Карта красного Джокера 2.

      На улице шел легкий снегопад, Марволо с трудом удержался от того, чтобы проклясть Поттера. Поттера, который сидел в библиотеке парой столов дальше и сверлил его пристальным взглядом. Работать в таких условиях было невозможно. Ему надо искать Тайную Комнату с василиском и змееуста, что ее открыл, а не отвлекаться на Золотого мальчика Дамблдора. Он знал от Джуно, что тот говорил на парселтанге, но это совершенно точно был не он. Потому что тугодум Поттер либо гениально притворялся идиотом, либо Наследником не являлся, предпочитая вместо уроков следить за ним или Малфоем. А встреча с василиском была делом жизни и смерти. В буквальном смысле, по крайней мере, для него.       Парень как раз размышлял, над чем поработать с Джуно, когда случилось это. Его подкинуло, ослепило зеленой вспышкой и перемешало их с Крей сознания. Марволо не растерялся, не будь он будущим… точнее, прошлым… Темным… Гм…в общем, Осколком Темного Лорда.       За время «соседства» с Джуно Марволо развивался. Смог преодолеть свою унаследованную от оригинала вспыльчивость, значительно пополнить знания, узнать… что такое испытывать яркие чувства: симпатию, привязанность, даже дружелюбность. Практически сразу после слияния и спаивания в одно целое крестража с новосозданным Алтарем он стал воспринимать Джуно как свою собственность, что в итоге вылилось в отношение к девочке не как к носителю, а, скорее, немного вздорной младшей сестре, за которой нужен глаз да глаз.       Только-только оказавшись «у руля», Марволо растерялся и на миг подумал, что достиг своей изначальной цели. Все-таки он слишком давно и сильно жаждал вернуться к жизни. Впрочем, легкое удовлетворение пропало так же быстро, как и появилось. Ощущение тела, навалившиеся следом, слишком сильно выбило из колеи. Возможно, Марволо поступил бы по-другому, будь он в другой ситуации, но тогда был слишком «загружен» произошедшим и действовал автоматически, так, чтобы одновременно обезопасить (хотя бы на время) себя и Джуно от слизеринцев и не раскрыть секрет «преображения».       А за те три дня, что он искал способ вернуть Крей или хотя бы увидеться с ней, он испытал все «прелести» бытия живым. За длительное время вынужденного заточения он как-то позабыл, что к телу прилагаются все проблемы и потребности организма. То есть ему необходимо тратить треть жизни на сон, прерываться на еду, поддержание гигиены, не говоря уже об взаимодействии с окружающими. Похоже, он успел стать настоящим социопатом, потому что, очутившись среди малолетнего стада, уже через пару часов захотелось свернуться кому-нибудь голову. Ни почитать спокойно, ни помедитировать. Приходилось отвлекаться и на уроки, чтобы избежать приватного разговора с деканом или того хуже — с директором.       Еще и накануне, как назло, Джуно огорошила Снейпа заявлением, что она может приходиться Волан-де-Морту родственницей. На какое-то время это удержит его на расстоянии, но разбирательства не избежать. Собственно, поэтому Марволо и торопился: если не вернуть истинную хозяйку тела, неизвестно, сможет ли он защитить их общее сознание от целенаправленного «вскрывания». Пусть Снейп и не был Мастером, как поделился Наставник Джуно, но был близко к этому. Марволо не хотелось признаваться даже самому себе, но по части ментальной магии Снейп был намного опытней его самого. И если «изнутри» он мог обеспечить Джуно соответствующую защиту, то при смене ролей очень сильно сомневался, что что-то удастся.       В то, что Джуно скопытилась, он не верил. Слишком живучей была Крей, да и во время вынужденного сна он видел ее в поместье, но по какой-то причине не мог с ней взаимодействовать.       Парень поморщился, вспоминая про сон. Бесполезная трата времени. Но после двух бессонных ночей организм взял свое, и он отключился сразу же после вечернего принятия пищи на кухне. Хорошо еще, что Алексис, вассал Джуно, донес спящее тело до слизеринских подземелий и передал Флинту. Последний смотрел подозрительно, и пришлось признаться, что он — не Джуно, но скоро она вернется. Парень не поверил, но дал неделю сроку перед тем, как он пойдет к Снейпу. Похоже, староста сам не очень доверял декану, хотя и считался с его силой.       