сознании появилась психопроекция лилового представителя сей расы. Очень самодовольного. — Теперь я стал ВИРМ, доказав, что можно быть нормальным даже если ты родился рёвозавром, потому не нужно упрекать ВИРМ в расизме, МЫ избавляемся от мусора Вселенной вне зависимости от расы / вида [3]. Принцесса пришла в особую ярость, остальные также обозлились — их ореолы засеяли столь же ярко. Рядовые ВИРМ и неразумные рёвозавры в это время сошлись в смертельном бою без какого-либо промедления. Синее и фиолетовое снова билось на этой истерзанной земле. *** Хиро раскрыл мутные глаза, увидев перед собой стекло — за ним стояли ведущие беседу учёные, кажется. Он моргнув, первым делом — вслед за тёплой жидкостью — ощутил нечто нависающее над лбом, кажется, совершенно легонько и непринуждённо. Пахло — сложно сказать чем, но чем-то органическим, с оттенком запаха молока (то есть искусственно синтезируемой органической питательной смеси, повторяющей молоко человеческих самок, которое им регулярно давали). В рот и в нос входили какие-то трубки, ещё к разным точкам обнажённой кожи прилегали электроды, череп обхватывала сетка с ещё большим их количеством, в тесной капсуле и в этом окружении Хиро не имел никаких шансов поднять руку и проверить что там появилось на голове, но оно привлекло его внимание. Вдобавок в глаза что-то попало, он не мог нормально видеть. Немного в прострации парень побыл здесь, после чего учёные начали доставать. Спустили жидкость, и крышка капсулы отъехала. В перчатках они принялись осторожно снимать налепленную аппаратуру. — 016, ты нас понимаешь? — спросил один из них, вынув трубку из глодки Хиро. — Кха-кха! — Хиро приподнялся и сперва выблевал лишнюю субстанцию, в которой можно было дышать, но как-то неприятно. — Да! — лёгкие рефлекторно выталкивали из себя эту жидкость. Следом он протёр глаза — всё, теперь нормально видно, что-то налипло на сетчатку, кажется. — Как себя чувствуешь? — Эээ… Уха! — Хиро прислушался к ощущениям, с него продолжали отдирая аппаратуру. — Кха! Вроде… Кха! Оптимально! Ему дальше помогли приподняться, хлюпая и оставляя следы от босых ног, Хиро немного отошёл в сторону и выжал наконец волосы. Судя по тому, что мышцы не затекли и он мог нормально стоять, пролежать ему довелось недолго. Боли нигде не было. Ещё что-то на голове оставалось, что-то, касание к чему он чувствовал, этим. Хиро понял, что это. — Прекрасно выглядишь, — игриво улыбаясь, в помещение ввалился Булат. — Где я? — Хиро попробовал опознать это место. Тут всюду пахло жидкостью, когда дверь открылась и вошёл Булат, то из этого помещения повеяло новыми запахами, едва уловимыми и ранее не знакомыми, хотя какими-то новыми они не показались, словно Хиро всегда их чуял, но не замечал так, как заметил сейчас. — В лаборатории доктора Франкса, сейчас… — Булат не договорил, мимо прошли Вернер, Клеф и Раймонд, в присутствии которых парень-«пестик» замолк. — 016, вижу, раз ты можешь стоять и говорить, то ощущаешь себя оптимально? — обратился к нему Клеф. — Да… Я ведь недолго пробыл… — Хиро бросил взгляд на научных сотрудников, сворачивающих оборудование. — Тут, — снова взглянул на Клефа и обнаружил едва заметный дрожащий ореол вокруг головы учёного. — Что у вас… вокруг головы? Свет? — На голове? — Как свечение. Вернер посмотрел на голову доктора, Хиро в очередной раз обратил внимание на механизированный глаз Франкса. — Я вижу то, что видите только вы? Своим кибером? [4]  — понял Хиро, щурясь на лицо Клефа. — Да, ты способен различать электромагнетизм, подобно акулам, твоя сетчатка отслоилась за сутки и на вторые же снова восстановилась, вместе с этим перестроились глазные хрусталики, их клетки словно направляла некая программа, меняя