Самое дорогое, что у меня есть

       Все- таки нужно было сразу ехать домой, несмотря на свое больное воображение. Потому что как только я вошел в наш дом, почувствовал тепло, аромат еды и обеспокоенный взгляд Роджа, который почему-то с порога не собирался меня убивать, у меня свалился груз с плеч. Конечно, мне было еще о чем подумать и о чем поговорить с Тейлором, да и я так и не разобрался с моментом достоин ли я этого человека и стоит ли осуществлять задуманное. Но как бы там не было, на душе стало спокойнее и чуть легче. Поэтому когда я увидел немой вопрос Роджера, я раскинул руки, показывая, что просто хочу обнять его, а остальное мы оставим на потом. Он, конечно же, видел и чувствовал- что-то не так, но тут же подошел и крепко обнял, уткнувшись в мою шею, вдыхая запах духов. По спине прошла волна мурашек и я громко выдохнул в его волосы. Обожал, когда он так делает.        Сердце все еще колотилось словно ненормальное, хотелось скорее уже все, что случилось просто забыть и наслаждаться нашей семейной атмосферой и я готов был так вот стоять всю блядскую вечность. Лишь бы он был рядом.        Но у Роджера явно были другие планы, потому что он слегка приподнялся на носочки, так как был немного ниже меня и поцеловал. В тот момент я думал, что сердце мое не выдержит и остановится от перегруза или же проломит ребра. Я не представлял, как можно быть настолько нежным и невинным. Я ответил так же легко, пытаясь передать всю любовь, что испытывал к нему. Поцелуй совсем не хотелось переводить в страстный. Я как никогда нуждался в ласке и покое.        Я готов был превратиться в лужицу, особенно когда почувствовал на своём лице тёплые пальцы любимого. В реальность меня вернул лишь его тихий голос:       — Долго ты что-то. Ужин готов, если это, конечно, вообще можно так назвать. На крайний случай закажем что-нибудь. Проголодался?        Боже! Идеал, просто идеал. По- другому и не скажешь. Вместо того, чтобы вытрясти из меня душу за то, что бросил его почти на весь день, он нежится в моих руках и беспокоится.        При упоминании о еде в животе заурчало. Что неудивительно вовсе, ведь я лишь завтракал, но Тейлору об этом знать не надо, иначе смерти мне уж точно не избежать.       — Да, очень. Дай мне минуту, сейчас спущусь.        Я хотел как можно скорее привести себя в порядок, переодеться и начать наслаждаться нашим свободным вечером, на который у меня, все же, были большие планы. Поэтому я быстро обошел Роджа и скрылся на втором этаже.        Тревога и сомнения стали меня покидать после горячего душа и предвкушения вечера. Я знал что Тейлор беспокоится, ведь связь между нами передавала, кажется, все. И я решил рассказать ему обо всем, что случилось за сегодня и почему я так задержался, он имеет право знать и я просто не хотел ничего скрывать, хоть и понимал- он будет в бешенстве, когда речь пойдет о Прентере. У этих двоих была какая-то особая непереносимость друг друга. Иногда мне казалось, что если бы дать им волю они бы не оставили друг от друга и мокрого места.        Из водоворота мыслей меня выдернуть телефонный звонок, что раздался рядом, от чего я вздрогнул от неожиданности. Выругавшись про себя, сначала решил поднять трубку и послать любого, кто вздумал позвонить в такой неподходящий момент, а потом решил не отвлекаться и проигнорировал звонок. Вскоре звук телефона прекратился. Я знал, что Роджер никогда не поднимает трубку телефона, не знаю почему, так что решил, ускориться, ведь он ждет меня внизу, Роджер и так прождал уже весь день, тем более, кажется, что-то приготовил. Нужно спешить.        Откинув все ненужные сейчас мысли, повертелся перед зеркалом, оценивая свой внешний вид, да и внутренний тоже, и побежал на первый этаж.        