Провокация

Вечеринки, на которые попадаешь без приглашения, имеют весьма странное настроение. Словно шпион, проникший на чужую территорию, ты постоянно озираешься, боясь быть пойманным с поличным и позорно отведенным за пределы частной собственности. Но это отнюдь не уменьшает твое желание остаться. Скорее, наоборот. Волнение, которое испытываешь, находясь за пределами привычной обстановки, активирует внутренний потенциал человека, придавая ему сил и беспочвенной уверенности. Я бы объяснила все проще, ссылаясь на адреналин и житейскую тупость, но когда твоя сестра психолог, спорить не приходится. — Пока я схожу за выпивкой, постарайся слиться с окружением! — кидает напоследок Лея, тонко намекая, что кто-то не вписывается в общий фон. Я качаю головой, отпивая очередной глоток мартини, и, кажется, уже в сотый раз осматриваю прилегающую территорию. Все у этих чеболей не как у людей: если дом, то трехэтажный, если бассейн, то громадный, если дворик, то обязательно с барбекю, шезлонгами и прочей фигней, лишь бы порисоваться. Лее не привыкать к подобным местам, она-то уже побывала во всех уголках нашей дивной планеты: на вечеринке в заброшенном подвале; в гостях у сектантов в старом лондонском сквере; на торжественном шабаше в средневековом замке под Прагой; на гей-параде в Амстердаме… Моя сестра идеально вписывается везде, куда бы ни занесла ее жизнь. В отличие от меня. Если бы не наше стопроцентное сходство, я бы подозревала, что одну из нас удочерили. Отвечаю. — Мия! Глазам своим не верю. Это ты? Я не успеваю отойти в сторону, когда Соён в своей привычной манере наваливается на меня с объятиями. Ну вот кто бы мог подумать, что из всех знакомых на потоке, я встречу здесь именно ее? — Привет! Ты тоже здесь? — говорю я, чуть заметно отстраняясь. — Конечно! Мой брат один из организаторов этого беспорядка! — Соён машет кому-то рукой, и к нам присоединяются еще две феи. К слову, я не знаю, кому принадлежит этот дом и откуда Лея прознала о вечеринке, но я точно знаю, с кем не хочу здесь видеться. Со своим главным соперником на факультете. С мажором и ловеласом. С известным умником и скандалистом. С Ли ДонМином. И ведь предчувствие не обманывало! Нельзя было поддаваться уловкам Леи. Она ведь психолог — знает, на что надавить, чтобы получить нужный результат. Так и вышло. Ее слова о том, что все интересное проходит мимо меня, пока я прокачиваю свой мозг «бесполезной юридической херней» больно кольнули мое эго. — Я уже собиралась уходить. Рада была тебя видеть! — почти честно говорю я Соён, пытаясь уносить ноги, пока не поздно. — Думаешь, я так просто тебя отпущу? Давай выпьем на дорожку! *** Громкая музыка эхом отбивается у меня в висках, и я ныряю с головой, нарочно изолируя себя от шума. Приятная прохлада бережно остужает мою кожу, притупляя внутренний жар, возникший из-за выпитого алкоголя. Моя основная проблема в том, что я не знаю, когда остановиться: если выпью мало — тоска накрывает волной, и я плачу крокодильими слезами, находя повод даже там, где его нет; если алкоголя слишком много — я не контролирую свои действия, совершая необдуманные поступки и забывая о них на следующий день. Лея считает эту мою особенность вполне нормальной, сворачивая все на подсознание и его способность защищать организм от стресса. А я… просто пытаюсь не пить. Проплыв всего пару метров, мне приходится остановиться — здесь слишком много народу. Не люблю делить людей на классы, но стоит признать, богачи чрезмерно испорчены роскошью, воспринимая бассейн, как элемент декора, а не как спортивное сооружение. Большинство из них спокойно стоят с выпивкой по периметру, с одинаковым интересом и безразличием рассматривая окружающих. Кто-то пришел сюда развлечься, кто-то — насладиться бесплатной выпивкой и едой, кто-то — от нечего делать. Мой взгляд ненароком цепляется за пару молодых людей, стоящих возле поручней. Полуобнаженный кореец прижимает к себе горячую латинку и, улыбаясь, что-то шепчет ей на ушко. Девушка выглядит немного удивленной, бегло облизывая губы и искусно обнажая шею. Меня удивляет, как кто-то может быть настолько безмятежным, предаваясь любовным утехам у всех на виду. Словно нет никакого