Он знал, что за ним идут. Он знал, зачем они за ним идут. Он знал, что его некому спасти. Он лишь надеялся, что для борьбы за жизнь ещё не поздно. Дверь комнаты распахнули с такой силой, что старенькая, местами заржавевшая щеколда сорвалась с петель и, вместе с хлипкой деревянной дверкой, в сопровождении оглушительного звона ударилась о стену. В тесную комнату ворвалось несколько крепких деревенских мужиков, каждого из которых он знал поимённо. Чужие руки болезненно сжали предплечья. Они действительно считают, что хилый четырнадцатилетний подросток способен как-либо им противостоять? Его стащили из-за рабочего стола и грубо поволокли на улицу, попутно завязывая рот какой-то тряпкой. Всё что ему оставалось, так это молиться - даже будучи неверующим "человеком науки" - что два крохотных шарика, розового и зелёного цвета, не перепутаются, и, что ещё важнее, не лопнут прямо на его языке. В конце концов, он ведь не собирается так просто сдаться.
И вот, спрашивается, какого черта она вообще в это ввязалась? Сидела бы во дворце и потирала бы свой любимый меч, с тоской наблюдая за тренировкой королевской гвардии с высоты второго этажа башни. Но не-е-ет. Она же лучшая подруга Рапунцель. Как она могла вот так отправить принцессу в путешествие всей её жизни, в сопровождении кучи мужланов сомнительной внешности и тёмным прошлым. Да ещё и с этим жутким типом Юджином, от одного взгляда на которого у фрейлины срабатывает рефлекс и рука сама по себе тянется к мечу. Одним словом - неизбежно. Да и винить во всём этом можно только себя. Кассандру же никто за язык не тянул, когда она рассказывала тогда ещё шатенке о подозрительных камнях, обнаруженных на месте солнечного цветка. Никто её не заставлял отводить туда подругу. В конце концов, никто ведь не просил её, когда ситуация выходила из-под контроля, соглашаться защищать Рапс по дороге, выстроенной теми самыми камнями. И от этого определённо не легче. Но, конечно, фрейлина никогда не признается, что это путешествие самое интересное и захватывающее из всего, что только было в её жизни. Может поворчит на очередное ребячество бывшего бандита, или нарычит на Флинна, когда тот снова затянет свои "увлекательные" истории у костра о его былой воровской жизни, но уж точно не поблагодарит их всех за эти месяцы. Хотя, конкретно сейчас Кэсс готова была проклясть каждого из них до чёрт поймёт какого колена. Именно сейчас, со всех ног убегая от неведомого ей животного, что габаритами своими превышал даже медведя Гризли, она, постоянно цепляясь одеждой за ветки деревьев или запинаясь о торчащие корни, шептала самые грязные ругательства, какие только могла вообразить. Предплечье, до которого зверь всё же успел дотянутся и на котором теперь расположились свежие кровоточащие следы от острых когтей, жгло, заставляя жмуриться и прижимать здоровую ладонь к ранам. Но, опять же, её ведь никто не заставлял стрелой отвлекать это чудище от принцессы, трусливо вжавшейся в какую-то каменную гору, что не позволяла избежать идущей на неё смерти, а после удирать в совершенно неизвестное направление, отводя "мишку" от их временного лагеря. Короче, снова она навлекла на себя неприятностей. Когда дыхание начало сбиваться, а ноги трястись от перегрузки, Кэсс поняла, что это её конец. Выбор лишь в том, стоит ли сопротивляться до последнего, или всё же сдаться. Хотя и то глупо. Как будто дочь Капитана Королевской гвардии позволит кому-то её убить и при этом не потерять хотя бы свой глазик. А лучше лапу. Или голову. Фрейлина уже начала обдумывать план своей предсмертной атаки, когда неожиданно выбежала из леса на просторное каменное поле, обрывающееся впереди горным хребтом. И у неё появилась идея, стоило заметить в почти вертикальном горном склоне завал из камней. Причём такой завал, какой сооружают люди, прикрывая ненужные пещеры. И если она угадала, то шанс есть! Вдохновляясь мыслями о спасении, Кассандра рванула к завалу, не скрывая при этом самоуверенной ухмылки. Она не сбавляла скорости, даже когда до цели оставалась всего-навсего пара метров, и лишь её вытянутая рука коснулась камня, отточенным на отцовских тренировках движением, девушка за мгновение до удара сменила направление бега и отскочила от неповоротливого монстра, в отличии от неё врезавшегося в каменный завал словно бык на корриде. Не смотря, однако, на столь нехилое лобовое столкновение с горой, от которого гигантские валуны разлетелись вдребезги, действительно открывая вход в небольшую пещерку, "мишка", встряхнув головой, быстро оклемался и, ещё более разозленный, двинулся на брюнетку. Она же, уже со счастливой улыбкой победителя, ловко обошла нападающего и нырнула в темноту пещеры, скрываясь от монстра, слишком громоздкого для этого узкого прохода. Правда, в пылу погони она и не заметила бумажных амулетов, облепливающих камни завала и сдерживающих "зло".***
