Рухнула Стена

Атмосфера в машине была дружеская и теплая – Дин и Люцифер вовсю подпевали рок-хитам, иногда к ним с опаской присоединялся Сэм, Габриэль больше молчал, отвернувшись к окну, а вот Кас, кажется, радовался. О главном противнике Отца он лишь слышал, а вот увидеть его воочию оказалось весьма забавно. Так получилось, что Люц сидел по центру, приобнимая братьев за плечи – Габриэль старался от прикосновений уйти, но у него не получилось, а Касу было приятно. Сила Люцифера не казалась чужеродной, она не подавляла, если сравнивать с Михаилом и Рафаэлем. Ангел, плохо разбирающийся в человеческом, мог бы поклясться, что Люцифер его оберегает! А еще был Дин, который так много знал – и, самое главное, доверял Падшему. Ангел Кастиэль был создан воином, но на Земле он осознал, что ничто не может быть однозначным. Воин на Небесах – на земле он оказался в весьма незавидном положении. Так и в отношении старшего брата – Люцифер был сложнее того образа, что рисовался в его сознании. Кас верил, что ему расскажут правду – не сейчас, чуть позже, но расскажут. А пока можно просто наслаждаться теплыми объятиями и хорошей компанией. Габриэль же пребывал в расстроенных чувствах. Не только из-за того, что его план провалился, нет. Дело было в старшем брате. На Заре Времен Люцифер был именно таким – не облик, не слова, а… другое. Сила, его архангельская сущность вновь ощущалась по-прежнему – нежная и теплая, окутывающая, словно кокон, защищающая от всех бед. Когда-то Люцифер делал это неосознанно – стремился оберегать братьев. Габриэлю нравилось это ощущение – нравилось знать, что о нем заботятся, нравилось путешествовать вместе с братом, быть его любимчиком. И вот в какой-то момент это ушло. Именно Габриэль первым заметил, что брат изменился – его сила стала обжигать, стала подавлять, менять, коверкать тех, кто находился с ним рядом. Все закончилось печально – войной и Клеткой. А вот Габриэль – сбежал. Не смог как Михаил – знал, что Люцифер был неправ, но и сражаться против него не мог. А теперь все вернулось – но надолго ли? Сэм поглядывал на брата искоса, отмечая, что тот был почти счастлив – и это рядом с Сатаной и трикстером! Ну, который и не трикстер вовсе! Это надо же – архангел Габриэль! А они с братом его пытались колом деревянным убить – вот он посмеялся-то! Интересно, а с чего все началось? - Слишком громко думаешь, Сэмми, - пропел архангел, без зазрения совести прочитавший его мысли. - Что? – почти смутился тот, оглядываясь назад. – Я не… Ты мысли мои читаешь?! - Ну, да, - ёрничал Габриэль. – Я не могу от вас свалить, но сил моих меня никто не лишал. - А стоило бы, - пробурчал Сэм, отворачиваясь. - Я все слышу, - раздалось сзади, а затем архангел обратил внимание на Дина. – А вот твоих мыслей, дорогуша, я прочесть не могу. Может быть потому, что их там нет? - Гейб, хорош сучиться, - бросил тот, не оборачиваясь. – Ты не поверишь пока, но в будущем мы дружили. - Это значит, что вы прибыли из другого времени, - констатировал Кас. - Верно, - подтвердил Люц. – Если говорить в общих чертах – мы переместились в прошлое каждый по своей временной линии. - И зачем? Может потому, что… - Это не тот вопрос, который стоит обсуждать сейчас, - перебил брата Падший. – Разговор этот - долгий и трудный. Опять же в общих чертах – чтобы спасти мир, разумеется. - О, и никак не меньше! – закивал Гейб. – А что не всю Вселенную? - Ну, может и Вселенную, - отозвался тот. - Не, я лишь хотел спасти брата, - заявил Дин. - В будущем я что, умру? – обернулся к нему Сэм, возмущенный такой несправедливостью. - Да, - и у него лицо закаменело. – И не самой легкой смертью. Как и ты, Кас. И ты, Гейб, тоже. Нас вообще тогда мало осталось. Тишина в машине повисла нехорошая – тягостная и мутная. Люцифер, который теперь почти физически не мог выносить отрицательных эмоций, мысленно передал Дину, чтобы тот не вмешивался, а затем решил