Почти спустившись, я заметил в коридоре Роджа. Он стоял спиной ко мне, руки лежали на полочке рядом с телефоном. Неужели свершилось невероятное и он поднял трубку?! Что-то удивительное. Я усмехнулся самому себе и пошел к нему. Подойдя, обвил руками его талию и медленно прикоснулся губами к его шее. Он слегка вздрогнул, но не обернулся, а я в этот момент упивался запахом его духов, тела и прохладой кожи. Но вскоре услышал тяжелый вздох…или мне показалось?       — Мне кажется или кто-то говорил про ужин? Я безумно хочу есть и этот вкусный запах, что тянется с кухни никак не дает покоя. — все так же обнимая, сказал я, слегка улыбаясь куда-то в волосы Роджера.        Никакой реакции…вообще. Это было крайне странно и…необычно. Я чувствовал, что-то изменилось с момента моего возвращения, но что не мог понять. Меня не было минут десять, не больше. Когда я вернулся домой, Роджер был обеспокоен, но в то же время нежен. А сейчас он кажется спокойным, но каким-то чужим. И мне это совсем не нравилось.       — Родж, что-то… — немного отстранившись, хотел спросить я, но не успел, Тейлор перебил меня на половине предложения.       — Где твой браслет?        Услышав этот голос, у меня обрывается все внутри. Он мне до боли знаком, Роджер всегда говорил именно с такой интонацией, когда раньше мы серьезно ругались, обижали друг друга в порыве злости, перегибали палку. Все мое внимание перешло на звучание любимого голоса, поэтому смысл вопроса дошел до меня не сразу. Меня словно обволакивает боль и безнадежность, которыми был пропитан вопрос.       — Что? Какой браслет? О чем ты, дорогуша? — я находился в непонятном мне состоянии. Я пытался понять что происходит сейчас и в то же время пытался отделаться от паники, что постепенно накрывала меня.       — Твой браслет, кожаный, тот самый, что подарила сестра, думаю таких у тебя не так много. Талисман твой, вообще — то. Еще уточнения нужны?        Слушая Роджера, я отошел от него немного и перевел свой взгляд на свою руку, на ней действительно не было браслета, который подарила сестра. Вместо него с внутренней стороны руки виднелся красноватый след. Пытаясь понять, что происходит, я не мог сообразить какое сейчас имеет значение отсутствие его на моей руке.        «Что, черт возьми, происходит?!» — пронеслось в голове.       — Я…Хм… Не знаю, наверное, оставил где-то или потерял… Не обратил внимания даже.        «Боже, что я несу? Я сам себе даже не верю. Роджер же не идиот, он знает историю появления этой безделушки, он не поверит.» Я действительно не снимал его никогда. Это был подарок сестры. Она подарила его мне на день рождения со словами: «Пусть он принесет тебе удачу. Никогда не снимай его и мы всегда будем рядом с тобой, куда бы ты не отправился.»        Он действительно многое значил для меня. Поэтому сейчас я был растерян и расстроен из- за самой потери и из- за того, почему Родж так на это отреагировал. Особенно если учесть, что это украшение ему не особо то и нравилось.       — Неужели? Потерял и не заметил? Думаешь я поверю в это? Ты его вообще не снимаешь и теребишь в руке постоянно, как можно было его незаметно потерять? — я в ступоре слушал все это, чувствуя как Тейлор начинает давить, повышая немного голос, как он раздражен и задет чем-то. Только я так и не мог понять, чем именно.       — Роджер, что ты пристал с этим браслетом, я не понимаю? Ты пока мне не сказал я вообще про него забыл, были более важные дела, чем следить за наличием браслета на руке. К чему вообще эти расспросы? — тут уже я начинал выходить из себя. Видимо, сказалась напряженность от произошедшего в течении дня. Родж, естественно, почувствовал это изменение и тут же вспыхнул злостью. А я продолжал. — И может ты все- таки развернешься ко мне? Мне больше нравится разговаривать с твоим лицом, чем спиной.        С одной стороны, я понимал его, он обижен, рассержен и имеет на это право. Но блять! Неужели так сложно разговаривать нормально и все толком объяснить. Пока я был в своих мыслях, Роджер резко развернулся, чего я не ожидал и отошел от него на пару шагов. Посмотрев ему в глаза, у меня замерло сердце… На меня смотрели два обиженных, грустных океана, в которых разливалась боль. В тот момент я лишь успел взмолиться тому, что красные глаза и небольшая влажность в уголках вызваны злостью, а не этой самой болью.       — Во- первых, это ничего не изменит, а, во- вторых, я вообще не собираюсь с тобой разговаривать. Лапшу на уши другому кому-нибудь вешай, а я пошел.        Я думал у меня взорвется голова. Я искренне пытался разобраться во всем и понять, чем же вызвана такая смена настроения и такая ярость.       — А ну стой! — реакция на собравшегося уходить Роджера сработала сразу же. Я схватил его за руку и крепко сжал, чтобы он не смог вырваться. — Не так быстро. Что с тобой? Я не понимаю чего ты так взъелся на меня из- за браслета этого?! Тем более что он никогда тебе не нравился, а тут устраиваешь истерики. — я старался вложить в эти слова максимум своих чувств, чтобы показать, что я на самом деле не соображаю, что происходит.       — Нет, вы посмотрите на него! Не понимает он. Хватит держать меня за идиота. Я все знаю, мог бы и сам все рассказать и отгородить меня от общения с твоим любовником.        Я стоял и смотрел на мечущуюся фигуру напротив. Роджер жестикулировал, кричал и убивал меня взглядом. А я только все сильнее и сильнее запутывался во всем. Видимо, нервы мои все же решили сорваться, так как выдерживать это напряжение было невыносимо.       — О чем ты, блять, вообще говоришь?! Ты явно перебрал, тебе не кажется? Может проспишься лучше и потом поговорим? Или выражайся яснее и конкретнее, я очень устал. — выпалил я, но легче не становилось. Фигура напротив остановилась, сложила руки на груди и нахмурилась.       — Хочешь конкретики? Да пожалуйста! Угадай кто сейчас звонил? Не знаешь? А я тебе скажу, звонил твой распрекрасный Пол. Он думал что трубку ты взял, но «посчастливилось» мне. Так вот, он просил передать тебе, что ты в студии оставил свой браслет, после того как вы вдвоем офигенно провели время. Вот почему я спросил у тебя о нем, думал что Прентер просто решил меня побесить в очередной раз, но бесит меня сейчас совсем не он, а ты. Я поражаюсь, какая же вас там накрыла страсть, что ты потерял там такую ценную для тебя вещь и забыл совсем обо мне.        До меня вдруг стал доходить смысл нашего диалога и я постепенно начал складывать все по порядку. Сказать, что я был в полнейшем шоке- это не сказать ничего. Все же было совсем не так, я не знал, что наплел Пол Роджеру, но явно смысл всего был перевернут, поэтому Тейлор меня и не подпускает к себе, поэтому он злится, поэтому он обижен. Я практически физически стал ощущать боль, а когда увидел слезы в любимых голубых глазах, думал сойду с ума. Я не сдержал данное когда-то обещание… Я причинил ему боль, пусть даже не по своей вине.       — Роджер, я не изменял тебе, ты не так все понял, дай мне объяснить. — мысли метались, я пытался подобрать правильные слова, но не выходило. Протянув руку, я обхватил своей рукой руку Тейлора, но он вырвал ее.       — Ничего мне не надо объяснять. Пол все и так уже сказал. Я не хочу слушать оправдания. Мог бы просто сам мне все рассказать, я б не стал держать тебя. Если так хочешь, валил бы к своему Полу, я б пережил как-нибудь. Но чем я заслужил все это?        Больше слышать всего этого я просто не мог. Заплаканное лицо, дрожащие губы и руки, мое сердце с каждым разом сжималось все сильнее и болезненнее и я не имел понятия как все изменить.       — Послушай, милый, все не так, совсем не так. Дай мне объясниться… Прошу, я… — прикоснулся к горячим щекам, стирая мокрые дорожки, пытаясь не разрыдаться самому, но Роджер резким движением убрал мои руки со своего лица.       — Не смей. Меня. Трогать!        Меня словно окатили ледяной водой. Такого Роджера я не видел никогда. Вдруг я осознал, что только что понял как это, умирать заживо.        Роджер развернулся и пошел наверх. Я был готов кинуться к нему, прижать к себе и не отпускать, пока он не захочет меня выслушать. Но я не мог этого сделать. Он ясно дал понять, ему мое общество неприятно и причиняет боль, ведь он считает, что я ему изменил, предал его. Поэтому я остался стоять там, где стоял. Но решил предпринять последнюю попытку.       — Роджер, я умоляю, не уходи, дай мне шанс все объяснить… Пожалуйста…        Но он шел, не оборачиваясь и вскоре скрылся на втором этаже. А через несколько секунд послышался щелчок закрывающейся двери. На его месте я, наверное, поступил бы также.        Меня охватило отчаяние. Я не понимал, что делать и как все теперь исправлять.        «Выпить, срочно!» — о, отличная идея, Фредди, молодец, почему бы не нажраться для полного комплекта счастья.        Тяжело вздохнув, поплелся все- таки на кухню, на поиски выпивки.        Коридор и кухню разделяла гостиная, зайдя в которую я застыл на месте. Слезы снова накатились на глаза и сердце до боли сжалось. В центре комнаты был накрыт небольшой столик, а между ним и диваном разложены подушки и плед. Мы часто ужинали именно так, сидели чуть ли не друг на друге (хотя всякое бывало), закутавшись в плед и оперевшись спинами на диван. Смотрели какие-то глупые передачи или фильмы, слушали музыку, ужинали, кормили друг друга, держа тарелку перед собой, потому- то так атмосфернее, теплее. И сегодня Роджер сам накрыл на стол и приготовил местечко, для уютного вечера. Жаль только что на нем вряд ли уже кто расположится. Подошел к столу у невольно улыбнулся, на нем были расставлены салаты, нарезанные своеобразными кусочками, фрукты, наше любимое вино и…блинчики. Немного неровные, и кое- где слегка подгоревшие, но это было абсолютно неважно. Зная как Родж ненавидит проводить время за готовкой, сейчас я им искренне гордился. А потом на меня снова напала тоска…потому что все старания были напрасными, по крайней мере никто не сможет насладиться едой так, как мог бы, не произойди весь этот бред.        Кстати…        Вспомнив все произошедшее, я снова продолжил свой путь на кухню, но теперь закипая с каждым шагом. «Ебаный Прентер!» — повторял я, пока искал выпивку. Найдя виски, увидел оставленный стакан, наполнил его почти наполовину. После чего осушил всего лишь несколькими глотками. И, естественно, это была не самая удачная идея. Пустой желудок тут же отозвался жжением и протестующим урчанием, так же как и глотка, ее невыносимо жгло. Но я не обращал на этот дискомфорт никакого внимания, более того, налил себе еще. Я считал что имею право напиться, непонятно только с чего я так решил. Я вообще уже ни на что прав не имел. О каких правах можно говорить, так же как и о смысле моего существования, если я не в силах защитить близких мне людей?       » Идиот, господи, какой же я идиот» — думал я, пока расправлялся со вторым стаканом.        Я прокручивал сегодняшний день. Вспоминал как любовался утром Тейлором, который мило посапывал, прижимая мою подушку к себе, как спалил себя с вечерним разговором, как проторчал на долбанном интервью, а потом…а потом день благополучно пошел по пизде. И почему я не оставил заказ на другой день, зачем вообще поперся в студию, так еще нет бы взять все, что нужно и уйти, а я начал дискуссии вести. По итогу, на конец дня я имею драку с Прентером, потерю браслета и, самое болезненное и неприятное, это ссору с Роджером, которую я не знаю как разрешить. Но стоит сказать, что слова Пола распотрошили мои сомнения, с которыми я боролся на протяжении полутора лет жизни с Роджем. И теперь я стою и напиваюсь в одиночестве, а Тейлор наверху, в комнате, тоже один, ненавидит меня, наверное, всей своей светлой душой, считая изменщиком и предателем.        