Ноль

Вечерний зимний лес встрепенулся, когда в его кусты свалилось из ниоткуда два тела. Одно, маленькое крылатое непарнокопытное, застряло в большом сугробе, но не могло выбраться лишь из-за паники, из-за которой конечности вели себя как дикие. Вне себя от страха, тоненький пестрый конек дергался в скрипучем снегу, будто отбиваясь от какого-то невидимого врага, но, скорее всего, от самого снега. Запутавшись в собственных ногах и крыльях, конек разметал вокруг себя весь сугроб, и только когда понял, что небо сверху, оставил конечности болтаться в невесомости и замер. В попытках отдышаться он немного повернул голову, продолжая неясно о чем тревожиться. Однако его дыхание замерло, когда в паре метров от него захрустел снег. Рассудок предпочел постоять в стороне, пока инстинкты решают эту скучную проблему. Коньку не удалось убежать далеко — его резко смело быстрым ударом в бок, и едва он почувствовал хоть какую-то боль, над ним уже нависло неведомое этому миру нечто, пихавшее ему в морду смертоносное скорпионье жало. Демон уставился прямо на него, и конек, даже зажмурившись и спрятавшись в крыльях, чувствовал на себе звериную ярость в пылающих глазах странного существа. Конек сквозь весь душевный невроз понимал, что достаточно сильно провинился, но нести кару, которую придумает нечто, не хотелось. Перышки на крыльях обдувало гневным обжигающим дыханием демона, который вполне мог прокусить конька в районе поясницы, но он решил повременить. — Где мы? Куда нас занесло? И не дожидаясь ответа, он поднял свою баранью пятирогую голову, чтобы основательно осмотреть местность. Лес пестрил запахами, которые вроде знакомы и в то же время с ними что-то не так. Но одно демон понял явственно — здесь обитают люди. Пока демон осматривался, конек пытался не смотреть на него и дышать, чтобы не отбросить копыта. Не замечая колкого снега и жуткого холода, в который они неожиданно попали, он прятал нос за передними согнутыми в колене ногами, а их — в крыльях, и понимал, что не больно-то это поможет в борьбе за жизнь. Он с трудом смог выдавить из своих легких воздух, чтобы пролепетать «я не знаю. я предупреждал.», на что демон зарычал. Благо, конек не видел в десяти сантиметров от своей морды острых клыков, смахивающих на волчьи. Демон снова зарычал и повторно осмотрелся, очевидно, злясь уже на сам лес, ведь в нем не было главного. — Где мое племя? — схватив бедного конька за шкирку и подняв над остатками сугроба, баранья морда едва не вонзилась в лошадиную. — Ты перенес мое племя, Порш, где оно? Порш чувствовал себя никем и ничем. Его трясло, его облепило снегом, вокруг трескучий мороз, хотя вряд ли это есть причина. Чисто рефлекторно съежившись под испепеляющим взором, еле живой выдавил «я не знаю.» надламывающимся голосом. Легкие покрыты инеем, воздух с трудом вырывается из них, чтобы конек мог говорить. Он еще попытался сконцентрировать взгляд на бараньем носу, но когда тот на него фыркнул, сразу отвернулся и стал еще мельче. Демон оскалился, приблизив к себе несчастное существо, и заговорил, щелкая зубами возле морды оного. — Ты шутишь? В твоих библиотеках не было научной работы о порталах? — не дождавшись, пока малыш выговорит свое «я не умею.», чудище тряхнуло его, сильнее сжав когти на его загривке, и отшвырнуло от себя, не глядя куда. В рывок вложился весь его скопившийся за эти несколько минут гнев. Будто забыв о коньке в ту же секунду, демон развернулся к воображаемому выходу из леса, но звук глухого удара чего-то мягкого о что-то твердое отвлек его и заставил обернуться.

