Поезда, поезда

      Завершив трапезу, мужчины отправились в свои "общественные комнаты", предназначенные на указанное время приобретенными билетами. По взгляду можно было прочитать, что они не намеревались расставаться надолго, явно предстоит ещё дальнейшее развитие данной поездки, в более укромной и тихой обстановке. Договорились, что непосредственно перед финальной остановкой, перед долгожданной станцией, встретятся в проходе, уже с заранее собранными вещами.       До обозначенного момента занялись необременительными занятиями — Глеб что-то читал из сводок новостей на "умном телефоне", а Вадим достал миниатюрные наушники и погрузился в необычный и увлекательный мир, который создало прослушивание музыки. Их разделяла стенка, но она не могла преградить или отсечь мысли друг о друге. Ментальная связь оставалась незыблемой.       Когда часы показали нужную отметку, заодно и проводница начала оповещать пассажиров о скором прибытии в пункт назначения, то музыканты засобирались; благо, что багаж был невелик, поэтому быстро управились.       Покинув купе, Глеб обнаружил, что брат уже дожидался, неторопливо куря сигарету. От него доносился вишневый аромат, который когда-то стал настолько привычным и повседневным, стал неотъемлемой частью устойчивого образа, поэтому, при случайном возникновении в воздухе, каждый раз поэт невольно проводил ассоциацию только с единственным человеком, хотя отчётливо понимал, что в те моменты курил кто-то абсолютно иной. В этот раз сложилось всё правильно, без искажения, — предстал перед взором именно тот, с которым и есть непоколебимая ассоциация данного запаха. Сей факт вызвал улыбку.       — Давно ждёшь?       — Нет, почти пару минут, наверное.       — Ничего страшного, я тебя и подольше ждал, даже на морозе. Бывало всякое раньше.       — Бывало, — подтвердил задумчиво Вадим. — Мне кажется, я тебя никогда не разучусь ждать. Как сильно ждал твоего рождения в 70-ом году, так и до сих пор жду наших встреч, наших прикосновений, наших зрительных контактов. Несмотря на все обиды, все слова, все испорченные нервы.       — Иногда тоже такое впечатление складывается. Где-то глубоко, как спрятанное сокровище. А на поверхности другие преобладают чувства, наверное, менее значительные, но более очевидные.       — Понимаю, — кратко ответил старший, перед этим выдыхая воздух и дым, образуя бледно-серое облако из уст, сложенных упругим светло-алым колечком.       — Мама очень удивится, увидев нас вместе. Наверняка начнёт задавать вопросы о том, что же сподвигло на такие перемены, — высказал своё подозрение Глеб.       — Это событие должно её обрадовать, хотя вполне может и взволновать, — подхватил Вадим.       — Надо деликатно как-то постараться уклониться от расспросов, ведь мы сами пока не уверены ни в чём. Некоторые слова могут быть лишними, молчание гораздо выразительнее и полезнее бывает.       — Мама должна понять, она привыкла уже к нашим закидонам, особенностям.       Тем временем поезд достиг Екатеринбурга, пора выходить. Толпа ринулась наружу, заполоняя собой перрон. Мужчины интуитивно взялись за руки, как делали в далёком детстве, чтобы не потерять друг друга в какой-либо суматохе. Это своеобразный знак доверия, нерушимой опоры.       Покинув шумный вокзал, они прямиком направились к матери. Женщина была весьма ошарашена поначалу, конечно, но бесконечно счастлива, что сыновья смогли найти в себе необходимые силы для того, чтобы попытаться начать восстанавливать свою прежнюю связь. Безусловно, сразу не получится напрочь, потребуется недюжинное терпение, сила духа и любовь в этом процессе. Однако старания не должны пройти даром, принесут нечто важное в жизненном пути. ___