***
Ранняя осень. В воздухе еще сохранялась летняя теплота. Луг по - прежнему играл разноцветными красками цветов. Небо было ясное. Плыли легкие белые облака. Солнце озаряло все вокруг. Человека, попавшего туда, охватывали невероятные чувства свободы и покоя. Холм. Около дерева на покрывале сидела женщина в легкой одежде: темное платье без рукавов, темные балетки. Волосы, цвета натурального блонда, доходившие до плеч, развивались на легком ветру. Она смотрела на луга, растения и все радовало ее глаз. — Мама! — женщина обернулась. К ней бежал мальчишка лет шести, одетый в шортики и футболку. Голубые волосы были растрепаны. Он бежал с вытянутыми руками. — Мамочка! — опять крикнул он. Вскоре подбежал и попал объятья матери — Милый? Что такое? — Ничего, мам. Просто здесь так красиво! Я скучал по этому лугу очень сильно. А где папа? — Папа разбирает вещи, не волнуйся, он скоро вернется, — обнимая сына, ответила та. Мальчик поднял голову и посмотрел в глаза самому любимому человеку. Ее глаза были наполнены любовью. Женщина нежно улыбнулась мальчишке. Она выглядела достаточно молодо, несмотря на свой возраст тридцать шесть лет. Ангел всей его ребяческой жизни. Их объятья длились несколько минут. Руки матери были настолько нежны, что не хотелось их отпускать. — Мама, я хотел тебе сказать… — прервав эту тишину, начал голубоволосый. — Я тебя слушаю. — Гуляя недалеко от тебя, я увидел песика, — женщина заметила, что глаза ее ребенка наполняются надеждой и восторгом. — Какого песика? — переспросила его мать. — Ну, черненькая, очень красивая. На чудо-пса похожа, как из сказок. Пойдем, покажу! — мальчик начал тянуть ее за руку. — Салли, не думаю, что это хорошая идея, — неуверенно пыталась убеждать сына, светловолосая, — Давай дождемся папу? — Мама, ну пожалуйста! Он нас не тронет, да и потом, мы посмотрим и вернемся. Пойдем? — переспросил ее сын — Ладно, уговорил, юный исследователь, — улыбнулась ему мать, — Где ты говоришь твой пес? — Там, — говорил мальчик, показывая пальцем куда-то в сторону. Салли с матерью шли за руку. Вокруг все царил покой и красота. Цветы благоухали, а в воздухе стоял запах пыльцы. — Как же я люблю это место, — тихо сказала мать, — Эта природа словно рай. Приходишь, забываешь обо всем. Салли уже привык к таким рассуждениям. Она часами могла обсуждать это место, говорить о том как оно прекрасно. Если бы здесь продавался хоть какой-то участок, они бы возможно построили дом. Но к сожалению, власти запретили строить в этом месте здания. С другой стороны, это наоборот казалось хорошим решением, потому что любимое место женщины превратилось в очередной шумный и унылый район. Мать и сын уже доходили до тернистых кустов. Женщина уже чувствовала подвох. — Сынок, ты уверен, что она здесь? — спросила та. — Да, — коротко ответил Сал, — Я шел и она выбежала откуда-то и сразу прыгнула в кустики. Мам, как нам ее вытащить? Она не знала. Она всего лишь протянула руку в черные кусты… Вдруг прыжок. Рев Женщина закричала. Впереди показались глаза, желтые, словно огни. Еще одна секунда. Белые зубы зверя яростно ворвались в кожу. На руке образовалась большая рана, в области вены, в которой смешались кровь и собачья пена. Стало ясно. Собака была бешеной. Женское тело упало на землю. Алая кровь растекалась по зеленой траве, попутно окрашивая ее в багровый цвет. Цвет кожи становился белым, будто мел, то медленно становился зеленым. Светлые волосы плавно лежали на цветах. Платье было порвано в боку и также, как и трава, испачкано в кровь. Глаза закрыты, из под одного была видна слезинка. Женщина так испугалась, что, видимо, одна слеза была признаком неимоверного чувства страха. Пес встал около нее. Он смотрел на добычу и уже готовился вцепиться человеку в глотку, но вдруг собака почувствовала боль на туловище. — Не трогай маму! — кричал яростно мальчик, кидая в собаку камни, землю и палки, которые попутно собирал на траве. Бешеный пёс обернулся к Салли. В глазах зверя виднелась злоба и непереносимое желание разорвать в клочья. Но Салли не мог