Его голубые глаза завязали темно-синей тканью, точно такой же, какой завязали и рот. Свободная накидка, сделанная из той же материи, холодила кожу, почти обжигая веснушчатые руки. В родной бирюзовой рубашке, несомненно, было спокойней, но отсутствие привычного фартука беспокоило. Они даже сняли его перчатки, связывая кисти худых рук прочной верёвкой. Как бы он не успокаивал себя, старательно останавливая мысли от беспорядочного копошения в голове, страх наполнял всё его естество, заставляя тело трястись. Но широкая ладонь, легшая на маленькое плечо, отрезвила лучше пощечины. Парень неуверенно приподнял голову, предполагая в уме, где должно находиться лицо отца. Сейчас всё зависит от него. Подросток, продолжая подрагивать, сквозь плотную повязку смотрит на единственного родного человека с болью и ужасом, всей душой надеясь, что тот его поймёт. И он, к удивлению, понял. Мужчина трясущимися руками слегка ослабляет ткань, затыкающую его сыну рот, и шепчет что-то то ли сожалеющее, то ли успокаивающее. Из-за напряжения, звенящего в воздухе, и не разберёшь. Парень в ответ же говорит лишь одно, и прося прощения, и прощаясь одновременно: - Я люблю тебя.
В пещере прохладно, но разгоряченному от долгого бега телу только лучше. Пройдя немного вглубь, чтобы окончательно скрыться от преследователя, Кассандра обессиленно рухнула на пол, наслаждаясь холодом камней. Её мышцы продолжали подрагивать, а глубокие порезы успели пропитать весь её длинный рукав алой жидкостью, которой, между прочим, место внутри, а не снаружи. Мысленно девушка уже решала, стоит ли обследовать пещеру на наличие другого выхода, или же подождать, когда той махине снаружи наскучит ждать и он уйдёт куда подальше. И она бы, ощущая невероятную усталость во всем теле, наверное, остановилась на втором варианте, если бы не странный звук. *Тук-тук* Кэсс резко сменила лежачее положение на сидячее и оглянулась. Однако кроме серых камней и полумрака она ничего не увидела. Быть может где-то вода капает? Хотя звук больше походит на... *Тук-тук* Девушка мгновенно вскочила на ноги, по привычке вынимая меч из ножен на поясе. Она, конечно, не левша, но выбирать не приходится. Это без сомнений был звук дерева, которым стучат по камню. Но проблема в том, что из-за эха распознать местоположение источника звука очень проблематично. Фрейлина настороженно осматривалась, примечая любую тень, пока её взгляд не наткнулся на... *Тук-тук* Буквально в паре метром от неё стоял человек, одетый в накидку цвета ночного неба, похожую чем-то на одеяния монахов. Широкие рукава, из-под которых виднелись разве что обоженные длинные пальцы, и подол в пол, скрывающий ноги, по краям были отделаны серебряной вышивкой, отчего-то частично опаленной и неразборчивой. Такая же вышивка была и по краям капюшона, накинутого на голову незнакомца. Из-под него виднелось бледное молодое лицо, по которому беспорядочно разбросаны веснушки, голубые глаза, смотрящие на фрейлину со спокойствием и какой-то болью, и чёрные волосы, в которых затерялась удивительно голубая прядь. На вид ему не было и шестнадцати. Незнакомец плавно отвернулся, при этом открывая обзор на странный знак луны, вышитый на спине одеяния, и, слегка опираясь на деревянную, во весь его рост, палку, что он держал в левой руке, медленно пошел в глубь пещеры. Девушка же с недоумением и опаской продолжала стоять на месте, теряясь в сомнениях. Ей показалось, или это действительно было приглашением? В таком случае стоило помедлить. С одной стороны он не выглядит опасным, ну или хотя бы сильнее её самой, однако фрейлина сейчас далеко не в лучшей форме, а если он её ещё заведёт в какую-нибудь западню, то пиши пропало. Так что следовать за ним она не спешила. Из-за этого парень, пройдя пару