До завтра

Дину теперь всё время больно, и сделать с этим он ничего не может. Даже изгнать из памяти навязчивые кровавые кошмары нет сил. И напиваться выходит только лишь до беспамятства, потому что не может опьянеть раньше, и вливает в себя огненный виски, пока организм в состоянии его принимать. Утром, трясущимися руками он ощупывает правую сторону кровати, находя рядом с собой пустоту. Не раскрывая опухших век, стирает с них жгучие слёзы, похмельно хрипло подвывая. Друзья и мама, бросив все свои дела, поддерживают его, но это не помогает ему захотеть жить дальше. Он себя не винит. В этот раз случилось непоправимое. Кто бы ни замыслил избавиться от Винчестеров, он этого добился. Они не просто каждый день пили у Сэма кровь, лишая сил и мучая, они съедали его надежду, наслаждаясь его болью. Они день за днём по-садистски методично жрали его плоть и душу, тем временем направляя Дина по ложному следу. Они подбрасывали ему вещи Сэма, держа охотника на расстоянии, но каждый день приближая к месту, где томился его брат. Он должен был его найти, когда спасти Сэма было бы уже нельзя. Дин должен был увидеть его агонию. Месть изощрённая, беспощадная и хорошо спланированная. Дин вновь и вновь, видел разверстую грудную клетку Сэма. Тот был сильным охотником, закалённым передрягами. Сэмми не умер от болевого шока, его сердце, обливаясь кровью, сокращалось между разведённых в стороны хирургическим расширителем рёбер. Оно медленно билось, отсчитывая сколько Дину осталось. Умирал не только Сэм. Эта бомба из хирургического сплава с живым таймером-сердцем, должна была сработать точно и надёжно: стереть с лица земли двух самых везучих, самых бесстрашных и опасных для нечисти охотников. Кас пытается поговорить с Дином, но только лишь раздражает Винчестера своим сочувствующим взглядом. После него, почему-то пристыженно опустив голову,  является Кроули. Ни ангел, ни демон не знают, где теперь душа Сэма. Тот слишком сильно страдал: он запутался, он погрузился в лишь ему доступное место. Его больше нет. В качестве утешения, Кроули хлопает Дина по плечу, и бросает наверно самую важную для него фразу: «Я побывал в том месте; лично обнюхал каждый дюйм. Знаешь, что я смог увидеть? Он не попросил пощады, Дин». Вечером приходит в номер мотеля мама. Приносит ужин и пиво. Они сидят, просто разговаривают, медленно едят. Дин благодарен ей. Раньше нехватка материнской заботы делала его уязвимым. Он мечтал, чтобы мама была рядом. Сейчас ему больше ничего не нужно. Все утверждают, что это временно. Он придёт в себя. А зачем ему это, если Сэм не вернётся? Мэри Винчестер уходит за полночь, целуя сына в макушку. Она тоже, как и остальные, видит, что Дину сейчас не помочь, но надеется, что он справится. Теперь она может быть рядом. Дин хватает её за кисть, целует сжатые пальцы. От её рук пахнет не только едой и пивом, запах пороха и оружейного масла въелся в кожу. Мэри никогда не расстаётся с оружием. — Спасибо, мам. Дин шепчет, легонько поглаживая предплечье матери, потом отпускает её руку. — Поспи, Дин. До завтра. Дин падает лицом в подушку. Сегодня он трезв. Он лежит, размеренно дыша, даже не пытаясь уснуть. Лежать надоедает. Он шарит рукой по кровати, как будто рядом с ним лежит Сэм. Сгребает покрывало, притягивает подушку, на которой спал брат, и тянет её вниз, к паху. Трётся, постанывая, глотая слёзы. Ткань джинс оттопыривается в паху. Дин лишь расстёгивает молнию. Берёт в руку налившийся силой член, сжимает в кулаке. Толкается вперёд, обнимая подушку Сэма, вжимаясь в неё, дышит его запахом, и удовлетворяет себя, вспоминая, как безраздельно каждую ночь владел своим Сэмми. — Мне хорошо, братишка, — шепчет Дин. «И мне, Дин», — звучит в голове. Дин толкается быстрее, прикусывая край подушки. — Сэмми! — перед выплеском, на пике, вскрикивает он. Он лежит, пока в ладонь льётся семя. Потом встаёт. Аккуратно вытирает руку бумажными полотенцами, протирает капли на покрывале и джинсах. Дин берёт с тумбочки свой пистолет. Он уже давно это решил. Просто на что-то ещё надеялся. Дал судьбе шанс. Дал своему решению настояться и вызреть. Он даже не думает о смерти. Ему надо заняться поиском Сэма, вот и всё. Это его право. Это всё, чего он хочет. Дин вновь ложится на кровать, грудью на дуло пистолета. — До завтра, Сэмми, — едва шевелит губами, закрывая глаза. «До завтра», — отвечает призрак в его голове.