Ты, а не я

– А мне, типа, помочь не надо, да? Не слышат. А ведь сказала довольно громко. Наверное. Хотя, если брать в расчёт моё положение, то это был скорее хрип… Эх, зря голос подала, только кровью поперхнулась… Хотя какой смысл, и так ей давлюсь, какая разница, будет она литься изо рта при разговоре, или когда я молчу… Угу, подняли тебя. Ну и что ты, милочка, смотришь на них таким жалостливым взглядом, полным слёз? "Милая," – скажут они; "Сука," –  скажу я. Ты всего лишь ободрала коленки, когда падала. Чего же ты ноешь? Ребята измучены, ели стоят на ногах, некоторые и вовсе их лишились. А ты плачешь из-за ободранных коленок.  Оу, голова, матерь Божья, голова, лучше б ты отдельно лежала, как колотит. А ведь ты виновна в том, что мы здесь. Кого похитили, как "милое и хрупкое создание"? Меня разве? Нет, тебя. Ты ж, сука, маленькая девочка. Маленькая, безмозглая девочка, мать твою. Маленькая девочка, которая старше меня на несколько лет, чёрт побери. Как же тебя все оберегают, лелеют. Не дай Бог наша куколка улицезреет жестокость этого мира. Милые и хрупкие создания, вроде тебя, нравятся всем. Понимаю. Но не понимаю, к чему это сейчас.  Что ты там им говоришь? Ничего не слышно, видимо начинаю терять сознание. Долго, однако... Кажется, я поняла, о чём ты просишь ребят. Нет, точно поняла. Они помогли тебе встать. Ладно. У тебя шок и ты плачешь. Ладно. Но ты жива. На тебе ни царапины. Разве что коленки, эти грёбаные коленки… Но поверь, ты можешь идти сама. Да, ты можешь всё сама, мать твою. Знаешь ли ты, сука, что парень, у которого ты сейчас оказалась на руках, и без тебя еле волочится? Неужели ты не заметила штырь, торчащий у него из бока, с которого сочится кровь? Поверь, ты можешь идти сама, ты не ранена. Ах, парень, брось её. О Боже, почему вы такие размазанные? Плохо видно… Как бы плохо видно не было, но я отчётливо вижу что вы уходите. Уходите, мать вашу!  – Ничего не забыли?!  Агх, зачем я опять попыталась кричать, я же так задохнусь. Ну и кто сказал, что кровь вкусная? Она ужасно мерзкая, особенно, если это своя собственная.  Уходят. Не могу различить, но кажется, они окружили тебя и пытаются взбодрить. Хах, один даже порвал рукав и перевязал твои царапины… Интересно, я смогу их догнать? Ну ка… Агр, ну конечно! Конечно же я смогу их догнать! У меня же такие быстрые ноги… которых нет! То-то я их не чувствую. Что, в принципе,  и  логично: от такого мощного удара их просто оторвало. Чёрт возьми, какая режущая боль. И почему всё так расплывается? Смогу доползти на руках? Ээй, руки, вы вообще в курсе, что должны меня слушаться? Вы вообще в курсе, что вы – руки? Ну же, двигайтесь! Не хотят. Видно кости поломаны, вот сволочи…  Ладно, попробуем на шее. Ау, ясно, плохая идея... Хэй, не уходите, неужели даже не вспомните обо мне? Неужели вы так увлеклись смазливой шавкой, что забыли про своего товарища? Ясно. Швырнуть бы в вас чем-нибудь... Ну-ка какие рядом камушки?.. Маленькие, большие, осколки, солдат. Оу, дружище, прости, не заметила. Хэх, тоже без ног. Оно и понятно – мы ж с тобой вдвоём заслоняли смазливую дуру. Хороший ты пацан, хороший, да уже мёртвый. Вот по что ты мёртв, а я нет? А, грудная клетка разворочена… Как же тебя сильно задело… Смогу шею повернуть? Отлично. Отлично, да не вокруг. Сколько наших полегло. Но мы смогли, ребята. Хоть я и не понимаю, зачем мы спасали эту неженку, но мы смогли.  Как мои далеко ушли. Неужели даже не похороните своих по-людски? Неужели оставите нас гнить на поверхности? Уходят. Со смазливой дурой на руках. Она важней… Чёрт, как всё тело ломит. Были б силы и подвижные конечности, дотянулась бы до автомата и застрелилась, что б не мучиться. Хотя нет, самоубийство – грех смертный, а так я умру мучеником. О, куда меня занесло. Что-то долго несёт, должна была уже скончаться от потери крови. Конечностей. Мозгов. Или это просто мне кажется, что долго?  Ничего не вижу. Но я всё ещё слышу твой плач, смазливая сука. Полежала б на моём месте, не так бы поревела. А место, надо сказать, фиговое. Отползти бы куда-нибудь, а то не дело среди мертвечины валяться. Хоть и своей, такой родной, но всё же мертвечины.  Эх, сучилища, сколько людей из-за тебя полегло. Но самое ужасное, что я тебя… не виню. Ты не виновата. Совершенно. Но от ненависти к тебе это не избавило. Да. А всё потому, что ты должна была сегодня умереть, а не я. Ты умереть, а не я. Ты умере… Откуда столько света?