Больше всего бесили детишки. И если довольно смышленому Забини хватило пары фраз, чтобы тот все понял и не рыпался до возвращения Джуно, то Драко Малфой был настоящей занозой в заднице. Лонгботтом стал бояться бывшую подругу после демонстрации силы, Булстроуд и Паркинсон с ее курса даже не приближались, вздрагивая каждый раз, когда Марволо проходил рядом, вассалы Джуно были более-менее в курсе ситуации и прикрывали, как могли, Флинт тоже не лез, хотя и присматривал по мере сил. Но остальные…       Самыми настырными оказались Малфой и Криви, которых не испугало проявление сил девочки. Первый слишком много знал о Джуно, а второй — слишком мало. И им, как тому же Забини, полуправду не расскажешь. Они всерьез стали считать Джуно Наследницей Слизерина, несмотря на отрицание этого факта и явные доказательства обратного. Много времени уходило и на газету, но от этого проекта не откажешься просто так, очень уж полезным оказался для Джуно. Поиски Тайной Комнаты затруднялись и тем, что Дар девочки перестал у него работать. Видимо, был привязан напрямую к душе. Жаль, что знание парселтанга не досталось ему при создании крестража, сейчас бы очень пригодилось. Первым делом он одолжил переводчик со змеиного у пуффендуйца, но тот, по-видимому, реагировал только на слова, обращенные конкретно к нему.       И на Гриффиндоре не было подвязок, чтобы добыть информацию о Поттере. Был только Персиваль Уизли, но ему доверять было нельзя: семья ставленников Дамблдора, да и мотивов у старосты помогать слизеринке не было.       Единственное, что удалось сделать за три дня — отправить Лавгуд на добычу информации. Вот уж кто привел будущего-прошлого Темного Лорда в ступор. Она сразу поняла, что он заменил Джуно, и в собственном невероятном стиле выразила уверенность, что «друг» Джуно непременно вернет ее, попутно успокоив своих «мозгошмыгов». Ну, она хотя бы не шарахалась от испуга и не «плыла» в его присутствии, как тот же Забини. Его Дар чувствовать магию сыграл с ним злую шутку, теперь нахождение рядом с ним влияло на мальчика не хуже дозы на наркомана. Поэтому Марволо старался держаться от него подальше, не хватало еще проблем и с ним.       План, в общем-то был построен на пророчестве и связан с василиском. В нем говорилось, что «третьи» спасут Джуно от него. Поскольку Марволо был третьим крестражем, то вполне подходил под описание. Да и была высока вероятность, что после окаменения тела он попадет к Джуно в поместье. Тогда никто не будет считать ее Наследницей Слизерина и это обезопасит их двоих от поползновений старика и Снейпа в их сторону. Все-таки трудновато будет манипулировать окаменевшей ученицей. А то, что что-то подобное замышляется, он не сомневался. Вон, Невилл Лонгботтом — прямое тому подтверждение. Джуно не замечала связи в силу занятости и неопытности, но он был знаком с некоторыми методами директора и подмечал и тесное общение мальчика с гриффиндорцами, и сомнения, мелькавшие на лице Лонгботтома при взгляде на подругу, и некую робость, переросшую в страх после выходки Паркинсона с Авадой.       Самое забавное, что часть слизеринцев свято уверовала, что Джуно связана со Слизерином, и теперь вчерашние высокомерные снобы практически стелились перед новой «Темной Леди», пытаясь угодить. Что же, зато теперь Джуно сможет отличить настоящих друзей от всяких прилипал. Стоило обратить внимание на Теодора Нотта — он единственный, кроме Забини, смекнул, что дело нечисто, но завуалировано сообщил о возможности продолжения «деловых отношений». Марволо предоставил тому присланную матерью Джуно слюну и шерсть цербера авансом. Возможно, очень скоро ему понадобятся некоторые услуги от Нотта…       Сейчас же, сидя в библиотеке под пристальным взглядом Поттера, Марволо страдал. Впечатлений от пребывания в девичьем теле он набрался еще в первый день, промучившись с непослушными волосами больше часа. Мелкой первокурснице тоже пришлось помогать, благо, при сильной мотивации выучить нужные заклинания не составило труда, хотя малолетний малефик и возмущался по поводу того, что он не делал это вручную. Но та не решилась спорить после зрелищной дуэли. Еще одна головная боль, смотрящая на него-Джуно влюбленными глазами. Странная, но полезная в будущем личность.        