Ручной Шторм

Беда не приходит одна. И вместе с непомерным чувством вины и долга перед Северусом Снейпом Гарри в очередной раз обрёл славу. Сплетни и слухи о нём, в общем-то, никогда не утихали до конца. Даже в самые спокойные времена в него тыкали пальцем в коридорах, пялились на шрам, если вдруг чёлка топорщилась после сна и не закрывала его, и шептались за спиной. Время от времени Гарри подливал масла в огонь слухов, сражаясь с Волдемортом, выигрывая матч в квиддич или шумно и язвительно зарабатывая отработку у Снейпа. За свои семнадцать лет, пять из которых он буквально жил, купаясь в общественном одобрении или захлёбываясь его же ненавистью, он понял не только то, что «слава — это еще не всё», но и что сплетни могут разноситься буквально со скоростью звука. Когда очередным пасмурным утром на Чарах он с удовольствием писал от лица Шторма мини-эссе на своей руке для Снейпа, чтобы их послеобеденная пара по Зельям прошла более спокойно, он проворонил тот момент, когда Флитвик оказался в опасной близости от него. — Мистер Поттер! Какая радость! — запищал профессор, и Гарри подпрыгнул на стуле, с ужасом отдёргивая рукав мантии. Но, разумеется, было уже поздно. — Неужели вы встретили свою родственную душу? Это великолепно, мои поздравления, мистер Поттер. Большая удача найти друг друга в столь юном возрасте. Но если вы будете общаться с ней на моих занятиях, я буду вынужден снять с вас баллы, вы меня поняли, юноша? — Это не… вы не так поняли, профессор! — попытался исправить ситуацию Гарри, но, судя по выражению лиц одноклассников, его уже ничего не могло спасти. — Не стоит так смущаться. Любовь — это лучшее, что происходит с каждым из нас, — почти пропел Флитвик и заспешил уйти проверять задание у других студентов. Гарри обречённо упал на парту, и, даже не смотря на Гермиону, он мог почувствовать укоризненный взгляд. Это же надо было так попасть! И ничего удивительного, что к тому времени, когда он с друзьями спустился в Большой зал на обед, его соулмейтом согласно самой популярной версии являлась Флёр Де’лакур. Чуть меньшее количество студентов считали, что его родственная душа Малфой (гогот Рона был оглушающим), некоторые думали, что это кто-то из профессоров (теория про Дамблдора была по-настоящему омерзительной), ему сватали даже Невилла! Поразительно, что гигантский кальмар и Дракучая Ива оказались не у дел. Когда его поздравила профессор МакГонагалл, Гарри смирился с неизбежностью и перестал говорить, что это всё огромное недоразумение, — всё равно все только понимающе хмыкали и продолжали пытаться выяснить имя. — Потти, а ты почему с подружкой ещё за ручку не ходишь? Или она тебя стесняется? — не остался не у дел и Хорёк, когда шестикурсники собрались у кабинета Зелий. — Если верить слухам, то моя подружка — это ты, Малфой. Предчувствуя драку, толпа тут же жёстко разделилась на представителей факультетов и сгруппировалась за спинами спорщиков. Рон, Гермиона и Невилл привычно заняли свои места рядом с Гарри. — Мечтай, шрамоголовый, тебе никогда не попасть в великий род Малфоев! — Вот уж потеря потерь, — фыркнул Гарри. — Сам-знаешь-кто скоро вашими парадными мантиями подтираться будет. Гриффиндорцы дружно рассмеялись, слизеринцы в ответ не менее дружно зашипели. Хорёк покрылся пятнами нездорового румянца и направил на Поттера волшебную палочку, Гарри с друзьями тут же ощетинились своими. И буквально за секунду до, казалось бы, неминуемой драки практически из воздуха между ними возник Снейп. Обведя глазами враждующие кланы студентов, он без малейшего затруднения нашел виновного и прибуравил его своим фирменным ледяным взглядом к полу. — Что здесь происходит, мистер