Возвращение

В тот чудесный позднемайский денёк Ториэль не спеша прогуливалась по человеческому городу. Очередная важная и волнительная встреча с людьми была позади, солнышко приветливо припекало с небес, воздух полнился ароматами, и королева не торопилась возвращаться под гору Эботт. Асгор после недолгих уговоров согласился уехать отдельно на специальном транспорте, и теперь королева наслаждалась умиротворением и покоем. Вот она вышла на небольшую площадь напротив художественного музея, вот принялась спускаться по лестнице вниз, к фонтанам, вокруг которых стояли скамейки, как вдруг… — Ториэль, с дороги!!! Королева едва успела сообразить, что по имени её здесь мог окликнуть только монстр. Голос сразу показался знакомым, но опознать его обладателя в тот же миг не удалось — Ториэль догадалась только быстро отскочить в сторону. Мимо неё по лестнице на велосипеде со стремительной скоростью пронеслась девушка — мелькнувшие мимо красные волосы, собранные в пышный хвост, стали второй после голоса узнаваемой приметой. Не сумев затормозить, горе-велосипедистка вписалась прямиком в фонтан посреди площади, полетела вперёд через руль и, врезавшись в памятник, с плеском упала в воду. Её транспортное средство застряло на бортике. — Андайн! — лишь теперь Ториэль смогла выполнить команду «отомри» и, схватившись за ёкнувшее сердце, побежала вперёд, не обращая внимания на шокированных людей, начавших разбегаться. — Я в порядке, — улыбнулась Андайн, вылезая из фонтана и оттаскивая велосипед. — Просто я ещё не научилась как следует ездить на этой штуковине. Там, — она махнула рукой в неопределённом направлении, — эти самые велосипеды дают напрокат. Просто несправедливо, что в Подземелье было не покататься! Типа… серьёзно??? Я сотни раз видела сломанные штуки типа этой на помойке! И ничего! Лифты есть, лодка есть, а велика нет?! Но теперь-то я наверстаю упущенное, нгааааххх! Андайн дотронулась рукой до мокрого «хвоста» и скрутила его в пучок. Ториэль, переведя дух, посмотрела на неё со слегка иронической нежностью. — Правда, договориться о прокате было трудновато. Тот чувак, который за этим следил, сначала что-то мямлил неразборчиво себе под нос, а потом назвал цену человеческими деньгами. У меня их не было. Я пыталась предложить ему монстромонеты. Он не хотел брать. Я сказала, что они золотые. Он мне не поверил! Тогда я рявкнула, что я ему не жалкая лгунья! И он… как-то сразу изменился в лице и отдал мне велик бесплатно, — Андайн виновато улыбнулась во весь рот и почесала в затылке. — А вообще люди слабаки. Пока я пыталась справиться с этой машиной, я видела по пути кучу велосипедистов со шлемами, налокотниками и наколенниками! Нгха! Я прекрасно справилась и без всего этого! Да, я раз пять упала! И этот шестой! Но это было круто, фу-ху-ху! Я просто обязана затащить Альфис на велик, чтобы мы катались вместе! — Побереги её, — мягко улыбнулась Ториэль. — Не, на Альфис-то я обязательно напялю всю эту защиту. На самом деле тот чел, похоже, просто забыл мне её выдать. Испугался, наверное, — Андайн сделала паузу. — Меня здесь многие боятся. Воительница двинулась пешком, катя велосипед рядом за руль — теперь, когда она явно решила идти вместе с Ториэль, ехать не было смысла. — Ох, ладно, вообще-то я пришла сюда, чтобы найти работу и заодно жильё нам с Альфис. Мы хотим переехать, как и все монстры, но есть проблема… В связи с тем, что войны с людьми не будет, мы обе фактически теперь безработные. А за дом нужно будет чем-то платить. У нас есть немного сбережений, чтобы отдавать их за съёмную квартиру первые пару месяцев, но потом понадобится нормальный стабильный заработок! И вот здесь начинаются проблемы. Тут лицо Андайн потемнело, и Ториэль вопросительно-обеспокоенно взглянула на неё. — Я