Теперь, когда он мог воочию видеть поведение слизеринцев, а не только через призму приглушенных чувств, он дивился их поразительной схожести с Джуно. Разумеется, он был сильнее и опытнее, все же тяжелое детство в приюте оставило ощутимый отпечаток на его характере и мировоззрении, но девочка обладала незримой харизмой, острым умом и удивительной приспособляемостью. Пожалуй, у него самого ушло больше времени на то, чтобы завоевать авторитет Слизерина. Но у Джуно была немного другая ситуация: она прекрасно знала, что она хочет и для кого. Так что то, что она была потенциальным лидером первых двух курсов, не было случайностью.       Девчонка была на редкость удачлива, раз ее не взяла даже Авада, миновав таким странным образом. Марволо с раздражением закрыл очередную книгу, откинувшись на спинку стула. Невозможно было работать в таком состоянии, да еще и вечер подкрался незаметно. На каждом шагу слышались шепотки по поводу Дуэльного Клуба, который открывался завтра, так что слизеринцы посматривали на нее со смешанными эмоциями. Кто боялся до дрожи в коленках, как Паркинсон, кто смотрел с восторгом, как Криви и Берк, а кое-кто активно поддерживал слухи о том, что он и есть Наследница Слизерина. Тьфу, эта мысль даже звучит ужасно. Без парселтанга он утратил этот несомненно полезный статус. И времени на розыск Наследника оставалось все меньше и меньше. Идея пойти по ранее проторенной дорожке уже не казалось такой хорошей. Он ошибочно полагал, что в Хогвартсе вспомнит нужную информацию, но за три дня не единого проблеска узнавания. В голове стоял туман вместо требуемых данных.       Еще и ощущение тела после стольких лет в крестраже сильно давало по мозгам, обостряя все эмоции. Так что сдерживаться от того, чтобы не укокошить Поттера, становилось все сложнее. Пожалуй, он стал лучше понимать Джуно, которой ранее советовал улучшить самоконтроль и игнорировать гриффиндорцев. Может, порадовать девчонку и проклясть ее рыжего кузена?.. Заодно и пар спустит.       Видимо, у него на лице отобразилась часть размышлений, так как гриффиндорцы, прикрывшиеся книгами, слегка побледнели и поспешно отвернулись от него. А Уизли чуть не свалился со стула, стоило задержать на нем внимательный взгляд. Ладно уж, не будет плодить проблем, и так забот выше крыши. Например, еще стоило подумать над посланием Наставника Джуно. И птичкой, которая доставила его. Фамос мигом распознал в нем чужого, но в силу пока еще не очень развитого самосознания не знал, что делать. Впрочем, осмотреть себя дал, постоянно кося глазом, пока Марволо не подкормил того кровью.       Этим он и занялся после ужина. Что-то не давало ему покоя, поэтому парень тщательнейшим образом обследовал птицу с помощью второго пуффендуйца-зельевара, тот вроде неплохо разбирался в магических животных. Вкупе с сильно изменившимся стилем повествования мистера Асклепия и упоминанием прохождения какого-то испытания… Велика вероятность, что Авада Кедавра, прошедшая через птичку, смела к чертям какие-то метки или заклинания слежки, повешенные еще в Греции. На их наличие намекали и сам факт получения редкого даже для его родины стимфалида, изменение в сторону больших откровений писем мистера Асклепия и упоминания какого-то испытания. Девчонка, сама того не подозревая, перешла на новый этап в обучении с Наставником. То, что это вышло случайно, он, естественно, собирался скрыть от мистера Асклепия. А Джуно придется в срочном порядке нагонять. Ничего, успеет выспаться, сейчас главное — получить как можно больше знаний, пока под боком есть самая большая открытая библиотека в магической Британии…       Девочка умная, упорная, вот пусть и оправдывает надежды своих родителей. Марволо давно заметил, что упоминание семьи сильно повышает мотивацию Джуно… Хм, надо будет попрактиковаться с ней на драконе, как только представится возможность…       Марволо отвлекся на обдумывание ситуации, возвращаясь в подземелья. Все-таки он испытывал толику радости от того, что смог повидать Хогвартс собственными глазами еще раз. По привычке он, забывшись, едва не повернул в мужские спальни, вовремя опомнившись. Украдкой оглядевшись, он заметил слегка расфокусированный взгляд Забини из другого угла гостиной. Не было же печали…       