шагов, оглянулся и с немым вопросом уставился на свою гостью. После чего ещё пару раз стукнул тростью по полу, словно приманивая испуганного щенка к ноге, и слегка наклонил голову вбок. "Он немой что ли?" - мелькнула мысль в голове раздраженной Кэсс. Не хватало ей ещё и на какого-нибудь изолированного психа здесь наткнуться. И без того проблем предостаточно. Голубоглазый заметил упорное неповиновение со стороны гостьи, при этом проигнорировав нахмуренное и, определённо, притягивающее своей аккуратностью лицо. Он спокойно подошёл к девушке с забавными кудряшками, скачущими при малейшем движении, и, невесомо обойдя выставленный меч, мирно схватил брюнетку за здоровое предплечье. Кассандра от такого неожиданного и совершенно беззвучного действия слегка дёрнулась, но продолжать сопротивление почему-то не стала. Незнакомец успокаивающе ей улыбнулся, внушая столь теплым взглядом непривычное доверие, и, не прерывая зрительного контакта ни на секунду, мягко потянул девушку в темную глубь пещеры. И, не будь фрейлина знакома с Рапунцель, то искренне бы не поверила в существование подобного этому пареньку человека. Скорее сравнила бы его с сиренами из древней мифологии, которые своими сладкими речами затаскивают бедных моряков в морские пучины. Однако с принцессой она знакома так же, как и с её невероятным даром убеждения, до чертиков похожим на то, что сейчас с ней делал незнакомец. Никогда девушка не думала, что во всём мире встретит такого же тёплого и добродушного человека, способного подружиться даже с бревном, как её лучшая подруга. Но это их приключение в который раз удивляет брюнетку. Мысли поплыли в другое русло, как только её сопровождающий наконец оторвал свой взгляд от мутно-зелёных зрачков и, отпустив её руку, неожиданно быстро устремился вперёд. Кассандра пару секунд отходила от этого странного наваждения, про себя отмечая опасность его проницательных глаз, а после застыла на месте, с восхищением рассматривая пространство, в которое оказалась приведена. Часть пещеры, куда завёл её загадочный молодой "волшебник", словно сошла со страниц сказок, повествующих о феях, колдунах и тайных уголках мира, срытых от посторонних глаз. Своды пещеры искрились и переливались вкраплениями разнообразных драгоценных и полудрагоценных камней и минералов, любых насыщенных цветов и размеров. Их освещали яркие лучи солнца, разрезающие пространство и проникающие из небольших скважин в потолке. Именно благодаря этим немногим тонким лучикам трава, разросшаяся здесь из-за наличия земли, сияла изумрудным светом, а небольшая горная речка, бурно пробегающая здесь же, выглядела живой и до невозможности голубой. Почему-то в столь чудесном месте темноволосый паренёк, с необъяснимого цвета прядью и в, каком-то смысле, загадочной накидке, выглядит поразительно к месту, совершенно не выбиваясь из общей таинственно-волшебной картины. Словно так и должно быть. Словно он часть этого тайного мира. Ещё немного понаблюдав за тем, как незнакомец копается в насыщенно зелёном покрывале, при этом придирчиво сортируя какие-то травы, Кэсс всё же сдвинулась с места, нарушая своеобразный покой данного места. Стоило ей подойти к голубоглазому, как тот легко встал и протянул ей один из собранных им цветочков, остальные бережно прижимая к груди. "Подарок" выглядел как полузакрытый бутон нежно розовой фиалки, на удивление большой и пышной. - Ох, это мне? - Кэсс с по-доброму ехидной улыбкой взглянула на стоящего перед ней мальчика. - Как романтично. Прости, но, боюсь, я не готова к такому серьёзному шагу. Между нами все так быстро развивается. Молодой "волшебник" на подобную шутку лишь удивленно раскрыл глаза, после чего нахмурил брови и натянул на бледноватое лицо саркастичную ухмылку. Он никогда не подарил бы ей цветов. Он положил букетик трав на землю, тем самым освободив правую руку, и небрежно оторвал от "фиалки" все лепестки одним резким движением. Ведь ни один цветок не достоин столь прекрасной девушки. - Оу. - удивленно выдохнула она, немного растерявшаяся от такой реакции. - Прости, я же не серьезно... Но парень не обратил внимания на её слова, с сосредоточенным выражением на лице растирая розовые лепестки в руках и доводя их до состояния кашицы. Закончив с этим, он выразительно уставился на окровавленный и разорванный рукав