Заколоченное пристанище души

***

      Забавно. Мягкие стены, словно лапки котика, вдавливаются и возвращаются в исходное положение. Туда и обратно. Пружинят, когда я убираю пальцы с белой ткани, под которой напихано несколько слоев мягкого материала. Я уже сам, как мягкий материал, лепи, что хочется, приму любую форму. Не пластилин, нет, который все-таки имеет свойство принимать жесткие формы, а именно мягкий поролон, невесомый и поддающийся. Правильно говорят, что человек способен приспособится к чему угодно. Раньше я сомневался в своем инстинкте самосохранения, думал, что его нет, как и думал о том, что у меня есть свои принципы. Нет. Их нет. Они ломаются, исчезают как лед, который обдают жарким дыханием. Твердость уходит, а на ее место приходит текучая жидкость. Я такой же. Как вода, которая не знает в какое направление ей течь, потому что течение просто напросто отсутствует. В моей жизни теперь тоже все отсутствует. А присутствовало оно ли? Я не знаю. Стал забывать. В таком месте теряется связь с реальностью. Нет никакой нити повествования, есть лишь белые мягкие стены и белая мягкая кровать. Абсолютная чистота. Я уже решил поддаться примеру этого цвета, что окружает меня повсюду, начать все с чистого листа. Но убедить себя в чем-то намного труднее, чем действительно поверить в это. Я не верю. Ни в себя, ни в кого-либо еще. Я совсем потерялся на этом празднике жизни. Так забавно. Если уткнуться головой в стену, ты как будто бы на подушке, вот только стоишь при этом. Еще волосы, что неровными прядями касаются шершавой поверхности, так резко контрастируют с этой белоснежной белизной. Мои темные волосы единственное яркое пятно средь белого цвета. Уверен, что даже моя кожа уже должна сливаться со всей комнатой. Наверное, скоро и я растворюсь в ней полностью, стану частью этих безмолвных стен.       Опускаю голову и смотрю на свое запястье, крутя руку в разные стороны. Возможно, именно такой оттенок называют аристократичным. Только вот тонкая кожа теперь совсем не скрывает синих лент вен, что как карта рек раскинулась по всему моему телу. Шорох. Он пришел. Да, он всегда приходит. Всегда угадывает те моменты, когда отметка моего сознания приближает к критическому уровню, близкому к сумасшествию. Может, это и есть связь истинных? Односторонняя правда связь, в его сторону она не работает. Хотя, что может случиться с таким могущественным альфой? — Что такое, Чонгук? , — бархатный голос раздается над моим ухом, одновременно с этим я могу ощутить обвившие мою талию руки. Сильные руки. Как и сильные длинные пальцы, что по традиции впиваются в мои бока, оставляя после себя разноцветные пятна. Закрываю глаза, и выпрямляю голову, поворачивая ее в сторону, теперь щекой чувствуя всю прелесть набитых поролоном стен. И в букет ощущений добавляется давление на собственное тело. Тоже одна из его любимых привычек. Как будто хочется полностью слиться, раствориться во мне, а я и не сопротивляюсь. — Стена одна большая подушка, — отвечаю я ему, все также не размыкая век, — И я как кот, готов спать на ней, — потершись щекой и упираясь руками в слегка ребристую поверхность закончил я свою мысль. — Можешь поспать на мне, я ведь лучше, чем так полюбившаяся тебе стена, — произнес Тэхён, в только ему свойской манере, слегка растягивая слова, добавляя в них игривых нот, что как огоньки от костра могли обжечь, если заставить пламя полыхать сильнее. Но мне это было не нужно. Обжигался я достаточно, чтобы понять, что огонь просочиться всюду, от него не скрыться и не спастись, особенно, если путей отступления у тебя нет. А у меня их не было. Ни окон, ни дверей. Идеальный уголок затворника, которым не по своей воле являлся я. Впрочем, это уже не важно. Ничего не важно. — С тобой невозможно выспаться, — пробормотал я, ногтями скребя по шероховатому материалу. Неприятно. Прижимающееся сзади тело вызывало намного больше симпатии. Верно. Все познается в сравнении. — Звучит, как упрек, — горячее дыхание прошлось по моей чувствительной шее, и это действие заставило меня приоткрыть глаза. Упрек, значит? Повелитель не доволен? Я могу исправить его настрой. Я ведь могу все исправить. Играть с ним так весело. Выгибаю спину, изящно запрокинув голову на плечо своего альфы, тем самым трясь о его пах, и накрывая его руки своими, подушечками пальцев поглаживая приятную на ощупь кожу пальцев. -Тсс, — шепчу я, — Кот хочет потереться о своего хозяина, — соблазнительно произношу, сразу получая реакцию от Тэ, который в буквальном смысле вдавил меня в мягкую стену, тем самым прижавшись ко мне максимально близко, что я мог ощутить каждый рельеф его тела. — А кот готов, не только потереться, но и ублажить своего хозяина? , — тихим, но властным голосом спрашивает мой истинный, поглаживая своими музыкальными пальцами мои бока, но я даже сквозь тонкую ткань белой, балахоном висящей на мне кофты, чувствую дрожь от этих еле уловимых махинаций. И мне их мало. Хочется вперед назад. Что я и делаю, начиная тереться о стену и Тэхёна одновременно, одинаковые статуи на самом деле. Я был бы не против, если бы он покачался в такт моим движениям, при этом сильно вжимая в чертову стенку. — Это уже не кот, а наложник. Не путай, — мурлыкающим голосом проговариваю я, поворачивая голову и кусая не скрытый под черной рубашкой участок кожи на шее альфы. Да, подействовало. Прижался своим пахом к моему заду, усиливая хватку на моей талии. — Развратный котенок, — протянул Тэхён.  — Хочешь играться? , — делая толчок бедрами, задает вопрос, отчего моя фантазия переходит в активную позицию, — Надеюсь, ты сможешь меня развлечь. Ты ведь всегда можешь, даже сам зачастую этого хочешь, развлекаешь нас обоих. — Очень хочу, — шепчу я, чувствуя как альфа разворачивает меня, отчего я оказываюсь вблизи его красивого лица с заостренными чертами. Я, действительно, выгляжу как котенок по сравнению со своим альфой. Таким милым и простодушным. В противоположность властному и надменному Тэхёну. Вот что-то все равно меня тянет к нему, если не принимать во внимание мое сошедшее с ума сознание. Оно потянется к кому угодно, кто хоть как-то раскрасит слившиеся дни в один длинный и тягучий. — Тебе нравится хурма? , — задал неожиданный вопрос Ким, что заставило меня нахмуриться, но дать положительный ответ кивком головы, — Прекрасно. Я хотел угостить тебя, — растянув губы в едкую усмешку, произнес он, отпуская меня и отходя в центр белой комнаты, — Иди сюда, — указывая кивком головы на место впереди себя, отдал приказ Тэ, которому я не задумываясь, подчинился.       