Алкоголь ударил в голову, немного покачивало и тошнило, а взгляд было крайне сложно фокусировать. И именно в этот момент, именно в этом состоянии, мне в голову пришла очередная «блестящая» идея: поехать к Прентеру и на этот раз точно не оставить на нем живого места. За испорченный день, вечер, а, возможно, и жизнь. Мы не первый раз ругаемся с Роджером из- за него. Неоднократно срывались репетиции, так как ссора набирала таких масштабов, что ее нельзя было остановить и нередко причиной был именно Пол. Ребята его терпеть не могли, Роджер особенно. И если Джон и Бри он не нравился как человек и они ограничивались обсуждения рабочих вопросов, то Родж его просто ненавидел и даже рабочие моменты, в которых участвовал Прентер, он либо пропускал, узнавая потом все от нас или же сидел как на иголках и без остановки острил и язвил. Они готовы были поубивать друг друга. И я долгое время не мог понять в чем причина такой злости и ненависти. Это потом, через достаточно большой период времени, я узнал что Роджер просто ревновал, а так как он крайне эмоциональный молодой человек, все его чувства выплескивались таким огромным потоком, сшибая все на своем пути. Дикон и Мэй наблюдали за всем этим со стороны, хотя и подозревали, что Роджер пытается защитить и оградить меня. Огромную роль играло еще и то, что Тейлор не мог признаться сам себе в том, что он гей, он знал это всю жизнь, но признаться даже себе не мог. Пол же, наоборот, был открыт, свободен, полон сил, энергии и идей, которые часто меня привлекали. Ну, а когда у нас в группе дела пошли совсем плохо, в плане взаимоотношений среди нас всех, моим близким, да и вообще- то единственным, человек, с которым можно было спокойно общаться, остался Прентер. И меня тогда все устраивало. Я знал, что у Джона появилась девушка и он много времени уделял ей, Брайан начал переезд в общее с его девушкой жилье, они давно встречались, хотели пожениться, но решили сначала утрясти все вопросы с жильем, общим. Чем Тейлор занимался, я не знал, всякий раз когда я его куда-то звал, он отвечал отказом, придумывая очередную отмазку. И я перестал унижаться. С того самого момента в группе начались «темные» времена. Вдохновение ко всем приходило через раз, репетиции и записи проходили в такой напряженной атмосфере, что было самим нам не по себе. Мы привыкли, что мы семья, все всегда делим на всех, а тут только работа, а после выходим из студии и расходимся буквально на четыре стороны. Это никому не нравилось, но никто ничего не мог изменить, так как это должны были сделать все сразу. Я погряз в алкоголе, наркотиках и тусовках, постоянно новых людях вокруг. Кроме Пола. Он всегда был рядом, всем своим видом показывая, что хочет куда большего, а я не подпускал. Никого не подпускал, так как сердце давно было занято. В нем давно уже жил Роджер. Но я и подумать не мог тогда, что он гей. Потому что такого бабника нужно было еще поискать, мы всей группой поражались, как ему это удается. Выставлять себя идиотом, который пришел со своими чувствами к лучшему другу тоже не хотелось, тем более была большая вероятность этого самого друга просто потерять. Поэтому я отвлекался как мог от всех проблем, возникающих каждый божий день, при этом все сильнее отдаляясь от своей семьи. А вернул меня обратно как раз сам Тейлор, когда в один, действительно прекрасный, день ввалился в мой дом, вышвырнул очередного парня, а когда я начал возмущаться, какого хрена он делает, он просто впечатал меня в стену и поцеловал. С того самого дня мы вместе, с того самого дня мы мы открывались друг перед другом и перед ребятами. Отношения постепенно начали в группе налаживаться, а спустя месяц мы с Роджер начали жить вместе. И все было бы прекрасно, если бы не Пол, которого словно подменили. Он пытался быть всегда рядом со мной, прикасался, когда это было не то что не нужно, скорее неуместно. Стоит ли говорить как бесился Родж. Он ревновал чуть ли не к каждому взгляду. Мне было все равно, я этих взглядов не замечал, я погрузился в работу с головой, а выныривая из нее погружался в чувства, что испытывал к Роджеру и которые получал от него.        