оставить ее. Он не мог ее не защитить. Собака начала приближаться к мальчику. Он теперь понял. Это его ошибка. Но не было другого выбора. Салли начал убегать. Разум говорил, что он должен бежать, обязан. Все чертов рефлекс. Но сердце… Сердце говорило ему обратное. Он мог убежать, но пес вернулся бы к его маме. От нее могли остаться только кости. Если и она умрет, то он умрет вместе с ней. Но не успел он отбежать и сантиметр, как на спине почувствовались острые когти. Мальчик лежал, повернувшись лицом к псу. Первые секунды можно было увидеть морду пса. Глаза горели желтым пламенем. Будто собака решила отомстить за прерванную трапезу. Боль. Адская боль. Крики. Пес когтями разрывал лицо. Море крови. Правый глаз вылетел из глазницы и полетел куда то в цветы. Слезы потоком лились и смешивались с кровью. Никакие крики, никакие слезы не могли описать происходящее. Это сон? Тогда… Почему нельзя проснуться? Вдруг раздался выстрел. Собака упала. — Диана! Салли! Черт подери! Это были последние слова, которые услышал Фишер. Прозвучал мужской голос. Его отец. Он кричал пронзительно, были слышны вопли.***
Темнота. Все было тьмой. Но вот мгновенье… И свет. У Салли открылся один глаз. На лице чувствовался огромный бинт, закрывший разве что не левое глазное яблоко. Позже, привыкший к свету глаз, уже мог различить, что к чему. Впереди просто белая стена, снизу покрашенная в темно зеленый, а ниже кровати с белыми простынями и подушками. Над головой чувствовался звук, подсчитывающий пульс. Сверху также находился пакет воды, смешанной с лекарством. Больница. Это был не сон. Голова сильно гудела. Но тут он вспомнил. Вспомнил о матери. Как она там? Смогла ли выжить? Ему сейчас просто хотелось выключить все приборы и пойти к ней. Дверь открылась и в ней стояла медсестра. На ее лице читалось удивление. — Доктор! Он жив! — спохватилась она и выбежала из кабинета. Прошло еще несколько минут. В комнату зашел врач. Мужчина лет сорока сел рядом с маленьким пациентом. — Ну-с, молодое дарование, как ты себя чувствуешь? — спросил его доктор. — Голова болит, — ответил Сал. Через бинт было невозможно понять, что он говорил, но видимо мужчина уже научился понимать таких людей. — Ничего, ты большой молодец. Выдержал сложную операцию, но был в длинной коме… — он сделал паузу, — Но к счастью, все обошлось. Твой отец очень переживал за тебя. Кстати о нем, — доктор подозвал медсестру. Шепнул ей что-то на ухо, девушка послушно ушла в коридор. Еще одна минута. В приемный покой вошел его отец. Он успел изменится. Сколько времени прошло? Щетина превратилась в бороду из голубых волос. Именно такой оттенок достался мальчику от отца. Круги под глазами и восхищенный взгляд. Салли понимал, что он боялся потерять его. Генри наверное уже ни на что не надеялся. Он зашел в белом халате. Доктор уступил место и отец сел около сына. — Не будем мешать, — сказал он, и покинул кабинет с медсестрой. — Сынок! Сал, ты жив, — чуть ли не плача от радости, сказал Генри. — Пап, все хорошо, — ответил ему тот. — Господи, я боялся, что потеряю тебя. Ты так долго был в коме… — Я тоже хотел увидеть тебя. Можно задать тебе вопрос? — Да, конечно. В комнате на несколько секунд повисло молчание. — Как там мама? — прервал тишину Фишер-младший. Он сразу заметил, что отец был в ступоре. — Я… Я не знаю, братец, — грустно ответил он, опустив глаза на кафель, — Но давай не будем унывать. Все будет хорошо. — Не хочу прерывать вашу долгожданную беседу, мистер Фишер, — постучался врач, — Но нам надо обсудить еще одну вещь. — Да, хорошо, — спохватился отец, — Отдыхай, Сал, я скоро вернусь. Он вышел, но по случайности не до конца закрыл дверь палаты. Из-за этого, мальчик услышал диалог: — Ну, как она там? — Мистер Фишер, ваша жена сильно пострадала… Вы уже сами знаете об этом. Кровь смешалась с пеной бешеного пса, отчего в организме пошло заражение. Мы уже сделали две операции… Но… Пульс остановился еще до того, как ваш сын очнулся. Нам очень жаль. — Что?! Нет! Этого не может быть! Она не могла… — Нам безумно жаль… Дальше