обошла чёртову кучу вакансий! Я перепробовала массу всего, что мне могло подойти! Полиция, спортивные центры, да даже хотя бы просто охранницей устроиться, хотя фактически это понижение в должности! И знаешь что?! Они либо орут, как потерпевшие, «ааааа, монстр!!!», либо говорят, что работа мне не светит, потому что у меня нет высшего образования по специальности! Нгха! Рыба сердито пнула ближайшую стену и слегка поморщилась. Ториэль открыла было рот, чтобы спросить, не ушиблась ли она, но она шла нормальным шагом, не хромая. — А с высшим образованием тоже не всё так просто. Я смотрела условия! Я не знаю всей кучи фигни, которая нужна, чтобы поступить в универ! Мне надо доучиваться! А если я не сдам нормально, то за учёбу придётся платить! А денег нет! А даже если у меня всё получится и назначат стипендию, её точно не хватит, чтобы прожить нам двоим! И, короче, я пока не совсем понимаю, что мне делать, — Андайн раздражённо вздохнула. — Да и с квартирой тоже. Они заламывают за свои халупы бешеные цены и не могут связать двух слов, чтобы со мной поговорить! Трясутся, как осиновые листы! Вот и что мне делать прикажете?! Ториэль мягко вздохнула, кладя воительнице руку на плечо. — Послушай, Андайн… Ты будешь не против, если я немного помогу тебе? Я думаю, если постараемся вместе, я смогу подыскать тебе работу. — Было бы неплохо. В конце концов, я должна разобраться, чтобы Альфис смогла достойно жить со мной и ни в чём не нуждаться. Ториэль ощутила прилив нежности. Грозная, мощная, импульсивная Андайн оказывалась такой ответственной и заботливой, когда речь шла об Альфис… В одиночку выбралась на Поверхность, обивала пороги, падала с велосипеда… И, судя по всему, даже не допускала мысли о том, чтобы вытолкнуть ящерку заниматься тем же самым. Защитник. Потенциальная глава семьи. Это внушало уважение. Ториэль немного задумалась. Что ж, теперь она, по крайней мере, знала примерный круг профессий, которые интересуют Андайн. Оставалось лишь сориентироваться… — Самая большая подстава с полицией. Вот как раз они и потребовали высшего образования. А жаль. Я так хотела лупить плохих парней! Крушить врагов! Это было бы классно! Но теперь, похоже, придётся забыть об этом навсегда. Так, а вот это плохо. Даже несмотря на то, что рыбу удалось примирить с человечеством и она оставила мысли о войне, в ней явно всё ещё жила неукротимая жажда стычек и столкновений. Пусть даже на благо общества. Ториэль невольно вспомнила о том, как Андайн дотла сожгла свой собственный дом в процессе чересчур страстной готовки (ей рассказала об этом Фриск, а потом королева и лично повидала обугленные развалины), о том, как та с радостными и бешеными воплями вскакивала на диван и «болела» за любимого героя аниме во время просмотра боевых сцен, о рассказах Герсона о её «боевых подвигах»… Да что там, Ториэль успела более-менее заценить силу и подготовленность ныне расформированной Королевской Стражи — и было как-то не похоже, чтобы их тренировал дилетант. «Нужно найти что-то, отнимающее большое количество физической энергии. Охрану сразу вычёркиваем, сойдёт с ума от скуки… Что же делать…» Пока Ториэль думала, Андайн перевела тему. Раздумав продолжать поиски и метания, она припарковала велосипед на ближайшей стойке проката и, взяв королеву за руку, телепортировалась в Подземелье. Постоянная проверка своих сил на прочность была для Андайн жизненно необходимой. Ториэль лишний раз убедилась в этом, когда, проходя по делам мимо полигона в столице, услышала крики, вопли, лязг доспехов и оружия. Открывшаяся её глазам картина невольно заставила её на мгновение усомниться в том, что барьер разрушен и наступили мирные времена. Андайн сражалась с двумя стражниками — одна против 01 и 02. Те нападали на неё, размахивая