Прошло достаточно много времени, мы пережили к этому моменту бесчисленное количество ссор, однажды даже разъехались на неделю, прежде чем для каждого из нас, наконец дошло, что нам не нужен никто другой. И только после этого Тейлор немного успокоился, так же как и я. Но Пол не унимался, просто на него почти не обращали внимание. Единственной причиной, по которой он все еще был нашим менеджером, было то, что он действительно хорошо делал свою работу, мастер, не иначе. Но в этот раз он превзошел самого себя. Так подставить меня, опустить в глазах Роджера… Да так, что я не понимал вообще что делать и как все изменить. Помню как когда-то Бри сказал мне: «Ты же понимаешь, что они тебя просто делят? И всегда будут, пока оба будут в твоей жизни. Родж не угомонится, ты его лучше всех знаешь, а Пол будет, видимо, всегда претендовать на место рядом с тобой, он не отступит просто так. Иначе давно бы это сделал.» Мэй был прав, я это тоже понимал, просто не признавался в этом себе. Тогда я лишь сказал:» А какой смысл меня делить, если я принадлежу одному полностью и больше никому не смогу.» А сколько раз Роджер чуть ли не умолял меня уволить Прентера. И я бы с радостью это сделал, лишь бы он успокоился, но не мог, мы не могли найти другого менеджера, который бы с таким же успехом выполнял свою работу. И ревность на пустом месте не была достаточной причиной для увольнения. Хотя сейчас начинал жалеть, что не слушал Роджера, всего бы этого не было сейчас, уволь я его тогда.       " Зато сейчас повод есть и очень веский" — пронеслось в голове и я направился в коридор, стараясь не завалиться куда-нибудь. Было чувство, что мозг абсолютно чист и трезв, воспоминания с легкостью всплывали в голове и я мог спокойно размышлять на все волнующие темы, чего нельзя было сказать о теле.        Слава богу, до меня дошло, что ехать не нужно. Лучше уж позвонить.        Не без труда я все же смог добраться до коридора и набрал номер студии. Ждал я до последнего, но гудки шли, а трубку никто не брал.       " Да, Фредди, реально думаешь, что он сидит там и ждет когда ж ты позвонишь?! Ты время то видел вообще, он дома уже, наверное." Скинул звонок и начал набирать снова, но уже домашний номер Прентера.       — Да, алло? — послышался голос на другом конце после трех (да, я считал) гудков. Я молчал, потому что не продумал разговор. С эмоциональной точки зрения я хотел просто наорать на него, высказать все что думаю и все, но я понимал, он не воспримет такое не всерьез. Нужно было собрать все свое самообладание и с холодной головой провести этот разговор. Ну и что, что два стакана виски никак не способствуют холодной голове?! — Алло, говорите, кто это? — голос сиплый, слышно даже через трубку. Я усмехнулся сам себе, рука у меня тяжелая и удар сильный.       — Догадайся- я сам удивился спокойному и ледяному голосу. Лишь бы теперь не подвел.       — Фредди? Привет, чего тебе? — насколько же, сука, беззаботно сейчас это звучало! Аж тошно.       — Не прикидывайся идиотом. Ты все прекрасно понимаешь и знаешь. Неужели думаешь, что и на этот раз тебе все сойдет с рук?       — Господи, Фред, на дворе почти ночь, излагай мысли конкретнее- это я сейчас раздражение в голосе услышал?!       — Смотрю совсем совесть потерял. Хотя…как можно потерять то, чего нет и не было никогда, правда? — в ответ молчание. — Ты же понимаешь, как сильно я сейчас хочу оторвать твою голову и запихнуть в твою же задницу?       — Да? Нет, кажется, не понимаю- так же спокойно ответил он.       — Ну ничего, сейчас ты все поймешь. Но сначала спрошу, как твоя рожица, Пол? Еще похож на себя или уже не очень? Надеюсь ты не отстираешь свою любимую футболку, кровь очень плохо отстирывается. Но если тебе мало было, ты только скажи. С радостью помогу.       — Ты мне угрожаешь что ли?       — А ты быстро соображаешь. Хотя я пока предупреждаю. Если ты не понимаешь по- нормальному. Сколько раз нужно сказать тебе, чтобы ты не лез к нам с Роджером. И нет, ты все равно лезешь, так еще и врешь ему.       — И в чем же я соврал, интересно?       — Значит браслет у тебя оставил? Я думал, что потеря вещей в драке не подходит к слову «оставил». — я из последних сил сдерживал себя, чтобы не расхерачить стену напротив. — И открою тебе страшную тайну- то, что я заехал в студию за оставленной вещью и наткнулся на тебя вовсе не значит, что я провел с тобой время. Это так, на будущее.        