На самом деле я стал делать все не задумываясь, то импровизируя, то просто выполняя механические действия. Разум как будто уже махнул на меня рукой, уходя в далекое путешествие, не попрощавшись напоследок, забирая с собой и силу воли и способность трезво мыслить. Я как кукла на ниточках, но при этом нити стали исчезать, становится прозрачными и еле заметными вместе и с моими мыслями побега, вместо этого упрочнилось чувство зависимости. Нити. Забавно. Прямо между мной и Тэхёном появилась тонкая нить, разделяя нас. А внизу этой тонкой проволоки появились небольшие плоды хурмы, что были подвешены на таких же трудно различимых нитях. — Совместим приятное с полезным, — щуря свои проницательные карие глаза, произнес альфа, заправляя одну прядь волос за ухо, обнажая проколотое ухо, в мочке и хряще которого блестело серебро гвоздиков, — Становись на колени, — тянет он, дожидаясь пока я исполню его желание. А, что мне остается делать. Балом правит он. Интригует, так почему бы не рискнуть? Рычаг инстинкта самосохранения у меня давно включается и выключается по своей воле, а интуиция и чувство опасности так вообще вечно теперь похоронено. Поэтому, не колеблясь, опускаюсь на колени, отчего плоды крупной ягоды оказываются прямо напротив моего лица. — Не хочешь отточить свое мастерство? , — смотря сверху вниз на меня, произносит Ким, — Ты ведь хотел перешагивать свои собственные допустимые границы. Так давай начнем с малого. — А почему не банан? , — улыбнулся я своему истинному, дав понять, что понял весь смысл игры с хурмой. — Мужское удовольствие, как ты знаешь, состоит не только в заглатывании члена, — насмешливо произнес альфа, а я не мог отвести от него взгляда. Почему меня это так заводит? Эти слова, это тембр, эти черты лица, это в меру накаченное тело, что является абсолютной противоположностью моему тонкому и хрупкому. — С каждым твоим приходом я узнаю все больше и больше, — внимательно смотря на него, отвечаю я Тэ, который подошел ко мне ближе, теперь находясь достаточно близко, что я мог спокойно дотянуться до него рукой. — Тогда продолжим урок. Давай же полижи их, — снисходительно мне улыбаясь, проговаривает альфа, а меня начинает колотить предвкушающая дрожь.        Я совсем слетел с катушек и не пытаюсь этого отрицать. Но проблема даже не в этом. Приняв свою развратную суть, я смог принять и тот факт, что теоретически мне не важно, кто со мной в постели. Тэхён или кто-то будет вместо него. Хотя это только теоретически, возможности попробовать не выпало. Может я и ошибаюсь, но что-то подсказывает мне, что Ким сам же пробудил во мне легкомысленные замашки шлюхи. Но это все знать ему, естественно не нужно. Ведь он такой собственник. Уверен, он действительно может убить меня только за мысли о том, что я в теории думаю, как это будет лечь под кого-то кроме него. А ведь Тэхён и правда меня любит. Своей извращенной и порочной любовью, жертвой которой я оказался. Мне кажется, что я и сам заразился его сумасшествием, вот только между нашим сумасшествием разительные отличия. Я просто сошел с ума, а он же сошел с ума по мне.       Даже сейчас в его глазах можно различить еле заметный маниакальный блеск. Вот только для меня всегда оставалось загадкой любит он меня как кого? Как его истинную омегу или просто как шлюху, которой можно воспользоваться в любой момент. Плевать. Хочу, чтобы сознание умолкло, заткнулось, и я мог насладиться тишиной, а Тэ сможет выбить из меня все эти с ума сводящие размышления. Главное, заставить его быть по жестче. Я уже научился подстраиваться под него и в какой-то степени манипулировать.       Вот и сейчас приближаюсь в висящей хурме перед моим носом и, приоткрыв ротик, начинаю облизывать гладкую кожуру ягоды. Иногда присасываясь к безвкусной кожице и отпуская ее с пошлым хлюпом. Провожу языком по ягоде вновь и прикрываю глаза, увлеченно порхаю язычком по уже скользкой кожуре. Затем опять втягиваю и отпускаю, втягиваю и отпускаю. В какой-то момент отстраняюсь и, облизывая влажные губы от собственной слюны, смотрю на Тэ, который с явным удовольствием наблюдал за развернувшимся перед ним представлением. Хурма просто падает, мельком успеваю заметить полоску яркого огня, пробежавшего, словно электрический разряд по проводам, опаляя каждую нить тонкой проволоки. — Я ревную тебя к чертовой хурме, как смешно, — подходит ко мне Тэхён, хриплым голосом комментируя ситуацию, он кладет большой палец своей руки мне на губы, а я приоткрываю их, позволив ему почувствовать влагу внутри, — Твои губы должны быть только на мне, — произносит он, и хватает меня за руку, заставляя тем самым встать.       Резкое движение и вот я уже прижат к мягкой белой поверхности стены, а точнее вжат в нее. Хватаюсь руками за сильные плечи альфы, опираясь на них, и вместе с тем закидываю свои ноги ему на талию, и он тут же подхватывает меня за бедра, беря мой небольшой вес на себя. То как он предугадывает мои действия, даже в какой-то степени пугает. Но зато меня абсолютно не пугает и не отталкивает то надменное выражение лица, которое адресуется мне в данный момент. Я ведь знаю его. Контролировать все и всех то, что у него получается превосходно и именно с таким выражением лица он любит это делать. Черт, да если бы я прожил тысячу лет, я бы вообще, наверное, имел точно такой же взгляд, надменный, но в то же время насмешливый… — О чем ты задумался? , — спрашивает Ким, смотря на меня снизу верх, ведь от такой позы я оказался немного выше него, но от этого ничего не изменилось, как он был хозяином положения, так и остался. -Я ни о чем не думаю, — отвечаю на поставленный вопрос, при этом одной рукой зарываясь в мягкие и шелковые волосы альфы. — Врешь, — тут же произносит он, — Думаешь. И много думаешь, — с раздраженными нотами в голосе, будто злясь, продолжает Тэхён, — Я не могу проникнуть в твои мысли. Но уверен, что там полный хаос, — прижимая меня сильнее к себе говорит он, и сжимает мои бедра, обтянутые в плотную ткань джинсов, — Я не хочу, чтобы ты сошел с ума, Чонгук, но по-другому с тобой не могу, — шепчет истинный, а я лишь зарывшись в его волосы, массирую его затылок, пытаясь отвлечь от порой наплывавших на него приступов раскаяния, — Ты мой. И будешь только со мной, — целуя мою шею, шепчет Тэ, прикрыв карего цвета, как и мои собственные, глаза, — Я не дам тебе окунуться в безумие, мой котенок, — на последней фразе мне хочется дико рассмеяться. Приступ истерического смеха готов накрыть меня с головой, потому что все это и есть сплошное безумие. Невозможно сохранить рассудок и не окунуться в безумие, когда тебя отрезают от всего остального мира и ломают твои принципы, стирая тебя как личность. Вот только достучаться до Тэхёна не вышло. Возможно, никогда и не выйдет. Может, только, когда моя воля будет полностью сломлена, и я как оболочка, тень себя самого не уставлюсь в его глаза своим пустым взглядом, может только тогда он поймет. К черту все. К черту.       