Сал не слышал слов своего отца и успокоительные слова врачей. Это конец. Ее больше нет. Его жизнь никогда не станет прежней. Чудо-пес, как говорил сам Салли, был сущим дьяволом. У него чуть ли не истерика. Просто хотелось умереть. Прошла еще одна неделя. Одна неделя полной печали. После этой новости, отец не навещал его из-за страшной депрессии. Они оба успели наплакаться. До сих пор голубоволосый мальчик помнит момент, когда отец наконец зашел в его палату. Мальчик тогда уже мог ходить, но бинт еще был на лице. Именно тогда, Салли задал вопрос, с глазом полных слез. — Папа, мамы больше… Нет? Отец ничего не сказал. Они поняли друг друга. Фишер обнял своего ребенка. Они оба начали в очередной раз оплакивать ее…***
С тех пор как умерла мать, дела шли хуже некуда. Лицо Салли было неузнаваемым. Его глаза были такими же яркими и небесно-голубыми, правда, вместо одного глаза вставлен протез, но этого почти никто не замечал. У мальчика были большие проблемы в школе из-за лица. Все начали отворачиваться от него или же попросту насмехаться. Девчонки то пугались, то жмурились от неприязни. Некоторые собирались толпой и издевались над ним. Смех. Смех окружал его повсюду. — Ну и урод. — Тебя что, дьявол рожал? — Фу, посмотрите, кажется Салли немного лицо раскромсали. Но однажды, он думал, что нашел друзей. Единственных друзей. К сожалению, это была очередная шутка. — Смотрите, Салли-Кромсали! — Салли-Кромсали, ты похож на труп. Салли-Кромсали. Прозвище, которое звучало почти от каждого человека. Даже карикатуры начали рисовать именно с таким именем. Генри постоянно видел своего сына раздавленным. Сколько бы он не ходил разбираться, все возвращалось вновь. Тогда еще ходили слухи про отца Салли, о его сильном употреблении алкоголя и возможно наркотиков, поэтому никто не воспринимал его всерьез. Ещё было обидно, что все эти слухи про отца, были правдой. Он начал много пить и Сал почти не помнит дней, когда отец сидел без очередной бутылки спиртного. Мужчина решил покончить с этим. Решил покончить со страданиями сына. Да и потом, он не мог оставаться в городе. Кафе, кинотеатр, парк, любое место напоминало ему о жене. Воспоминания о той, кто был его жизнью. Генри попросил сделать протез для Сала, чтобы никто не видел его настоящего лица сына. С тех пор протез стал вторым лицом голубоволосого. Денег у них не было. Генри уволили с работы из-за злоупотребления алкоголем. Поэтому, он продал свой автомобиль и достал билеты на поезд. И вот они здесь. В Нокфелле. Купив квартиру, Фишеры быстро освоились и успели познакомиться с соседями. Но тут Сал вспомнил, как он проезжал в поезде мимо луга. Того самого луга. Это место она считала раем. Но этот рай мгновенно превратился в ад.***
Салли все так же смотрел в окно и глубже погружался в мысли. Но он не плакал. Уже не было сил. Вдруг, загудел телефон. Парень слегка испугался. Взяв трубку, он прочитал смс: " — Эй, брат, че как? Можешь спуститься ко мне, если ты не занят. У меня сегодня пир. Если че, буду ждать чел." С Ларри они успели подружиться сразу. Было это так…***
Спустившись в подвал по совету Лизы, Сал зашел в квартиру. Она была обустроена точно так же, как и другие квартиры апартаментов. Пройдя дальше, он увидел дверь с надписью: "Не входить". Открыв дверь в комнату, Фишер увидел парня. Он ростом был несколько сантиметров выше самого Сала. Длинные черные волосы ниже плеч. Футболка больше размера его самого, обычные джинсы, а обут он был в кроссовки. — Привет, — неуверенно поздоровался Салли. — О, здорово, чувак, ты новенький из 402? — Да… да, это я, — также, с нескрываемым стеснением, ответил парень. — Ясно, — сказал тот, положив руки в карманы джинс, — классная маска. — Это протез, — неловко ответил Фишер. — Ой, — по черноволосому было видно, что он чувствовал себя неловко, — Блин, ну ты уж извини. Типа, у тебя под ней лица нет? Что произошло? — Я не хочу об этом говорить, — спокойно ответил ему Салли. — Ладно, давай сменим тему. Я Ларри. Ларри Джонсон, — протянув руку, поприветствовал его новый