***

— Ты убил его. Холодно озвученный факт не удивил демона, но заставил ненадолго задуматься. Уставившись на растянутое тельце на снегу под деревом, о которое оно стукнулось позвоночником, демон покачивал жалом над головой. В ней вертелись предполагаемые последствия, но воображение быстро уперлось в удручающую реальность. Вопросы «где мы?» и «где мое племя?» остаются открытыми. Тенью скользнула мысль «черт, на Земле, конечно же». На Земле, где живут виновники всего случившегося, главные преступные лица, решившие, что везде, где ступает их нога, они будут хозяевами положения, те, которые не уважают даже собственные законы, не то, что других народов. по-иному, думалось демону, люди. Пришлось облизнуться, чтобы не захлебнуться от навеянных воспоминаниями запахов страха и крови, которыми он питался вплоть до столь неудачной посадки в чужом мире. Внутренний голос пытался вернуть внимание демона к насущной проблеме. Сморгнув с глаз пелену раздумий о былых временах, зверь подошел и вытащил мертвое тело из сугроба за заднюю ногу. — Куда его? Я бы с радостью оставил здесь. Открывшийся во лбу демона третий глаз, отличающийся от двух других иным положением зрачка и цветом, самовольно перевелся на висящее тело. Неведомым земной науке образом глаз заговорил, как отдельное живое существо. — Ему можно найти применение. — глаз даже поразмыслил. — Нужно. Он много знает. — Без камня он бесполезен. — Да. Ты прав. — и глаз замолчал, оставив демону самостоятельно составлять план дальнейших действий. — Думаешь, люди настолько щедры, что поделятся частичкой их мира с нами? Я отправил на тот свет штук тридцать из одного только лагеря. — Нужен посредник. — Где его взять? — Обернись. Демон послушно обернулся и столкнулся своей парой глаз с парой глаз выглядывающего из-за дерева шкета лет тринадцати, который, наверное, подумал, что зря он столько курит на свой молодой организм. Демон замер в той позе, в которой он обнаружил мальца, повинуясь инстинкту «спалился жертве — притворись тупым». Уголки рта дернулись. Шкет, наконец, сообразил, что дело не в том, сколько выкурено, а в том, сколько ему осталось жить, и дернулся было покинуть этот странный лес. Демон оказался проворнее — в следующие несколько мгновений маленькое тельце повисло плечом у него на клыках и осталось воспоминанием для мира людей.

***

Неожиданно для себя я очнулся. В голове туман, перед глазами пелена с клочком яркого света, тело неимоверно затекло, видимо, от долгого лежания в одном, да еще и неудобном положении. При попытке пошевелиться почувствовал, как сгреб что-то сыпучее. Открыв глаза пошире, уткнулся все в ту же пелену. Стоп, это что, снег? После короткого проблеска разума попытался подняться на неживых руках и осмотреться, шлепнулся обратно. Полное окоченение. Рассудок не способен пошатнуться сейчас, поэтому я попробовал еще раз, искренне веря в то, что я спал в самой неподходящей для себя позе. Только сев, когда кровь (как я думал) начала нормально циркулировать по телу, я ошалело соображал, в чем дело. Взгляд уперся в предмет, на котором, наверное, я лежал, но я был не в состоянии понять, что это. Тело стремилось вернуться в прежнее положение, голова налита тяжким бременем невеселого пробуждения, а руки. пропали. Утонув в предмете подо мной, они обрывались выше запястья. тупым взглядом я проследил за их исчезновением в предмете. От столь увлекательного занятия меня отвлекли звуки со стороны, доносившиеся до меня будто под водой. Мне захотелось вздохнуть от очередного огорчения собой, но когда я уже собрался втягивать воздух, он не втянулся. До меня дошла смутная мысль, что у меня заложен нос. Я шмыгнул. воздух прошел в меня, но не вышел. Странно. В таких непониманиях я провел еще несколько минут, пока прояснялось зрение. Вскоре пелена решила, что с меня хватит, и отступила. Я понял это и принялся сразу разглядывать предмет, над которым так и продолжал стоять на