хромосому… — осведомил Клеф. — Это поразительно, мальчик! — сказал Раймонд, показавшись самым эмоционально возбуждённым (редкая картина для Взрослых). — Позвольте, — Булат нажал на своё устройство на руке, оно отобразило голографическую проекцию, на интерфейсе Булат выбрал функцию камеры — и навёл руку с устройством на Хиро. Тот увидел в голографической проекции съёмку портативной камеры. Это стоял он — почти прежний, за исключением таких незначительных изменений, как рожки из головы и синие уголки в глазах. Хиро подошёл ближе и подробно осмотрел себя, его радужная оболочка глаз приобрела ярко-синий цвет, обычный белок при этом на свету показал отблеск всё той же синевы. Рога были твёрдыми и тёмно-синими, Хиро их ощупал и ткнул подушечкой в остриё. — Если порежешь палец, то убедишься в своей регенерации, даже глубокий шрам пройдёт за час, — заверил Франкс. — Значит, — Хиро моргнул и посмотрел на Взрослых, — я стал полурёвозавром? — Да, ты теперь подобен Зеро Ту, Шестым, Девятым и прочим, полностью, словно мы тебя таким сделали изначально, — сказал Вернер. — А образование? — спросил Хиро. — Судя по последним исследованиям, когда мы ввели новейшее контрастирующее вещество, раковые клетки погибают, судя по всему их разрушает электромагнетизм, впрочем — это только теория, — дал ответ Раймонд. — Угу, — кивнул Франкс и в привычном жесте потянул ус. — Теперь тебе не грозит смерть. Что-то нам подсказывает, если тебя отравить, ты не умрёшь. Хиро весь обрадовался, ярко заулыбался, его радость разделил Булат, ответно улыбнувшись. — Я хочу увидеть Зеро Ту и остальных, можно? — Хиро принюхался, вспоминая её запах, витающий в воздухе. — Да, можно, — разрешил Франкс и посмотрел на Клефа. — Нам остаётся думать, как изложить это Председателю, — сказал Клеф. — 016, тебе следует быть покорным нам, иначе можешь погибнуть. Булат тебе объяснит. Действуй. — Хорошо, — Булат подошёл к Хиро. — Пройдём, — взял он его за руку и, как только Хиро её принял, здоровяк сразу же наклонился впиться губами в мокрый рот Хиро. Дав другу поцелуй, Хиро прошёл за ним из комнаты. — Слушай, — сразу же начал Булат, как только они оказались наедине, Хиро вытирался, тут ему положили одежду, — я очень хотел, чтобы всё было закончелось благополучно. Я докладывал Зеро Ту о тебе. Ты пробыл двадцать дней. Твоя трансформация закончилась за девять-одиннадцать суток. Клеф перестал давать тебе вещества, так как… Побоялся завершить процесс до конца. — Я мог бы стать полноценным рёвозавром? — уточнил Хиро, ощущая подступающий голод. — Возможно… Но вещества перестали давать, и твой организм стабилизировался вот в таком состоянии. Тебя оставшееся время держали в таком состоянии, чтобы исследовать, что получилось, только сейчас решили выпустить, пробудить, — рассказывал Булат. — Угу, ясно… А Папа, он же Председатель?.. — Хиро хотел знать, почему Клеф упомянул тут этого человека. — Мне неизвестно почему, но Альто предполагает, что Председатель сочтёт тебя опасным, — ответил Булат. — Хорошо… — Хиро уже был врагом Папы, потому ничего существенного тут не поменялось. — Я могу пройти к Зеро Ту? — Можешь, я тут, чтобы сопровождать тебя, — Булат тепло смотрел на него. — Ах, Хиро, ты так запал мне в сознание!.. я мастурбировал только на тебя, воображая всего тебя у себя перед глазами! Я так заливался спермой, у-ум… — Я очень рад, что я тебе понравился, Булат, — Хиро оценил этот комплимент. — Но не стоит тебе терять время на меня. Зеро Ту очень часто спрашивала о тебе, она привязана к твоей личности, и очень хорошо, что твоя сексуальная привязка скрепляет эту связь, — рассказал Булат. — Давай одевайся, идём, она обрадуется, я уверен. — Хорошо! Очень хорошо! — всё это несказанно обрадовало Хиро.