Игра в поддавки

      Понедельник.       Громкий звон будильника вырвал из глубокого сна мирно спящего юношу. Он издал короткий недовольный стон и, протянув руку к стоящему рядом столу, начал шарить в поисках нарушителя спокойствия.       Будильник оказался на своем привычном месте – в правом верхнем углу у самого края столешницы, и как обычно устоял после пары ударов ладонью, чем вызвал каплю разочарования в самой глубине души.       Не то чтобы Итон ненавидел понедельники – новая неделя сулит новую череду знаний, к тому же в портфеле лежал доклад по его любимому предмету, над которым он трудился весь вечер пятницы и всю субботу, – но вчера он случайно наткнулся на студенческом форуме на очень восторженный комментарий о недавно вышедшем бестселлере и решил сходить в книжный, благо ему все равно нужно было закупиться.       В последние годы он редко читал художественную литературу, отдавая предпочтение профессиональной, ибо нечего тратить столько времени впустую на, по сути говоря, развлечение. Иногда, правда, почитывал что-нибудь из списка признанной классики, но скорей ради общей эрудиции, чем для удовольствия. Взяв в руки увесистый том, он слегка поморщился. Не может быть, чтобы чужие фантазии нельзя было выразить более емко и кратко. Осторожно открыв первую страницу книги, – рецензии на обложках не внушали ему доверия – он пробежал глазами по тексту.       Очнулся Итон спустя двадцать страниц под внимательным взглядом продавца. Поспешно захлопнув книгу, он направился к кассе. Омега, одетый в фирменные цвета магазина, мягко ему улыбнулся.       – Эта серия сейчас очень популярна, разлетается как горячие пирожки, – сказал продавец.       Изначально юноша не собирался ее покупать, только одним глазом посмотреть, что же могло вызвать такой бурный восторг, но вынужден был признать – и его затянула магия романа.       Продавец назвал счет– Итон вздохнул. Покупка выходила дороже, чем он рассчитывал, а это значит, придется урезать другие расходы. Взяв аккуратно уложенные в фирменный пакет книги, он коротко попрощался и вышел на улицу. Путь до дома решил пройти пешком – подышать теплым сентябрьским воздухом и немного сэкономить на проезде.       Вернувшись домой, юноша поставил старенький железный чайник, выложил купленные по дороге бублики и приступил к чтению. Роман оказался невероятно увлекательным, как будто сам Итон вместе с главным героем путешествовал во времени, строил хитроумные планы и боролся с врагами. Очнулся он только, когда часы пробили полночь. Так и не начатый чай давно остыл. Усилием воли смахнув наваждение, юноша принялся мыть посуду, попутно мысленно ругая себя за нарушение режима. Впервые за последние несколько лет его настолько увлекла книга, что даже заставила позабыть о времени. Закончив с делами, умывшись и почистив зубы, он поспешно залез в кровать, но сон еще долго не шел к нему– в сознании ярко горели самые интересные сцены. Оказалось, что не так-то и легко избавиться от наваждения.       Недостаток сна всегда плохо влиял на его самочувствие, вот и сейчас, с трудом поднявшись с кровати, он понуро поплелся на кухню готовить завтрак. Завтрак– важная часть дня, Итон не допускал мысли о том, чтобы его пропустить. Неважно, как сильно не хочется ему готовить или даже есть.       Запихнув в себя тарелку овсянки и залив двумя большими чашками черного кофе, чтобы быстрее проснуться, он умылся, надел заранее выглаженные брюки и рубашку, схватил портфель, собранный еще вечером субботы, и вышел в маленький коридор.       Окинув на прощание взглядом свою скромную комнату: кровать, письменный стол, старый платяной шкаф, тумбу и пару стульев – вся мебель принадлежала хозяевам съемной квартиры, он вышел.       На улице было тепло. Легкий ветерок разносил всюду запахи выпечки из соседнего кафе, по небу мирно плыли редкие облачка. Неделя обещала быть хорошей.       Дорога до университета занимала сорок минут на автобусе и еще восемь пешком до корпуса, где проходили сегодня занятия. Конечно, на машине можно было добраться и за двадцать, но у Итона ее не было. Родители купили автомобили старшему брату юноши –Чарли (как молодому и красивому омеге ездить на танцы и уроки актерского мастерства?) и младшему –Чипу (где это ведомо, чтобы альфа и без машины?), рассудив, что бета все равно никуда не ходит, а до библиотеки и пешком вполне можно добраться. Итон не мог сердиться на них, он вполне привык к такому отношению. Да и, говоря по правде, машины были ему не по нутру – шумные, засоряющие воздух, а уж во сколько обходилось содержание этого зверя и подумать страшно.       Семья Честер была вполне состоятельной и благополучной, но покупку любой мелочи нужно было обосновывать строгому родителю, а просить, как это легко получалось у Чарли, или требовать, как отлично умел Чип, Итон категорически не любил и не хотел. Поэтому сразу после поступления в университет он снял самую дешевую и маленькую квартирку, какую только смог найти. В сравнение с родительским домом она, конечно, не шла ни в какое, но была только его обиталищем, здесь он мог спокойно заниматься, никто не таскал его вещи и не надоедал пустой болтовней.       