Просто впиваюсь в его губы, пытаясь проникнуть в его рот языком сразу, но он мне этого не позволяет и как обычно берет все под свой контроль. Сначала просто терзает мои губы своими, искусно доставляя удовольствие одним только поверхностным прикосновением, затем проникает языком в мой приоткрытый ротик, начиная ласкать меня изнутри. Я готов плавиться в его руках. В какой-то момент он языком скользит вперед назад, имитируя движения секса, параллельно с этим он начинает двигать своими бедрами, создавая ритмичные толчки, будто втрахивая меня в стену. Я могу ощутить как его член, скрытый темными джинсами трется об меня, но даже сквозь преграду одежды я чувствую, как при очередном толчке твердая плоть утыкается во вход в мое тело, прошибая меня диким желанием насадиться на нее. А поцелуй же просто сносит мне крышу еще больше, оставляя покалывание на чувствительных губах. — Трахни меня, — разорвав горячий поцелуй, хрипло шепчу я Тэхёну, дыхание которого тоже стало таким же рваным, как и мое, — Хочу твой член внутрь. — Ты его получишь, детка, — хриплым и очень соблазнительным голосом отвечает альфа на мои развратные реплики, а затем просто несет меня на кровать. А я совсем не против такого поворота событий. Сейчас я готов забыться на любой поверхности. Тэ сам садится на мягкую перину усаживая меня сверху, практически не меняя прежнюю позу, разве что теперь не приходится прикладывать усилий, можно в какой-то мере расслабить напряженные мышцы. Вот только расслаблять их полностью у меня нет никакого желания, хочется, чтобы тело сводило судорогами наслаждения и крышесносящего удовольствия, которое Тэхён искусно умеет дарить. Но ведь и я не промах, у меня был слишком хороший учитель сексуального искусства. Слишком скучно и глупо не пользоваться приобретенными навыками, и такому заносчивому типу, как Ким так и хочется их демонстрировать, ставить его тем самым на место, соревноваться в безумной игре кто сможет первым довести другого до оргазма, но, конечно, у меня никогда не было шансов, но попыток я не оставлял. — Я так по тебе скучал, — шепчу я в проколотое ухо своего старшего близнеца слова, что он всегда так жаждет слышать. Кусаю хрящ уха, языком слегка потеребив серебряный гвоздик серьги, затем возвращаюсь к его губам, невесомо касаясь их. Он тянется за мной, когда я отстраняюсь от него, играясь, что на моих губах, что на его расцветает дьявольская ухмылка, в такие моменты мы становимся абсолютно похожи, отличить копию и оригинал невозможно, ведь мы оба идентичных оригинала. Ему быстро надоедает игра в ловца, поэтому он обхватывает меня за талию и притягивает к себе, фиксируя мое тело на максимально близком расстоянии от себя. Вновь следует обжигающий поцелуй, я не борюсь за лидерство, за ведущую позицию, просто расслабляюсь и позволяю ему подчинять себя.       Он кусает мои губы, иногда оттягивает нижнюю губу, вцепившись в нее зубами, затем начинает ласкать нёбо, сплетает наши языки, гладит мое тело, проникнув своими руками под балахон кофты, кончиками пальцев водит по моему плоскому животу, отчего меня начинает потряхивать. Останавливаю это безумие, разорвав поцелуй, начинаю целовать его шею, откидываю его длинные темные волосы за спину, всасываю нежную кожу под ухом, параллельно расстегивая пуговицы черной дорогой шелковой рубашки, что так восхитительно подчеркивает его накаченное тело. Умудряюсь быстро расправиться с легко поддающимся моим пальцам маленьким золотистым пуговицам, обнажая рельефный торс близнеца, с выделяющимися кубиками пресса, наклоняюсь целую выпирающие ключицы Тэ, отчего удовлетворенно замечаю, как он запрокидывает голову в изящном жесте, при этом издавая еле слышимый стон. Совсем сползаю с его колен, оказываясь на мягком, как и все в этой комнате полу. Истинный с вызовом смотрит на меня, я могу видеть поблескивающие огоньки пламени в его глазах, что завораживают меня. Но я не намерен отвлекаться, закусив нижнюю губу, расстегиваю пуговицу и ширинку его темных джинсов, сразу же приспуская нижнее белье отчего его приличных размеров плоть оказывается перед моим лицом. — Ты ведь хотел мой член, — слишком хриплым, оттого безумно сексуальным голосом произносит Тэхён, — Давай же, — подталкивает он меня к активным действиям, в которых я просто не могу ему отказать. Облизываю влажную головку его плоти, лишь порхая своим языком по крайней плоти, затем опускаюсь ниже и облизываю широким мазком твердый ствол, начиная от основания, и так повторяю свои действия пару раз. А альфа только жадно наблюдает за каждым моим движением, ловит своими потемневшими карими глазами каждую махинацию, что я проделываю с его телом. Мне нравится его реакция, но этого мало. Беру в рот головку, языком внутри продолжая ласкать ее, выпускаю изо рта с хлюпающим звуком, затем вновь погружаю ее в свой рот. Только в этот раз увеличиваю глубину, заглатывая горячий и твердый член наполовину, насколько позволяет мой глотательный рефлекс, и начинаю скользить ртом туда и обратно. Верх вниз. И так вначале не спеша, а затем увеличивая частоту. Наблюдать, за явно получавшим удовольствие Тэхёном, уже не получалось, поэтому я просто закрыл глаза, ловя свой кайф от этого процесса, который доставлял извращенное наслаждение даже мне. Ведь так приятно осознавать, что самый неприступный и могущественный альфа сейчас плавиться от моих прикосновений, сейчас я имею над ним какую-никакую, но власть, которую не имеет над ним никто. И я верю ему. Почему-то верю его словам, убеждающим меня, что он ни с кем не делит постель, кроме меня. — Возьми глубже, — слышу властный голос своего истинного и чувствую, как он запустил свои длинные пальцы в мои темные волосы, хватая их у корней, и я протестующее мычу, когда он оказывает давление на мою голову, заставляя принять его член немного глубже, — Я все контролирую, расслабь горло и заглотни больше, — направляет меня словами Тэ. Но его советы мне абсолютно не помогают, потому что мне кажется, что это мой предел, но он так не думает и просто давит мне на макушку, не давая отстраниться. Я максимально как могу, расслабляю глотку, и ощущаю, как его твердая плоть входит еще глубже, в этот момент я познаю всю прелесть рвотного рефлекса, и именно в это самое время чувствую, как что-то щекочет мою шею, отчего рвать больше не тянет. — Это перо, — комментирует Тэхён, и тянет меня за неровные пряди уже отросших темных волос, отчего я полностью выпускаю его член изо рта и как будто сквозь пелену и звон в ушах смотрю на его красивое усмехающееся лицо. Он пальцами