Маска

Когда первый шок сошел, Лили сделала несколько шагов вперед и поравнялась с Коулом. Дрожащими руками она дотронулась до его лица, которое скрывала маска. И уж ее она не спутала бы ни с одной другой. – Ты… Это все же был ты, я не ошиблась… – дыхание сбилось от этого и от испытанного потрясения, девушка говорила полушепотом. В глазах и в носу предательски защипало от подступающих слез. Она по-прежнему держала ладони на его лице и теперь медленно снимала с Коула маску, заставив его темные локоны упасть на лицо, которое, казалось, она видела впервые. Словно завороженная Лили подушечками пальцев скользила по каждой черточке этого лица, изучая. Коул перестал дышать, реагируя на каждое касание холодных рук, с грустью смотря на девушку, готовую заплакать в любой момент. – Это хорошо или нет, что это был я? Лили остановила беспорядочные блуждания своих пальцев, наконец, заглядывая ему в глаза, но ничего не говоря. Ее, полный тепла, бесконечно глубокий нежный и затягивающий как звёздный омут взгляд говорил красноречивее любых слов. Подушечкой большого пальца Коул провел по ее нижней губе, надавив в центре. Затем его пальцы скользнули по ее подбородку, губы припали к губам – нежно и осторожно, словно спрашивая разрешения. Лишь когда Лили не отпрянула от поцелуя, а наоборот, обвила шею Коула, отвечая на него, молодой человек облегченно выдохнул. Он целовал девушку умело, разжигая огонь в ней, а его прикосновения действовали на нее как магическое заклинание. По венам обоих побежала горячая кровь со смесью электричества. Тихо простонав, Лили прогнулась навстречу его касаниям. – Коул… Этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест. Он отстранился от нее. Растерянность и страсть были в его резко потемневших глазах, пытливо вглядывавшихся в ее вспыхнувшее лицо. – Ты хочешь, чтобы я прекратил? — хрипло и с боязнью услышать отрицательный ответ, выдохнул он. Лили с силой затрясла головой. Нет же, нет. То, чего она хотела, было невозможно выразить словами. Улыбка тронула его глаза, прежде чем он опустил ресницы. Коул уткнулся в ложбинку между грудями и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Лили жгучие волны возбуждения. Его руки скользнули ей на спину, находя застежку бюстгальтера и моментально справляясь с ней. Ненужный атрибут упал к их ногам. Ее грудь была не на шутку хороша. Коул пристально смотрел на Лили, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб ее тела. Потом тот же путь проделали его руки. Девушку заводило каждое касание, каждый взгляд и дыхание партнера. Она на миг закрыла глаза и поддалась чувствам. Мужские руки и крепкие пальцы, скользя по стройной талии девушки, обхватили соблазнительные бедра. Выражение лица парня было таким, словно он испытывал смятение. Глядя на него, Лили почувствовала, что с ней творится что-то странное. Она стояла неподвижно, прижав руки к бокам, а где то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать себя. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться. Это был единственный способ утолить нестерпимый голод своего тела и своей души. Каждая клеточка ожила и запела, когда Коул склонил голову к ее груди и обхватил губами нежный сосок. Вдруг тот зажал его зубами, и Лили вскрикнула – ощущения были настолько остры, что находились на грани наслаждения и боли. Девушка непроизвольно дернулась и подалась вперед грудью. Она положила руки ему на плечи, закрыла глаза и запрокинула голову. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Весь мир в этот момент вдруг перевернулся с ног на голову, и ее понесло куда-то далеко-далеко, в страну, где правят только чувства. Пальцы Лили забрались в его волосы, стали перебирать их. Коул резко выпрямился, и подхватив девушку на руки перенес на кровать. В его глазах загорелся сумасшедший синий огонь, и его ненасытные губы требовательно приникли к ее рту. Она сдалась, она уступила, с упоенным удовлетворением шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между ее зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Не отрываясь от ее сладкого рта, Коул пробрался рукой к жаркому источнику, который скрывался за кружевными трусиками – единственной вещью на Лили. Из ее груди вырвался тихий протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и только через несколько секунд, осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Коул сильно ухватился за ее плоть. Он продолжил свои изощренные ласки, не разрывая поцелуя. Нахлынувшее на них наслаждение было острым и неистовым. Тело девушки изгибалось, руки то ослаблялись, то наливались неконтролируемой силой, а по пальцам пробегали иголочки тока. Тело Лили с радостью принимало