Поттер? Вы снова угрожаете мистеру Малфою? Надеюсь, вы помните, что я обещал вам в прошлый раз? Гарри еле сдержал обречённый стон. Ну почему вечно у Снейпа виноват только он? — Помню, сэр, — колоссальным усилием воли Гарри сдержал рвущиеся наружу ехидные фразы. — Только я никому не угрожал. — Позвольте это мне решать, Поттер. Отработка сегодня в семь вечера, — Снейп сделал театральную паузу и медленно, наиболее мерзким тоном добавил: — В моём кабинете. И, несмотря на весь абсурд ситуации и явную несправедливость, Гарри повеселел — ведь это отлично вписывалось в план Дружбы-со-Снейпом! — Хорошо, профессор, — Гарри решительно кивнул и лучезарно улыбнулся. — В семь в вашем кабинете. И чуть не добавил «надеюсь, мы будем одни», но вовремя заткнулся. Всё-таки общение с Гермионой положительно влияет на его умение думать, прежде чем говорить. Немую сцену почти крутящих пальцами у висков однокурсников прервал звонок. — Быстро в класс, — рявкнул Снейп, взмахом палочки открывая дверь, и студенты дружно ввинтились в узкий проход в рекордно короткие сроки. Авторитет профессора нельзя было перебить даже явно свихнувшимся Золотым мальчиком. Сам Гарри зашел последним — терять, в общем-то, больше было нечего, — чем снова заслужил долгий холодный взгляд зельевара. Гарри только что не помахал ему в ответ — в таком прекрасном расположении духа он пребывал. А зря. Как оказалось, слухи о его соулмейте достигли и Снейпа, что тот не уставал демонстрировать всю долгую, ужасно долгую пару. Любое отвлечение внимания Гарри от урока тут же награждалось разнообразными саркастическими вариациями фраз о его новообретённой родственной душе. И Малфою стоило поучиться у своего любимого преподавателя. Спасало только то, что Снейп, не ведая того, поливал грязью сам себя. А когда Гарри не выдержал и брякнул в ответ, что «мой соулмейт, профессор, оценил бы обилие времени, которое вы ему уделяете», количество отработок утроилось, «чтобы сократить время, которое уделяете ему вы, мистер Поттер». Так что план Подружись-со-Снейпом осуществлялся полным ходом. Нет худа без добра, правильно Гермиона говорила. Рон же, предатель, тихо ржал всю пару, даже не пытаясь поддержать друга. Ещё бы ему не ржать — Гарри бы на его месте тоже оценил юмор ситуации, не будь он так в неё вовлечён. — Мистер Поттер, — раздалось прямо у него над ухом, заставив подскочить на месте, — сколько же отработок вам нужно назначить, чтобы у вас выработался рефлекс не отвлекаться на моих занятиях? Да будет вам известно, что большинство собак поддаются дрессировке уже со второго раза, — Снейп сделал короткую паузу, давая слизеринцам вволю похихикать. — Впрочем, я готов предоставить котлы в ваше единоличное пользование до конца года, в бесплодной надежде, что хоть этого времени вам будет достаточно. Гарри только вздохнул. Он, конечно, хотел подружиться со Снейпом и даже понимал, отчего тот сейчас ведёт себя как конченый ублюдок, но… Мерлин! Где ему найти силы, чтобы выдержать это всё? — Не получится ли тогда, сэр, что чистить котлы вы меня учите лучше и чаще, чем варить зелья? — не выдержал Гарри, за что тут же получил пинок под столом от Гермионы. Да-да, он знает, что Снейпу больно, поэтому тот так себя ведёт, и в этой боли вина только его, но — чёрт возьми! — Гарри и так долго терпел! — Ещё одна отработка, мистер Поттер. И я буду счастлив быть первым в этом замке, у кого хоть чему-то получится вас научить. Гарри сцепил зубы, чувствуя, как Гермиона наступила ему на ногу в бескомпромиссном приказе молчать, и судорожно улыбнулся. — Я понял, профессор. — Очень сомневаюсь, — протянул Снейп, смерил его ледяным взглядом и оглядел класс. — Продолжаем