другой руки проводит по моим припухшим и влажным губам и проникает указательным и средним внутрь моего мокрого рта, а я не могу сдержать стона удовольствия, так завел меня этот властный жест. Пару раз он скользит своими длинными пальцами туда и обратно и наконец вытаскивает их, тут же наклоняя мою голову над своей сочащейся смазкой плотью. Я приоткрываю губы и тут же насаживаюсь ртом на нее, слизывая солоноватую жидкость, что выступает на кончике крупной головки, вот только в этот раз чуть больше половины крепкого ствола оказывается погружено в мою глотку. Тэ же водит пером по моей шее, отчего у меня действительно не возникает желания прервать доставлявший некий дискомфорт процесс, но оттого не становившийся мне неприятным. — Попробуй полностью взять в ротик, — произносит мой альфа, и я пытаюсь ему угодить, пропуская горячий член внутрь своего горла, но внутри все резко сжалось от слишком глубокого проникновения, и до моих ушей донесся глубокий стон Тэхёна, который сильнее сжал мои волосы у основания корней. В какой-то момент понимаю, что член альфы полностью оказывается в моем рту, отчего мне пришлось зажмурить свои глаза, на которых немного выступили соленые слезы от столь глубокого проникновения. Я прикоснулся ладонью к его животу, ощущая каменные мышцы пресса под своими подушечками пальцев, и он понял мое намерение отстраниться, отпустил мои волосы, и я сразу же с пошлым хлюпом выпустил горячую и влажную плоть из своего рта, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Но Тэ не позволил мне насладиться в полной мере начавшим проникать в полном объеме кристальный чистый воздух в мои легкие, тут же наклоняясь и целуя меня, абсолютно не брезгуя моими губами, которые секундами назад касались его члена с сочащейся смазкой. Оставив жаркое прикосновение на моих влажных губах, он потянул меня к себе вновь на колени, и я с готовностью оседлал их, слегка прогибаясь в спине, а Тэхён сразу же положил свои ладони и сжал их на моих оттопыренных ягодицах. — Ты восхитителен, — выдыхает мне в губы Ким, теснее прижимая меня к своему телу. — Все только для тебя, — ублажаю его слух я, зная, как ему нравится слышать, что он для меня особенный, проводя параллельно пальцами по горячей коже лица, откидывая его волосы назад, затем опуская руки на его шею, и легкими прикосновениями массируя напряженные мышцы. — И ты все-таки сошел с ума, — смотрит на меня своими проницательными глазами, от которых никуда не скрыться. Сошел с ума. Забавно. — Возможно, — лишь пожимаю плечами я, — А разве ты не этого добивался? , — понимаю, что играю с огнем, спросил я, не отводя взгляда от прищура карих глаз напротив. Жалить его своими словами, надеясь ранить поглубже стало в некотором роде моим развлечением. И как бы он не прикрывался напускным спокойствием или скрытой угрозой, я ведь чувствую, что метко брошенные фразы доходят до его жестокой души, ведь доступ к ней открыл мне он сам. Так почему бы не использовать рычаги давления, слепо тыкая на кнопки с уже давно угаснувшей надеждой. — Добивался твоего осознанного желания быть со мной, — ответил Тэхён, ни на секунду не задумавшись. — А чем я тебя такой неосознанный не устраиваю? , — двинув бедрами вперед, задаю следующий вопрос я, отчего могу ощутить стоявший горячий член альфы сквозь тонкую ткань своей кофты. — Тем, что до твоей души я так и не добрался, — тянет края моей белой кофты вверх, и я поднимаю руки, помогая ему стащить с меня ненужную на данный момент тряпку, — Ты спрятался от меня, — цепочка поцелуев по моей шее, — Но пока меня устраивает довольствоваться твоим телом, что идеально знает, что мне нужно, — шиплю от легкой боли у основании шеи, понимая, что первый засос скоро расцветет на моей бледной коже, что давно не ощущала на себе воздействие солнечных лучей, а ощущала лишь воздействие горячих губ Тэхёна, что и сейчас терзали чувствительную кожу. — Вокруг тебя вертится столько омег, готовые прыгнуть к тебе в постель, уверен, что и прыгали, неужели не нашлось того самого идеального любовника? , — логично спрашиваю я, запрокидывая голову, когда альфа сжимает мою талию, заставляя слегка покачиваться. — Я сам воспитал себе идеального любовника, — ушел от прямого вопроса Тэ, но я и не хотел получать ответ, содержащий, сколько человек укладывал в свою постель истинный. Наверное, собственничество присуще нам обоим, как это ни странно. Но это не важно, ничего не важно, когда эти длинные пальцы проникают под ткань джинсов и касаются входа в мое тело, слегка нажимая на колечко мышц. Черт. Из Тэхёна просто превосходный кукловод, но я ничем не хуже, как мне кажется. Раз уж пошли грязные приемы, то и я могу опуститься до них. Обхватываю пальцами его твердый член, смыкая их в кольцо, и совершаю скользящие движения верх вниз, а альфа в ответ кусает меня за плечо, при этом сильнее оказывая давление на мой вход, но, не впуская свои музыкальные пальцы внутрь моего тела, лишь дразня и распаляя мое желание, что невольно стало выражаться в покачивании бедрами и легком постанывании. — Ну же, — с гортанным стоном вырывается из моих уст, вместе с попыткой насадиться на длинные пальцы ласкающие колечко мышц. — Иди сюда, — покорно повинуюсь Тэхёну, который переворачивает и укладывает меня на мягкую постель, нависая надо мной, и расстегивая мои джинсы, тут же стаскивая их с меня вместе с нижним бельем, отчего я оказываюсь абсолютно обнажен, но меня это никак не смущает.       Я лишь слегка раздвигаю ноги, позволяя близнецу принять удобную позу и накрыть меня своим шикарным телом, которое выглядит очень эстетично без всех этих тряпок. Но сейчас меня вштыривает и от такого вида, особенно от виднеющегося накаченного торса, который наполовину скрывает черная контрастирующая с его светлой кожей рубашка, и от большого размера члена, ставшего влажным от выделяющейся смазки, именно то, что он практически одет, добавляет пикантности ситуации. А его волосы, что свисают с одного плеча, приковывают внимание не меньше, они только подчеркивают его необычную, но безумно привлекательную внешность. Все, что связано с Тэхёном в постели можно назвать безумием. Страстным, горячим и диким. По-другому он просто не умеет, быть нежным не для него. Если трахаться, то жестко, долго, вжимая во все поверхности, до сорванного голоса, до отметин на теле, до подкашивающихся потом ног, чтоб запахом секса пропиталось все и смывать его потом приходилось еще долго. — Такая покорность, — шепчет мне альфа на ушко, и проводит своей ладонью по моему плоскому животу, отчего я невольно развожу ноги чуть больше, пытаясь привлечь Тэхёна к своей проблеме, что стоит также как у него, — Мне кажется, что я видел тебя уже во всех образах… — От смущающейся монашки до развратной шлюхи? , — перебиваю я его, пытаясь привстать и поймать его губы своими, но он не дает мне совершить задуманное, хватая оба моих запястья и пригвождая их к кровати параллельно моей голове. Заводит еще сильнее.       