В трубке слышу лишь шумное дыхание и больше ничего.       — Ты слышишь меня? Это важно. — после тихого «угу», меня понесло. — Отлично, слушай очень внимательно и впитывай. Ты уволен, Пол. Увижу тебя хоть еще раз — не оставлю от тебя и мокрого места, ты знаешь, я не шучу. Тебе стоило бы поберечь мое терпение, иначе тебя давно бы выперли. Ты отличный менеджер, на высшем уровне делаешь свою работу. Но человек ты, откровенно сказать дерьмо. Ты решил, почему-то, что имеешь право вмешиваться в наши жизни, рушить их в конце концов. — прикусить язык я не успел. Не стоило говорить последнюю фразу. Прентер теперь уверен в том, что его план сработал и мы действительно поссорились с Роджером.       — Что?! Как ты можешь меня в чем-то обвинять? Сам чуть что прибегал поболтать по душам, рассказывал о наболевшем, когда кроме меня у тебя никого не было, в том числе и из твоей, так называемой, семьи. Ты таскался со мной по всем клубам и барам сам. Потому что хотел движухи, энергии, отвлечься хотел, в конце концов. А сейчас обвиняешь меня во всех смертных грехах и в своей дерьмовой жизни. И это у меня совести нет? Ты себя послушай для начала. — Прентер начал повышать голос, я знал, что мои слова его задели, но моя последняя фраза придала ему сил и уверенности.       — А у меня и не дерьмовая жизнь, как ты выразился. У меня все очень даже круто. Правда, пока ты сегодня не приложил ко всему свою руку. — перед глазами стали всплывать события двухлетней давности, как раз того времени, когда мы с Полом были не разлей вода, а в группе все было крайне сложно, задумался, стоит ли говорить Прентеру то, о чем подумал. Хотя ладно, терять то уже точно нечего. — Знаешь, я бы мог сейчас винить тебя в том, что ты как раз таскал меня по клубам, что я нажирался каждый раз настолько, что не помнил прошлый день и сгорал в наркотиках. Или винить их в том, что не было рядом, когда они были мне нужны и т.д и т.п. Но я не буду этого делать. Потому что это только моя вина, мне никто ничего не должен и это да, как ты и сказал, я шел за тобой. И именно тогда я понял, что не хочу прожить так остаток своей жизни. Движуха и энергия это круто, но не так. Как бы я не был зол на тебя, я тебя не виню. Но то, что ты устроил сегодня полностью твоя вина. И как бы я не откладывал этот момент и не хотел его принимать, ты все равно уволен. Я долго терпел. С меня хватит. Так что можешь идти на все четыре стороны. И если что, я тебя предупредил.       — Значит, вот так вычеркнешь меня из своей жизни после одного этого случая? Да брось ты!       — Да, Пол, именно так я и сделаю, а точнее уже сделал. И это не первый раз. Но последний. Ты перешел окончательно все границы. Я все сказал.       — Фред, подожди. — услышал я, хотя практически опустил трубку, решил дослушать, Прентер, видимо, понял, что я услышал его и жду, продолжил. — Он не согласится и ты догадываешься об этом. Не согласится.        Злость во мне снова начала просыпаться, вновь захотелось наорать на него, но после я решил, что единственное правильное решение — это положить трубку. Что я и сделал.        Откровенно сказать, стало легче. Видимо, стоило, действительно, сделать это раньше.        Во время диалога я порядком протрезвел, причем заметил только сейчас. Мне не очень понравилось это открытие. Я вновь поплелся на кухню. Боль, безысходность, отчаяние снова стали возвращаться. Решить проблему «Пол Прентер» здорово, конечно, но как решать проблему «Роджер Тейлор» я не знал.        Зайдя на кухню и взяв оставленный стакан, наполнил его снова. Выключил свет и сполз по стене на пол. Мне ничего не хотелось, в том числе и пить, но это единственное, что хоть немного помогало заглушить боль, пусть я и все больше чувствовал себя ничтожеством.       — Завтра, все завтра. — прошептал я сам себе, делая большой глоток алкоголя.