друг. — Салли-Кромсали, — представился затем тот и пожал Джонсону руку. — Кромсали? — недоуменно спросил Ларри. — Ну, это прозвище дали мне друзья и одноклассники в старой школе… Если их можно было назвать друзьями. — Твои, как ты говоришь, "друзья" — херовые люди. Пора заводить новых. — Да, ты прав. Так и началась история их дружбы. Они слушали вместе металл, ходили в школу, даже завели свой "штаб" в домике на дереве. Они познакомились, когда им было по пятнадцать лет и смогли стать лучшими друзьями. Прошел год с момента их знакомства. Двоим на сегодняшний день им почти по восемнедцать лет и за это время они никогда не предавали друг друга. Знали проблемы и страхи, да буквально все. Они даже смогли обнаружить призраков в апартаментах. Для Сала Ларри был первым человеком, который принял его таким, какой он есть.***
Салли собрался с мыслями и начал собираться. Он особо не стал заморачиваться с одеждой. Футболка, джинсы и кроссовки, большего и не надо. Взяв мобильник и карточку, парень вышел из комнаты. В зале сидел Генри и смотрел футбол. На столе стояла одна бутылка из под пива. После того, что случилось с его женой, алкоголь стал его лучшим другом. Но прошло время и привычка начала потихоньку уходить. — О, парень, ты куда это? — спросил отец. — Я к Ларри. — А, хорошо. Передавай привет. Повеселитесь там. Не забудь прийти к ужину. — Ладно, — ответил ему сын, после чего он вышел в подъезд. В апартаментах всегда была тишина. Жильцы предпочитали сидеть в квартирах. В какой-то мере это даже радовало. Любому не хотелось бы толпы в лифте. Единственные вещи, которые наблюдали за всем — это камеры. Доехав до подвала, Салли встал около автомата с разными вкусностями. "Ларри повезло. Взял мелочь, вышел из дома и через несколько секунд уже возвращаешься домой с едой. Даже в магазин идти не надо", — подумал про себя Фишер. Парень зашел в квартиру. Все было убрано и ухоженно, Лиза всегда следила за порядком, что в подъезде, что в собственной квартире. На кухне Сал заметил пакеты. Затем, пройдя дальше, он зашел к другу. — Салют, брат, — радостно сказал Ларри. — Привет, — ответил ему голубоволосый. — Как у тебя дела? — Как обычно. А ты? — Не очень, знаешь… — Друг, прости, я не хотел… — Ларри, не извиняйся. В любом случае, это судьба. Никуда уже не деться. — Знаешь, была бы твоя мама жива, она бы гордилась тобой. — Говоришь как мой отец, — усмехнулся Сал. — Ага, в точку, — в ответ усмехнулся Джонсон, - Не знаю, как подбадривать людей, но в телике так говорят. — В любом случае, спасибо, — парень сел в кресло-мешок. — Блин, жрачка. Забыл! Я сейчас. — Тебе не нужна помощь? — выкрикнул Салли. — Да ладно, что я, пакет не донесу? — ответил Ларри, после чего ушел на кухню. Его комната была обвешена рисунками. Джонсон был хорошим художником. Он рассказывал, кто учил его этому. Парень с протезом сразу вспоминал одну девушку… — Вот, — черноволосый поставил пакет на пол. Тот просто смотрел в пол. Нет, в этот раз он не думал о матери. Он думал о другой. — Э-эй, — Ларри щелкнул пальцами несколько раз перед лицом друга. Салли вышел из оцепенения. — А, да… — Чувак, ты точно в порядке? — Да, все в норме, просто задумался. Кстати, Тодд придет? — пытался перевести тему парень. — Ну да, наверное. Если не задержится из-за домашки. - Ясно. Давай пока подождем и не будем ничего открывать. Если не придет через несколько минут, то будем есть без него. — Ну ок, — согласился Джонсон, который разбирал рисунки. Вдруг парни услышали скрип. Они пошли к выходу. В двери стоял парень. Он был ровесником Салли и Ларри. Из верхней одежды у него была красная куртка, штаны и кроссовки. — Тодд, — восхищенно поздоровался Сал. — Тодд, блять, напугал, — сказал Ларри, — Я думал мама пришла. — Не хотел вас напугать, — снимая шапку, ответил Тодд, после чего стали видны его кудрявые рыжие волосы, - Мне пришлось сходить в библиотеку, поэтому я немного опоздал. — А где Лиза? — спросил Фишер. — Мама ушла по делам. Она не сказала куда, так что хер знает. — Ну ладно. — Надеюсь, я ничего не