Я, действительно, уже забыл такое понятие как стыд, я даже не стесняюсь показывать, как мне нравится то, что вытворяет со мной он. Ведь я не хочу, чтобы альфа вел себя со мной как с фарфоровой куклой, боясь случайно разбить тонкий фарфор, а затем и порезаться об острые осколки. Я понимаю, что он дает мне то, чего я хочу, вернее сказать — наши желания совпадают. То, что нужно ему в постели — нужно и мне в почти одинаковом количестве. Вот он этот парадокс. Пленник с привилегиями. То, что я ему нужен, что он мной дорожит, стало для меня бесспорным фактом, который я методом проб и ошибок смог осознать. Если я не захочу этой грубости, ее не будет, захочу нежности, он подарит мне ее. Так забавно, что сам повелитель стихий готов угождать мне, пытаясь завоевать мое расположение. И это чувство слишком пьянит, кружит голову похлеще, чем самый крепкий алкоголь.       Возможно Тэхён сам давно уже понял, что быть в полной мере хозяином положения у него уже не получается. Стоит мне только раздобыть острый предмет и приставить к своему горлу, я могу заставить его сделать, что захочется моей душе и, поставить его на колени — это самая малая часть того на какие жертвы он готов пойти ради меня. Может ему однажды это надоест, и он сам избавиться от меня, придумав изощренный способ моего убийства, но я пока не хочу познавать всей прелести загробного мира, поэтому готов бороться за свою жалкую жизнь пусть даже путем раздвинутых ног и гниением собственного «я». — И развратная шлюха в моих фаворитах, — произносит Тэхён, поддаваясь бедрами вперед, отчего его твердый член начинает тереться о мою уже давно колом стоящую плоть, и я не могу не отреагировать на долгожданное прикосновение к требующей внимания части тела. Не могу сдержаться от неподдельного гортанного стона, а брат все продолжает покачивать бедрами вперед назад, создавая трение между нами. Смотрю в его по хищному прищуренные глаза и тут же выгибаю спину из-за того, что Хао сделал резкий толчок вперед, отчего мое тело слегка тряхануло. — Достаточно прелюдий…ммм, — слегка дрожащим голосом говорю я своему истинному, который решил меня, видимо, помучить, изводя долгими ласками. И тут последовала пощечина, заставившая мою голову по инерции повернуть голову вбок. Обожженная кожа щеки вспыхнула жарким огнем, но обиды абсолютно не вызвала. Я ведь сам позволил так с собой обращаться, сам установил планку допустимого поведения со мной, так какие могут быть обиды. — Не смей командовать мной, котенок, — ласковым и мелодичным голосом произнес Тэхён, начав одной рукой поглаживать мое тело, ногтями цепляя один сосок, немного царапнув его, — Здесь на тебе затянут поводок. — Безусловно, — улыбаюсь я ему, и двумя ногами обхватываю его за талию, прижимая ближе к себе, показывая таким образом, что не на одном мне затянут поводок. Но Тэ ведь строптивый зверь, будет сопротивляться до последнего и никогда не примет тот факт, что и сам оказался в чужих сетях. Слишком вольный. — Не играй с огнем, обжечься можно, — шепчет он мне и хватает мое горло своими аристократичными пальцами, несильно сжимая их, но весьма ощутимо для оказания психологического давления на меня. Затем он с легкой ухмылкой, украшавшей его красивое лицо, подносит два своих длинных пальца к моему рту и, немного погладив мою нижнюю губу, отчего я поддался и приоткрыл рот, он тут же проник двумя пальцами в него. Быстро поняв его намек, я стал облизывать фаланги пальцев, покрывая их своей слюной, прикрыв при этом глаза, получая некий кайф от этого действия, которое продлилось совсем не долго. Тэ вытащил пальцы и, обворожительно улыбнулся мне, убирая наконец-то душащую меня руку от моей тонкой шеи. — Переворачивайся и опирайся на колени, — как приказ звучит от него и я без колебаний повинуюсь, потому что не вижу смысла играть в невинную омежку.       Приняв указанную позу, я тут же почувствовал руку на своей талии, что пододвинула меня немного назад, видимо, для удобства, и так я оказался стоящим на коленях практически в выпрямленном положении. Мой истинный решил все-таки не медлить и стал водить влажными пальцами по входу в мое тело, немного надавливая и тут же убирая их. Затем последовал ощутимый укус в плечо, и сразу же проникновение двух пальцев внутрь моего тела, видимо, на всю длину. Тихонько простонав от контраста разных ощущений, я откинул голову назад, почти кладя голову на плечо Тэхёна. А он же стал двигать своими пальцами внутри меня, создавая ритмичные толчки, что отдавались жгучим жаром внизу моего живота и такой же жгучей пульсацией в моем члене, прикосновений к которому очень не хватало, но лучше потерпеть и дождаться острого удовольствия, что всегда следует после долгого растягивания наслаждения. А Тэхён все продолжал трахать меня пальцами, попеременно то кусая, то целуя шею, плечи, иногда сильно всасывая тонкую кожу, оставляя после этого багровые засосы, что довольно-таки быстро потом сойдут с моего тела. — Тэ… Хочу тебя, — произношу я вместе со стоном, рвано дыша и судорожно дрожа, когда альфа другой рукой играется с моими сосками, сжимая и пощипывая их, что доставляет мне удовольствие, отчего я начинаю более заметно двигать бедрами в такт двигающимся пальцам внутри меня. — Только хочешь? Скажи, что я нужен тебе, что ты нуждаешься во мне, — прерывисто выдыхает мне в ухо Ким, прижимаясь плотнее ко мне так, что я спиной могу ощутить его рельефное тело, и так же ощутить его горячую плоть, что пачкает мою ягодицу выступающей смазкой. — Да, — хрипло произношу я, выгибаясь от сильного толчка пальцами, — Ты нужен мне, Тэхён,. Очень нужен. Не отпускай меня никогда, — в захлестнувшем меня порыве, будто в сумасшедшем бреду шепчу я, в какой-то мере не понимая, какие слова вырываются из моих уст, — Будь рядом, ты нужен мне, нужен, — словно заведенный повторяю я, срываясь на шепот, а альфа лишь толкает меня вперед, вытаскивая пальцы из меня, из-за чего я оказываюсь в коленно-локтевой позе. — Прогнись сильнее, — наклоняется надо мной Тэхён, и я спиной чувствую шелковую ткань черной рубашки, что коснулась моей разгоряченной кожи. Делаю так как он просит, сильнее прогибаясь в спине и выпячивая зад, слегка поворачивая голову.        