На улицах, несмотря на раннее утро, было полно людей. Кто-то шел на работу, кто-то на учебу. Омеги и редкие беты тащили своих маленьких отпрысков в детские сады, те же яростно им сопротивлялись. Все спешили, суетились, ели на ходу, громко разговаривали по телефону – началась рабочая неделя.       «Как будто первый понедельник в их жизни» – с осуждением подумал Итон.       Он наконец добрался до автобусной остановки. Новенькая и блестящая, она предлагала всем желающим удобно расположиться на ее широких сиденьях. Взгляд беты упал на зеркальную поверхность стены. «Кто только додумался сделать их такими?» – недовольно проворчал про себя юноша. Он увидел в отражении свое худое бледное лицо с темными кругами под глазами, большие глаза совершенно унылого, как он считал, серого цвета, черные блеклые волосы и с досадой отвернулся. Как раз подъезжал нужный ему автобус, Итон поправил лямку портфеля и торопливо в него вошел.       Бета нашел взглядом самое удаленное сиденье и направился к нему. Расположившись, он раскрыл портфель. Не пялиться же в окно сорок минут, когда можно потратить это время с пользой, повторяя пройденный материал. В портфеле лежал роман. Юноша не помнил, как клал его. «Наверно перепутал с учебником», – с досадой подумал Итон. Рука сама потянулась к книге, но он тут же резко ее одернул. «Нужно повторить лекции, сегодня же будет опрос». Предательский взгляд попытался протиснуться под закладку – юноша с силой запихнул книгу поглубже в портфель, но тот был забит до отказа, так что корешок так и остался мозолить глаза своему владельцу.       Постепенно салон начал наполняться пассажирами. Свободных мест почти не осталось, одно из них было как раз рядом с Итоном. Он был погружен в чтение и не замечал происходящего вокруг. Автобус остановился на очередной остановке, впуская новую порцию пассажиров. Один – высокий светловолосый альфа прошел в конец салона и встал прямо напротив сиденья Итона. Одной рукой он взялся за поручень, а другой продолжал копаться в новеньком смартфоне.       Вдруг что-то изменилось. Итон вздрогнул, странный импульс прошел по его телу. Резкий вздох – и в нос ударил сладкий запах, который он не чувствовал никогда прежде – смесь запахов меда, орехов и сухого дерева. Он почувствовал, как странное мягкое тепло разливается в груди. Аромат опутал плотным коконом, отделяя от окружающего мира. Он тонул, но жаждал лишь поскорее захлебнуться.       Да что же с ним такое сегодня? Не хватало еще заболеть в самом начале года! Вот уж нет, этого допустить нельзя, нужно будет зайти в аптеку по дороге домой. Похоже, придется снова потратиться, но мысль о пропуске занятий напрягала его гораздо сильнее. Он с усилием вынырнул в реальность.       – Классная книга, – раздался приятный низкий голос у него над головой.       Итон спешно захлопнул портфель, пряча корешок. Не хватало еще ввязаться в диалог с незнакомцем в автобусе. Даже не думая ответить или хотя бы удостоить того взгляда, он вернулся к своим записям.       – Как тебе сцена в клубе? Выше всяких похвал, правда? – альфа продолжал обращаться к Итону. Бета еле слышно фыркнул и опустил голову ниже.       – В фильме она будет выглядеть просто потрясно, крови уйдет целый центнер, – парень сделал еще одну попытку начать диалог. Он убрал мобильный в карман шорт, и смотрел теперь только на Итона.       Тот старательно делал вид, что обращаются не к нему. Он надеялся, что не получив реакции, незнакомец отстанет. Можно было пересесть на соседнее сиденье, ближе к окну и подальше от парня, но он опасался, что тогда болтун сядет рядом, преградив путь к выходу. Да еще к тому же этот дурацкий парфюм альфы, который так странно на него повлиял.       – А ты застенчивый, да? – парень наклонился к самой голове юноши. – Скажи, как тебя зовут?       Этого еще не хватало. Все альфы несносны, мало им омег, так они еще и до бедных бет докапываются! Альфы для омег, омеги для альф, а беты для бет, вот как должно быть устроено общество по мнению Итона, но общество, к сожалению, его мнения не разделяло. Смешанные пары встречались все чаще и даже не скрывали своих отношений. По большому счету Итону и до других бет не было никакого дела, не говоря уже об альфах и омегах. Он не понимал всеобщей постоянной потребности в отношениях или поисках истинного партнера.       Юноша, конечно, не собирался называть парню своего имени. Новых друзей он не искал, времени на развлечения у него категорически не было. Учеба в самом разгаре, а скоро и середина семестра. Он упорно молчал, хотя и продолжал чувствовать на себе чужой взгляд.       Вот наконец показалось здание университета, бета резко подорвался и пулей вылетел из автобуса. Выбегая, он услышал звонкий смешок за спиной. Но ему было все равно, ведь этого альфу он больше никогда не увидит.       