What is in your soul?

Штайн мягко отдёрнул руку, едва его пальцы коснулись чужой ладони. — Приятно познакомится, Альбрехт, — на лице парня возникла улыбка с легким оттенком недоумения. Альбрехт коротко кивнул в ответ и посмотрел на Фридриха, тот явно чувствовал себя в своей тарелке: он улыбался, держа в руках бокал с какой-то жидкостью, цвет которой остался для Альбрехта неопознанным. — Фридрих нам о тебе много рассказывал, — Кристоф с интересом рассматривал худощавого парня. — Неужели, — нервно усмехнулся Альбрехт. Ваймер закивал в знак согласия и затем отпил из своего бокала, с удовольствием причмокнув. Альбрехту все больше становилось не по себе, он чувствовал на себе так много взглядов. Его ладони вспотели, он нервно поправил свою челку и сглотнул, его горло было максимально сухим. — А вот и наш Вильгельм! Иди-ка сюда, познакомься с другом Фридриха, — позвал Кристоф, который был главным заводилой и по совместительству организатором данного события. К Альбрехту подошёл крупный парень, если бы не его суровое выражение лица, Штайн мог бы назвать его вполне милым. Вильгельм лишь угрюмо кивнул и направился в сторону кухни, оставаясь абсолютно равнодушным ко всему происходящему. — Идём, — Кристоф подвел Альбрехта к столу, на котором стояли различные напитки, и предложил ему выпить чего-нибудь, но парень тактично отказался. Лицо Кристофа было таким живым, что выражения сменяли друг друга с мистической скоростью. Сейчас он был немного изумлен, поведение гостя казалось ему слегка странным. Но он тут же улыбнулся, обнажая идеально белые зубы. Альбрехт чувствовал себя чужаком, он никого не знал, а о нем уже были наслышаны. И что именно о нем говорил Фридрих? Зачем он позвал его сюда? — Расслабься, — Кристоф дружески ударил его кулаком в плечо. — Эй, Ваймер, принеси-ка другу чего-нибудь с кухни, его не помешало бы откормить. Вся компания дружно засмеялась. Альбрехт попытался улыбнуться, но кажется у него снова ничего не получилось. Он уставился на свои руки, и попытался успокоиться. Шутки про его худобу были уже настолько заезжаны, что он начал к ним привыкать. Он был как белая ворона, потому что не знал как следует себя вести и о чем говорить. Да, эта компания явно не для него, он пришёл сюда просто потому что не хотел обижать Фридриха. Все праздновали его очередную победу в соревнованиях по боксу. Вообще-то Фридрих Ваймер был достаточно известным спортсменом в их школе, его все почитали и даже немного боялись. Но был у Фридриха и один «недостаток» — его друг Альбрехт Штайн. По крайней мере так считал сам Альбрехт. Да и большинство людей в их школе удивлялись: почему Фридрих — звезда спорта общается с парнем, имя которого не помнит большинство одноклассников. Альбрехт наблюдал, как компания парней веселилась, о чем-то шумно спорила и обсуждала девчонок, в то время как он сидел на краю дивана и мечтал побыстрее оказаться у себя в комнате. Закрыться и насладиться чувством полного уединения. Его взгляд был сфокусирован на бежевой оконной занавеске; мысли были где-то далеко, за пределами этой комнаты, этого дома, этой вселенной. Почему он был не как все? Альбрехт представил себя в боксерских перчатках на ринге, с рассеченной губой и влажными от пота волосами. Воображение у него было отличное, поэтому он мог поклясться, что почувствовал солоноватый вкус крови на своих губах. Его противник был крупным, «гора мышц» и никакого намека на наличие мозгов. И вот, Альбрехт начал приближаться к нему… — Альбрехт, — позвал Ваймер, спешно подходя к нему и вырывая его из мыслей; секунда и он уже сидел рядом. — Почему ты не с нами? Я привел тебя сюда, чтобы ты повеселился, и не сидел дома, как улитка, — в его голосе прозвучали нотки раздражения. — Я просто не совсем хорошо с ними