четвереньках. Туман из головы, судя по всему, тоже выветрился, потому что я понял, что видел. Руки мои, взгляд мой, рассудок мой упирались в нереальность происходящего. Я стоял над собой же, над собственным телом в снегу в окружении брызг крови. Мозг успел проанализировать — это из драной раны у меня в шее. Скорее всего, это отпугнуло меня больше, чем вид собственного безмолвного тела — этого я до конца не уразумел. Выразительно блякнув и отпрыгнув, что удалось чересчур легко, от тела, на некрепких ногах я протанцевал меж деревьев и сел в сугроб, не обратив на это внимания. Я не отрывал взгляда от сцены. Я, вернее, свободное нынче от меня тело лежало в луже крови давно, потому что кровь и порванной шеи не хлестала, как должна была. Я посмотрел на свои руки. Прям посмотрел, то есть, они есть. Поразглядывав их, я подумал, что меня разыгрывают. Ничего ирреального в них я не увидел, по крайней мере, явного. они немного посинели и еще с трудом двигались, но это потому что я хрен знает сколько лежал в снегу. Поверив в версию с розыгрышем, я подполз обратно к телу, чтобы убедиться, что это манекен или очень реалистичная кукла. Нет, таких не бывает. И вряд ли те, кому хотелось бы довести меня до психушки, стали бы так заморачиваться с проработкой деталей. Я отважился на эксперимент — тыкнуть тело. Когда мой палец прошел через мою же щеку насквозь, я был готов оглушить лес своим воплем, но меня снова отвлек дебош рядом. Шокированный, я обернулся и встретился с таким же шокированным взглядом криво стоящего жеребенка. Нет, не жеребенка. Маленькой лошади. Пони? Нет, ноги слишком длинные и круп у него дохлый. Молча мы смотрели друг на друга, пока со стороны не раздался голос. - Долго еще пялиться будете? Маленькая-лошадь-не-пони очухалась от потрясения раньше меня. Встав поровнее на своих тоненьких ножках и повернувшись в сторону голоса, пискляво и жалобно, но безропотно обратилась: - Баф, что случилось?.. С трудом отведя взгляд от маленькой лошади весьма странной расцветки и, боже упаси, крыльями и рогом, наличие коих я еще не осознал, посмотрел в одну с ней сторону. Происходящее меня окончательно выбило из реальности. Точно, это же сон. Если повспоминать, какие идиотские мне снятся сны, то здесь все еще вполне невинно и даже логично. Смирившись с таким реализмом сна, я осмотрел нечто, которое назвали Бафом, с ног до кончиков рогов и одурело моргал. Фантастическим мне больше ничего не казалось, поэтому я смог разглядеть его во всех подробностях. Скорпионье тело размером с запорожец сочленено с вполне человеческим торсом, изрядно покрытым темной шерстью, когтистые скрещенные на груди руки и баранья пятирогая и трехглазая голова с выражением явного недовольства. Ничего необычного, подумал я, представив, как это записать в свой дневник снов. Не чувствуя, как мой зад морозится в куче снега, с открытым ртом я разглядывал это чучело. Оно опять заговорило своим громовым басом. - Руф решил, что вы пригодитесь. Мой интерес подрос с тем, как я начал чувствовать себя удобно в снежной куче, переведя взгляд на лошадку в ожидании от нее новых реакций и с надеждой на то, что я смогу вспомнить это по пробуждению. С диалогами из снов у меня всегда проблемы. Лошадка медлила, собираясь с силами, оставшимися после такого же непростого осознания. Возле дерева, от которого она отошла на пару метров, лежало еще одно тело. Я допустил мысль, что это ее же. Окрас такой же странный. Глаза ее становились все больше, их насквозь пропитал ужас сложившегося положения. Лошадка присела. - Что?.. Медленно повернув голову, конек посмотрел на свое тело. Нижняя челюсть затряслась, бедняга покачнулся и шагнул назад, чтобы не шлепнуться. Баф продолжал стоять в ожидании. - Убийства были нежелательными, но Руф посчитал, что вы можете неплохо послужить на благо нашей ситуации. ты, Порш, провалился при жизни. Смерть дает новые возможности. - Баф.. это же.. я не.. - взгляд