записывать. Как Поттер смог дожить до конца пары и не получить пятую отработку, он даже сам не знал. Зато у него на ногах точно должны остаться следы от туфель Гермионы — она почти не слазила с него до спасительного звонка. Уже на выходе из класса его по плечу хлопнул Дин и сочувственно улыбнулся. — Он просто тебе завидует, Гарри, у него-то точно никого нет. Получив еще пару хлопков, Поттер пробормотал благодарности и переглянулся с друзьями. — Что у нас сейчас? — Травология, — не задумываясь ответила Гермиона и тут же прищурилась: — Ты же не собираешься ее прогулять? — Тшшш, — зашикал Гарри и параноидально начал оглядываться. Ему казалось, что сейчас должен появиться рядом Снейп и назначить ему ещё отработку за мысли об очередном нарушении. — Не так громко, у него же слух, как у летучей мыши. — У тебя уже крыша едет, дружище, — Рон закинул ему руку на плечи, подталкивая его прямо по коридору. — Как насчёт матча в квиддич? — Когда, Рон? — застонал Гарри. — Я еле домашнее задание буду успевать делать со всеми этими отработками. — Может, поговорим с Дамблдором? — предложила Гермиона. — И что? Думаешь, он отменит хоть одну? Держи карман шире. Ладно, чем больше я провожу времени с ним, тем лучше. Ты ведь сама говорила, что нам стоит пообщаться немного, да? Рон снова гнусно захихикал. — Смотри, у тебя рефлексы на него выработаются неправильные от всех этих котлов. — Да иди ты, — Гарри спихнул с себя руку друга и тоже засмеялся. Действительно, всё идет по его плану. Надо только успевать делать домашнее задание, спасать мир и высыпаться (хотя бы раз в неделю). Если бы ещё Пожиратели пореже свои коварные замыслы осуществляли. У них идей и планов, как у Снейпа — котлов, немерено. Волдеморту будто больше делать нечего, как сидеть и придумывать очередную пакость, которую Шторм должен будет решить. С другой стороны, лучше мелкие нападения, где всерьёз никто не страдает, чем небольшое затишье, а после крупномасштабное сворачивание моста с жертвами и раскрытием секрета магглам. Чего Волдеморт, интересно, хотел этим добиться? Заставить отдел Министерства, который стирает память, поработать сверхурочно? Показать неволшебному миру, кто самый крутой Тёмный Лорд, заставив тем самым магглов вооружиться? Это же глупо! Впрочем, объяснить это даже Гермиона не смогла. Зато она всю Травологию тыкала Гарри в бок острым локотком, призывая слушать профессора Стебель, пока его мысли летали чёрт знает где. Вообще Поттер любил этот предмет: во время лекций, как и на Прорицании, можно было подумать о делах насущных, а после списать домашнее задание либо у Гермионы, либо у Невилла. А что может быть сейчас для него насущнее Волдеморта? Только Снейп. Итак, Великий План-Дружбы-Со-Снейпом. С чего ему стоит начать? Если он придет в кабинет к зельевару, кинет на первую попавшуюся парту вещи, запрыгнет на профессорский стол и, вальяжно покачивая ногами, заявит, что он решил одарить своей дружбой Снейпа, тот его выкинет. Нет, тут нужно действовать тоньше. Хм. Наверное, стоит сначала дать понять профессору, что Гарри его не ненавидит и ничего дурного в отношении его и — тем более — себя не замышляет. Потом плавно — уже на следующей отработке — перейти к дежурным разговорам. Ну вроде: «Добрый вечер, профессор Снейп. Нынче стоит ужасная погода, не правда ли? Надеюсь, к Пасхальным каникулам всё наладится». «О, рад вас видеть, мистер Поттер. Уверяю, вам не стоит переживать из-за погоды, так как все каникулы вы всё равно проведете за чисткой котлов». Гарри встряхнул головой. Может, подружиться будет немного сложнее, чем он думал, стоя почти в объятиях Снейпа, переваривая его признание в чувствах. После Травологии