оружием с двух сторон, применяли магические атаки, и рыба, ловко уворачиваясь от лезвий, отбивала летящие в неё морковки сияющими голубыми копьями. Соперникам приходилось нелегко, кролик и дракон несколько раз отступали к краю площадки, 02 молча выдёргивал вонзившиеся в броню копья, 01 громко и довольно бессвязно говорил что-то героическое… Андайн выглядела счастливой. Широкая улыбка, горящий азартом взгляд, победные кличи… и полный радости возглас, когда загнанные в угол подчинённые наконец сложили оружие. — Спасибо, парни! Это было классное развлечение! …Жаль, что последнее. О, привет, Ториэль. Даже не дав себе перевести дух, Андайн с лёгкостью перескочила через заборчик, огораживавший полигон, и быстро ушагала вдаль — как будто на ней вовсе не было тяжеленной брони. — Мисс Андайн, типа, скучает по нашим тренировкам и упросила нас прийти на последнюю. Типа, мы понимаем, что люди не враги и всё такое… Но она жить не может без азарта сражения. Так что мы, типа, согласились помочь. Теперь она чувствует себя счастливее, — пояснил 01, прежде чем они с 02 тоже ушли домой. Ториэль осенило. Возможно, она ещё и не придумала, куда пристроить воительницу работать… Но уж точно решила, как скрасить её нынешние повседневные будни без насилия и угрозы окружающим. Спортивные соревнования. Это точно порадует рыбу и поможет ей выплеснуть неуёмную энергию. Поручив Меттатону сообщить об этом мероприятии по телевизору, Ториэль взялась за подготовку мест для проведения. Андайн, как доходили до неё слухи, действительно воодушевилась и взялась тренироваться. Ториэль не видела её до кануна соревнований. Повидала лишь в последний день… И эта встреча вышла довольно необычной. Вообще-то Ториэль направлялась к Напстаблуку за очередной порцией улиток. Однако её внимание по пути привлекла музыка. Кто-то играл на пианино — быструю, но очень красивую и даже лиричную мелодию. Заинтересовавшись, кто бы это мог быть, королева двинулась на звук… и замерла, увидев, что это Андайн. Воительница сидела в комнатке-пещерке перед пианино на каком-то большом валуне вместо стула (скорее всего, приволокла откуда-то сама) и «бегала» пальцами по клавишам. Рядом с ней на земле расположилась Альфис, взирающая снизу вверх на свою девушку влюблёнными глазами. Обе были настолько увлечены процессом, что даже не заметили появления Ториэль. Она несколько минут постояла, полюбовалась, заворожённая, и тихо, мягкой неслышной поступью, удалилась, чтобы не мешать девушкам. Андайн! Играет на пианино! Да как ловко! Да как нежно! Ториэль ощущала в груди странное и непонятное восхищение. Эта воительница и спортсменка не только трогательно влюблённая и самоотверженно заботливая рыбка, но и творчески одарённая! Купив у Напстаблука улиток, королева зашла к Герсону поделиться открытием. — Ва-ха-ха, да, есть такое, знаю. Эту мелкую колючку приобщали к музыке с младых когтей. Вообще-то её мать умеет играть. И, если мне не изменяет память, началось всё с того, что этот сорванец, желая совершить хулиганство, подкрался к роялю в отсутствие матери и начал со всей дури колошматить по клавишам. Трезвон стоял на весь район. Но, к счастью, родители отнеслись к ситуации с пониманием, и мать стала давать ей уроки музыки. Шло не слишком хорошо. Ведь, как известно, обучение начинается с гамм, а эта скукотища была Андайн не по нутру. Худо-бедно у неё шло, а потом она срывалась. Помог случай. Её соседи-призраки не на шутку увлеклись музыкой. Включали какие-то мелодии с Поверхности, а один из них голосил песни во всё горло… не Напстаблук, другой, забыл уже, как звали-то его. И что-то не знаю, то ли дух соперничества в ней взыграл, то ли чего… Но в девчонке проснулось усердие. Выучилась быстро — куда только девалась её неусидчивость. А потом и вовсе