Пытаюсь максимально расслабиться и не сжиматься, когда крупная головка упирается в колечко мышц. А Тэ лишь опять дразнит и просто водит своей плотью по моему входу, направляя ее рукой у основания. — Перестань дразнить, — произношу я, поддаваясь бедрами назад, пытаясь насадиться на твердый ствол, но Тэхён кладет руку мне на поясницу, не позволяя этого сделать. — Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя поранил, — комментирует он свое действие, а я лишь испытываю раздражение от того, что он тянет и не дает мне желаемого. Чертов садист. — Не веди себя как капризная шлюшка, — ведет рукой по моей спине, подушечками пальцев касаясь каждого позвонка, в итоге и вовсе хватая меня за волосы и заставляя прогнуться еще больше, выпрямить руки и запрокинуть голову, — Я сегодня никуда не спешу, — давлю в себе стон, ощущая как медленно в меня входит крупная головка, растягивая колечко мышц, — Можем насладиться друг другом по полной, — еще глубже, а затем вытаскивает проникнувшую немного плоть, — Ты ведь совсем дичаешь в одиночестве, — вновь толкается вовнутрь. — Так выпусти меня. Избавь от насильного одиночества, — произношу я, провоцируя Тэхёна на грубость, зная, как ему не по нраву подобного рода разговоры. И я нарываюсь на эту грубость. Тянет мои волосы сильнее, и толкается сильно и жестко внутрь меня, вводя головку полностью вовнутрь моего разгоряченного тела. — Заткнись. Слишком много усилий я приложил, приручая, чтобы просто так тебя отпустить, — со стальными нотками в голосе жестко отрезает альфа и вновь полностью выходит из моего тела, отчего я издаю недовольный стон. А усилий действительно будет жалко, если окажется все напрасно. Мой дорогой альфа, как же ты мог попасть в собственно сплетенную иллюзию, что тешит тебя, и ты каждый раз возвращаешься ко мне, вместо того, чтобы просто покончить с моим жалким существованием, которое нужно не только тебе, а еще, наверное, моим друзьям, лица и имена которых стали тускнеть и блекнуть в моей памяти. — Так я ведь никуда и не уйду. Буду рядом с тобой, — вновь проникает, но теперь чувствую, что его член наполовину погрузился в меня и приятная наполненность тут же отдает разрядом по моим нервам. Лучший способ заткнуть болтливый внутри разум. Самая лучшая доза. — Хорошая попытка, но нет, — сильнее толкается вперед, и я громко стону от прошибающего меня удовольствия, — Я не доверяю тебе. Я бы доверился Чон Чонгуку, но не тому человеку, коим являешься ты сейчас. — Ты сам сделал меня таким, — жалю его своими резкими словами, от резанувшего где-то внутри предыдущего высказывания Тэ, отчего на подкорке подсознания диким водоворотом закручивается злость, которая начинает впиваться своими острыми зубами в мое сердце, — Наслаждайся своим творением. Ты рад? Конечно, рад, ты ведь получаешь всегда все, что хочешь, — не могу остановиться и держать язык за зубами я, понимая, что накрывает не характерная для меня истерика, хотя грани своего «я» оказались для меня давно размыты, отчего глаза немного застилает выступившими солеными слезами, которые я не смог сдержать. Наверное, это ненормально, когда хочется одновременно плакать и трахаться. — Тихо, тихо, тихо, — замирает Тэхён, и отпускает мои волосы, наклоняясь надо мной и гладя осторожными движениями по голове, — Успокойся, мой хороший, — шепчет он низким глубоким и успокаивающим голосом, а меня разрывает от противоречий внутри, хочется и сбежать, и вместе с тем быть с ним, с человеком, который совсем запутал меня и заставил пошатнуться привычные взгляды на мир. Вот, что значит совершенно заблудится в самом себе. — Заставь меня забыть, забыть обо всем, кто я, кто ты, — скулю я, комкая рукой раздражающе белого цвета простынь, ощущая чуткие прикосновения Тэ, который скользил руками по моему телу, успокаивая и расслабляя, но при этом, распаляя тело еще сильнее. Ведь мое возбуждение так и никуда не делось, не смотря на сбившийся настрой, и не смотря на то, что член альфы до сих пор наполовину находился во мне. В который раз я поражаюсь контролю Тэ. — Заставлю, мой котенок, — шепчет он и толкается в меня так сильно, что меня припечатывает к мягкой постели, но Тэхён хватает меня за талию и не дает отстраниться и уменьшить амплитуду проникновения. Обожаю в какой-то мере эту черту характера истинного. Контроль. Я могу, действительно, расслабится с ним, и быть уверенным, что он все сделает как нужно. Можно не паниковать при виде внушительного размера члена, в страхе сжимая ноги и думая, что он не поместиться внутри тела. Поместится. Тэ, как будто знает, что и как нужно, знает, сколько времени нужно выждать, чтобы я мог привыкнуть, знает насколько глубоко можно войти внутрь, чтобы не причинить боли. Осознание его опытности в постельных играх не вызывает во мне чувства ревности, что очень радует, значит, я еще не погряз в нашей порочной связи, что связывает меня по рукам и ногам. Вот и сейчас Тэхён держит все под контролем, полностью введя в меня свою твердую плоть, что растягивает меня изнутри и касается комка нервов, выбивая из меня хриплые вдохи и выдохи. Мне не нужно давать ему никаких сигналов, что он может двигаться, он сам знает, когда можно начинать. Так происходило каждый раз. Даже теперь он без труда предугадал момент, когда я уже сам хотел поддаться назад бедрами, но он опередил меня. Сделал глубокий толчок, затем еще и еще. Толчок. Стон. Толчок. Стон. Размеренное проникновение, как прелюдия к жаркому слиянию. Этот садист поддается вперед и так сильно входит в меня, что я вскрикиваю, тут же закусывая нижнюю губу, стараюсь не прокусить ее до крови. Тэхён же начинает ритмично двигаться во мне, скользя своим большим членом внутри моего тела, а крупная головка постоянно касается там, где нужно. Но меня прошибает наслаждение больше от осознания, что меня сейчас трахает альфа, что является самым могущественным человеком, казалось бы, в целом мире, властный и надменный человек, и я никак не могу перестать цепляться за эту мысль, что иногда меня настораживает. И это восхитительное чувство наполненности, что волнами удовольствия проносится по всем нервам. — Не сжимай меня так сильно, — хриплым и сексуальным голосом произносит Тэ, а я лишь издаю смешок, что не остается не замеченным. И альфа решает поменять правила игры. Он неожиданно выходит из меня, а я лишь роняю голову вперед, практически утыкаясь носом в приятно пахнущую постель, жмуря глаза от резкого движения и ощущения пустоты. Затем беспрепятственно входит, вновь полностью оказываясь во мне, погружая свой член на всю длину, а затем резко выходит. И так продолжается какое-то время, он, то вводит в меня только головку, то просто дразнит покрасневший проход, то входит и тут же покидает растянутые мышцы, но никак не дает мне тех ритмичных движений, что так хочется почувствовать. Я не выдерживаю этой пытки, практически ложась грудью на приятный материал простыни, опираюсь