девушки, на что та, наконец убрав меч в ножны, начала его поднимать. Однако незнакомец покачал головой, после чего качнул ей в сторону, тем самым призывая и вовсе рукав оторвать. Кассандра печально вздохнула, но повиновалась. Стоило брюнетке отбросить влажную тряпку на траву, как голубоглазый подошёл ещё ближе и начал наносить цветочную кашицу на до сих пор кровоточащую рану. Кэсс слегка скривилась, когда его холодные руки начали касаться разорванной кожи, но она на удивление быстро привыкла к этому ощущению и вновь остановила свой взгляд на ужасных ожогах, которыми был покрыт буквально каждый сантиметр его ладоней. Она бы, наверное, даже спросила его о них, но девушка довольно ясно понимала насколько это было бы нетактично и грубо с её стороны, а потому, как только парень закончил и, подняв из своего букетика широкий лист, приложил его к ране, брюнетка с улыбкой произнесла: - Спасибо. Голубоглазый поднял голову и, слегка покраснев, улыбнулся в ответ. После он кивнул в сторону стены и Кассандра, не найдя в себе ни сил ни желания как-либо ему перечить, направилась в сторону и присела, облокотившись спиной о твёрдую и неровную поверхность. Она смотрела на то, как он моет руки и её оторванный рукав в сильном и наверняка холодном течении реки, при этом не прекращая улыбаться и смущённо краснеть. А она в это время сидит и беспокоится о нем и о его руках. Обморозит же, дурачок. Он возвращается, отложив мокрую ткань на чистую траву, и садится рядом. После начинает производить какие-то хитрые манипуляции над разными цветочками и ягодками, постепенно превращая их в неоднородную массу грязно-зелёного цвета. А Кассандре остается лишь следить за ним и его уверенными движениями. Определённо необычный парень. Он снимает с её руки лист и перевязывает рану её же рукавом, заранее смазанным "целебной мазью". И столь забытое им тепло, исходящее от девушки, сводит с ума. А после наступает совершенное спокойствие. Руку нещадно жжет, но почему-то она перестает обращать на это внимание, стоит только незнакомцу положить свою голову на её плечо. На какое-то мгновение в голове мелькают мысли немедленно сбросить его и в очередной раз на корню пресечь чью-либо попытку нарушить её личное пространство, как она обычно это делает. А то, не дай Бог, ещё и сблизится с кем-нибудь. Но, по совершенно неизвестной самой фрейлине причине, она уверенна, что если сделает это со столь милым и хрупким ребёнком, то в одночасье станет самым отвратительным и бессердечным существом на свете. Ну, собственно, тем, которым всё её считают. А ещё она никак не могла отделаться от чувства, словно после подобного поступка необычный мальчик просто исчезнет. Безвозвратно испарится из её жизни и больше никогда не появится. И эти мысли наводили на неё необъяснимую печаль. Да ладно, она ведь не могла за пару жалких минут привязаться к совершенно постороннему человеку. Верно?... - Так... И давно ты здесь? - прерывая ход собственных взбесившихся мыслей, спрашивает Кассандра. Голубоглазый безмолвно поднимает на неё взгляд и, вновь заглядывая прямо в душу, оставляет ответом неясный удушающий осадок боли на "каменном" сердце фрейлины. Незнакомец возвращается к созерцанию бурного течения реки, а Кассандра с ужасом осознает, что этот мир безнадежно утерян, если в нем существуют дети со столь разочарованным и взрослым взглядом. Дети, что уже утратили свою наивность и на себе испытали ужасы той жизни, в которой ты можешь страдать долгие годы, или утратить всё что имел в одно мгновенье. - Могу я хоть твое имя узнать? - тихо просит девушка. Мальчик неуверенно поджимает бледные губы, явно сомневаясь в дальнейших действиях. А что, если ей уже рассказали? Что если она уже знает? Нет. Не может быть, да и откуда. О нем уже давно забыли, а трагичная судьба его семьи наверняка уже стерлась из истории. Словно ничего не произошло. Словно их никогда и не было... - Вэриан. Его тихий и хриплый голос раздается в помещении эхом. И, может фрейлина просто сходит с ума, но есть в нем что-то неестественное. Неправильное. Неживое. - Тогда будем знакомы. - стараясь скрыть легкую пелену страха, вызванную его голосом, непреднамеренно громко отзывается она. - Кассандра. Паренёк кивает, пугливо зарывая свой взгляд в зелёной траве. Он должен был молчать. А сердце Кэсс болезненно сжимается, стоит