прикосновения, дрожа от волнения и удовольствия. Оно звало Коула, и тот, ощутив призывное биение ее сердца, освободил девушку от последнего атрибута ее наряда. Лили вдруг почувствовала, что сходит с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все ее тело. Она собиралась было нащупать ворот мужской рубашки, как вдруг ощутила невообразимый кайф, рука ее автоматически упала на постель, а рот открылся. Это Коул своевременно ответил на зов ее тела и резко вошел в Лили своим горячим, полным желанием, органом. Их прерывистые дыхания сплелись воедино. Громкие и дерзкие толчки вызывали партнеров на стоны. Темп сразу был укоренным, чувства – на пределе. – Как ты красива, – вдруг с тихим изумлением произнес Коул, скорее всего, себе самому. Лили сильнее сдавила его плоть. Разорвав контакт, девушка взяла инициативу на себя, меняясь позициями. Оперевшись ладонями ему в плечи и не сводя глаз с его лица, она стала осторожно и медленно опускаться сверху. – Ты тоже… – еле слышно проговорила она. Коул застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца – все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал. Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнял все ее существо, каждую ее клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и ее глаза затуманились слезами. Коул вздрогнул. – Боже, – проговорил он хриплым от возбуждения голосом. Схватив ее за талию, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, усаживая на себя, полностью овладевая. Лили вскрикнула от наслаждения и прикрыла глаза. Ухватившись за его острые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие страстные мольбы и гортанные хрипловатые звуки несказанного наслаждения. Лили лежала затылком на полуголой груди Коула и смотрела в потолок, ожидая, когда сердцебиение войдет в привычный ритм. Одна ладонь Спроуса была переплетена с ее пальцами, а второй он размеренно накручивал прядь золотых волос. Отдохнувшая и наполненная силами, девушка резко перевернулась на живот, вставая на локти и впиваясь глазами в парня. – Ну, как я тебя не узнала тогда?! – спросила она саму себя, изучая россыпь родинок по столь знакомому лицу. Коул приподнял руку, поглаживая ее скулы и волосы, убирая с лица свисающие пряди. Ни грамма улыбки – он был серьезен как никогда. – Не знаю… Тебя я сразу признал… – Ни голос, ни волосы… Точно что-то в коктейле было. – А сейчас что где было? В Финиксе? – Коул словно с обидой посмотрел на нее, убирая руки от лица. – А сейчас были лишь ты, Коул Спроус и я, Лили Рейнхарт, и желание, которое уже невозможно контролировать. Коул опустил веки и вдруг решительно вновь поднял их, заглядывая в омут зеленых глаз. – Я хочу, чтобы ты знала. Для меня это не просто желание. Это больше. И я не хочу, чтобы наши отношения заканчивались, когда выключаются камеры или нет папарацци рядом. Или удовлетворено желание. Лили затрясло. Она не верила. Снова стало трудно говорить. – Ты?.. – Я хочу, чтобы ВСЁ было реально. По-настоящему. Теперь девушка закрыла глаза. – Если это было предложение встречаться, то я согласна. Наконец, улыбка тронула губы и глаза Коула, и его лицо словно просияло. – Дурочка, какой встречаться? Мы живем вместе! Лили засмеялась и подарила Коулу легкий поцелуй, снова возвращаясь в мужские объятия и ложась на его грудь. – Если честно, я офигел, когда увидел тебя на той вечеринке. И еще больше, когда ты не многозначительно поманила меня за собой. Я сначала подумал, ты меня узнала, но когда оказался в кладовке, и ты меня поцеловала… – Это ты меня первый поцеловал! – Потому что ты сделала все для этого. Кстати, ты тогда кое-что забыла… – Что? Коул привстал и из кармана брошенных рядом брюк извлек какую-то черную материю. А когда он на указательном пальце поднес ее ближе к Лили, она чуть громче обычного воскликнула: – Боже, это же мои! Это были те самые трусики, что она тогда оставила в кладовке незнакомого дома. – Хотел сначала оставить себе и повесить в рамке над кроватью или продать на каком-нибудь аукционе, но потом решил отдать тебе при удобном случае. – Аукционе? – Ну да. Думаю, трусы, пропитанные соком самой Рейнхарт имели бы спрос. Лили с силой толкнула смеющегося парня в плечо. Но уже не от злости. – Надеюсь, больше насиловать съемками ты меня сегодня не будешь? – Съемками нет, но в остальном не буду обещать, – пламя страсти снова блеснуло в его светлых глазах. – Тогда нам стоит побыстрее вернуться домой. И да, теперь Элвис спит на диване. Посмотрим, кто кого изнасилует. – Это обещание или угроза? – Коул приподнялся на локтях на кровати, наблюдая как Лили собирает по полу разбросанное белье. – Круто, наконец-то я смогу ходить по дому голым! – Даже не думай!