влюбилась в рояль. Пока её дом не сгорел, она частенько играла чисто для себя, в своё удовольствие. Что? Хочешь спросить, откуда я всё это знаю? Ну, я приходил в её школу на День памяти великой войны. Андайн играла со сцены специально для меня праздничный марш. Да и пригласила меня скорее она тогда, чем её учителя. Они нарадоваться не могли на то, что их вышибалу можно усадить за рояль. Хе-хе-хе… У неё прекрасная душа, между нами говоря. — Это я уже поняла, — улыбнулась Ториэль. Интересно, то пианино в пещере чьё-то или ничейное? Если второй вариант, возможно, в связи с переездом монстров стоит подарить его Андайн насовсем… Но об этом лучше поговорить в другой раз. А пока — соревнования! Ториэль постаралась с организацией на славу: всё кипело и бурлило, собралась масса болельщиков, Меттатон везде понаставил камер, а его боты следили, чтобы они записывали всё и как-нибудь случайно не попадали. Соперников у Андайн нашлось не очень много (видимо, многие заранее поняли, что вряд ли победят), но Ториэль улыбнулась, заприметив среди них Папируса. И, надо сказать, Папируса явно не стоило недооценивать. Первым туром в соревнованиях была игра в Снежнеграде с загоном снежного шара в лунку. Группа монстров отчаянно старалась отобрать друг у друга шар, чтобы первым закатить его в дыру и получить приз. По истечении времени, отведённого на сражение, победителем объявлялся тот, у кого оказывалось больше всего монеток. И вот здесь даже Андайн не удалось одолеть скелета. Привыкший к условиям Снежнеграда, он ловко выбивал шар, изящно скользил по льду и метким пинком запускал снаряд в лунку. Но воительница не собиралась сдаваться. — Да ты просто считерил, потому что постоянно здесь живёшь, фу-ху-ху! На следующем туре ты не сломишь меня так легко! — воскликнула рыба. И действительно, дальше Андайн не было равных, ведь на втором этапе соревнующихся ожидало плавание в Водопадье. Онионсану пришлось немного потесниться и временно вылезти на берег — ведь его водоём идеально подходил для массового заплыва и не пестрел растениями, преграждавшими путь. И кто же мог плыть быстрее, чем монстр, рождённый рыбой? Андайн с лёгкостью обогнала всех и пришла к финишу первой, ожидая затем, пока её догонят остальные. Жаркоземье потребовало от неё более значительных усилий. Андайн любила влагу, сухость же и непомерно высокие температуры Жаркоземья ничуть не помогали ей на пути к победе. Но она рвалась вперёд. Ториэль постаралась выбрать место подальше от лавовых потоков, и там монстры стремились достичь цели, пробираясь через запутанную сеть движущихся конвейеров. Несмотря на то, что Андайн то и дело утирала пот со лба, а от конвейров её к концу начало заметно подташнивать (что поделать, Ториэль не знала, что рыбу тошнит от кружения), она успела прийти первой — буквально на секунду обогнав какого-то очень прыткого местного жителя. Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Когда Ториэль заметила, что рыба не слишком хорошо себя чувствует, и помогла ей вернуться в нормальное состояние, победительнице был вручён денежный приз в человеческой валюте — небольшой, но так королева хотела помочь с выбором жилья. Жаль, что с работой так ничего и не подобрала. Когда рёв оваций и шумные поздравления Андайн закончились, королева, отозвав её в сторонку, предложила: — Послушай-ка… Мне тут случайно стало известно, что ты хорошо играешь на пианино, и… Не хочешь ли в качестве дополнительного приза забрать себе то, что стоит в Водопадье на улице? Кажется, оно ничьё, и было бы жалко, если бы хороший инструмент остался отсыревать в одиночестве… — Не уверена, что у меня будут время и место в квартире для пианино, — почесала в затылке Андайн. Она выглядела немного удивлённой — видимо, не ожидала, что королеве