Эпилог
Убедившись, что ботинки удобно и плотно сидят на ногах я затянула шнуровку, закрепила её коротким тугим бантом и вышла на лёд. «Let's dance in style, let's dance for a while. Heaven can wait we're only watching the skies» — пел мне плеер голосом группы Alphaville. С событий того лета прошло полтора года, а воспоминания о нём всё еще были так свежи, словно это было только неделю назад. Вот только теперь они вызывали исключительно улыбку. С тех пор в моей жизни произошло столь много всего, сколько, наверное, не происходило за всю жизнь до этого. Всего даже и не упомнить. Я переехала в другую квартиру, поступила в магистратуру, обзавелась новой работой, новыми друзьями и новыми увлечениями. Порой мне казалось, что только прошлым утром я впервые видела Тишь при свете дня, а теперь, смотря в зеркало, я едва узнавала себя, и эта новая я очень любила расслабляться разрезая лёд лезвиями коньков. Я любила это место. Крытый каток, предназначенный только для тренировок спортсменов и разных спортивных секций, тихий и немноголюдный. Сегодня на льду были только две парочки начинающих парных фигуристов и небольшая группа каких-то младшеклассников. За школьника приглядывала их тренер, крепкая женщина средних лет с внимательными и оценивающим взглядом, явно бывший профессиональных спортсмен, который здесь высматривал своих будущих протеже. Я впилась лезвием конька в лед, легко оттолкнулась, развернулась спиной вперед и дав миру сделать оборот вокруг меня оттолкнулась снова, еще сильнее. Я была влюблена в это чувства. Это было не скольжение — полёт, и от него я была без ума. Я была влюблена в скорость, в движение, в легкость, в полный контроль, в полное расслабление, и в то как эти ощущения сливаются в единое целое. Я была влюблена в чувство, что от падения меня отделяет одно неверное движение, что жесткий борт проносится мимо меня на расстояние вытянутой руки, а локоть практически касается льда на поворотах. «Let us die young or let us live forever. We don't have the power, but we never say never» Если подумать, то я много во что была влюблена. В самые разные вещи и чувства, и никогда ни в кого конкретно. Я перманентно ощущала эйфорию легкой влюбленности, и это было словно как иметь сокровенную тайну. Надежно скрытая во мне она была ценным сокровищем греющим мою душу, сокровищем которое было приятно хранить и ни с кем не делиться. Даже не знаю когда это стало часть меня. «Sitting in a sandpit, life is a short trip. The music's for the sad man» Из приятного полузабытья меня вырвала короткая судорога телефона, который стремился доставить мне сообщение. Моё лицо на секунду скривилось от неприязни и досады, потому что чаще всего это означало, что время веселья закончилось. «Привет. Ты где?» — писал мне мой регулярный оппонент по взаимной бомбардировке сообщениями, чьё вторжение в мой полёт над льдом не заставило меня даже на секунду замедлиться. «привет., а что? ; (» Я терпеть не могла эту его манеру переписки. Нет чтобы сразу написать что ему от меня было нужно? Нет, нужно задать ничего не значащий вопрос, проигнорировать ответ, а затем уже написать своё требование. Я могла ответить как угодно — что спасаю детей из горящего дома, что лежу в больнице или что уехала жить на Борнео, но это бы никак не повлияло на последующий ответ. Хотя, возможно, моя манера отвечать его тоже раздражала. Эта мысль посещала меня временами, но оставалось со мной не долго. «Приезжай. Есть срочное дело» — ответил мой друг по переписке, который наверняка начал писать эти слова раньше, чем получил мой ответ. Про срочность он мог и не писать — других дел, кроме как срочных, у него не было. «но я только пришла на каток >_<» «Какое горе. Каток от тебя никуда не денется. Давай мушкой, кабанчиком, как угодно, только чтобы ты через полчаса была на месте» «я есть хочу >_<» «Потом поедим, где захочешь» «хочу стейк >__<» «Будет тебе стейк, только приезжай скорее» Конечно никакого недостатка в деньгах у меня не было. Голодное студенчество было давно позади и я могла позволить себе любую еду и ресторан, который хотела, но мне нравилось когда меня угощали, вознаграждали за мой труд, особенно когда меня так внезапно отрывали от приятных мне дел. «ловлю на слове; (» «Давай в темпе» Я не стала отвечать, но и к выходу с катка тоже не направилась. Если бы дело было по настоящему срочным, то он бы писал совершенно по-другому, так что у меня еще было время, чтобы доставить себе пару минут удовольствия. Еще один быстрый круг по катку, чтобы немного разогреть мышцы, затем разгон, разворот, разворот, прыжок, приземление, разворот. Потом повторить — снова разгон, разворот, разворот, прыжок и приземление. Я не пыталась прыгать правильно, или даже красиво, хотя иногда я и представляла себя фигуристкой. Мне просто нравилось прыгать, летать, кружиться, приземляться, идеально контролировать себя в своей свободе движения. Мне не нужна была толпа, и всё же она была здесь, со мной, в моей голове, аплодировала и ликовала, когда судьи поднимали над головой таблички с высочайшими оценками, а затем громогласно скандировала моё имя. Едва выйдя из прыжка я тут же направилась к выходу, всё-таки наглеть не стоило — я серьезно относилась к своей работе, а вот женщина-тренер, бросив свою свору детишек, которые едва стояли на коньках, уже направлялась ко мне. Она обратила на меня внимание еще после первого прыжка, а уже после второго, забыв закрыть рот и бросив своих подопечных, неуверенно, словно в один миг разучившись стоять на коньках, скользила ко мне. -Как, -с трудом ловя воздух ртом на раскрасневшемся лице спросила женщина, стремившаяся поровняться со мной, -как вы это сделали? -Что сделала? Я позволила себе немного кокетства, был за мной такой грешок — не замедлилась ни на йоту и надела маску из смеси безразличия и искреннего непонимания. -Вы, вы сделали девять оборотов! -запиналась женщина, с трудом вспоминая слова. -Я считала! -Десять, -поправила её я, хотя вышло скорее невольное признание. -Плохо разогналась. -Но как?! Кто вы?! Как вас зовут?! -громко восклицала она, приковывая к себе внимание всех кто был на льду. Восклицала так, словно у неё на глазах произошло чудо. Я оставила её без ответа, но едва обнажив белоснежные и чуть островатые зубы я одарила её своей самой сладкой и хитрой улыбкой. «Forever young. I want to be forever young. Do you really want to live forever? Forever young»Конец.