***
Спустя минут десять, Эдд уже стоял у двери в комнату своего друга. Глубоко вздохнув, он постучался два раза в белоснежную дверь, которую сам устанавливал обратно после недавнего побоища. Через несколько секунд с другой стороны послышалось громкое «Иду». Мгновение, и дверь распахнулась, а на пороге привстал розовом пуховом халате хозяин квартиры — Мэтью. Заметив на пороге своего друга, лицо Мэтта расплылось в довольной улыбке. — О, привет Эдд! Решил извиниться за тот «случайный» удар по лицу? Так знай, что я так просто не прощаю покушение на мое прекрасное лицо! — он распахнул перед Эддом дверь и жестом показал войти внутрь. Радостный и слишком взбудораженный, парень проскользнул в квартиру, скинул с себя верхнюю одежду вместе с шарфом и мигом, по-хозяйски, разложился на старом диване. Мэтью хмыкнул что-то про наглость друга, а потом примостился рядом и вопросительно взглянул на гостя. Тот, даже не дождавшись вопроса друга, начал быстро-быстро рассказывать про неожиданную новость: — Значиться… я сидел там, да?.. Ну! Знаешь.? В парке, во! А-а… там проходила «она», — Эдд с некой особой интонацией сказал слово «она», как-то изумленно смотря куда-то вбок, будто представляя вновь тот самый момент, — ну та самая, которая извечно отшивала меня по глупости подростковой, помнишь?.. Ну что ты киваешь, а на меня не смотришь?! Парень резким движением взял друга за подбородок и повернул к себе, дабы тот смотрел только на него. Мэтью же, непонимающе взглянув на злое личико друга, сквозь уже стиснутые щечки проговорил «слушаю я…». Гулд с улыбкой продолжил свой рассказ, не отпуская парня: — Ну так… она узнала меня и… и… мы поговорили. А потом… она как намекнула, что завтра свободна, а я что? я, конечно, предложил ей встретиться в это же время на том же месте! Правда, я пикап-мастер? — Эдд мило улыбнулся, а Мэтт отчужденно соглашался с каждым словом друга, даже если это не требовалось. К счастью, тот отчужденности не заметил. Гулд звучно выдохнул и, подобно лужице, растекся на диване. На его лице читалось блаженство. Хозяин дома, приторно улыбнувшись, осторожно примостился рядом с другом, от силы едва касаясь его бока. Но и этого хватило Мэтью, чтобы почувствовать легкую близость, столь желанную и недосягаемую. Если бы все желания могли сбываться по щелчку пальцев, то парень бы использовал всего одно желание, самое страстное и желанное — любовь. Но не просто «любовь», а настоящая, взаимная и сильная. Такая, которую можно было бы разделить с самым привлекательным человеком, подкидывать дрова страсти в этот пылающий огонь и иногда слегка тушить его, чтобы он вновь разгорелся пуще прежнего. Мэтью приподнял голову, исподтишка смотря на объект своего обожания. Почему же он так жестоко обходиться с его чувствами? Ну, разве не видит всех этих страданий, взглядов? Неужто истинная любовь и вправду такая жестокая? Сколько же раз Мэтт задавался этими вопросами, но никак не мог найти хотя бы один ответ. После таких мыслей в голове оставался некий осадок, из-за которого уже не в первый раз думал о том, чтобы бросить тщетные попытки, оставить чувства, забыть столь прекрасные карие глаза. Но нет. Обещание не должно пропасть зазря. Через силу, но завоевывание сердца должно произойти так скоро, насколько это в принципе возможно. Отчаиваться нельзя. Но и признаться невозможно. Остается лишь только в страсти медленно сгорать, смотреть и не касаться, но тут же привязать к себе достаточно попытаться. — Заметь же… — шепчет Мэтью, стараясь, чтобы его гость этого не услышал. Но тут же послышалось «ты что-то сказал?». Парень помотал головой, а потом тут же вспомнил об одной важной вещи, — так… зачем ты ко мне вообще зашел? Похвастаться, что у тебя будет девушка, а меня снова бросили? — Не-ет! Ты что? Я с самого начала тебе говорил, что Аманда не твой вариант — она любила наггетсы больше, чем твое лицо. А это неприемлемо! — отшутился Гулд, шуточно показывая язычок. Мэтт невольно улыбнулся, — просто… Ты же много раз целовался, да? Харвивза поразил данный вопрос, но он тут же состроил высокомерную гримасу: — Очень много раз! Тебе и не