известно про её музыкальные наклонности. — Вообще… Оно не совсем ничьё. Это я поставила его там. Оно было частью головоломки. Папс слишком настаивал, чтобы я напичкала Водопадье какими-нибудь пазлами! Однако из меня никакущий изобретатель! И я просто поставила там небольшую загадку с пианино. Да, да, я люблю музыку, любить музыку круто! Ториэль сделала лицо, ясно выражавшее «Я в этом и не сомневаюсь». — Но сейчас, думаю, если и дарить его кому-нибудь в связи с переездом… Пусть это будет Смурена. Когда-то давно я учила её игре. У неё классно получалось! Потом она забросила занятия по семейным обстоятельствам, но… Полагаю, сейчас, когда она вступила в группу Меттатона и собирается выступать, ей очень не помешают повторные упражнения. Да и железяка заодно побренчит. Его тоже я научила играть. Только гораздо позже, чем Смурену. — Ох, вот как… Это здорово, что ты учишь музыке и заботишься о Смурене. Ты замечательный монстр, Андайн. Хорошо. Тогда свяжись со Смуреной, если не трудно. И… эй, а почему бы тебе не стать преподавателем насовсем? — Мне? Преподавателем? Боюсь, люди хотят видеть в роли училок-пианисток каких-нибудь хрупких цыпочек. Они наверняка решат, что я напугаю их детей. Я даже не уверена, что мне дадут шанс на прослушивание. И потом… А вдруг там понадобится знать какую-то теорию про человеческих композиторов?! Я ж ни черта не знаю! Я умею только играть и разбираться в нотах! И, эм, возможно, петь. — Тише, тише. Хорошо. Как скажешь. Но у монстров тоже будут школы. И когда они появятся… — Ну, тогда всё круто. Если что, буду ждать. До свидания! Андайн ушла отдыхать, а Ториэль медленно побрела домой. Все эти разговоры здорово напомнили ей о том, как она сама сильно хотела работать учительницей в школе. Желательно для младших классов. Вот бы после всей этой политики открыть школу для монстрят и… Эй! Вот оно, то дело, с которым Асгор мог бы ей действительно поспособствовать! Но сложилось, правда, всё равно не сразу. Лишь к концу августа Ториэль смогла наконец-то заполучить своё собственное учебное заведение. Но и тогда она не забыла об Андайн. Насколько ей было известно, воительница до сих пор перебивалась случайными заработками — хотя квартиру, к счастью, нашла. Убедившись, что все формальности улажены, Ториэль решила встретиться с ней. Андайн по телефону сказала ей прийти во двор неподалёку от их с Альфис жилья. Когда королева явилась туда, она увидела, как рыба гоняет в футбол с детьми и подростками — среди них в том числе находились вездесущий Монстрёнок и почему-то Папирус. Кажется, Папс был капитаном команды, соперничавшей с командой Андайн. Как только матч завершился, рыба плюхнулась на лавочку рядом с Ториэль. — Здравствуй. Так что нужно-то? — Андайн, я спешу сообщить тебе, что школа для монстрят открыта. И ты всё ещё можешь стать преподавателем. Так, что если ты не против… — Я очень даже за. Вот только есть один нюанс. Музыка, пожалуй, подождёт. Наверное, и правда лучше найти на эту роль хрупкую цыпочку. Я поняла, чего я хочу. Наверное, будет здорово стать физруком! Здесь я точно знаю всё. И к тому же я довольно неплохо лажу с бегающей мелкотой. — Ну что ж, физруком так физруком, — благодушно согласилась Ториэль. — Тогда приходи завтра оформляться. Я написала для тебя адрес. А на пианино сможешь играть по праздникам по желанию. — Хех, спасибо! Об Андайн многие отзывались с искренней любовью, и Ториэль тоже составила о ней в итоге наилучшее впечатление. Перед ней благоговела Альфис, её отечески любили Герсон и Асгор, от неё фанател Папирус и «тащились» дети, а Напстаблук и Смурена питали к ней уважение. Эта порывистая душа была чем-то на редкость очаровательна — пусть и не в «кукольно-фарфоровом» смысле. И Ториэль радовалась, что узнала получше и её тоже.