шума, нет всех этих людей вокруг. Некоторым плевать на окружающих. Впрочем, как и окружающим на них. Возможно, я слишком старомодна, раз считаю, что подобное должно происходить только за закрытой дверью. Наедине, между двумя людьми. Рука парня скользит по мокрому животу девушки, опускаясь все ниже и ниже, а потом, вовсе исчезая под поверхностью воды. Латинка на мгновенье замирает, беззвучно хватая ртом воздух, будто рыбка, выброшенная на берег. Ее ногти больно впиваются в крепкие мужские плечи, оставляя следы, и парень поспешно примыкает к ее губам, обрывая ненужный стон поцелуем. Я запоздало отворачиваюсь, невольно становясь свидетелем откровенной прелюдии. Никогда не понимала визионистов, которые получают удовольствие от подглядывания за чужими людьми. Но сейчас, ощущая как бешено колотится мое сердце, как медленно разгорается пожар, вызывая легкую пульсацию там, где ее быть не должно, мне становится не по себе. Нужно поскорее убираться отсюда. Я иду к обратной стороне бассейна, пытаясь найти взглядом Лею или Соён. Последняя, кстати, наглым образом кинула меня в компании своих заграничных подруг, обещая вернуться через пятнадцать минут. Но прошло уже почти два часа, а ее все нет и нет. Конечно, я не против новых знакомств, но когда эти знакомые бухают, как не в себя, невольно задумываешься о тайном сговоре. Когда до ступеней остается всего пара метров, мой взгляд невольно цепляется за незнакомца, наблюдающего за вечеринкой с высоты балкона. Я не знаю, что в нем заставляет меня замереть на месте: уверенность, которой веет даже за версту, или, может, опасная улыбка, скрывающая игривое настроение, или… этот заинтересованный взгляд, внезапно остановившийся на мне? — Мия, быстрей, пойдем с нами! — кричит рыжеволосая Наташа, спускаясь в бассейн и помогая мне выйти. — Вообще-то я собиралась уходить… Но девушка тянет меня за собой, не особо вслушиваясь в мои слова. Я все еще ощущаю прикованный ко мне таинственный взгляд, но, как последняя трусиха, боюсь обернуться. Земля под ногами то поднимается, то опускается, и я сжимаю протянутую мне руку, словно она соломинка, не позволяющая мне потерять связь с миром. Пока я «остывала» в бассейне, расслабленное настроение за нашим столом сменила суета: девушки впопыхах поправляют свои откровенные платья и выуживают косметику; парни перешептываются, неуверенно поглядывая на дом. Никто ничего не комментирует, не объясняет, и все, что я успеваю расслышать перед тем, как мы снова срываемся с места, это «спонсор» и «важный гость». Наташа тащит меня за руку и говорит что-то об одежде, а я запоздало соображаю, что плетусь за ней в одном нижнем белье. На ходу хватая чье-то короткое белое платье (да простит меня его обладательница!) и попутно жалуясь на отсутствие полотенец, я кое-как натягиваю его через голову. Тонкая ткань тут же прилипает к телу, безбожно превращая меня в девицу легкого поведения. Но я успокаиваю себя тем, что все важное скрыто и вообще… никому нет до меня дела. Мы заходим в дом и, минуя официантов, которые спешат доставить подносы с шампанским и всякого рода закусками, стремительно поднимаемся на третий этаж. Добравшись, наконец, до пункта назначения, Наташа, идущая впереди, резко тормозит и, судя по интонации, смачно ругается на непонятном мне языке. Я подхожу ближе, отмечая, что в коридоре не протолпиться. — Придется искать другой вход! — отчеканивает рыжеволосая, осматривая большой холл. — Можешь объяснить, что происходит? — спрашиваю я на ломанном английском (к слову, иностранным я владею, но мой собственный язык почему-то меня не слушается). Наташа слишком долго всматривается в мое лицо, потом переводит взгляд на взлохмаченные после пробежки влажные волосы, обтягивающее прозрачное (белым его уже не назовешь) платье, босые ноги… — Ты красивая! — внезапно говорит она. — Забей на свою одежду, ее все-равно никто не оценивает. Все, что тебе нужно делать — это молчать. Ты должна следовать трем основным правилам: «Не поднимать голову», «Не смотреть никому в глаза», «Не отвечать на вопросы или замечания». — Это что игра какая-то? Что за чушь? — переспрашиваю я, поздно соображая, что говорю на корейском. В этот момент