продолжить уже начатую шутку. (И кто сказал, что у Сатаны нет чувства юмора? Есть! Вот оно!) - Вот не можешь ты, Сэмми, не докапываться, да? – притворно посетовал Падший. – Весь в меня! Помнится, ты тогда к Габриэлю все приставал – «Как?» да «Как?», «Почему?», да «Каким макаром?». Вот и довыспрашивался. - Чего? – не понял Сэм, оборачиваясь, и, наткнувшись на ехидный прищур светлых глаз, заподозрил самое страшное. – Меня убил архангел?! За что?! - Ну, не совсем, - он продолжал насмехаться. – Как говорят французы – La petite mort. На сей раз молчание было не тягостным, а скорее ошеломленным, напряженно-звенящим, неверящим, ошарашенным. Даже Дин, который был в курсе шутки, немного завис, в тайне радуясь, что может держаться за руль. Сэм же обиженно хлопал глазами, переводя неверящий взгляд с Падшего на Габриэля и брата – Люцифер лыбился, Дин отворачивался, а вот Гейб – возмущенно прожигал в нем, Сэме, дыры взором горящим! Будто это он виноват! Ему, может, тоже не льстит внимание архангела к его скромной персоне в этом смысле! - Правда, Сэмми? – встрепенулся Габриэль. – Совсем не льстит? О, ты ранил меня смертельно! – а затем перевел взгляд на Дина. – Так вот почему ты так выпендривался на том складе – мол, твой брат такое сокровище, не тяни к нему свои руки, и… - Дин, это что, правда? – проскрежетал Сэм настолько требовательно, насколько мог, игнорируя при этом младшего архангела. - Ну-у-у… Эм-м-м… Слушай, Сэм, а какая теперь разница – этого же еще не произошло? – и очень старательно улыбнулся – так, что стали видны коренные зубы. - Еще. Не. Произошло? – выдавил он из себя, стараясь не сорваться на крик. Нет, на визг, как психическая баба, потому как – ЭТО БЫЛО УЖЕ СЛИШКОМ!!! - Ну, как бы, да, - через раз заикаясь, отозвался брат. - Что, не смог передо мной устоять, а, великан? – и Габриэль игриво подмигнул охотнику, отчего тому захотелось немедленно провалиться в Ад. – Ты должен быть счастлив, что удостоился моего внимания, Сэмми. - Щас! – фыркнул тот, отворачиваясь к окну, а затем пробурчал. – И это вообще-то грех. - Не путай божий дар и яичницей, - сморщился Падший. – У душ, как и у сущности ангельской пола нет. Это так, для сведения. Грех, мля! Придумали же, - и откинул голову назад. - Это правда, - тот час же подтвердил Кас. – Душа – есть свет. Как и ангельская благодать. Мне поэтому очень трудно было привыкнуть к некоторым человеческим взглядам и правилам. Столько условностей! - Ага, устроили бурю в стакане, - поддакнул Люц. – А все потому, что люди – существа утонченные, возвышенные с хрупкой душевной организацией. Ответом на это заявление был громовой гомерический хохот – только Кастиэль переводил любопытный взгляд с братьев на охотников. В принципе, со словами Люцфера он был согласен, но понять не мог, над чем же все смеются. - Касси, не обращай внимания, - утирая слезы, выдавил Падший. – Это, знаешь, нервный смех. - Ты нервничаешь? – удивился тот. - Еще как! – кивнул Люц. - Отчего же, брат мой? – забеспокоился Кас. Падший, отвесил Дину подзатыльник, когда тот все не смог вовремя заткнуться - лишь полузадушено всхлипывал, а машина виляла по дороге. - Ну, нам предстоит спасти мир. А, может, и не только его. Согласись, это достойный повод понервничать, - и сверкнул улыбкой. - Наверное, - серьезно кивнул ангел. Подумал немного, а затем заявил, обернувшись к Габриэлю. – Я рад, за вас с Сэмом, брат. Вы прекрасно друг друга дополняете. Всю торжественность момента испортил хохот Дина, который даже машину остановил, а затем выполз на дорогу – смеялся он до изнеможения, поддерживаемый Люцифером, который не преминул к нему присоединиться. Минут через десять они с горем пополам смогли продолжить путь. И то, каждый раз, когда Сэм встречался взглядом с братом, тот отворачивался и хихикал. Дин что думает, что он, Сэм - охотник с опытом, купился на этот бред? А вот и фигушки! ... Они же ведь пошутили?...