пропустил? — поправляя очки, спросил рыжий. — Нет, конечно нет, — ответил парень с протезом. — Ну и че мы встали в коридоре, как не родные? Еда сама себя не съест. И трое парней отправились в комнату металлиста. Пакет был раскрыт. Чего там только не было: газировка, шоколад, конфеты, чипсы, печенье. Это был рай. — Да уж. Твоя мама закупилась, — удивленно сказал Салли. — Ага. Сам в шоке, — усмехнулся Ларри. — Ну что-же, приятного аппетита, — пожелал всем Тодд. В комнате был только хруст пакетов и упаковок. Мальчики не разговаривали. Они были заняты едой. — Давайте поговорим о бабах! — прервав эту тишину, предложил Ларри. Парни резко обернулись к нему. Тодд смотрел на него с удивлением, а эмоции Фишера скрывала маска, но под ней было дикое смущение. Они почти никогда не разговаривали о девушках. — Че вы на меня так смотрите? И да, Сал, даже через маску видно твое смущение. Да ладно, пацаны, никогда о девушках не слышали? — Просто твое предложение весьма было неожиданным, — поправляя очки, ответил Тодд. Ребята привыкли к его интеллигентному общению и не раздражались из-за этого. — Ой, Моррисон, че ты, — толкнув его в плечо, усмехнулся Джонсон. — Ну, если других тем для разговоров нет, то… — Хорошо, ты как, Салли? — Ну… Э… Я… — Хорошо. Никто не против. Кстати, чел, ты не заглядывал к Меган? — Мы недавно виделись. Удивительно, что после разговора с ней, мне стало легче. — Эй, а мне ты в последнее время не высказываешься. Чувак, ты мне изменил! — шутливо изобразив обиженного человека, сказал Ларри. — Нет, что ты, никогда, — засмеялся Сал. — А как там у вас с Мэйпл, Лар? — спросил Моррисон. — Да как обычно. Ничего не происходит. Все как всегда фантастично. Она уже успела сделать пирсинг на губе. — Ого, — удивился Тодд. — Еще как, чел. Она просто потрясающая… Ладно, мы все равно увидимся завтра. — Завтра? - спросил Фишер. — Естественно, — с энтузиазмом ответил рыжий, — а что насчет девушек, то они мне не интересны. Я хочу больше уделять времени науке и открыть что-нибудь новое. Да и потом, моя ориентация не дает о них думать.Тем более, я нашел Нила, я и так счастлив. Надеюсь вы поймете. — Конечно, чел, — положив щеку на кулак, сказал Ларри, — А ты как, Салли? — А что обо мне? Взгляни на меня… Это вряд-ли. — Ты неплохой парень. Обязательно кого-нибудь найдешь, — успокаивал его металлист. — А как насчет Эш? — спросил Тодд. — Насчет… Эш.? — переспросил Фишер. — Именно. Рядом с ней ты всегда какой-то нервный. Можно было это даже назвать "смущение", — улыбаясь, говорил Тодд. — Ну вот, мы нашли тебе спутницу, — рассмеялся Ларри, — Да и потом, Эш не плохой кандидат. Во первых, она одна из самых красивых девушек в школе… Не говорите Мэй, — усмехнулся он, — Во вторых, вы одного возраста. В третьих, она прекрасный художник. Так же, чел, она видела тебя без протеза и не бросила, значит принимает тебя таким, какой ты есть, — пересчитывая на пальцах, говорил Джонсон. В комнате повисло молчание. — Просто… Не думаю, что она тот человек, который захотел бы со мной встречаться. Она такая красивая, а я… Я даже не говорю там про поцелуи и тому подобное. Мы с ней просто друзья. - Это конечно хорошо, но по твоим словам, ты бы хотел ее поцеловать? — хитро улыбаясь, спросил черноволосый. — Нет, дурак, нет! — мгновенье и подушка чуть не полетела в Ларри. Тодд смотрел на эту картину и смеялся. — Даже не могу поверить, что раньше я был в нее влюблен, — выдал Джонсон. — Что?! Ты был влюблен в Кэмпбелл? Даже подумать не мог, — прокомментировал Тодд. — Это было давно. Салли тогда на горизонте не было. Но потом я разобрался в своих чувствах и понял, что она не для меня. Так что не бойся, чел, я не отберу ее у тебя. — Да пошел ты, — уже со смешком выдал Фишер. Так они просидели почти весь день. Салли казалось, что друзья — вот его лекарство от печали. Он не мог забыть тот день, но с помощью родных людей, которые стали его второй семьей, парень знал и понимал, что она находится в лучшем мире. Только с помощью его второй семьи, он не стал утопленником. Утопленником своей печали.