Пройдя огромную парковку, всю заставленную машинами самых разных марок – студенты съезжались со всего округа и достаток имели самый разнообразный, и небольшую парковую зону, Итон добрался наконец до здания корпуса своего факультета. Всюду сновал народ. Кто-то шел вразвалочку, спя на ходу, или болтая с однокурсниками, кто-то, как и Итон, спешил, чтобы занять лучшие места в аудитории.       Ознакомившись с новостями на информационной доске, он поднялся на третий этаж. В коридоре было еще пустынно, кроме парочки омег, которые полушепотом активно передавали друг другу свежие новости. Вот где была реальная информация,– какие преподаватели были требовательны, какие более лояльны, где достать ответы на тесты, какие вопросы чаще задают на экзаменах. Но Итон считал ниже своего достоинства и сплетни, и списывание. Он не для того поступил в университет, чтобы зависать на вечеринках и клеить однокурсников, как делала большая часть студентов, и за это его то и дело называли заучкой или ботаном.       Увидев парня, омеги замолчали.       – Привет, Итон.       – Привет, Колин. Привет, Джордж. Что-то вы сегодня рано. Не успели сделать задания? – вежливо спросил Итон.       – Что ты все о заданиях, да о заданиях, не будь занудой, Честер! У нас такииие новости, ты упадешь! – протянул загадочно Колин.       – Меня не интересуют сплетни, – сухо ответил Итон. Он уже собирался войти в аудиторию, как тот, кого звали Колин, схватил его за рукав, и взволнованно сказал:       – Так это не сплетни, а свершившийся факт! Причем замечательный свершившийся факт! – воскликнул омега.       Джордж важно ему поддакнул.       – И что еще за свершившийся факт? – Итон начал раздражаться. В аудиторию уже зашло несколько человек, он мог не успеть занять хорошее место. – Выкладывай.       – Не будь такой букой, Честер, так ты никогда не найдешь себе парня! – не унимался Колин, – никто не любит колючек!       Итон поморщился. «Лично мне не нужен никакой парень», – подумал он. Но вслух сказать не рискнул, боясь узнать, какую может выдать реакцию очевидно любвеобильное создание на самом пике пубертата.       – Не тяни, Берроуз, я еще не занял себе место, а сегодня общая лекция у всего потока.       – Расслабься, сядешь с нами! – Итона передернуло, – так вот, к нам на факультет переводится новый альфа! Говорят, он просто красавчик, да еще и спортсмен, будет играть нападающим в университетской команде по баскетболу! Он два года учился за границей!       – Ты ведь тоже учился за границей, Колин. – Мозг Итона категорически отказывался понимать радость товарища.       Омега отмахнулся.       – Спортсмен и красавчик, да еще из богатой семьи, – он взволнованно вздохнул, – интересно, он с кем-то уже встречается?..       – Наконец-то на занятиях будет на кого посмотреть, – мечтательно проговорил Джордж.       Колин согласно кивнул. Ребята были примерно одного роста и даже лица их были удивительно похожи, несмотря на отсутствие кровного родства. Только волосы Берроуза были светло-каштановыми и слегка волнистыми, а не рыжими буйными кудряшками Флинта, и нос его не покрывала россыпь веснушек. Они познакомились в первый день занятий и с тех пор были неразлучны. Итон немного завидовал их дружбе.       Его наконец отпустили. В аудитории оказалось еще достаточно свободных мест, и юноша занял второе от прохода в третьем ряду. Отличный обзор на доску и не слишком близко, чтобы утыкаться взглядом в ботинки преподавателя. Лекции уже давно раздавали в электронном виде, но он предпочитал записывать, чтобы лучше запоминать.       Оставалось еще немного времени, в аудиторию стекалось все больше студентов. Альфы, омеги и беты обменивались приветствиями. Беты здоровались коротко, иногда перебрасывались небольшими фразами, предпочитая потратить оставшееся время на пролистывание новостей или повторение материала, омеги радостно обнимались и обменивались впечатлениями о выходных, альфы громко здоровались, жали друг другу руки. Шумные или тихие, сонные или бодрые, веселые или грустные, все они были еще почти детьми и каждый хоть немного, но рад был видеть остальных.       Один из студентов занял свободное место рядом с Итоном. Это оказался Стивен Хоуп, бета, с которым Итон общался в университете. Стив был высоким и худым юношей, с темно-каштановыми волосами и раскосыми карими глазами. Нос слегка длинноват, но, в общем, это его не портило. Стив был одним из лучших учащихся на факультете, что отчасти сподвигло Итона завязать с ним знакомство. Ко всему прочему Хоуп оказался приятным парнем, и за два года юноша даже немного к нему привязался. Ребята обменялись приветственными кивками. Этот жест был больше подражанием общению взрослых бет, чем естественной реакцией, поэтому после некоторой паузы, Стивен все же не выдержал:       – Как выходные? Сделал доклад? – спросил он.       – Неплохо, – ответил Итон, вспоминая о книге. – Конечно сделал. Пятнадцать источников материала, – он был немного горд собой. – Хочешь ознакомиться?       – С удовольствием, – ответил однокурсник, – а ты можешь прочитать мой.       – Конечно.Спасибо.       