охранники, перекрывающие ранее вход, отступают, отворяя огромные дубовые двери. Даже находясь в конце коридора, мне удается увидеть великолепие и мощь праздничного зала. По мере того, как толпа движет меня за собой, я замечаю, что помещение не имеет острых углов, оно абсолютно круглое и просторное. Огромная хрустальная люстра на потолке освещает каждого гостя, отбрасывая тени на пол, и соединяя силуэты присутствующих в причудливом медленном танце. Из мебели здесь только рояль и два огромных царских кресла, подпирающих стену. Напротив от входа расположены балконы, благодаря которым в комнате свежо и даже чуть прохладно. Я понимаю, что потеряла Наташу, когда двери позади нас закрываются, а прекрасная музыка, все это время звенящая вокруг, неожиданно стихает. Все замирают, молча уставившись вперед, а я безуспешно верчу головой в поисках своей иностранной подруги. — Всем опустить головы! — командует грубый мужской голос, и толпа девушек, присутствующих в зале, послушно повинуется. До меня, наконец, доходит, что Наташу я могу и не найти, а вот вляпаться в неприятности, о которых предупреждала Лея, вполне себе пожалуйста. Стараясь казаться незаметной, я тихонько пячусь назад, поближе к выходу, стараясь никого не задеть (что весьма сложно, потому как все гости стоят в шахматном порядке). Мне приходится остановиться, когда я случайно задеваю роскошно одетую кореянку, и она шикает на меня со словами: «Стой спокойно! Из-за тебя нас могут дисквалифицировать!» Понятия не имею о чем она, но решаю, что «слиться с окружением», а потом незаметно уйти будет самым правильным решением. — Приветствую вас, дорогие гостьи! Мы очень рады, что вы решили посетить нашу скромную вечеринку. В этот раз мы собрали рекордное количество участников, поэтому сценарий будет изменен! — приятный голос затихает, давая присутствующим время, чтобы переварить информацию. Я украдкой поднимаю голову, пытаясь рассмотреть, кто же командует банкетом. И впадаю в ступор, когда замечаю возле одного из кресел уверенного нахала Ли ДонМина. Из груди вырывается нечленораздельный мат, и несколько человек оборачиваются, любопытно разглядывая мое лицо. Я тут же опускаю голову и закрываю глаза челкой, пытаясь спрятаться и максимально «не выделяться». — Не беспокойтесь, дамы, вы все-равно останетесь довольны! — уверенно продолжает ДонМин. — Напоминаю о правилах. Тот, кто их нарушит, больше никогда не переступит порог этого дома. — Ох, нашли чем напугать! — ворчу я. — Кажется, среди нас есть гостья, о которой я ничего не знаю! — продолжает Ли, и я тут же затихаю. Его уверенные шаги в самый конец зала, как стрелы, пролетающие рядом с моей головой. Я закусываю губу, готовясь к поединку, который, знаю заведомо, проиграю. И, пожалуй, это будет впервые, когда ДонМин одержит надо мной победу. — Могу я узнать ваше имя? — спрашивает он, становясь напротив меня. Видимо, выгляжу я всерьез плохо, раз он меня не узнает. Продолжая стоять с опущенной головой, я перебираю варианты побега, но тщетно. Кажется, я в ловушке. Меня в любом случае разоблачат. — Разве это не будет грубым нарушением правил? — в зале звучит еще один мужской голос. От такого низкого тембра у меня невольно выступают мурашки, и я еле сдерживаюсь, чтобы не поднять голову и хоть украдкой взглянуть на незнакомца. — Если она не заполняла анкету и не подписывала соглашение о неразглашении, тогда у нас могут быть проблемы! — настаивает ДонМин. — Посмотри на нее. Думаешь, этой девушке под силу устроить протест подобного масштаба? — недоверчиво переспрашивает мужчина. В его голосе отчетливо слышна насмешка, и я понимаю, что он полноценно оценил мой внешний вид прежде, чем сказать подобное. — Вы думаете, не справлюсь? — не выдерживаю я, гордо задирая подбородок вверх. И вот тут происходит нечто невообразимое, нечто, что сложно описать словами или просто представить. Как крушение самолета или как прыжок с высоты в пропасть… Я просто понимаю, что пропала. Прямо напротив меня стоит тот самый мужчина с балкона, в классическом черном костюме, с бокалом красного вина в руке. Его глаза блуждают по моему телу, и под его зорким взглядом мне хочется… спрятаться… укрыться… самоуничтожиться. — Мия? Мия Цзы? — недоверчиво спрашивает Ли ДонМин, наклоняясь вперед, дабы рассмотреть меня получше. Ох, это так напрягает. — Да, это я! — отчеканиваю, смотря ему в глаза. Они продолжают стоять, не говоря ни слова, и я решаюсь воспользоваться этой заминкой, чтобы покинуть зал. — К сожалению, не могу разделить с вами радость от нашей встречи. Мне уже пора. Прекрасного вечера! — бубню я, разворачиваясь спиной. — Твоего имени не было в списке. А значит, это незаконное проникновение на территорию частной собственности! — голос ДонМина звучит, как первый выстрел посреди дуэли. Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Было бы слишком легко, если бы ДонМин просто позволил мне уйти. Что ж, придется прибегнуть к занудному цитированию законов: — «Каждый человек имеет право на свободу. Посягательство на личность, выраженное в форме удержания вопреки его воле, признается уголовно наказуемым деянием, о чем говорится в статье…» — Минуточку! — улыбается Ли. — Ты первая нарушила закон, а значит, и отвечать за последствия придется тебе. Я облизываю пересохшие губы, бесполезно пытаясь вспомнить хоть один пункт, действующий в защиту правонарушителей. Но как бы сильно не старалась, понимаю, что ДонМин все-равно окажется прав. Это я проникла на чужую территорию, я вторглась на закрытую вечеринку и я нарушила все установленные обществом правила. — Мне очень жаль. — Что ж… Обычно я не импровизирую, но раз мы знакомы, сделаю исключение. Если ты согласишься принять участие в квесте, я на тебя не заявлю. — О чем ты? — как же хочется двинуть ему хорошенько, чтобы стереть эту самодовольную ухмылку с его лица. — Ты не знаешь, куда попала? — ошарашено спрашивает Ли. Я неуверенно поглядываю на незнакомца, который все это время стоит, опираясь спиной о стену, и молча наблюдает за всем со стороны. Кажется, его не особо заботит происходящее, и он полностью сосредоточен на вкусовых качествах своего вина. Но это лишь на первый взгляд. Если учесть его скрещенные ноги и плотно сведенные челюсти, мужчина озадачен и явно что-то обдумывает. — Я не участвую в играх! — запоздало отвечаю я, когда ДонМин подходит ближе. — Мия, твой внешний вид срывает все шаблоны о том, как должны выглядеть хранители порядка. Ангельское личико в сочетании со столь развратным нарядом… В университете подобное вызвало бы нешуточный скандал, как думаешь? — его едкий смех эхом следует по залу. — Ты же была на лекциях по религиоведению? Помнишь библейские рассказы о вавилонских блудницах? — ДонМин затихает, а я еле сдерживаюсь, чтоб не звездануть по его прекрасному лицу. — Я предлагаю тебе роль одной из них. Что скажешь? — Что я скажу? Ты серьезно? Ли перестает улыбаться, выдерживая мой стойко-ненавидящий взгляд. — На правах старшего, позвольте разъяснить! — серьезно произносит мужчина, все это время, стоявший у стены. — Вы нарушили закон, присутствуя на данной вечеринке. Гости, посетившее это место, приехали из разных стран. Все они подписывали документ о неразглашении, лишь бы принять участие в игре. Любая информация, просочившаяся в прессу через эти стены, будет на вашей совести. Мы подадим иск. Полиция заведет дело. — Но я не собираюсь… Незнакомец цыкает, прикладывая большой палец к моим губам, и мне приходится замолчать. Его обжигающий взгляд приковывает к месту лучше всякого якоря. — Единственный выход — это принять участие в игре. Так и Вы, и мы будем застрахованы. — Но я не… Мужчина убирает руку и наклоняется, чтобы наши глаза были на одном уровне. Я чувствую запах терпкого вина, исходящий от него, и едва уловимый аромат дорогих сигар. — Не нужно бояться! — спокойно говорит он. Почему одни и те же слова звучат так по-разному? Суть ведь не меняется — я все-равно проиграю. Так, почему же проигрыш незнакомцу кажется менее невыносимым, чем победа ДонМина? — Я возьму ее себе. Мы давно знакомы! — улыбается Ли, но я почему-то замечаю нервозность в его глазах и напряжённость в позе. Если это всего лишь игра и нужно лишь определиться с командиром, то я сама хочу выбирать. Действуя необдуманно, и как сказала бы Лея «тупо на эмоциях», я становлюсь за спиной незнакомца, давая понять, чью сторону принимаю. — Мия, не глупи. Ты