***
Эшли трясла волосами в такт Смысловой Фальсификации, сидя по-турецки на старом диване Джонсона. Его владелец с выражением дзена на лице сидел у изголовья, посасывая бутылку сидра. Салли в сотый раз мысленно благодарил собаку за возможность носить протез, потому что по ощущениям, лицо было цвета помидора. Пожалуй, только взгляд не мог скрыть всей растерянности молодого человека. Как бы ни хотелось вести себя непринуждённо, получалось это не очень. В школе с этим было попроще: в компании ребят вы все являетесь исключительно друзьями, пусть и лучшими, и в крайнем случае ты можешь переключиться на другого ее члена. Ларри же выпал из происходящего, стоило Кэмпбелл перейти порог апартаментов: он прекрасно знал о чувствах Салли и решил, что ну сегодня-то ВСЕ должно случиться. Как бы Фишер на него умоляюще не смотрел в надежде, что тот скрасит неловкое молчание, Джонсон лишь лукаво улыбался, прикладываясь к бутылке. - Ну, надо бы догнаться, - воскликнул длинноволосый, оставил пустую бутылку на полу и подорвался с пола. - Пойду в магазин, захвачу что-нибудь потяжелее. Вы хотите чего-нибудь? - Нет... - ответила Эшли, улыбнувшись. - Мне достаточно. Я думаю, нам всем достаточно, - процедил сквозь зубы Салл, сузив глаза. - Ну как хотите, а я пошёл! Ларри накинул куртку и вышел через задний ход. Ментальная связь и красноречивый взгляд Фишера не сработали, а если и сработали, то были умело проигнорированы. Более того, через задний ход путь до магазина был дольше - нетрудно догадаться, что если хозяин апартамента и пошёл за догонкой, то он предпочтёт домик на дереве, дабы потянуть время и не мешать голубкам. Эшли встала и выключила аудиосистему. - Между нами: я ненавижу эту группу. Но знаю, как ее любит Ларри, поэтому не хотела его расстраивать. - А мне нравится. Кэмпбелл улыбнулась и села возле Салли, прислонившись к стене. Их руки отделяли считанные сантиметры. - Почему ты весь вечер такой напряжённый, Салл? Ты не рад меня видеть? - Нет, что ты! - запинаясь, воскликнул парень. - Я очень рад тебя видеть! Просто немного устал, вот и все. - Ты не выглядишь уставшим. Может, если ты не можешь мне сказать сам, я начну за тебя, а ты исправишь меня, если я ошибаюсь? Фишер хотел было что-то возразить, но Эшли продолжила. - Каждый раз, когда я подхожу к вам, ты мгновенно переключаешься на другую тему, теряешься в словах и избегаешь моего взгляда. До этого все было более-менее нормально, но с каждым днём ты будто пытаешься отдалиться. Ты не оставляешь мне другого выбора, кроме как предполагать, что либо ты чувствуешь ко мне что-то тёплое, либо прямо противоположное. По твоим же словам, видеть меня ты рад - если это правда, то остаётся первый вариант. Салли молчал: в горле стоял ком. Он внезапно захотел себя почувствовать маленьким мальчиком, чтобы можно было стукнуть Кэмпбелл лопаткой и убежать, и тебе ничего бы за это не было. Эшли взяла парня за руку и, взглянув ему прямо в глаза, спросила: - Салл. Ты влюблён в меня? Фишер сжал ее руку, как спасательный круг, и на секунду в глубине души пожалел, что это все же не лопатка. Отступать было некуда. - Да. Будто желая восстановить справедливость, он решил тоже сыграть в вечер неудобных вопросов. "Сегодня все кончится либо очень хорошо, либо очень плохо - при любом исходе не должно остаться недомолвок" - подумал Салли и внезапно жестким даже для голосом спросил: - Почему ты не отвернулась, когда увидела меня без протеза? Когда ты вытирала мне кровь. Эшли на мгновение показалась растерянной, но тут же ее лицо озарила снисходительная улыбка. Вроде той, которая появляется при виде горячо любимого щенка, лежащего в груде порванных им книг. - Потому что я не видела повода, Салл. Я не считаю тебя уродливым. Да, твоё лицо, может, и оттолкнёт кого-то, но не меня. Я не лицемерю, - заметила она, увидев непонимающий взгляд парня. - Просто зная тебя и твою внутреннюю красоту, внешние недостатки я принимаю как данное. Кэмпбелл отпустила руку Фишера, привстала и потянулась к нему, нацелившись на замочки протеза. Тот инстинктивно отшатнулся. - Не надо, Салл. Если ты откроешь своё лицо вновь, я открою тебе нечто большее. Дождавшись неуверенного кивка, Эш сомкнула пальцы на голубом затылке. Протез упал на пол. Салли захотелось заплакать даже сильнее, чем в тот раз, когда от него не отвернулся Ларри. Как минимум потому, что от того он не ждал какой-либо симпатии и эстетического одобрения - он был счастлив просто от факта, что не стоял через секунду на дверью подвала, потеряв единственнного на тот момент друга. Сейчас же он потерял дар речи: девушка и бровью не повела и с блаженной улыбкой изучала каждый шрам на его лице. Тонкие пальцы с ярко-красным маникюром легли на не менее красные щёки, спустились ниже и коснулись порванных губ Фишера. Через секунду они сомкнулись с губами Кэмпбелл, когда та повалила его на подушку и воцарилась сверху. - Никто не имеет права заставлять тебя сомневаться в себе, Салл, - выдохнула она, не без усилия прервав поцелуй, - ты прекрасен, черт возьми. И да - я тоже тебя люблю. Говорить дальше не было смысла, да и не очень-то и хотелось. Поцелуи с каждой секундой становились все более страстными; рука Эш потянулась к ширинке; щёлкнул замочек лифчика.***
Ларри самоотверженно ждал, пока стоны прекратятся, не забыв предупредить Лизу, что той лучше немного "погулять". Та даже обрадовалась - видимо, решила, что личная жизнь налаживается непосредственно у ее сыночка. Ну и, конечно, лишний повод не отрываться от любимой работы. "Друг, напиши, как выйдете из хаты. Если что, я не мёрзну". Салли прочёл смс вслух и посмотрел на обнимающего его Эшли. - Он мёрзнет, - прошептала она, улыбнулась и чмокнула парня в плечо. - Ага. Сейчас пойдём, - сказал Фишер и прижал к себе девушку. - Да, надо бы, - согласилась она, закинув на него ножку. Кажется, оба понимали, что Джонсон по итогу будет прогонять их силой.