Наблюдатель

Поттер. Теодор тихо усмехается. На факультете многие считали, что ему абсолютно поровну, есть у них "Спаситель мира" или нет... впрочем, это было недалеко от правды, с тем лишь отличием, что Гарри он все-таки замечал. Да, большую часть времени он просто учился и слушал других слизеринцев, но это не означает, что он не наблюдал издалека и не делал собственные выводы. *** Он помнил худощавого мальчишку с глупым выражением лица — первый курс. «Абсолютно пустой» — так он его охарактеризовал. Поттер был чист, как новый пергамент: ни характера, ни собственных мыслей, ни убеждений. Тео назвал бы его глупцом, но Поттер не был глуп, он просто ничего не знал. — И никакой он не Избранный, — фыркнул тогда маленький Тео в ответ на возбужденное обсуждение Поттера, и гордо выпрямив спину, исчез в своей комнате. Он помнил уже более смелого, но такого же наивного... и до отчаянного одинокого Гарри Поттера со второго курса. Теодор, хмыкая на вечное нытье Малфоя, молча поднимался и уходил из Большого Зала и кабинетов вместе с Гарри и его новой компанией. Тогда же Тео и стал замечать за собой тот факт, что он не видит в Поттере ни врага, ни бравого гриффиндорца. — Не Избранный — обычный человек, — уткнувшись в жилетку отца, пробормотал он после происшествия с василиском (уж подслушать восторги рыжего Уизли на последнем пиру ничего не стоило). А отец, потрепав его по волосам, молча кивнул. Но на третьем курсе Тео стал держаться от Поттера как можно дальше. Дементоры и сбежавший Сириус Блэк не внушали никакой уверенности в собственной безопасности, а детский страх перед стражами Азкабана и преступником обвинял во всем "Избранного". Ведь это из-за него Сириус Блэк хочет попасть в Хогвартс. И Тео, поджав губы, при каждой мимолетной встрече уходил как можно скорее, окидывая того презрительным взглядом. Гарри Поттер уже далеко не пустой, и все-таки глупый. Как и все гриффиндорцы. — Поттер, не Избранный — он безмозглый идиот, — после происшествия с Полной Дамой, веско заявил Теодор после того, как Драко буквально выплюнул этот "титул". Четвертый курс лишь убедил Нотта в правоте его последних слов относительно Поттера. Неужели ему недостаточно той славы, что он уже имеет? Мерлин, да насколько же этому идиоту запудрили мозги "всеобщей" любовью если он уже в каждую дырку лезет? И, как только в их гостиной поднимались темы с участием этого гриффиндорца, он вставал и уходил в библиотеку. Лучше учиться, чем забивать голову бессмысленными сплетнями. Тем более сплетням о воскрешении Темного Лорда. — Избранный, — стоя тогда рядом с Панси возле бортика их "башни" во время второго испытания, сказал он, — Избранный совершать невероятные глупости. Амбридж Теодор Нотт не замечал. Он вовремя сдавал заданные ею задания, а на уроках она его и не спрашивала, потому когда вокруг нее и Поттера разразился очередной скандал, Тео устало вздохнул. Он начинал жалеть этого безмозглого идиота, из которого мог бы выйти вполне толковый человек. Так бездарно растрачивать магией дарованные таланты мог только он и Малфой. Но немногим позже ему становится настолько страшно, что он сам бежит к мыслям о Поттере, лишь бы не видеть тучи, сгущающиеся над его миром. — Избранный, — вздыхает Теодор, закрывая лицо ладонями, — ну какой ты "Избранный"? Наивный глупец и не более. Шестой курс — год, когда несносный Поттер наконец максимально пропадает из поля зрения Нотта. А надежда о спасении от Темной Метки исчезает также, как и воздух из легких, когда он видит отца. Впервые за полгода, что прошли с момента ареста в Министерстве Магии. И отчаяние, вместе с горьким зельем от боли после Круциатуса, растекается по крови. Он не примет Метку — только не после того, как увидел, что она сотворила с отцом и Малфоем. Шестой курс — год, когда ему просто не до Поттера, но тот невидимой тенью все еще преследует Тео. — У нас все еще есть Избранный, — твердо, будто и сам верит в это, говорит он рыдающей Дафне, обнимая ее за плечи. Вот только ночью судорога, что заставляет его сворачиваться до максимума, и боль, из-за которой он до крови прокусывает губы, возвращают его в реальность. *** Поттер. Чертов Поттер. Теодор стоит на развалинах своей старой жизни. Совершенно один — отец среди погибших в той битве. Он сам, пусть и без Метки, изгой в этом мире. В мире, который пусть и не принадлежал Ноттам, но был его. И Теодор снова усмехается, смотря на происходящее словно со стороны. Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил — вырос. Повзрослел и действительно стал Избранным. И, как теперь понимает Тео, стал им просто потому, что в него верили, потому что у него не было выбора. Потому что в этом мире он был один. Один и не одинок. Вот такой вот парадокс... Избранность — это решение одного и вера многих. И, Теодор склоняет голову, встречаясь с усталым взглядом Поттера, он сам тоже верил в него. С самого начала, как прописанную истину знал, что каким бы Поттер ни был, он все равно был Избранным.