ей увидеть как его худое тело сжимается от страха, что она сейчас же уйдет. Именно сейчас он кажется ей таким одиноким, печальным и напуганным, что фрейлина сама готова прижать это маленькое потерянное существо к себе и никогда не отпускать. Странно, но именно это и кажется ей самым верным выходом сейчас. Она ни с кем ещё не желала быть столь мягкой. - Не бойся. - её голос впервые не звенит, как скрещенные в бою мечи, а наоборот, нежно застилает его мысли, как теплое пуховое одеяло. - Я не причиню тебе зла. Он всегда хотел это услышать. Она желает лишь угомонить его дрожь. - Знаешь, - непроизвольно Кэсс переходит на шепот, - я довольно сильная. - прикрывает глаза, ощущая, что всё говорит правильно. - Так что могу***
К вечеру Кассандра вышла из леса к маленькой деревеньке, в которой её уже ожидала лучшая подруга с красными от слез глазами и парой свистящих от радости бандитов за спиной. Но стоило брюнетке ответить на радостные объятия Рапунцель столь панически крепко, принцесса почувствовала, что что-то явно не так. Блондинка отпрянула от подруги и проникновенно, так, как умела только она, заглянула фрейлине в глаза, а после перевела взгляд на раненную руку. - Это от того "мишки", да? - с пониманием и участием произнесла она. - Что с тобой произошло? Кэсс прерывисто вдохнула и, погладив перевязанное предплечье здоровой рукой, с непривычной неуверенностью рассказала: - Я сбежала от него, скрывшись в пещере. А там, - она на мгновенье запнулась. - Встретила мальчика, который обработал мне рану. - Мальчика? - переспросил пожилой голос. Фрейлина обернулась к низкой старушке, чьи седые волосы были собранны в ровный пучок. Она была сгорбленна и опиралась на небрежно сделанную деревянную трость, на головке которой был вырезан знакомый символ луны. - Да, - неожиданно севшим голосом отозвалась девушка. - Его звали***
- Много лет назад, недалеко от этого места находилась деревня, ныне называемая "Старой Короной". Главой в ней был обычный мужчина, у которого был вовсе необычный сын. Во времена, когда простуду лечили прожиганием кожи на лбу, а боль в горле устраняли улитками, этот гениальный мальчик создавал новые химические элементы, кислоты, противоядия и даже паровые механизмы.Он не любил темноту, а потому прямо под потолком собственной комнаты развесил с десяток разноцветных колб, привязанных друг к другу верёвочной, и каждый раз, когда солнце заходило за горизонт, встряхнув их, засыпал под мягкое свечение сложных растворов и убаюкивающее, мерное жужжание собственноручно сделанного генератора света.
- Никто, даже его собственный отец не понимал его увлечений, видя в этом что-то противоестественное и "магическое". И вот однажды, когда деревню поразила страшная эпидемия, напуганные люди приняли решение, обвинив в этом молодого алхимика и прозвав того "колдуном".Они решили его сжечь.
Пламя уже обхватило его ноги, поедая клетку за клеткой и стремительно пробираясь к заветным костям. Тёмно-синяя накидка, надетая на него с целью сдержать "магию" и не позволить ему сбежать, свободно колыхалась от порывов ветра и дыма, лишь слегка обгорая по краям подола. Удивительно, что обнаружив прекрасный цветок, из стеблей и лепестков которого возможно создать огнеупорную ткань, они решили применять её именно как волшебную защиту, при казни "магов". Хотя, стоит признать, данная накидка идеальна для этого, учитывая её плотность и полную свободность, что не создаёт препятствий огню. Наверное, он бы даже похлопал. Перед глазами темнота, ведь они боятся его "проклинающего" взгляда. Рот так и остался перевязанным, ведь они боятся его "заклятий". Руки связанны за спиной, обвивая огромный деревянный столб. Он хотел бы остановить свои слезы, но это было невозможно. Он хотел бы закричать что есть силы, но он не мог так рисковать. Неимоверных усилий стоило одно лишь сдерживание дрожи в зубах, из-за чего приходилось смыкать их так, что, казалось, они в любой момент раскрошатся. Разум волнами захлестывала боль. Адская, затмевающая мысли так же, как густой и едкий дым затмевал солнце, смешиваясь с тучами и погружая роковой день во мрак. Сквозь эти волны, накатывающие на его сознание с каждым мгновением всё с большей силой и стремительностью, он пытается выловить лишь одну единственную, ту, что станет его путем к спасению.