метался между Бафом и телом. - Что ты хочешь?.. - От тебя - все твои знания. от этого, - демон махнул хвостом в мою сторону, - его человеческий облик. Ты завел нас неведомо куда. Он пригодится. До меня скоро дошло, что речь про меня. Секундой позже дошло еще то, что я понимаю их речь, хотя говорят они явно не на русском. Качнув головой этому открытию, я продолжил сидеть в сугробе. Конька шатало, он не был способен и явно не желал мириться со своей ролью. Смерть притупила чувство страха, он чересчур смело посмотрел Бафу в глаза. Конкретно - в тот, который во лбу. - Я столько раз тебя предупреждал, что к порталам нужен особый подход, а ты мне даже времени на подготовку не дал, поэтому все получилось так, как получилось. Даже королева в одиночку не может их настроить. Чего ты ждал от библиотекаря? Демон повел плечом, готовый фыркнуть что-то в ответ, но лошадка не остановилась на этом. Нервно топчась на месте, мой собрат по несчастью расфокусировал взгляд и потерял его где-то в небе. - С самого начала это была ужасная идея. - голос срывался, он говорил торопливо, но его уже не волновало, что говорит это существу, недавно его убившему. - Ты сам во всем виноват. Б:*почертив когтями полосы на шерсти своего плеча* у тебя была задача провести нас к уже настроенному людьми порталу. ты с ней не справился. полагаю, ты готов сделать все, чтобы вернуться к королеве и нажаловаться на меня? П:*вздернув уши, затравленно уставился на Бафа. молчанием выразил свое невольное согласие, о котором не успел даже задуматься* Б:*оскалившись в волчьей улыбке* естественно. тогда вот. я верну тебя королеве в твоем нынешнем виде - не самом плохом, прошу заметить, - когда смогу быть уверенным, что без тебя мы обойдемся. мне нужен мой клан и только. потом мы найдем королеву. П:*поставленный перед очевиднейшим выбором, затрясся и низко склонил голову, не в силах больше спорить* Б:*вспомнив наконец обо мне, потер при взгляде на меня подбородок. видимо, решив, что я недостоин никаких ультиматумов, поэтому промолчал* П:*после недолгой внутренней борьбы, не поднимая голову* что будет с нашими телами? Б: оставим тут. они нам ни к чему. П:*приподняв голову на такую бестактность, посмотрел на Бафа исподлобья* похорони. Б:*вскинув надбровные дуги* не в моих традициях. П:*сердце, умолкнув навеки, неспособно больше вызывать в нем любые взбрыки сочувствия, а морда Порша впервые за долгое время выразила гнев* Б:*снова оскалившись, довольный такой сменой настроения* кремация сойдет? П: сойдет. *чувствуя себя марионеткой, делал все, что говорили, вне зависимости от желания - центр управления сем у меня будто отключился. я уже не задумывался, сон это или реальность, не пытался переварить то, что мной командовала четырехметровая хреновина на шести ногах, и то, что я вместе с маленькой лошадкой собираю ветки для громадного костра, куда свалятся наши тела. лишь однажды меня заставили подумать, когда спросили, увидит ли кто-то издалека столп дыма. что-то похожее на сомнение, правильно ли я поступаю, возникло, когда я уже тащил свое тело к горе веток. встав поодаль от костра, мы с Поршем одинаковыми взглядами полной отрешенности и безразличия наблюдали за Бафом, плюнувшего на ветки огнем. я не задался вопросом, как и почему, и никто особо не удивился хлопку в районе моего тела, когда огонек добрался до него, отчего разгорелся пуще прежнего. на мне возникли вопросительные взоры* зажигалка взорвалась. *никого не заинтересовало, что это и почему оно взрывается. Баф довольно, мы с Поршем без эмоций наблюдали за совершенной картиной - наши тела начали подплавляться, волосы и шерсть, у кого что, свернулись в спиральки и улетели пеплом с дымом, наше прошлое активно коптилось, уже обдавая нас запахом шашлыка. полностью досмотреть сей процесс Баф нам не дал* Б:*повернувшись и тем самым заслонив собой вид костра, ухмыльнулся, глядя на нас* достаточно развлечений. пора работать.