Aphrodisiaque pour Antinous

Февраль - самый мерзкий месяц в Париже. Под ногами слякоть, а холодный ветер с Сены пробирает до костей. Единственное, что может спасти вас в такую погоду - горячий шоколад. Анжольрас не любил сладкое. Когда на Рождество его друзья тоннами поглощали имбирное печенье, булочки с корицей и пили глинтвейн, он ограничивался кофе. Весь шоколад, который юноше бывало дарили, также расходился по рукам. Грантер даже как-то пошутил, что "внешность их Аполло не нуждается дополнительном сахаре". Анжольрас не разговаривал с ним три недели. Так вот, февраль, Париж, кафе "Мюзет". За окнами падает мокрый снег, горят тепло фонари, зажигаются прямоугольники окон в жилых домах. Глава политического клуба сидит на своем привычном месте и нервно смотрит на часы. Собрание было назначено на шесть вечера, а уже семь и нет никого. Наконец дверь скрипит и в помещение вваливается - а иначе не сказать - Грантер. Он по уши замотан в клетчатый шарф, на вечно нерасчесанных кудрях промокшая шапка, а подмышкой зажата папка с рисунками. Анжольрас недовольно вздыхает, но уже хоть кто-то. - Эр, ты сегодня первый. Где все? - разочарование в голосе удается скрыть, но, кажется, не до конца. - Аполло, ты когда последний раз проверял общий чат и календарь? - художник стряхивает с себя остатки снега, вешая сушиться куртку и шапку у трескучего камина - Сегодня День Святого Валентина и все уже отписались, что не смогут быть на встрече. - В смысле? Почему? Грантер было подумал, что лидер шутит, пока не увидел в глазах Анжольраса искреннее и неподдельное удивление. - День Всех Влюбленных и я не про Революцию и Францию говорю сейчас, Аполло. Сегодня все пьют вино... - Видимо у тебя День Всех Влюбленных каждый день. - ...Ходят на свидания, целуются. Романтика, понимаешь? - Хорошо, осознал. А ты-то чего сюда пришел? Где твоя пара? Грантер замялся, поднимая глаза на деревянные перекрытия потолка, затем опуская взгляд на паркетный пол. - Ну, я свободен в некотором роде. И решил составить тебе компанию. Если хочешь, можем пойти ко мне. Смысл тут сидеть, если никого больше не будет. В ответ ему раздался тяжелый вздох и Анжольрас поднялся со своего места. - Pourquoi pas? Пойдем. Когда парочка юных революционеров зашла в квартиру Грантера было уже совсем темно, а старинные часы начали отбивать одиннадцать. Да, они зашли в магазин - Эр решил, что вино им понадобится. И конечно, шальной ветер успел изрядно заморозить обоих, несмотря на всю теплую верхнюю одежду. - Иди сразу на кухню. Я сейчас приду. К удивлению Анжольраса на кухне было чисто и уютно. Пустые бутылки из-под вина играли роль подсвечников, а посреди помещения была изогнутая деревянная барная стойка. Грантер пришел минут через десять, одетый в домашнюю рубашку и джинсы, и тут же встал к плите. Вскоре по кухне поплыл запах расплавленного шоколада, терпкий и сладкий. Когда перед Аполло оказалась чашка с густым напитком тот лишь поднял бровь. - Эр, ты же в курсе, что я не люблю сладкое? - Ну хотя бы попробуй. Это горький шоколад с перцем чили. - юноша бросил умоляющий взгляд на гостя. - Хорошо. Один глоток. Спорю, он слишком сладкий. Грантер же со своей кружкой мостится рядом, с интересом смотря на своего кумира. Тот же задерживает дыхание словно перед прыжком в воду и подносит напиток к губам. Еще ацтеки верили в удивительные свойства какао-бобов. Например в то, что шоколад - естественный афродизиак. Конечно, Эр знал об этом и, делая шоколад , маленькой частью своей души надеялся... - Вкусно. Мне нравится. - Анжольрас повернулся к ошеломленному такой реакцией союзнику и улыбнулся. Впервые за все их время знакомства. Над его верхней губой осталась полоска шоколада. Возможно в другой ситуации Грантер бы десять раз подумал и счел бы себя сумасшедшим. Возможно он просто бы подал своему Антиною салфетку. Но не в этот вечер. Огрубевшая подушечка пальца прошлась по нежной коже (сколько же он мечтал о том, чтобы ее коснуться!) стирая сладкий след. И вот надо было именно в этот момент посмотреть Энжу в глаза... Как оказалось, Аполло совершенно не умеет целоваться. Эр, конечно, предполагал нечто подобное, но для него это все равно стало неожиданностью. Равно как и то, что его личное божество попытается на поцелуй ответить. Спустя неловкие, но такие сладостные минуты Грантер начал примерно осознавать всю кошмарность произошедшего. Он святотатец, богохульник! Да Герострат рядом с ним никто! Как он мог осквернить сияющее божество? Никто не знает, до чего накрутил был себя юноша, если бы в какой-то момент Анжольрас не уменьшил расстояние между ними до пары сантиметров. - Я не умею целоваться и ничего не понимаю в романтике. Я никогда не праздновал День Святого Валентина. Я не считал отношения чем-то особенно важным. Но может... Ты покажешь мне всю истинную ценность любви? Теперь уже настал черед Грантера удивляться и подыскивать слова. Говорят, что февраль в Париже промозглый и слякотный. Исправить это может только чашка горячего шоколада. И, конечно, любовь.