Они углубились в чтение. Впереди еще две перемены и обеденный перерыв, как раз хватит, чтобы прочитать весь доклад. Ребята не впервые обменивались работами. После прочтения они высказывали свое мнение и задавали возможные вопросы друг другу. Что считали отличным способом подготовки.       Пришлось прерваться – прозвенел звонок. Вместе со звонком, минута в минуту в аудиторию вошел преподаватель –профессор Колман. Он положил пару папок на стол и занял место на трибуне. Аудитория его будто не заметила. Лектор закашлялся – аудитория продолжала его не замечать. Даже самые прилежные студенты сидели в легкой прострации – утро понедельника не щадит никого.       – Даю еще две минуты вам успокоиться. Если через две минуты в классе не станет тихо так, что будет слышно, как мистер Билли Свон красит ногти, все присутствующие получат неуд.       Студенты замолкли и дружно обернулись к Билли. Омега покраснел как маков цвет.       – Вот и отлично. Начнем лекцию, – Колман включил проектор.       Вдруг дверь аудитории с хлопком распахнулась. В воздухе разлился сладкий аромат меда и орехов с нотками сухой древесины. Альфы и омеги встрепенулись. Они повернули головы, чтобы посмотреть на вошедшего. Послышались несколько ахов и вздохов, и пару недовольных рыков. Вошедший прошел несколько шагов и застыл после слов:       – Опоздавшие не допускаются. Ждите следующей пары, – холодно произнес профессор Колман и продолжил диктовать.       – Ох, простите, я так сожалею, сэр, – альфа улыбнулся во все тридцать два зуба, – я переведенный студент из швейцарского университета, – он сделал легкую заминку и подмигнул сидящему рядом омеге. Тот покраснел. – Я здесь впервые и не сразу нашел аудиторию, – парень виновато развел руками, затем засунул их в карманы шорт, натягивая ткань на мускулистых ногах, – мое имя Фокс. Алекс Фокс, сэр.       Аудитория загудела. Омеги шумно перешептывались, и то и дело бросали взгляды на новенького. Немногочисленные альфы смотрели прямо, оценивая прибывшего. Беты –с легким любопытством. Только что достигнутая тишина была нарушена.       – Садитесь, – преподаватель твердо посмотрел на молодого альфу, – но это в первый и последний раз. Больше исключений не будет.       – Спасибо, сэр, – Алекс лучезарно улыбнулся и прошел в класс.       Колман попытался припомнить, не было ли в анкете переведенного студента каких-нибудь заметок о слабоумии. Но, к сожалению, память он имел превосходную, и ничего подобного в деле не имелось. «Наличие таких экземпляров сулит нарушение дисциплины и отвлекает внимание других студентов» – с недовольством заметил про себя Колман.       Чем ближе приближался Алекс к Итону, тем сильнее тот чувствовал его запах. По телу прошла странная горячая волна. Он глубоко вздохнул. Воздух, пропитанный феромоном, полностью заполнил легкие. Он весь вспотел за минуту, низ живота неприятно заныл. Юноша сидел как на иголках, боясь, что кто-то заметит его болезненное состояние.       Алекс сел на место в пятом ряду почти напротив Итона. Он оглядел аудиторию, мысленно давая оценки своим новым однокурсникам. Результат не слишком его обрадовал. Было несколько симпатичных, но увы, основной контингент составляли беты. «Нужно будет пообщаться с местными альфами, узнать, где самый лучший поклев», – решил про себя Алекс.       Подобно абсолютному большинству альф его возраста, учеба не входила в топ его приоритетов. Симпатичные омеги, баскетбол, спортивные машины, вечеринки и клубы – вот что интересовало парня в первую очередь. Родители, чтобы сын совсем не отбился от рук, перевели его из Европы, где он учился первые два года, поближе к дому. Алекс не слишком расстроился – новая территория сулит новые интересные знакомства, да и по семье он скучал.       Обладая красивым, с правильными чертами, лицом, хитрым взглядом больших синих глаз, обрамленным длинными ресницами и бровями на тон темнее волос и накачанным рельефным телом, он знал, что хорош собой и беззастенчиво этим пользовался. Омеги липли к нему как репейник, и он старался не пропустить ни одну симпатичную задницу.       Блуждая взглядом по окружающим, альфа заметил через ряд от себя знакомую макушку. Алекс усмехнулся – у него было странное предчувствие, что они еще встретятся. Обычно он предпочитал более раскрепощенных спутников, но ради такого сероглазого милашки готов был милостиво сделать исключение.       Тем временем Итону становилось все хуже, запах будто парализовал его. Он не мог сконцентрироваться на лекции, голова гудела, не выдержав, он вытащил бутылку с водой и разом ее опустошил. Раньше он никогда себе бы такого не позволил, но никогда раньше он и не чувствовал себя так паршиво. Просидев всю лекцию, юноша так ничего и не записал. Стивен, поглощенный конспектом, заметил болезненный вид товарища только к концу занятия.       – У тебя нездоровый вид, – он внимательно посмотрел на приятеля. – Ты себя плохо чувствуешь?       – Все отлично, – силясь, выдавил из себя Итон.       – Что не скажешь о цвете твоего лица, – заметил Хоуп, – сходи в медпункт на перемене.       – Не нужно, мне уже лучше, – судорожно выдохнул бета.       – Знаешь, если хлопнешься в обморок, – сказал Стивен, – на практику можешь и не попасть.       Итон кивнул. Проблему лучше всего решить, и чем быстрее, тем лучше. Он сбегает – живот скрутило судорогой – ну ладно, сходит в медпункт, закинется парой таблеток, и возможно даже не опоздает к началу.       Одна лишь сила воли помогла ему досидеть до конца занятия. Со стороны, однако, ничего особенного не было заметно. Только его и так слишком светлая кожа сравнилась по белизне с листом бумаги, а на висках выступили бусинки пота.       Вот только самому Итону казалось, будто все его естество распадается на части. Распадается, чтобы только вобрать в себя этот странный запах. Мозг, которому обычно беспрекословно подчинялось тело, не желал принимать изменения, но постепенно терял позиции. Самым краем сознания Итон вдруг понял, что случилось нечто непоправимое. Нечто затронуло что-то в самой его сути, изменило ее и возврата назад не будет.       Но эта мысль пронеслась меньше чем за секунду, а сейчас все его внимание было сосредоточено на часах. Две минуты, одна, тридцать секунд... Раздался долгожданный звонок. Извинившись, юноша торопливо протиснулся к столу преподавателя и извиняющимся тоном проговорил:       – Профессор Колман, кажется, я немного болен...       Преподаватель, продолжая что-то записывать в блокноте, произнес:       – И Вы, конечно, желаете отпроситься с первой же лекции? – в тоне чувствовалось легкая издевка.       – Нет, я лишь хотел предупредить, что направляюсь в медпункт, и боюсь опоздать с перемены...       Колман оторвал взгляд от записей.       – А, это Вы, мистер Честер, – он оценил слегка зеленоватый оттенок кожи одного из своих лучших студентов. – Идите, еще обмороков мне на лекции не хватало.       – Спасибо, сэр, – юноша слегка кивнул и поторопился уйти.       Колман окликнул его.       – Что-то не так, сэр? – Итон обернулся.       – Выглядите Вы неважно, – в тоне проскользнуло беспокойство, – может отправить с Вами кого-то?       – Не нужно, я сам могу о себе позаботиться. – Итон кивнул, прощаясь, и направился к выходу из аудитории.       Преподаватель посмотрел в спину уходящему студенту.       На миг что-то промелькнуло в его взгляде. Что-то, похожее на давнюю боль.       Мелькнуло – и тут же исчезло.       Десять минут. Десять минут на то, чтобы добраться до соседнего корпуса, найти медпункт, вкратце изложить свое злоключение, получить пилюли и метнуться назад. Ему было бы намного проще, если бы то и дело не приходилось обходить группки парней, здороваться с попадающимися на пути преподавателями и со знакомыми ребятами. «Как будто мы не виделись целые рождественские каникулы, а не два дня», – с досадой подумал бета. Однако, увидев вблизи его лицо нежного салатового оттенка, большинство с пониманием отваливалось без разговоров.       Итон так был поглощен желанием не врезаться в кого-нибудь своим ставшим как будто чужим телом, что не сразу заметил, как боль отступила. Голова не кружилась, в груди потух разгоревшийся недавно вулкан. Он снова стал самим собой.       Вот он уже стоит перед дверью медпункта. «Третья дверь по правой стороне, на первом этаже», – подсказал охранник. Он не знал войти ему или вернуться. Сейчас он чувствовал себя гораздо лучше.       Дверь кабинета открылась. Оттуда вытянулась сначала взлохмаченная голова мужчины, затем и он сам в белом халате.       – Ко мне? – он заметил Итона, – заходи.       – Я считаю... – попытался начать юноша...       – Заходи, заходи, – врач мотнул головой, приглашая войти, – внутри расскажешь, – и распахнул дверь.       Итон вздохнул – он точно не успеет вовремя, и нехотя вошел за ним.       Медкабинет оказался просторным помещением. Визуально он был разбит на две зоны. В одной, у окна стоял письменный стол, за который сел врач. Сам он присел на стул напротив. Рядом кушетка, очевидно для осмотров. На стене висела одна единственная картина с причудливым изображением. Шкаф, широкий стол с разными медицинскими штуками. Во второй зоне стояли четыре больничных кровати с занавесами. Все они были сейчас пусты.       Итон был в этом кабинете впервые за все время учебы. Он вообще нечасто в жизни болел. Течек и гона у его пола не было, в драки не ввязывался. Чтобы себя чем-то занять он стал рассматривать картину. Она состояла сплошь из мазков, и с разных углов зрения, казалось, показывала разные вещи.       – Ваза с фруктами. Банально, не так ли? – врач отложил свои записи.       Итон в упор не видел ни вазы, ни фруктов.       – Я хотел бы успеть на лекцию, да и сейчас мне значительно легче. Наверно помог свежий воздух.       Доктор постучал карандашом по заполненному бланку.       – Значительно?.. Насколько плохо Вы себя чувствовали?       «Невероятно плохо. Как никогда в жизни».       Итон молчал.       – Если симптомы прошли это,увы, не означает, что они не повторятся, – врач достал новый бланк. – Имя, возраст, курс, факультет.       – Итон Честер, девятнадцать, третий, экономика. – Юноша вздохнул – точно не успеет.       – Ну-ну-с. Учеба, безусловно, важна, но право это не та вещь, ради которой стоит помереть во цвете лет, – сказал мужчина. Итон мысленно с ним не согласился. Затем тот продолжил серьезным тоном: – Вот я прогуливал половину лекций, и ничего, работаю же как-то.       Итон ошарашено на него посмотрел.       Врач хохотнул.       – Зато ни одной практики не пропустил, – видя все еще серьезный взгляд своего несчастного пациента, он наконец добавил: – Шучу, шучу, конечно. Так что там у Вас, молодой человек?       Итон хотел поскорее закончить:       – Озноб, учащенный пульс, головокружение, сводит живот. И еще что-то, трудно объяснить...       – Букет и так не малый, но Вы уж постарайтесь, – подбодрил его врач.       Итон был поглощен своими ощущениями и не обратил внимание на сарказм доктора.       – Как будто я распадаюсь на куски... – он задумался, – не буквально конечно. Будто тону в этом запахе...       Врач еле заметно напрягся. Затем осторожно спросил:       – Какой запах? – оторвавшись от записи, он начал следить за реакцией юноши.       – Странный какой-то. – Бета поерзал. Было немного стыдно за то, что ему поплохело от чужих духов. – Я заметил, что после него мне стало нездоровиться. Аллергия, наверно...       – На что он был похож? – теперь доктор внимательно осмотрел его с головы до пят.       – Орехи с медом, и запах древесины, – впервые ему в голову пришел вопрос: как вообще можно выбрать нелепое сочетание? – Разве это имеет какое-то значение?       – Просто любопытно, – врач продолжил заполнять бланк.       Прошло несколько минут. Наконец мужчина встал и подошел к столу. Он взял пару медицинских приборов, о назначении которых Итон лишь догадывался, затем прошел к шкафу и взял пару баночек. Проведя необходимые медицинские манипуляции с пациентом, он что-то добавил к своим записям и снова обратился к бете:       – Скажите, Итон, этот так называемый парфюм... Вы ранее когда-нибудь уже чувствовали его?       Итон кивнул.       – Сегодня утром, в автобусе.       – Ощущения, которые он у Вас вызывает, исключительно негативные? – продолжал спрашивать доктор.       Итон снова кивнул.       – Вы когда-нибудь серьезно болели? Проходили полное клиническое обследование?       Юноша обратился к своей памяти.       – Никогда, доктор, – уверенно ответил он.       Врач выглядел задумчиво. Очевидно, принимал какое-то решение.       – Это что-то серьезное, доктор? – перспектива пропустить семестр, может даже экзамены, всерьез тревожила Итона.       Похоже, мужчина угадал причину, испугавшую его пациента, поэтому он сказал:       – Не денутся никуда Ваши экзамены, успокойтесь, – он продолжил, – жить будете. Ничего серьезного – специфическая реакция на компоненты, мм, парфюма, только и всего. Я дам Вам профилактический препарат и ороситель для носовых пазух. Однако сильно не увлекайтесь, только на крайний случай.       Он вручил бете баночки и листок с назначениями и телефонами. Итон поднялся.       Врач жестом остановил его.       – И еще кое-что... – он помедлил, будто размышляя, – Ваш случай весьма необычен, я должен понаблюдать за Вами какое-то время. Оставьте свои контакты, – он протянул листок бумаги. – Если почувствуйте себя плохо или странно, сразу звоните, – и тут же добавил, – даже ночью. Здесь недалеко есть дежурный врач, я его предупрежу.       Доктор старался говорить спокойно и буднично, но Итон все равно заметил повышенное внимание к себе. Да не заметить мог только последний дурак. В конце концов, если бы это было настолько серьезно, ему обязаны были бы сообщить, он ведь уже совершеннолетний – Итон старался рассуждать разумно. Может, пишет статью в научный журнал или ищет клиентов для частной практики. Мало ли что?       Он не видел, каким долгим внимательным взглядом проводил его врач, когда выходил из кабинета. Как только дверь закрылась, мужчина откинулся на спинку кресла и, достав сигареты из кармана халата, закурил. Голдберг, именно так звали доктора, напряженно размышлял. Впервые в практике ему попался такой случай. Основной его работой в должности университетского врача было вправление костей, лечение ушибов, переломов, штопанье ран и последствий начала течек у омег. Была даже парочка ножевых и одни роды, в общем, ничего сверхъестественного. Девятнадцать лет... Неужели у родителей ни разу не возникло ни одного подозрения? Хотя фенотип, конечно, категорично говорил о поле... Судя по его виду, новость мальчика совсем не обрадует. Нужно будет подключить психолога, время еще терпит. Ничего с ним не случится. Ибо что может быть безобидней, чем феромон истинного для его омеги?       Выйдя из кабинета, Итон сразу побрызгал в нос из баллончика. Во избежание, так сказать. Фокс все еще был там, а именно его жуткие предпочтения в парфюмерии едва не привели к тому, что он чуть не опозорился перед всем факультетом, наблевав на соседей или хлопнувшись в обморок у ног преподавателя.       Симптомы окончательно развеялись, он вновь чувствовал себя бодрым и здоровым. Но радость оборвалась, стоило ему посмотреть на часы.       «Пятнадцать минут!» – он пробыл в медпункте около получаса! Колман не пустит его! А впереди еще практическое занятие у того же преподавателя. Есть все шансы получить сегодня неуд!       Итон, конечно, зря накручивал себя. Его беспрестанное, во всех без исключения случаях необоснованное, беспокойство об учебе удивляло и семью, и однокурсников. Он учил от корки до корки, прочитывая все, что касалось его специальности. Родители радовались трудолюбию и усидчивости сына, постоянно ставя его в пример братьям. Но делали это аккурат в его отсутствие. Точно так же, как они хвалили успехи Чарли и Чипа. Итон бы знатно удивился, если бы узнал об этом. Но он не знал. Может и не относился бы к учебе с таким усердием, посвящая ей все свое свободное время.       Братья и так были сильно не похожи друг на друга характерами, относились к разным полам, вдобавок такое воспитание не делало их ближе. Они не были друзьями и никогда не проводили время вместе. Для Итона такая разобщенность с самыми близкими была в порядке вещей, и он старательно переносил ее в свою взрослую жизнь.       Осторожно приоткрыв дверь аудитории, он дождался, пока преподаватель заметит его и, получив приглашающий кивок, тихо, как мышь, проскользнул на свое место.       – Ты в порядке? – тихо спросил Стивен.       Итон кивнул и улыбнулся другу. Запах никуда не делся, но раздражал теперь не больше амбре ног сидящего сзади альфы. Класс старательно вел записи, то и дело бросая взгляды на новенького. Что не вызывало у последнего ни капли дискомфорта. Он успевал писать, задавать вопросы по лекции, подмигивать тут же краснеющим омегам и перебрасываться фразами с сидящими рядом альфами.       – Ишь как выделывается, – проговорил недовольно сосед Стивена, бета Ленни, – в любимчики препода набивается.       Итон мотнул головой в знак согласия. Сидящий впереди бета Питер обернулся на секунду и еле слышно обронил:       – С Колманом не прокатит – не на того напал.       Все мысленно с ним согласились.       Однако казалось искренний интерес к предмету, пару метких вопросов по теме и неплохой ответ на опросе заработали для Алекса отлично. Обычно, чтобы получить такую оценку у Колмана приходилось или вызубривать все от и до, или показывать стабильный отличный результат на протяжении как минимум полугода. Итон старался сочетать в себе оба свойства. То, с какой легкостью альфа отвечал на сложные вопросы, беспрестанно вставляя шуточки, не переставая при этом сиять улыбкой как стадионный прожектор, не на шутку его разозлило. Ученье – свет, а не елочная гирлянда. Не стоит забывать и о дурацком одеколоне, который доставил Итону столько хлопот.       Соседи юноши полностью разделяли это мнение. Всего добрых три часа понадобилось альфе, чтобы настроить большинство бет против себя. Они все, за исключением парочки отстающих, учились с большим прилежанием, но явного лидера среди них не было. Таков нрав бет – будучи индивидуалистами, они все же поддерживали одно дело. Совсем по-другому было с альфами: те считали всех вокруг соперниками, соревновались друг с другом, доказывая свое право быть сильнейшим. Не считая омег – омег они считали своей добычей. Добыча этот образ всячески поддерживала. Когда это было ей выгодно, конечно.       Пока одни студенты отчитывались, другие повторяли материал. Постепенно пара подходила к концу, количество отвечающих уменьшалось. Отчитался и Итон, получив свое стабильное отлично.       Когда бета рассказывал материал, сопровождая его формулами и графиками на доске, он заметил, что Фокс пялился на него все время, сверкал лукавой улыбкой и что-то нашептывал парочке сидящих рядом с ним омег. «Ну, что за петух, – подумал Итон, – везде сунет свой нос». Ему было жаль Колина, который уже третью пару бросал на альфу робкие смущенные взгляды, но тот на него даже не смотрел, очевидно, предпочтя компанию Эмбера Роуза и Билли Свона, главных красавчиков-омег их курса.       Пара закончилась, все кинулись к выходу. Настало время обеда, и большинство ребят ринулись в столовую, торопясь, чтобы оказаться в начале очереди. Итон не пошел в столовую. Он хотел купить кофе в автомате в холле первого этажа и, расположившись на одной из многочисленных лавочек парковой зоны, пожевать принесенные из дома бутерброды и почитать доклад Стивена.       Проходя по коридору второго этажа, он заметил небольшое столпотворение у окна. Это Фокс с парой альф из параллельной группы и несколькими омегами что-то активно обсуждали. «Уже и друзей себе нашел» – с ноткой зависти подумал юноша. Он хотел проскользнуть мимо них незамеченным, но у сраного Фокса наверно в мозгу был установлен датчик, оповещающий о его, Итона, приближении.       – У меня дела. Увидимся, ребят. – Алекс взял свою сумку с подоконника и, махнув на прощанье, направился к бете.       – Позвони мне, – томно прошептал один из омег, невесомо тронув Алекса за руку. У Линна была потрясающая фигура, будто он родился в балетных пуантах и с тех пор из них не вылезал, и сногсшибательный вишневый запах.       – Непременно, – подмигнул ему альфа.       «Однажды он окосеет, непременно окосеет», – злорадно подумал Итон. Он прибавил шаг, надеясь избежать столкновения и при этом не выглядя позорно.       Однако у альфы были другие планы. В два рывка (еще бы, с такими десятифутовыми ногами!) он оказался перед бетой. И сверкнув своей фирменной улыбкой, сказал:       – Привет, милашка. Давно не виделись.       Итон чувствовал, как в нем рождается самая настоящая ненависть.       – Я тебе не милашка. Отойди. И будь добр, больше никогда не разговаривай со мной.       Он попытался пройти вперед. Альфа встал прямо перед ним, преградив дорогу. Он был на голову выше Итона, и Итон даже не хотел знать насколько, шире в плечах. Альфа есть альфа – глупо было даже сравнивать их.       – Тогда скажи свое имя, и я перестану тебя так называть. – парень сделал задумчивый вид. – Хотя это прозвище очень тебе подходит.       – Разве твои новые друзья не сказали, как меня зовут? – раздраженно спросил Итон. Серьезного разговора от «этого»ждать не стоит.       – Нет, не сказали, – Алекс вдруг серьезно посмотрел на бету, – я хочу, чтобы ты сам назвал мне свое имя.       – Какое тебе дело до меня и моего имени? – устало произнес Итон. Он бездарно тратил время, болтая с этим парнем.       Алекс наклонился над юношей и, приблизив свое лицо вплотную к его лицу, прошептал:       – Может, я хочу узнать имя родителя своих будущих детей, пока мы не начали их делать? – глаза парня смотрели со смешинкой. Этот омега определенно знал, как вызвать его интерес. Такие экземпляры ему еще не попадались. Обычно они сами запрыгивали ему на шею, а этот держался стойким солдатиком.       Итон остолбенел. Так вот в чем дело! Идиот Фокс принял его за омегу и решил записать в список своих побед. До чего же омерзительное отношение, он сейчас был страшно рад, что не родился представителем третьего пола.       – Купи линзы, Фокс, или я не знаю, капли для мозгов, – он сильно удивился своему грубому тону. Рот сам извергал резкости, стоило подумать об этом альфе, – я бета, а беты, если ты пропустил весь курс физиологии, не могут иметь потомства с альфами.– Затем он увидел, как вытянулось лицо Фокса, – а ты вообще ни с кем иметь не сможешь, если не перестанешь клеить все, что движется, – и добавил напоследок: – У Эмбера разряд по стрельбе из лука, а Линн ногой может пол деревянный пробить.       Он толкнул застывшего парня и с чувством облегчения пошел к автоматам.       Алекс не стал преследовать Итона.       Бета, он бета! Куда смотрели его глаза? Похоже, это было очевидно всем, кроме него самого. Каким же дураком он наверно выглядел! Ухлестывать за бетой, когда рядом вьются такие сладкие омежки. Нет, он конечно мог затащить бету в койку ради спортивного азарта, однако секс с ними не шел ни в какое сравнение с сексом с омегами. Их сладкие розовые дырочки, которые сами выделяли нужное количество смазки, бархатистая нежная кожа, к которой приятно было прикасаться, чувствительные губы и соски и мягкие томные голоса. А самое главное – все они хотели его, и он отвечал им взаимностью. Беты же по природе и положению в обществе были ближе к альфам, нежели омегам. Хуже может быть только пара альфа с альфой. Уступить главенство другому альфе, да еще и добровольно, что может быть позорнее! Однако попадались и такие экземпляры. Алекс их решительно не понимал, и понимать не хотел.       Этот же бета определенно не желал иметь с ним ничего общего. Алекс попытался представить их секс. Воображение отчетливо вырисовывало акт, в народе именуемый мозготрахом. В главных ролях: бета с многофункциональной ДЕВОЛД ДИДАБЛЮДИ 04ЭС (мощность составляет 550 Вт, которых достаточно для сверления металла сверлами диаметром до 0,5 дюймов. Максимальная скорость вращения 2800 об/мин обеспечивает высокую производительность) и мозг Алекса. Трагедия в трех актах. Ну или в пяти, в зависимости от настроения.       Стоп. Мысли потекли совсем не в том направлении. Парню он не интересен, судя по тому, как тот даже на переменах что-то зубрит, дрочит тот исключительно на учебу (этот факт почему-то странно порадовал Алекса). Вокруг полно сладких попок, которые ждут не дождутся его внимания. Они физически не подходят друг другу – это факт. Все аргументы решительно говорили: надо оставить его в покое. Найдет себе какого-нибудь бету. Как того например, с которым тот сидел на лекции по микроэкономике, и заживет долго и счастливо. Без Алекса. Волосы на холке встали дымом. Ну уж нет, хотя бы разок, но он обязан его завалить. Заставить громко стонать свое имя и смотреть горячим влюбленным взглядом серых глаз.       Алекс не отдавал себе отчета, что так сильно привлекло его в бете. Тот не был особенно красив, да и характер явно не сахар. Наверняка именно его неприязнь взбудоражила в альфе охотничий инстинкт. Устав от легких побед, он искал цель посложнее, и судьба сама преподнесла ему подарок. Забава обещала быть чрезвычайно увлекательной.       Встряхнув головой, Алекс поправил лямку сумки и, весело насвистывая, пошел в столовую.