знаком, — Альбрехт откашлялся. — Мне весело, — он поднял большой палец вверх. Фридрих покачал головой: — Как скажешь, но я бы посоветовал тебе присоединиться к нам, между прочим здесь есть твои любимые сырные кольца, — он похлопал друга по плечу и снова растворился в толпе. Место Фридриха занял другой парень, который только сейчас появился в доме Кристофа. Он был ладно сложен, с пронзительными карими глазами и ослепительной улыбкой. На нем была надета коричневая кожаная куртка и Альбрехт задался вопросом почему он не снял ее в помещении. От него пахло очень приятным (и очевидно дорогим) парфюмом. — А ты Альбрехт? Привет. Я Зигфрид, можно просто Зигги, — он протянул Штайну руку, с идеально тонкими длинными пальцами. Альбрехт с участием поздоровался; почему-то этот парень вызывал у него больше доверия, чем все остальные. — Первый раз здесь? У нас тут вроде как своя тусовка, — Зигги помахал, выходящему из кухни Фридриху. — Мы тут все занимаемся боксом. — Да, я знаю, — кивнул Альбрехт, стараясь не пялиться на огромный синяк под глазом собеседника. — А ты чем занимаешься? — Зигфрид с интересом посмотрел на него. — Ну, я…вроде как занимаюсь литературой. Я хожу в школьный клуб, мы там обсуждаем книги, показываем свои работы, иногда ставим постановки, — Альбрехт немного смутился, но был рад, что хоть кто-то поинтересовался его увлечениями. Зигги на секунду задумался, покачивая головой и постукивая пальцами по ручке дивана. — Неплохо, ты… — он остановился, пропуская всем известное слово, которое просилось выпрыгнуть из его рта. — Типа умный. Ну что ж, такие парни нам тоже нужны. Альбрехт кивнул и отвел взгляд в сторону, чувствуя себя неловко. Время длилось невыносимо долго, а напряжение в теле Штайна все нарастало. Когда вечер закончился и все начали покидать дом Кристофа, Альбрехт наконец ощутил долгожданное чувство свободы, и подошел к выходу самым первым, нетерпеливо ожидая, когда Фридрих обсудит что-то с Вильгельмом. — Можешь подождать меня в машине, — Ваймер кинул другу ключи с брелоком, который представлял из себя красную боксерскую перчатку. Альбрехт поймал их, и вышел из дома. Свежий вечерний ветерок приятно обдувал его разгоряченное лицо, пока он направлялся к «Вольво», которую Фридрих часто называл любовью своей жизни. Альбрехт не завидовал другу, но иногда ему самому так хотелось почувствовать себя водителем, переключать скорости, поворачивать руль с дерзким выражением лица и слушать свою любимую музыку на полную громкость. — Как тебе ребята? Альбрехт не заметил, как Ваймер уже сел в машину и заводит мотор. — Такие, как я себе и представлял, — пожал плечами Штайн, и приоткрыл окно. — Кристоф сказал, что тебе необходимо раскрепоститься! Я с ним согласен, — Фридрих выехал на дорогу и прибавил газу, от чего машина довольно заревела. Поток воздуха ворвался в салон. — Что в вашем понятии раскрепоститься? — спросил Альбрехт. Кристоф вызывал у него не лучшие эмоции, и он сам не понимал почему, ведь парень был вежлив с ним, хоть иногда Штайну казалось, что тот откровенно ухмыляется над ним. Но может, ему просто казалось. Вообще, с тех пор, как Фридрих стал общаться с Кристофом и Ко, в его лексиконе прочно засели фразы: «Кристоф сказал», «Кристоф думает» «Я согласен с Кристофом». — Ты сам прекрасно все понимаешь. То, как некоторые относятся к тебе в школе не есть хорошо. Ты кажешься отрешенным. Штайн отвернулся к окну. Он не хотел отвечать, не хотел сейчас обсуждать эту тему. Может, ему уже комфортно быть собой. Может, он уже свыкся. Фридрих включил музыку, и сделал погромче, что-то напевая себе под нос. Он знал, что если друг замолкает вот так, то на продолжение беседы можно не надеяться. Альбрехт высунул руку из окна и, ощутив на кончиках пальцев приятный холодок, улыбнулся.