***

      Персиваль Игнатиус Уизли всегда был примерным сыном и старшим братом. По крайней мере, старался им быть. Когда на пятом курсе его сделали старостой, он был безмерно счастлив. Мама очень гордилась им, постоянно ставя в пример младшим — хулиганам-близнецам и немного раздолбаю-Рону. Папа, хоть и был часто занят на работе до позднего вечера, тоже выказал свое однозначное одобрение. Старшие братья писали теплые письма, поздравляя с желанным назначением. Перси смотрел внутрь себя и не понимал, когда семейная идиллия дала трещину.       Рон с первых дней учебы весьма яростно и грубо стал противиться его, казалось, естественной для братьев опеки. Он не желал принимать помощи от растерянного Перси, который не понимал, почему его брат так наплевательски относится к учебе. Рон закончил первый курс едва ли не худшим учеником на потоке. Несмотря на этот удручающий факт, брата с Гарри и Гермионой чествовали на последнем пиру как героев за полученные из воздуха баллы. Признаться, в порыве чувств он и сам поздравил их на волне радости за завоеванный Кубок. Но позже, лежа в тишине комнаты ночью и глядя в потолок, он долго анализировал произошедшее и не понимал. Не понимал, за что директор Дамблдор наградил первокурсников такой впечатляющей суммой баллов. Да, Рон весьма неплохо играл в шахматы, но вроде бы в Хогвартсе не проводилось никаких турниров и не было соответствующего кружка. Позже он уточнил этот момент у профессора МакГонагалл, наткнувшись на ее недовольный и строгий взгляд.       Летом он поближе познакомился с Гарри Поттером, что совершенно не приблизило его к разгадке прошлогодней победы Гриффиндора. Иногда они с Роном шептались о проклятии крови единорога и о бывшем профессоре ЗОТИ, но Перси не имел ни малейшего понятия, как это все соотносится. При его появлении мальчики немедленно замолкали. Он не жаловался на нехватку сообразительности, но информации было маловато. К тому же, он получил результаты СОВ, которыми он остался, в целом, доволен. Восемь «Превосходно», три «Выше ожидаемого» и одно «Удовлетворительно». Наверное, все же не стоило так надрываться и брать еще и Маггловедение. Даже по Зельям удалось вырвать «Выше Ожидаемого».       С близнецами отношения всегда шли негладко. А уж после их поступления в школу и постоянных шуточек, из-за которых страдали не только факультетские часы с кристаллами, и вовсе перешли в разряд вялотекущего конфликта. И ладно, если он сам становился объектом шуток, за столько лет приноровился, но неугомонные братья «прикалывались» над младшекурсниками, которые из-за этого частенько ночевали в Больничном Крыле. Если бы Перси не был рыжим, то давно бы уже поседел из-за их выходок. После каждого подобного инцидента он жутко расстраивался: несмотря ни на что, братьев он любил, и ему было больно наблюдать за тем, как они сами себе роют могилу и опускают и так неважную репутацию семьи еще ниже. А ведь им всем после школы надо будет где-то работать… И чтобы прокормить семью, зарплаты отца не хватало: Билл и Чарли иногда присылали деньги, но те тоже быстро растрачивались. Он сам ходил в далеко не новой мантии, но хотя бы благодаря бытовым чарам выглядел более-менее приемлемо. Но каждый раз мучительно краснел, завидя брезгливые взгляды не особо скрывающих подобное отношение слизеринцев.       Слизеринцы… Перси старался, как мог, в качестве старосты сдерживать гриффиндорцев от стычек, но удавалось это далеко не всегда. Еще и с начала года второкурсники змей, Малфой и Забини, стали смотреть на него как-то странно, оценивающе. Парень терялся в догадках, потому что уж с ними у него не было абсолютно никаких общих точек соприкосновения. Мысли плавно перетекли на другую слизеринку, Джуно Крей… Перси невольно стал замечать, что все чаще стал мысленно присматриваться к девочке. Сам себе он вряд ли мог объяснить пристальный интерес и какое-то болезненное одиночество, когда видел красную макушку в библиотеке или коридорах… Но он привык доверять развившейся благодаря близнецам чуйке и по возможности приглядывал за ней, хотя понимал, что второкурсница совершенно в этом не нуждается. Он приятельствовал с Алексом с Пуффендуя, тот был на курс младше, но День Рождения у того был в начале октября, так что разница в возрасте у них была совсем небольшая. Парня очень интересовала Трансфигурация, но сам он отчего-то недолюбливал профессора МакГонагалл и не ходил к ней на дополнительные занятия. Перси делился с ним конспектами, тем более деньги не были лишними. А Алекс утверждал, что его записи очень подробные и понятные, так что плата вполне оправдывала товар. Насколько Перси знал, пуффендуец ненавидел оставаться в долгу, был ответственным, хоть и немного вспыльчивым. На факультете барсуков он пользовался некоторым авторитетом, но старостой не был, вроде как не хотел взваливать на себя дополнительные обязанности.       