и выполнения части домашнего задания он стоял перед ненавистным кабинетом Зелий и думал, что, может, отчасти, совсем чуть-чуть, но его Великий и Гениальный План не такой уж и гениальный. Глубоко вздохнув, он решительно постучался в дубовую дверь и вздрогнул от резкого: — Входите, Поттер. И — Мерлин, помоги — он лучше бы пошел в Ад, чем в логово Снейпа. Внутри было традиционно мрачно и холодно. Наверное, поэтому Снейп постоянно кутается в такое огромное количество одежды. Интересно, а если он вдруг окажется летом на побережье, он растает или зашипит? — Снова витаете в облаках, мистер Поттер? Как это на вас похоже, — вывел его из задумчивости глубокий голос зельевара. — Котлы перед вами. Приступайте. Гарри кивнул, еле сдержав себя, чтобы не показать Снейпу язык: все эти котлы с засохшими слизняками его порядком достали. Как бы намекнуть профессору, что он не собирается влезать в бойню с Пожирателями? Ну, по крайней мере, как Гарри Поттер. Снейп сидел за своим столом и методично чёркал красными чернилами в длинных, вымученных свитках. Гарри успел очистить пару котлов, запыхаться от усилий, взмокнуть, снять с себя мантию и свитер, оставшись в одной футболке (свитер он снял специально, исключительно из вредности, но Снейп ожидаемо никак не отреагировал), когда ему в голову пришла идея. — Профессор Снейп! Сэр! — воскликнул он, поднимаясь от большого котла и потирая ноющую спину. — Может, я вам смогу помочь проверить домашние задания? Программу первых курсов я знаю на должном уровне. Снейп медленно и недовольно перевёл на него взгляд, оглядел с ног до головы, уничижительно усмехнулся и наконец поднял свою иезуитскую бровь, доводящую особенно нежных до истерики еще до саркастичных оскорблений. — Неужели, мистер Поттер? — О, хватит вам, профессор. Вы мне сами ставили «Выше ожидаемого» по годовому экзамену. — Исключительно потому, Поттер, что любое, даже самое крохотное знание по моему предмету, задержавшееся в вашей голове, уже выше всяких моих ожиданий. Гарри широко улыбнулся. Ну что за лицемер, а? Глаза Снейпа подозрительно сощурились. — И лучше бы вам одеться. Если мадам Помфри будет меня обвинять в вашей простуде, я назначу еще одну отработку. — Я позабочусь, чтобы она вас в этом не стала винить. В конце концов, это не вы, а мои постоянные нарушения правил держат меня всю зиму в холодных подземельях, сэр. Подозрение в чёрных глазах сменилось колючим раздражением. — Хорошо, что вы это понимаете. — Хотя вы, как педагог, волнующийся о моем здоровье и безопасности, могли бы дать другое задание. Которое не требует постоянной физической активности, от которой мне так жарко и хочется раздеться, — Гарри взялся за ворот футболки, наигранно обмахивая себя. И если он рассчитывал, что профессор разозлится и продолжит их перепалку, то прогадал. Снейп вдруг замер, смотря на его шею, а после перевёл взгляд на свои дурацкие свитки. — Продолжайте, Поттер. И всё? Серьёзно? Он ошарашенно смотрел на самого злобного профессора, которому бросили фигуральную перчатку вызова, а тот просто проглотил это. Гарри посмотрел на свою футболку и с психом натянул свитер обратно. Он на самом деле не собирался сейчас устраивать никаких провокаций и, раздеваясь, ни на секунду не поверил, что это может сработать. Насколько же у Снейпа все плохо? Почистив еще пару котлов, Гарри пожалел, что оделся. Старшекурсники чаще всего варили зелья в котлах маленького или среднего размера, а вот младшие обычно использовали эти громадины, и почти все (кроме Гермионы) думали, что Снейп придумал это для того, чтобы заполучить материал для отработок. Действительно, какое веселье смотреть, как бедные студенты оттирают