снилось сколько именно. Лицо Эдда на мгновение преобразилось, став будто разочарованным, а потом оно вновь приняло задорные и веселые нотки. Это было странно, но Мэтью решил сильно не вникать в смену настроений друга, так как не хотел накручивать себя и навязываться со своими переживаниями. — Та-ак… ты не мог бы… научить меня этому?.. — Гулд заметно смутился и даже слегка отвел глаза. Это выглядело мило. Мэтт тут же приободрился по двум причинам: во-первых, за свою жизнь объект его обожания ни разу не целовался, во-вторых, он пришел за помощью именно к нему, а не к кому-то другому. Такому стоит радоваться! Но каким именно образом можно помочь в этом деле.? Если только… Ну-ну нет! — Ну… тебе помидоры принести или что? Может теорию идеального поцелуя рассказать? Я был отличником на «поцелуяведении», если что! Мэтью даже не скрывал своей радости и взволнованности. Он просто не мог. А вот Эдд смутился еще больше. А потом резко поднял голову, приблизился к лицу и посмотрел прямо в голубые глаза друга, отчего у того перехватило дыхание. Карие глазки Эдварда выразительно засверкали, а личико покрылось густым румянцем. Обычно, он выглядел таким, когда что-то выпрашивал. Как баночку колы, например, или деньги «на пропитание». Невольно, Мэтт всегда ему давал (Он всегда Эдду «даст» :3). На мгновение в комнате повисла гробовая тишина. Казалось, что совершенно все звуки исчезли из этого мира, концентрируя внимания исключительно на этом моменте. Мэтт не двигался, будто боясь спугнуть своего любимого. Он просто сидел и чуть ли не тонул в этих прекрасных глазах, еле сдерживаясь, чтобы не наброситься с жаркими поцелуями на эти столь желанные губы. Мгновение, и они зашевелились, монотонно произнося: — Знаю, я прошу многого, и ты можешь ненавидеть за такую просьбу, но… я хочу научиться целоваться на живом примере… Ты… побудешь моим «учителем»?.. Рот так и отвис. Мэтт даже не знал, что и сказать. Настолько он был счастлив. Но на последнем вздохе он быстро выпалил: «я согласен». Но тут же пожалел об этом, так как отвечать так быстро, четко и безукоризненно было плохой идеей. Но все обошлось, и Эдд лишь спокойно выдохнул. Видимо, он долго собирался с мыслями и смог, наконец, успокоиться и собраться с мыслями. А вот сам Мэтью был бесконечно счастлив в этот момент. Шанс. Тот самый шанс почувствовать прикосновение любимого на своих губах, стать еще ближе, чем сейчас и, может быть, даже дать отростки чему-нибудь большему и прекрасному. — Так… когда начнем? — как бы невзначай спросил Эдд, теребя свою каштановую прядь. — Сейчас..? Немного неуверенно, Мэтью приблизился к другу. В его взгляде будто читалась некая мольба и поиск разрешения на дальнейшие действия. Было видно, насколько он смущен. Эдвард же глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, прикрыл глаза и кивнул головой, как бы давая разрешение. Радость была безграничной, но именно из-за этого Мэтт не знал с чего начать, как сделать их первый поцелуй незабываемым, а главное — готов ли его партнер для столь важного шага. Он вздохнул, немного дрожа от нетерпения и легкого возбуждения. Давно он не чувствовал этого чувства. Какое же оно специфическое! Будто что-то стягивают и сжимают внизу живота, добавляя шарма этакой ситуации. Еще разок взглянув на столь желанные лицо и губы, Мэтт прикрыл глаза и резко поддался вперед, прикасаясь к мягким, но сухим губам Эдда. Тот вздрогнул от неожиданности, но тут же расслабился, давая волю своему другу. Тот почувствовал это и начал легкие движения, ничего не требующие, но Эдвард пытался отвечать на них. Неумело и немного неуклюже, но пытался. С каждой секундой темп учащался, пока Мэтт не подумал, что его любимый достаточно готов. Кончиком языка Мэтт дотронулся до губ партнера и слегка их приоткрыл. Сопротивления не последовало. Тогда тот осторожно проник прямо в ротик друга, сразу же встретившись с язычком. Они тут же стали слегка переплетаться в легком танце, иногда увеличивая темп, а иногда сбавляя его. Каждый из них пытался ухватить другого, подчинить своей воле, но никто не сдавался. Тогда Мэтт не выдержал и его