Вот он и его друг с первых же дней прилипли к Джуно Крей, несмотря на разницу в возрасте и цветов знамен. Из скупых объяснений Алекса, которому очень не понравился подобный расспрос, он вынес, что они были знакомы еще до Хогвартса, и семья Крей сильно помогла родителям Алекса, так что росли они вместе. У Перси не то чтобы не было близких друзей, но в силу разных увлечений ему было трудно сойтись с кем-нибудь с Гриффиндора. Львы не очень-то привечали «заучек», и к нему относились как-то… Снисходительно. К шестому курсу его приняли, как «своего», но все равно считали заумным ботаником. Впрочем, так считали и младшие братья, что не добавляло ему спокойствия.       Он мечтал устроиться работать после школы в Министерство Магии, доказать, что их семья — не Предатели Крови, хотел зарабатывать достаточно, чтобы обеспечивать по мере сил комфортную жизнь семье. Мама, конечно, говорила, что отец не продвинулся за столько лет по карьерной лестнице лишь из-за его неконфликтности и природной мягкости, которые совершенно не подходили для высоких должностей. Но… папа и так был слишком загружен на работе, довольно редко пересекаясь со старшими отпрысками, которые учились в школе. Отца все устраивало… До недавнего времени все устраивало и Перси.       Но с началом учебного года трещина между ним и семьей медленно, но верно разрасталась. Близнецы становились старше, соответственно, и их шалости приобретали все больший размах. Малышка Джинни, младшая сестренка, как-то отдалилась с начала первого курса, проводя все свободное время за дневником. Вероятно, стеснялась и нервничала, все-таки впервые так далеко и надолго в отрыве от дома, даже заболела ближе к Рождеству. Но больше всего Перси беспокоил… Рон, самый младший брат. Близнецы были злом изведанным, и в какой-то степени он мог предвидеть их пусть и жестокие, но предсказуемые выходки. А Рональд… Ударил по самому больному месту. Родственным отношениям. Они и не были особо близки, но Перси считал совершенно естественным заботиться о нем. А Рон… Не понимал, не принимал. Да и Гарри… Они скрывали от него и от родителей явно что-то опасное. Раз оно было связано с мертвым единорогом в прошлом году.       А его сказанные в запале жестокие слова насчет значка старосты и Джинни… Ему было по-детски обидно. Он же просто волновался за заболевшую сестренку, за близнецов, не осознающих последствий своих поступков, за Рона, ввязывающегося с завидным упорством в сомнительные опасные дела. Не говоря уже об угоне отцовского автомобиля, что сильно сказалось на финансах семьи. А пост старосты… Открывает некоторые дороги в дальнейшей жизни. А уж после штрафа за нарушение Статута Секретности и поступления Джинни в Хогвартс вопрос о дальнейшем трудоустройстве встал особенно остро.       Мрачные мысли не давали Перси сосредоточиться на домашнем задании по Чарам, так что он решил прогуляться до совятни написать письмо домой. Ответ приходил далеко не всегда, но привычка сообщать последние новости родителям осталась. После ужина было открытие Дуэльного Клуба, времени было достаточно. Согревающие Чары выдувались довольно быстро, но до совятни хватало. На подходе к Западной Башне, располагающейся недалеко от подземелий Слизерина*, Перси столкнулся с теми, кого совершенно не ожидал увидеть лицом к лицу. Пока шел, услышал часть разговора.       -…гибкое тело. Превзошло мои ожидания. Значит, можно добавить физическую нагрузку после каникул.       Знакомый голос был холодным и ровным. В ответ раздался глухой стук, будто что-то уронили, и ответил Алексис. Тон у него был крайне недовольный.       — Да, Госпожа не забрасывает тренировки. Вам тоже не следует. Нарушение режима сна и питания плохо скажется на здоровье. Может быть, Вы уже и не помните, но человеческое…       Еще один загадочный разговор. Он не собирался вмешиваться в чужие дела, так что нейтрально поздоровался. Кажется, им было по пути или они кого-то ждали.       — Привет, Алекс, Джуно.       — Персиваль. Неожиданная… встреча, — задумчиво отозвалась слизеринка.