маленькие скромные котелки, а не залезают с головой, чтобы выдраить огромный котлище? Плюс ещё двенадцатилеткам особенно было сложно размешивать зелья таких объёмов. Сплошное веселье. — Профессор Снейп? — в очередной раз поднял голову Гарри. — А почему младшие курсы пользуются большими котлами, а старшие — маленькими? Снейп раздражённо вздохнул. — Поттер, в моих силах исправить все ваши «Выше ожидаемого» за прошлые курсы на «Тролли», если вы сию секунду сами не ответите на свой вопрос. — А… эм… — Гарри нервно потер шею и закатил глаза, судорожно придумывая ответ на вопрос многих поколений студентов. — Потому что на первых курсах мы изучаем лёгкие зелья, которые обычно варятся в промышленных масштабах и были специально изобретены и созданы под большие котлы, так как сосуд, в котором варится, а после — сосуд, в котором хранится зелье, также влияет на его качество и результат действия? Снейп откинулся на спинку и сложил на груди руки. На его лице читалось лёгкое удовлетворение. Надо будет не забыть извиниться перед Гермионой за то, что они с Роном в один голос утверждали, что её теория бред, а Снейп — садист, получающий удовольствие от мучений студентов. Снейп, разумеется, был и остаётся садистом, но теория не так уж плоха. — «Выше ожидаемого», Поттер. — А почему не «Превосходно», сэр? — Вы задали глупый вопрос, не найдя правильного ответа без моего давления. Гарри снова улыбнулся, глядя прямо в глаза Снейпу. — А я думал, что для меня особая система оценивания, заканчивающаяся на «Выше ожидаемого». — Я вам говорил миллион раз, чтобы вы перестали считать себя особенным. Вот оно! Настал нужный момент. Гарри мгновенно собрался, чтобы сказать всё правильно. — Сейчас особенный — Шторм, а не я. Чему я очень рад, профессор. Меньше внимания — меньше проблем. Может, если у меня будет ещё и меньше отработок, я смогу заслужить у вас «Превосходно». — Не пытайтесь прыгнуть выше головы, мистер Поттер, — сказал Снейп после непродолжительного молчания. Гарри кивнул, и между ними повисла приятная тишина, когда каждый откровенно вглядывался в оппонента, пытаясь понять, что тот на самом деле думает. Снейп наверняка думал, что Гарри врёт и замышляет новую пакость. А Гарри, на удивление, думал о Снейпе. То есть о нём он думал в последнее время очень часто, спасибо Связи и прочим неприятностям, но… не так. Впервые за всё время, что он знает личность своего соулмейта, Гарри подспудно, подсознательно не пофантазировал, чтобы ему попался кто-то другой. Снейп далеко не ангел, но его постоянная забота, эта дурацкая гипертрофированная опека, которая только и делает, что путает планы Гарри, даже этот чёртов комментарий про свитер — всё это говорило, что Гарри важен и нужен. Что Снейпу плевать на их текущую традиционную ненависть друг к другу, что у Гарри, по слухам, другой соулмейт, что они никогда не будут вместе, как тот думает, — он всё равно на стороне Гарри. И наверняка будет на его стороне, несмотря ни на что. Даже сотвори Поттер что-то грандиозно страшное и глупое, Снейп придёт, выдернет его из неприятностей за шкирку, вылечит, если понадобится (а зная Гарри — понадобится), наорёт в лучших традициях, но не бросит. И может быть, Гарри на секунду был уверен в Снейпе больше, чем в Роне и Гермионе. После разглядывания друг у друга в глазах ближайших планов, они оба вернулись к прерванным занятиям. И Гарри не мог сдержаться и не сказать, уже уходя: — Кстати, профессор, я и не думал, что вы настолько доверчивы, чтобы верить глупым слухам. Снейп впился в него внимательным взглядом и промолчал. Но что-то подсказало Гарри, что тому стало самую капельку, но легче. — Закройте уже за собой дверь, Поттер.