Глас, цвет и запах победы

Вы когда-нибудь пробовали запереть звёздного мага в подземелье? Более того, вы когда-нибудь пробовали его оттуда выпустить? Если да, то можете себе представить, какой яростью был преисполнен Пакир, когда выбрался на свет Волшебной страны спустя тысячи лет… Все вокруг должны были быть несчастны! Первым делом он приказал захватить чародеек. Эти ничтожные феечки, эти жалкие, плачущие человечки должны испытать на себе все его муки, решил он и запер их в подземных камерах своей новой резиденции. Пусть посидят вдали от любимого солнышка, травы, ветерка и прочих отвратительных вещиц. Белого рыцаря Аларма, Страшилу и Железного Дровосека ждала та же участь. Вторым делом Пакир приказал снять изумруды с башен Изумрудного города, на что услышал “Опять?!” горожан. Камни перекочевали в его кладовые подозрительно быстро, так что Пакир заподозрил-таки, что оригинальностью его приказ не отличался. Бури, туманы, небольшой ураган и выделение веселящего газа тоже не удивили жителей Волшебной страны. Более того, они даже посмели… смеяться! От веселящего газа нервно чихал Пакир, рыдали и сморкались его ненавистные каббары, а эти… и не думали становиться несчастными. Абсолютная тьма заполнила Волшебную страну, но сколько не приказывал Пакир солнцу, чтобы оно не смело светить, а Луне, чтобы она не была такой яркой, лучи их нет-нет да прорезали тёмную пелену. Арзалы беззастенчиво жгли свечи, разжигали костры, освещали дома пламенем из печей и никак не смирялись с жизнью во мраке. Но их упорство стало не самой худшей напастью великого колдуна Пакира. Больше всего проблем ему доставляли овцы. Они летали. Точнее падали. Сверху. Прямо на него, на его преданных слуг, под их ноги, на их плащи. Как сами овцы не разбивались, Пакир не знал, однако иногда ловил себя на том, что сам же замедляет их падение: узор из кровавых брызг на его новых сапогах был бы верхом пошлости. В общем, овцы не разбивались. Они с задором уносились прочь, успев ввернуть в своё блеяние пару ласковых. Надо ли говорить, как Пакир и каббары были этим недовольны? — Заточить в подземелье всех овец! — разбушевался он, когда очередная кучерявая тварь больно лягнула его по носу и презрительно плюнула в те самые многострадальные сапоги. Каббары выполнять приказ не поспешили. Даже самые верные и преданные (а от того ещё более ненавистные) замялись, но не тронулись с места. — Мой господин, — проблеял Хорал, — в подземелье больше нет места. — Как нет? — Совсем нет, ваше темнейшество. Камеры заняты, в кладовых лежит еда. Прикажете заменить её овцами? Пакир нахмурился: без еды никак. — Посадите всех чародеек в одну камеру. Не королевы чай, чтобы с комфортом сидеть. — Но господин, — Хорал заблеял ещё противнее (никак состоит в сговоре с овцами!), — они и так сидят вместе. — А рыцари? — И они. — Хорал начал загибать толстые зелёные пальцы. — Рыцари — камера номера раз. Мальчишка Аларм и мальчишка Дональд. С ними ещё кузнец и эта проклятая тварь Эльг. Железный Дровосек сложен в углу и укрыт Страшилой. Волшебницы Элли и Стелла и фрейлина Агнет в камере номер два, с ними клетка с Кориной. Людоед — камера номер три. К остальным его не отселить, сами понимаете… Сожрёт и будет счастлив, понял Пакир, как это чудовищно. — Говорящие пни, крохотный великан Дром и медвежонок — камера четыре. К рыцарям их нельзя, они их в карты играть учат. Пакир нахмурился: и действительно, что-то много народа в его тюрьме. Там же где-то ещё котики должны быть и канарейки? — Коты — камеры пять и шесть. — Почему две? Одна должна быть. — Расплодились, мой господин. Какой ужас! Как хорошо, что они изолированы. Коты стали первыми врагами, которые объявили восстание. Его новые сапоги… Какое гнусное надругательство! Всего за одну ночь эти мяукающие твари умудрились перевернуть вверх дном его тронный зал, разорвать все плащи и оставить шерсть на нижних сорочках (а вы знаете, как из-за этого всё чешется?), надругаться над сапогами и расцарапать одну высокотемнейшую морду. — Следующие четыре камеры для мышей, — продолжил Хорал. — Тоже размножаются? — Ещё как. Выпустить их? — Ни за что! Нанесённый мышами ущерб был поменьше. Подумаешь, сожрали всё, что могли сожрать, и умыкнули