Дух корабля

      Первым, что он увидел, оказался мигающий желтый свет, что высвечивал из сумрака, алтарь духа машины. Около него копошились младшие жрецы механикус, раскладывая кабели по залу. В воздухе витал запах ладана, что исходил из мерно покачивающихся под сводами ритуальной залы, кадильниц. Бинарные канты и литания текли ручьями из вокс передатчиков, передающие инструкции к ритуалу, к которому готовились все присутствующие. Благостные гимны наполняли гудящие от жара как глубины лабиринтов нижних уровней так и остывающие в ледяной океанической воды. Дух машины смотрел на все это шевеление, глазами высокопоставленного магоса, который преисполнившись тоской, следил за правильностью подготовки сложного ритуала, ибо малейшее отклонение от задуманного плана, могло привести к очень пагубным последствиям.       После падения обломков линкора на поверхность планеты, выжила примерно десятая часть жрецов, что обслуживали и следили за сохранностью корабля. Больше половины выживших очень сильно пострадало. Их дальнейшее существование зависело от того, смогут ли остальные жрецы найти медицинские каюты в нижних уровнях корабля. Но увы, разведать ниже чем на уровень не получалось из-за высокой температуры. Испепеляющий жар наполнял нижние уровни, биологические части жрецов и уцелевших слуг не выдерживали такого испытания. Поэтому, кроме запасов питательных веществ в стазис капсулах, ничего необходимого не нашли. Многотонные адамантевые врата, что открывали проход на верхние уровни, не поддавались никаким воздействиям, ибо дух машина в запирающем механизме мертв и теперь их ничем не открыть. Поэтому оставалось только одно. Раненые жрецы передали свои знания в банки памяти, а оставшиеся после ритуалов тела подверглись разборке. Биологические части сразу же переработали в питательные вещества, оттягивая неизбежный конец для уцелевших.       За десятилетия так и не удалось никак выбраться из этой ловушки. Все время они не переставали молиться Омниссии, умоляя указать им выход из данной ситуации. Энергия, подаваемая из резервных генераторов, постоянно и бесперебойно питала механизмы и устройства на недоступных уровнях от чего ее становилось все меньше и меньше. Также убавлялись и питательные вещества. Хоть и разобрали оставшихся сервиторов, а их биологические части переработали, этого хватило не на долго. Поэтому задача сохранения знаний, исходящая напрямую из универсальных законов культа, становилась все важнее с каждым днем. Ибо потеря знаний являлось богохульством и высшим грехом, являясь прямым нарушением одного из шестнадцати универсальных законов. Поэтому магос приказал пожертвовать своей плотью, дабы сохранить знания в сердце павшего линкора. Это являлось наиболее подходящим решением, нежели полная потеря, давая шанс на то что собратья эксплораторы однажды найдут, оставленный клад знаний, и вернут его на положенное место в алтарях знания.       Подготовка к ритуалу практические завершена. Посление адепты подключились к алтарю через застилавшие мраморные плиты пола, кабели, что тянулись из их черепов. Зал наполнял гул пассивного потока данных, исходивший от сотен мозговых имплантов. Вокс передатчики увеличили громкость чтения благословений и молитв. Трауный набат священных гимнов все плотнее наполнял пустые, искареженные коридоры, заваленые всевозможным мусором и обломками. Нарастающее тусклое свечение алтаря отдавалось отблесками мистического света на многочисленных гранях аугметики адептов.       Магос повернулся к столу, на котором стоял до блеска начищенный медный ящик, покрытый резьбой в виде схем различных механизмов и молитв на бинарном наречии. Открыв крышку, он вытащил блестящий медальон со знаком механикус с одной стороны и контактными площадками с другой. - Омниссия дал нам последнее испытание в этом мире! - провозгласил магос на наречии лингва-технис, наполнив каждое слово элементами гексаматического кода, показывая важность произнесенного, и одновременно свой высокий ранг. - Десятилетия мы упорно пытались понять, почему Он сделал это, - магос направился к алтарю, медленно перешагивая через кабели. Он держал медальон обеими руками, прижав его к груди. - И только недавно мы поняли желания Его, - подойдя к алтарю, он повернулся к жрецам. - Омиссия желает, чтобы мы пожертвовали своей сущностью, дабы спасти знания, - провозгласил он на плотском языке, поднимая вверх медальон. Его холодный голос не содержал в себе ни капли эмоций. Холодная и четкая логика. Вокс передатчики надрывались в пении, и адепты склонились перед ликом старшего просвященного. По кабелям пробежали пока еще ленивые искры статики. От алтаря повеяло хладагентом, который просачивался наружу через стыки адамантиевых пластин и туманным ковром растилался по полу. - И мы выполним