- Но казнь была прервана. В момент, когда пламя сожгло верёвки, связывающие его руки, изо рта его, оказавшегося слабо перевязанным, выпал маленький розовый шарик, что взорвался столь же розовой липкой субстанцией, потушившей огонь и накрывшей пару наблюдателей, стоявших ближе всех. Не успели деревенские люди опомниться, как второй зелёный шарик растворил химический элемент и освободил заключенного, что поспешил скрыться.Обоженные и почти отмершие ноги плохо слушались, но он знал, что от этого зависит его жизнь и оттого просто не мог позволить себе остановиться. Сорвав повязки со своих глаз и рта, мальчик, вновь болезненно упав на землю, схватил первую попавшуюся длинную палку, что валялась на чьём-то дворе, и изо всех сил помчался в лес, с ужасом улавливая грубые крики преследователей.
- Мальчик смог скрыться в пещере, которую когда-то нашел и изучил, но как позже выяснилось, это его не спасло. Деревенские люди обшарили все проходы и спустя два дня нашли бездыханное тело на тайной поляне. Вероятно, он погиб от болевого шока, или же от отравления дымом - никто не может сказать этого с полной уверенностью. Его отец настоял на том, что бы его сына похоронили как человека, но люди отказались пускать этого "демона" на свое кладбище, и закопали его прямо на той же поляне в пещере. Без гроба. Без надгробной плиты. А после они завалили вход в каменный лабиринт, навесив на него множество амулетов - боялись, что неупокоенный дух "колдуна" обратит свою ярость на их деревню. Однако, в итоге та болезнь всё же скосила всех жителей, не успевших сбежать с адской земли. Но что ещё печальней, так это то, что в лаборатории мальчика впоследствии нашли почти законченное противоядие... Старушка вздохнула и попросила у внучки воды. Та суетливо выбежала из комнаты, а глава поселения продолжила. - Моя бабушка тогда жила в Старой Короне и была совсем маленькой, но даже так она на всю жизнь запомнила имя мальчика, что боролся за свою жизнь до самого конца... - Вэриан. - закончила Кассандра, когда голос бабушки предательски дрогнул. Принцесса, тронутая столь душераздирающей историей, сидела рядом со слезами в ярко зелёных глазах и прижималась к своему возлюбленному, ища поддержки. А её фрейлина отстраненно смотрела в пол, перебирая и сопоставляя в голове все кусочки картины. "...могу защитить тебя..." Вот почему он так отреагировал... Потому что даже его собственный отец ничего не сделал. Брюнетка резко встала и выбежала из дома старины деревни. Уже совершенно стемнело, однако Кэсс не сомневалась, что сможет найти ту пещеру в глухом лесу во тьме ночи. Блондинка хотела было бросится следом, но пожилая женщина остановила её, многозначительно заглядывая в глаза. Тем временем фрейлина уже во всю уклонялась от веток и корней, почему-то следуя за звездами на небе. Она понимала, что вытворяет нечто совершенно необъяснимое, когда восстанавливала дыхание, стоя у знакомого отверстия в каменной скале. Со стороны люди назвали бы её сумасшедшей, ведь кто будет в свои двадцать три года так яростно желать встречи, объятия или хотя бы простой улыбки от погибшего много десятков лет назад четырнадцатилетнего мальчика? Верно, лишь безвозвратно влюбленная девушка. - Вэриан! - крикнула она в чернеющую глубь пещеры, осознавая, что зовет его по имени впервые. И что это чертовски приятно. - Я уезжаю! Далеко и, вероятно, ужасно надолго. Но, слышишь, я вернусь за тобой! Она перевела дыхание, тщетно пытаясь разглядеть во мраке невысокий силуэт. - Найду способ, и... И заберу тебя с собой! Так что... Только попробуй не появиться тогда! Девушка ещё пару секунд стоит на месте, после чего, сделав тихий выдох, уходит восвояси.И ведь она и представить не могла, сколь счастливым его сделали столь несбыточно прекрасные слова.