его старый трон. Всё равно он хотел его заменить. Однако Пакир чувствовал к мышам некоторое уважение: говорят, их боятся даже слоны, видать есть что-то свирепое в этих хвостатых шариках. — Канарейки? — спросил он сурово. Канарейки стали следующими врагами. Из-за них войско Пакира начало носить широкополые шляпы — мыть морды они не любили. Хорал позеленел ещё сильнее и стал напоминать свежую травку. — Улетели, ваше темнейшество… Мы заковали их в кандалы, но они вылетели из них. Пакир помрачнел. Кажется, поспешили они избавиться от шляп, ох поспешили. — Камеры с одиннадцатой по пятнадцатую заняты стариками. Пакир согласно кивнул. Как и любой диктатор, он жутко боялся восстаний. А ещё сильнее его беспокоило то, как бы это восстание не поднял тот, кто сумеет снова заточить его под землю. Говорите, Торн умер? Пакир был в этом не так уверен. По его приказу каббары приводили в Серый замок всех подозрительных стариков с седыми бородами. А иногда с каштановыми, рыжими и черными. То ли у каббаров есть проблемы со зрением, то ли во тьме все старики седы. Вместе с ними заперли Парцелиуса и лысого Тамиза, во избежание. — А шестнадцатая? — строго спросил Пакир. — В моём замке шестнадцать камер. — А её мы держим для Ланги, — с готовностью пояснил Хорал. — Властелин, прикажите заковать эту дрянь в кандалы! — Зачем? — удивился Пакир. Его маршал (а ныне ещё и эконом) и его принцесса и хозяйка его резиденции (а ныне ещё агент по общению с народом) ссорились столько, сколько Пакир их знал. И в последние годы он всё больше склонялся к мысли, что Хорал на Лангу попросту наговаривает. — Её видели на границе с Ущельем Чёрных драконов. — Принцесса добывала сведения. — Её видели верхом на Вараге, ваше темнейшество! — Оседлала самого Варага?! Во даёт! В это время над головами Пакира, Хорала и прочих послышался неясный шум мощных крыльев и противное блеяние на множество голосов, в воздухе мощно запахло проблемами. До Серого замка оставалось не более пятидесяти шагов. — Бежим! — отдал приказ Пакир, первым срываясь с места. — Бежим! — передал приказ Хорал, старательно не обгоняя своего господина. — Бежим! — на разные голоса закричали каббары, некоторых из которых уже достигли копыта живых снарядов. А неясный шум крыльев не прекращался. — Это явно не сбежавшие канарейки! — прокричал запыхавшийся Хорал. — Это драконы, остолоп! Как эти чешуйчатые твари сумели обмануть его бдительную и внимательную Лангу, уму непостижимо. Там, в небе, готовились ко второму залпу. — Готовьсь! — услышал Пакир рёв драконов. — Пли! — услышал он визг овец. — Бежим! — услышал он свой собственный крик. До Серого замка оставалось не более пятидесяти шагов. — Так странно, — заметил Пакир, когда овцы опустились на землю, обматерили захватчиков и унеслись по своим делам. — Серый замок заколдован. Выколите мне глаза, коли в этом виновата не Ланга. Пакир отмахнулся: — Это земля Торна, здесь и не такое может быть. Мне другое интересно: где они берут столько овец? Бегущий чуть позади Хорал тяжело вздохнул. Шум крыльев ненадолго смолк, чтобы вскоре вновь усилиться. Овечье блеяние воспринималось уже как родное. — Летят, — заключил Пакир, набирая скорость. — Опять, — согласился Хорал, всё ещё держась позади на полкорпуса. — Пли! — скомандовал сверху Вараг. До Серого замка оставалось семьдесят шагов. — Драконы не смогут сопротивляться вечно, — решил Пакир, в паузе между овечьим атаками. На его плаще обнаружился клок шерсти, его каббары снимали такие же со своей одежды. — Как думаешь, волшебницы умеют вязать? — Надо спросить, всегда хотел померить носки. — Хорал задумался. — Думаете, у них однажды закончатся овцы? — Однажды они смирятся. Рыцари же смирились. Сидят себе тихо, не ропщут. — В крестики-нолики играют, песни поют. Частушки сочиняют, — хмыкнул Хорал, всей своей мордой демонстрируя скептицизм. — С нашими солдатами тренировки проводят. — Вот про то и говорю. И волшебницы вроде притихли. — Конечно, с вашей Лангой записками обмениваются и магии друг у друга учатся… — Пли! — раздалось сверху. — Катитесь назад! — заблеяли падающие овцы. До Серого замка оставалось ещё сто шагов. Медленное и планомерное установление контроля над Волшебной страной шло своим чередом.