наставления Его и сохраним искру знаний в этом священном духе, - после этих слов магос развернулся к алтарю, касаясь сенсорных панелей. Из ниши алтаря выдвинулся недавно смонтированный разъем, специальный для медальона. - Плоть падет и только дух машины защитит знания, - склоняясь к алтарю, магос вставил медальон в слот. Его лицо осветили разряды статики, являвшиеся первыми и самыми явными предвестниками потока, что заберет разумы и накопленные знания адептов. Множество потоков устремилось в сердце линкора. Активировалась программа переноса и магос безопасно извлек медальон из разъема, который спрятался в алтаре. Взяв его двумя руками, магос повернулся к жрецам. Со вспышкой из алтаря вырвались потоки, энергий что по кабелям соединения устремились к жрецам, от соприкосновения с которыми адепты издавали предсмертный крик, изгибаясь дугой, и принимая не естественные позы, но затем жертвы потока падали безвольными куклами на пол, словно марионеткам обрезали управляющие ими нити. Затем по кабелям потекли потоки данных, которые немедленно принялся сортировать древний разум павшей машины. - Вся надежда только на тебя, Борас, - прошептал магос, прижимая медальон, и контролируя шедший процесс передачи данных изнутри системы. Свет в помещении угасал, а вокс передатчики постепенно снижали громкость. Механодендритом магос подключил себя к алтарю и наступила пустота.       Прошло не так много времени с того момента, как прервался странный гул словно рев артиллерии на теперь таком далеком фронте, и наконец то прервались броски из стороны в сторону, словно подлодка попала в сильный шторм близко от поверхности. Никто из присутствующих не понимал, что происходит снаружи, нигде в пространстве подводной лодки не было ни одного дисплея, или хотя бы какого ни будь другого интерфейса что бы узнать подробности исходящего вокруг. Да что там, даже не было элементарных условий, что безмерно возмущало отошедших от первого испуга окружающих. Такое чувство, что нас, как скот, поместили в небольшой контейнер, и теперь везут к назначенному месту не заботясь доедем ли мы. Из всех представленных "удобств" были только люминисцентная лампа, да железные скамейки, на мертво приваренные к корпусу. Также сверху виднелся небольшой динамик, который издавал странное стрекотание, являясь единственным средством обратной связи, а также небольшой сосуд, от которого несло неприятным запахом вперемешку с машинным маслом, отнюдь не облегчающим позывы пробуждающейся морской болезни. Некоторые из нас так же страдали морской болезнью, и помочь им было нечем. Поэтому обстановка становилась все более неприятной, и нервозной.       Думал, что эта перевозка будет длиться бесконечно, чему способствовала полная потеря хода времени, ибо электроника, что у нас имелась при себе, давно разрядилась и мы даже не знали, день сейчас или ночь, а что то более емкое включать все опасались боясь привлечь сигналом гражданской связи внимание тумана.       Но после кратковременного затишья лампа потухла, а шум мотора затих. Похоже что тишина насторожила всех присутствующих. Вскоре стало не хватать воздуха, от чего у некоторых появилась паника и приступ клаустрофобии. Это продолжалось то тех пор как за одной из стен что то не хлопнуло и не раздалось сильное шипение. Затем подлодку резко потянуло вверх, от чего даже верзиле охраннику в дальнем углу стало не по себе.       С шипением и скрежетанием открылся люк и мы по одному вышли из подлодки. Видимо, что сработали какие-то спасательные механизмы, из-за чего лодка экстренно всплыла. Но и этому я был благодарен. Свежий воздух освежал не только измученный испытаниями последнего времени организм, но и мысли, делая их более логичными что ли.       Лодка ожидаемо оказалась посреди моря. Земли на горизонте видно не было. Но зато было другое. Недалеко от нас в воде дрейфовало тело. "Человек за бортом" выкрикнул кто-то и прыгнул в воду. Когда он почти дотащил тело до лодки, оказалось, что это девушка. Пока не ясно, жива она или нет. У человека, который ее тащил, началась судорога и его откинуло на метр от борта. Все-таки вода ледяная. Пришлось еще двоим прыгнуть, чтобы помочь ему. Положив девушку на корпусе и проверив пульс, девушка оказалась жива, но без сознания. Поэтому ее отнесли внутрь лодки и положили на скамейку, укрыв всем что было при нас и на нас что бы согреть. Кто-то даже вытащил плед.       Свободный дрейф нашего транспорта продолжался не долго. Из-за начавшегося ветра мы решили последовать обратно в более теплое хоть от того и не более приятное помещение. Вскоре из динамиков послышался шум, после чего механический голос оповестил о погружении. Все были готовы дальше отправится в путь.       Даже не знаю, что нас ждет, когда мы прибудем на место назначения...