только на один локоть, а второй рукой прикасаюсь к его каменному прессу, заводя свою руку назад, благо он достаточно близко, чтобы я мог дотянуться. Веду кончиками пальцев по ощутимым кубикам, затем спускаю руку на пах и могу насладиться судорожным выдохом альфы. Потом прикасаюсь к скользкому от смазки твердому члену и пару раз провожу ладонью туда сюда и направляю горячую плоть внутрь себя, что без проблем проникает в мою дырочку, а Тэхён же бездействовавший до этого, завершает мое намерение и входит полностью, хватая мою руку в стальной захват своих пальцев, что ощутимо сомкнулись на моем тонком запястье. — Да, моя сучка, вот так, — проникновенным голосом произносит он, и делает сильные толчки, что раз за разом выбивают из меня череду глубоких стонов. Да, жестко и глубоко. Тэ начинает двигаться в удобном ему темпе, все еще держа меня за запястье, иногда начиная тянуть его на себя, отчего иногда его член оказывается максимально глубоко во мне, и я начинаю ловить еще больше наслаждения от таких манипуляций. Затем он и вовсе отпускает мою руку, хватая одной рукой за талию, а другой наклоняется и начинает ласкать мой член своими пальцами, и я начинаю задыхаться от полученных ощущений, что оказывается слишком много. Они окутывают меня своим коконом, сотканным из миллиардов разрядов тока, что жалят каждую частичку моего тела. Еще сильнее начинают жалить, когда Тэхён совсем срывается на быстрый темп, из-за которого пошлые шлепки бедер друг о друга и такие же пошлые хлюпы, входящего в меня члена, разносятся в небольшой комнате, наталкиваясь на мягкие белые стены. Я начинаю извиваться на постели, поддаваясь назад и прикрывая глаза от крышесносящих эмоций, чувствуя как ногти альфы впиваются в один бок, сильно вцепляясь в будто расплавленную кожу. Неожиданно для меня, Тэ вынимает свою плоть полностью из моей растраханной дырочки. — Поднимись и развернись ко мне, — доносится до моих ушей, и я не сразу могу проанализировать приказ истинного, пока он сам не помогает мне подняться и сменить позу. Оказываюсь, стоящим на коленях, лицом к альфе в такой же позе, как и он сам.       Пытаюсь удержаться в таком положении, но меня все равно пошатывает, а непослушные ноги с трудом меня держат. Тэ притягивает меня к себе, прижимая к своему красивому телу, и целует грязно и пошло. Мне кажется, я слишком хрупкий и маленьких в его руках, по сравнению с вызывающим зависть эстетичным телом альфы. Эстетично, да. Часто ловлю себя на мысли, что, наверное, занимаясь сексом, мы смотримся весьма эстетично. Тэхён всегда трахает и ласкает так, будто находится под прицелом взглядов зрителей и делает все с только ему присущей грацией и изысканностью. Вот только это не игра актера. В этом он сам. Завораживающий своей холодностью и опаляющей горячностью одновременно. Безумный контраст. Как и безумно то, что он начинает проделывать со мной в данный момент. Соединяет наши члены и надрачивает их, размазывая нагревшуюся смазку и по моей плоти, при этом целует так дико и горячо, что я как ненормальный стону в этот самый животный поцелуй. Подчиняющий поцелуй, показывающий все его превосходство. Он ловит мой крик своими губами сильно засасывая мою нижнюю губу, затем вновь впиваясь в мой рот, проникая своим языком внутрь играясь. А не сдержал крик я оттого, что почувствовал погружение трех длинных пальцев в своем проходе, которые стали резко двигаться во мне, попадая в такт все еще ласкающей руке сразу два члена. Сам разрываю поцелуй, пытаясь сконцентрироваться на лице. Хищное выражение лица Тэ, его пылающие огнем глаза и влажные губы слишком будоражащая картина. Ким же вынимает из меня пальцы, прекращая надрачивать трущиеся друг о друга члены, и укладывается сам на спину, потянув за собой, я же покорно следую за ним, сразу же целуя оказавшиеся передо мной безупречный изгиб ключиц. Ласкаю руками его накаченный торс, иногда ногтями поддевая горячую кожу. — Насадись, — прикрывая свои потемневшие от желания карие глаза, только и приказывает Тэхён. Я с соблазнительной ухмылкой на припухших губах продолжаю гладить его торс, распахивая черную рубашку сильней, и только потом перекидываю одну ногу через его тело, оседлав желанное тело. Приподнимаюсь и хватаюсь рукой за твердый каменный стояк альфы, направляю его к своему входу и, не имея желания медлить, ввожу в себя крупную головку. — Ах, черт, — на выдохе произношу я, закусывая губу, понимая, как по-разному ощущается проникновение в разных позах. — Медленнее, не спеши, — говорит мне Тэ, а я толком уже не могу разобрать слова, что он пытается донести до меня. Я лишь разбираю экстаз, что предвкушает моя сущность, ставшая слишком похотливой. — Так горячо… Ты так растягиваешь меня, — шепчу, откидывая голову назад, и облизывая мигом пересохшие губы, — Мм… — приоткрываю рот в беззвучном крике, когда полностью насаживаюсь на твердую плоть, что проскользнула внутрь растянутого прохода. Ставлю одну руку на постель, опираясь на нее, а второй рукой накрываю подтянутый живот Хао, подушечками пальцев касаясь его, и начинаю подниматься и опускаться на его члене. В какой-то момент понимаю, что делать механические движения слишком скучно, поэтому ставлю самому себе цель добиться стонов Тэхёна, которые на периферии сознания могу услышать лишь во время оргазма или при определенных моментах ласк, ведь обычно собранный и умеющий впечатлять своей выдержкой близнец максимум, что может себе позволить так это шумное дыхание. Поэтому начинаю активнее двигаться, иногда сжимая мышцы прохода, тем самым плотнее обхватывая погруженный в меня член. Да, да, да. То, что надо. Смотрю на выгнувшегося на белых простынях Тэхёна, который стиснув зубы, зашипел от пронзившего его удовольствия, а я лишь победно усмехнулся, продолжая ритмично насаживаться на его плоть. — Сучоныш, — прошипел истинный, приподнимаясь и оказываясь в сидячем положении, хватая меня за бедра двумя руками и резко насаживая на свою плоть, и таким образом настала и моя очередь зашипеть от стрельнувшего разряда адреналина по венам вперемешку с колким наслаждением. Тэхён буквально вгрызся в мою шею, хаотично оставляя метки губами при этом, не прекращая удерживать меня за бедра и заставлять двигаться в заданном ритме. Я же вцепился в его плечи, скользя по черному шелку, затем поняв, что мне этого мало, мало доступа к его коже, совсем стал стягивать раздражающий меня предмет одежды, а альфа лишь только помог мне в этом, на секунду прерываясь и скидывая дорогую тряпку куда-то назад, а куда именно меня совсем не волновало. Стоны, так и лились непрекращающейся мелодией из моих уст, и я абсолютно не мог контролировать этот так и рвущийся наружу из меня звук. Я