же совсем его не знаешь. Доверься мне! — голос ДонМина звучит искренне, и если бы не те унизительные слова, брошенные в мой адрес чуть ранее, я бы поверила. — Достаточно и того, что я знаю тебя! — упрямо произношу я. — Она тебе не подойдет. Тебе такие не нравятся… — уверенно заявляет Ли, на этот раз обращаясь к незнакомцу. — Позволь мне самому проверить! — опасно улыбается мужчина, отдавая полупустой стакан ДонМину. Он неспешно поворачивается ко мне, и я автоматически отступаю назад. Что я только что наделала? В какую авантюру попала? Все мысли атакуют разом, как и этот незнакомец, загоняя меня в тупик. Я упираюсь в стену, понимая, что бежать больше некуда. Настойчивый взгляд напротив меня стреляет в самое сердце, и я выставляю ладони вперед, словно они щит, который сможет меня защитить. — Что Вы собираетесь делать? — осевшим голосом спрашиваю я. Мое тело пробивает озноб, и я списываю все на холодный воздух и свою дурацкую одежду. Незнакомец подходит ближе, отводя выставленные руки мне за голову. — Я видел, как ты наблюдала за той парой в бассейне! — еле слышно говорит он, лаская своим дыханием мое ухо. — Это не так! — неуверенно парирую я, пытаясь вырваться из захвата. Мужчина сокращает расстояние между нами так, что я чувствую исходящее от него тепло. — Я знаю, чего тебе хотелось в тот момент! — медленно, словно смакуя каждое слово, добавляет он. Что? Откуда ему знать, о чем я думала? Это смешно. Он блефует. Я застываю, боясь пошевелиться и ненароком выдать себя. Но предательский стук моего сердца, кажется, слышен даже за дверью. Если он немедленно не прекратит, я растеряю остатки своего самоконтроля прямо здесь. Я поднимаю голову вверх, сталкиваясь со взглядом незнакомца в невидимом баттле. Кажется, что сгорела бы даже от искры, случайно брошенной им в мою сторону. Но когда натыкаюсь на огонь, пылающий в его бесцеремонных глазах, понимаю, что пропала, словно глупая бабочка, летящая в объятия к солнцу. — Позволь мне напомнить одно правило. Если ты издашь хоть один звук, то окажешься в команде ДонМина. Я непонимающе смотрю на него в то время, как его теплые пальцы легонько, почти невесомо, прикасаются к моей спине. Не знаю, что он задумал, не знаю, куда приведет меня этот сумасшедший вечер, не знаю, могу ли доверять себе рядом с ним, но… Мне хочется попробовать. Рука мужчины опускается все ниже и останавливается на середине моего бедра. Всего на секунду незнакомец поднимает на меня серьезный взгляд, а потом резко срывает мое платье, оставляя стоять в одном нижнем белье. Я закрываю глаза, подавляя страх и стыд насколько это вообще возможно, но получается плохо от слова совсем. Горячая ладонь незнакомца нежно скользит по моей холодной коже, двигаясь то вверх, то вниз, и я невольно расслабляюсь, позволяя Ему взять инициативу и вести меня… Уверенные мужские пальцы проникают под тонкое кружево моих маленьких трусиков, и я открываю глаза, понимая, что это уже выходит за рамки обычных манипулятивных игр. — Шшш! — командует он, опережая мой протест. — Будь послушной девочкой и соблюдай правила. Движение его пальцев усиливается, становясь острее, невыносимее, желаннее. Я поддаюсь вперед, умоляя ускориться или замедлиться, плохо соображая, чего хочу, но отчетливо понимая, что ХОЧУ. Ох, Мия, нельзя играть в игры, правила которых тебе неизвестны. Потому что проиграешь. — В отличие от ДонМина, я люблю выносливых спутниц, которые наслаждаются процессом. Терпение моего донсэна иссякает, как только он удовлетворяет себя… Ты уверена, что выбрала подходящего партнера? — спрашивает незнакомец, проникая в меня пальцем. Мысли о том, что я должна была присоединиться к команде и выбрать капитана, как призрачное облачко улетучиваются, оставляя после себя лишь его тихий голос, уверенные движения пальцев и острое желание закончить эту пытку. «Уверена ли я? Чертовски сложно ответить, когда не с чем сравнивать!» — прерывисто, едва слышно, отвечаю я, поздно соображая, что вслух. Я не знаю, что он имеет в виду, когда его низкий голос проносится по всему залу, заставляя слова звучать в голове и эхом трепетать в сердце: «Беру. Она Моя!», но я точно знаю, что игры, подобны этой, опасны и незаконны.