рука невольно оказалась на голове Эдда, придвигая его к себе еще сильнее и углубляя поцелуй. Послышалось легкое мычание сквозь поцелуй, которое только больше дурманило Харгвивза. Вторая рука приобняла друга за талию, прижимая его тело к своему. В ответ снова легкое мычание, видимо, от неожиданности. Может, думая, что все это нужно для хорошего поцелуя, может от помутнения разума, но руки Эдварда тут же обхватили шею парня. Тот этого совсем не ожидал, но очень обрадовался. Такие требовательные и страстные движения в поцелуе с любовью всей жизни невольно дурманили Мэтта, заставив его совершенно позабыть о цели сия поцелуя. Он не думал, он просто наслаждался такой близостью. Он хотел большего. Он хотел доставлять удовольствие своему любимому еще больше, чем доставлял до этого. Он хотел показать всю прелесть «любви» с поистине любящим человеком. Еще, он поистине желал сказать слова, которые, подобно огненной жар-птице, желали вылететь из его груди. Обычное, но многозначное «Я люблю тебя». Жаль, что нельзя переговариваться мысленно, когда целуешься. Хотя, именно сейчас это совсем не нужно. А пока в груди Мэтта была огненная буря из пылающих чувств, поцелуй продолжался. Воздух постепенно кончался, а заканчивать совершенно не хотелось. Тогда, Мэтью невольно повалил своего друга на диван. Тот ошарашенно распахнул глаза и понял, что ситуация набирает очень опасный оборот. Он хотел было оттолкнуть друга, но тот тут же схватил его за кисти и прижал их к дивану. Эдд снова что-то промычал. В нем тоже бушевали чувства безысходности, желания, страсти и нотки страха. Он ведь совершенно ничего сделать не может. Это так… страшно?.. К счастью, Мэтт приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на своего любимого. Они встретились взглядами. Искра. Буря. Парень осознал, что делает самую настоящую и, возможно, роковую ошибку в своей жизни, поэтому тут же отпускает друга и чуть ли не спрыгивает с дивана. Он льет Эдда извинениями и просьбами забыть об этом раз и навсегда. А тот лишь ошарашенно смотрел в потолок, тяжело дыша. Ватное, возбужденное тело не желало слушаться и тем более подниматься. Гулд не слышал и половины слов друга, так как полностью ушел в свои мысли. Почему поцелуй с парнем оказался таким страстным и наполненным любовью, хоть он был первым и просто с другом?.. Эдвард не знал ответа на вопрос. Он просто был ошарашен, сконфужен, смущен и возбужден, чтобы задумываться над всей этой ситуацией слишком сильно. Эдвард осторожно встал с дивана. Голова закружилась, а ватные ноги подкашивались. Но Эдд подошел к извиняющимися парню почти впритык и слегка произнес: «спасибо… я… понял, ка-ак надо…». Разум был затуманен и будто опьянен, отчего он слегка чмокнул друга в губы и пошел к выходу. Там, из-за неосторожности и непослушных ног Эдд подскользнулся и вот-вот должен был упасть. Он прикрыл глаза, готовясь ко встречи с твердым полом, но удара не последовало. Он почувствовал, как кто-то держал его на руках. Распахнув глаза, он увидел обеспокоенное лицо друга. Эдд слегка улыбнулся. — У тебя… такой потертый вид, будто ты кого-то чуть не изнасиловал! — пошутил Эдд, прикрыв глаза. Мэтт невольно улыбнулся, ведь понял, что парень на него ничуть не злится, — но… если еще раз так сделаешь, то я тебя засужу!.. Мэтью с трудом поднял на руки тело своего любимого и отнес на все тот же злополучный диван. Затем, присел рядом. — Та-ак… — смущенный Мэтт отвел глаза. Его щечки пылали ярким пламенем, — ты не злишься и… готов получить от меня второй «урок»?.. — Я прощу тебя только за пятнадцать бутылок колы, а иначе я закидаю твою дверь помидорами! — рыкнул в шутку Эдвард, а потом прикрыл лицо руками, так как и оно тоже воспламенилось, — думаю… если я хочу поразить ту девушку, мне нужно научиться поцелую… более получше. С небольшой досадой Мэтт опустился на уровень друга и легким движением убрал руки с его лица. Тот невольно закрыл глаза и расслабился. Правда, он немного дрожал. И вот, снова нежное прикосновение со столь желанными губами.Как долго еще можно так мучить любящего человека?
А ведь когда-нибудь он не выдержит…