sadness

Донхеку стабильно грустно каждый день. Донхек нехотя отрывается от теплой постели и, шаркая ногами по полу, плетется на кухню, улыбается сонному Чжинхвану, сидящему за столом, и готовит завтрак, пока старший проверяет все свои соцсети. Донхеку грустно, когда Чжинхван принимается за готовую яичницу, обжигаясь и бубня: - Горячо же. Он все еще не смотрит на Донхека и не отрывается от нового мобильника. Старший, не глядя, благодарит Дона за кофе и громко отпивает из кружки, жмурясь и расплываясь в довольной улыбке. Донхеку грустно, и почему-то здесь и сейчас на кухне он чувствует себя одиноко. Есть не хочется, а от запаха кофе тошнит. Он смотрит на Чжинхвана, улыбающегося экрану смартфона, а не ему. И становится еще и обидно, хотя можно уже было привыкнуть. Донхек идет в душ, зная, что когда выйдет, Чжинхван уже умотает на работу. И теперь он точно будет один. Дон уберет посуду со стола в раковину: измазанную в соусе тарелку старшего и чашку с кофе на самом дне, свою нетронутую еду и остывший чай, покрывшийся прозрачной пленкой. Затем он оденется и пойдет в универ, слушая любимые мелодии в плеере по дороге. Когда вернется, сделает домашку и будет готовить ужин. Ему опять будет грустно, потому что Чжинхван опять задержится со своими отчетами на работе. Донхек будет ковырять вилкой в тарелке, а затем снова все выкинет. Он попытается посмотреть телевизор, но выключит его через десять минут после включения, не найдя ничего интересного. Донхеку будет грустно, когда он напишет старшему - где ты? - а тот не ответит. Донхек уберет тарелки в холодильник и достанет баночку пива Чжинхвана, точно зная, что потом ему влетит. Донхеку будет грустно, потому что он заснет под музыку и не услышит, как придет старший. Донхеку будет грустно, потому что тот его не разбудит. Но Донхеку не будет грустно, когда Чжинхван поест, выключит музыку и накроет одеялом. Донхеку не будет грустно, когда Чжинхван ляжет рядом и прижмется сильнее, мгновенно вырубаясь. Наутро Донхеку будет только слегка грустно, но к вечеру все изменится.