стал царапать плечи Тэ, погружая ногти в его светлую кожу. Затем, когда толчки стали набирать обороты, и я стал вовсе задыхаться от накативших ощущений, начал уже цепляться за его спину, оставляя длинные полосы от своих ногтей. Я совсем потерял связь с реальностью, отдаваясь лишь своему тюремщику, в чьих руках стонал и извивался от получаемого наслаждения, и меня это совсем не беспокоило. Как и не беспокоило то, что я просто жаждал стать своему истинному еще ближе, слиться с ним воедино, въесться в его сознание, единолично обладать им. Глупо, наверное. Но в моменты опьяняющего экстаза такие мысли простительны. Я совсем не заметил, как Тэхён опрокинул меня на спину, отчего голова совсем закружилась. Он тут же стал целовать меня, будто и сам был не против не то, что слиться со мной, а совсем уж поглотить мою душу. Мокро, влажно, с пошлыми хлюпами он выцеловывал мои губы, втрахивал меня в кровать, заставляя разводить ноги еще сильнее, надрачивал мой член, а я лишь с готовностью принимал все его ласки, пусть даже они были жесткими и порой грубыми. — Сильнее… — шепчу я, понимая, что скоро меня накроет оргазмом, и на секунду совсем уж выбьет из этого мира. Тэхён начинает сильнее надрачивать мою покрасневшую плоть, насаживая глубже на свой твердый ствол, а меня всего начинает выгибать, а затем я и вовсе настолько сильно прогибаюсь в спине, что касаюсь торсом тела нависавшего надо мной альфу, не обращая внимания на щекочущие мою кожу пряди темных волос. Да, вот оно. Громко вскрикиваю и, наконец-то мир разлетается на множество осколков, так ярко накатывает наступивший оргазм. Шум в голове, ушах, будто симфонический оркестр резко заиграл в комнате, но оттого это так бесподобно. То, чего я желал. Так полюбившаяся мне доза. Я абсолютно не чувствую ни капель собственной спермы, очертившей узорами мой плоский живот, ни Тэхёна, что замер внутри меня, давая в полной мере насладиться всеми прелестями временного финиша. Вернули к жизни меня лишь пару глубоких толчков, что дополнили и завершили всю картину наслаждения. Сквозь пелену перед глазами пытаюсь сконцентрироваться на лице Тэхёна, но ничего не выходит, поэтому я, прикрыв глаза, веду своими пальцами по своему телу, параллельно ощущая, как пульсирует находившийся внутри член. Невесомо касаюсь кончиками своих пальцев, таких же длинных, как и у Тэ, своего живота, на котором я мог ощутить горячие капли своего семени. Надавливаю сильнее и собираю пару капель, затем поднося их к своему рту и, облизываю солоноватые пальцы, приоткрывая глаза и вглядываясь в следящие за каждым моим движением карие глаза с сильно расширенными зрачками. Альфа прикасается к своему члену у основания, обхватывая его в кольцо собственных пальцев и, вынимает покрасневшую горячую плоть, с проступившей на ней синими венами, наружу. Он выпрямляется, становясь на колени и, опускает взгляд своих внимательных карих глаз на свой каменный стояк, а затем вновь смотрит на меня. Я без слов понимаю, что альфа хочет. И он тоже понимает. Слишком хорошо мы успели друг друга изучить. Я давно успел усвоить, насколько ненасытным может быть мой истинный в постели. Как и в этот раз, будто ему совсем сорвало все предохранители и он неустанно трахал меня, то в рот, который я покорно для него открывал, то в расстраханный задний проход, в который он иногда, вместе со своим твердым членом вставлял и пару длинных пальцев. И в таком диком темпе проходит несколько часов. Я не знаю, сколько поз мы успели сменить, сколько раз Тэхён брал меня на кровати, затем стоя, впечатывая в мягкую стену, на полу, укладывая мои ноги к себе на плечи и эта череда меняющихся поверхностей слилась в моей памяти воедино. Не знаю, сколько раз я успел кончить, срывая голос на пиках опьяняющего удовольствия. Тэ, как и всегда держался намного дольше меня. В полном смысле выражения намного дольше. Мы никогда не кончали вместе, но если кончал я, то он всегда сразу же вынимал свой член из меня, зная, что после оргазма трение внутри становилось для меня неприятным процессом. Нерушимым правилом являлось то, что получать оргазм я мог лишь от его члена внутри, у Тэхёна был своеобразный пунктик на это, если же я готов был излиться только от ласкающих мой член губ альфы, то он умудрялся сделать так, чтобы финишная черта оказалась еще далеко. Как и я знал, что, когда Тэхён готов был кончить, нужно было довести его руками до окончательной разрядки, при этом наклоняясь к его лицу и смотря ему в глаза. Тоже своеобразный пунктик что ли, я бы даже назвал это фетишем. Однажды я понял, что такой исход для него самый приятный из всех возможных. На втором месте было кончить мне в ротик, удерживая за волосы и заставляя проглотить всю его сперму. При этом он всегда вставлял свой член в мой рот наполовину и не вынимал до тех пор, пока я не проглочу и не оближу головку, очистив ее полностью, и только после этого он вынимал горячий ствол, и я мог отдышаться от порой насильственного процесса. — Отнеси меня в ванную, — шепчу я, напрягая раздраженное горло, которое хотелось так же смочить водой. — Конечно, — целует меня в висок Тэ, откидывая мои влажные волосы в сторону, а я уже даже не удивляюсь его все еще оставшейся энергии на мои капризы, — Может вместе потом посмотрим фильм? , — все так же нежно касаясь губами моего виска, спрашивает он. — Ты меня так замучил, что я, наверное, усну, — нахожу в себе силы ответить, и сильнее прижимаюсь к разгоряченному влажному телу альфы, но мне льстит то, что он готов делать те вещи, что нравятся мне. — Ты ведь итак спишь целыми днями, — упрекает меня своим глубоким голосом истинный, обхватывая руками за талию, и обнимая, осторожно сжимая в своих объятиях. А я просто не отвечаю на его последнее предложение, пропуская его мимо ушей. Я устал ему что-то доказывать, что-то просить, даже элементарный мп3 плеер оказался в запрещенных вещах. Всегда получал отказ. Конечно, все ради моей безопасности, чтобы я не смог себе навредить. Даже голову не разобьешь об эти мягкие чертовы стены. Горите они в аду. Не думать, не думать, не думать. Вот весь смысл. Заглушать мысли бессмысленным сексом. Может, только для меня бессмысленным, забраться в мысли Тэхёна мне никогда не удастся, чтобы начать понимать его чуть больше, и наконец-таки собрать этот пазл из тысячи разбросанных мелких деталей. — Так и не могу выспаться, — лишь шепчу я в ответ Тэ, прикрывая глаза от очередного нежного, пропитанного заботой и лаской, поцелуя в лоб, практически супружеского жеста от самого могущественного человека, казалось бы во всём мире, повелителя стихий, который видит насквозь все и всех, но так и не видит пропитанной горечью улыбки полюбившейся ему души…